Читать книгу Наикратчайшая история Греции. От мифов к современным реалиям - Джеймс Хенидж - Страница 18

В 1961 г. Мухаммед Захир-Шах, последний король Афганистана, охотясь в высокогорьях Гиндукуша, вдруг заметил, что из земли торчат какие-то камни, явно обработанные.

Так Захир-Шах обнаружил город Ай-Ханум, восточный форпост греческой цивилизации, в «200 году до Р. Х.» на западе достигшей Кадиса. В городе находился театр на 6000 зрителей, стадион, храмы и агора. Ай-Ханум стоял у границ двух столь же великих цивилизаций: древнеиндийским, буддийским государством династии Маурья и китайской, конфуцианской Хань. Греческие монеты с изображениями индуистских божеств и Будды в греческих одеяниях свидетельствуют о взаимообогащении культур в «небывало великом новом эллинском мире», по выражению греческого поэта Константиноса Кавафиса.

Три культуры по-разному понимали, в чем состоит человеческое счастье. Для буддистов это было внутреннее спокойствие, происходившее от отсутствия страстей. Для последователей Конфуция это было подчинение высшей власти. Для греков счастье заключалось в соучастии – применении врожденных человеческих даров общения и выражения своих мыслей при помощи языка, – а, как учил Аристотель, идеальным полем для этого был полис. Ай-Ханум и множество других городов, основанных во время кампании Александра Македонского, были своеобразными «лимфатическими узлами» нового, эллинистического мирового порядка.

На надгробии предполагаемого основателя Ай-Ханума, Кинея, были вырезаны Дельфийские максимы, сообразно которым с незапамятных времен привыкли жить греки. Самая известная из них гласит: «Познай самого себя». Что это значит, спорят уже довольно давно. Самое исчерпывающее объяснение приписывают американской писательнице Майе Анджелу (это фамилия ее мужа, греческого моряка; так-то она была Джонсон): «Если не знаешь, откуда пришел, то не знаешь, и куда идешь».

Греки империи Александра в начале эллинистического периода хорошо знали, откуда пришли: из полиса. На очередном этапе греческой истории уже новый вид полиса процветал по всей Греции; конечно, он приспосабливался к разным условиям, то есть был «гибким при всех обстоятельствах», по выражению Кавафиса, но вполне жизнеспособным.