Читать книгу Звёздные Войны. Таркин - Джеймс Лусено - Страница 10

СЛУЖБА ВОЗДУШНОГО КОНТРОЛЯ на освещенной стороне Корусанта направила «Гиблый Шип» к Императорскому дворцу, а затем во внутренний двор, где вполне мог поместиться звездный разрушитель типа «Победа» или «Венатор». Когда корабль, миновав оживленные воздушные пути, мягко опустился на репульсорах во двор, Таркин вдруг понял, что нынешняя резиденция Императора когда-то была штаб-квартирой джедаев – хотя от изящного комплекса Храма ордена не осталось практически ничего, кроме пяти уходящих в небо башен, теперь венчавших широко раскинувшуюся смесь угловатых зданий с наклонными фасадами.

На краю двора, среди отряда императорских гвардейцев, облаченных в красные плащи, со сверкающими силовыми пиками в руках, стоял Мас Амедда в пышной мантии с подплечниками. В руке он держал посох выше его ростом, набалдашник которого украшала блестящая человекоподобная фигура.

– Как любезно с вашей стороны, что вы нашли для нас время, губернатор, – сказал чагрианин, когда Таркин сошел с опустившегося трапа корвета.

– И с вашей – что лично меня встретили, визирь, – подыграл ему Таркин.

– Все мы делаем свое дело для Империи.

Молодцевато повернувшись, Амедда и гвардейцы, чьи лица были скрыты масками, повели Таркина через замысловато украшенные двери во дворец. Интерьер был Таркину знаком, но в просторных высоких коридорах, по которым он ходил годы назад, раньше чувствовалась редкая торжественность. Теперь же в них толпились гражданские лица и чиновники разнообразных рас, а на стенах и постаментах не было ни картин, ни статуй.

Таркин вдруг ощутил странную неуверенность – возможно, из-за повышенной силы тяжести, внезапности вызова, окружавших его толп или всего, вместе взятого. В течение трех лет он не видел и не общался ни с кем из представителей иных рас, кроме рабов или наемной силы на дальних базах или на строительстве боевой станции. Ему доводилось слышать, что вовсе не обязательно отсутствовать на Корусанте много лет, чтобы поразиться происшедшим переменам – с каждым днем все новые здания возводились, разрушались и включались в состав еще более высоких и уродливых сооружений или попросту обновлялись в соответствии с более строгими эстетическими требованиями, лишаясь украшений республиканской эпохи. Плавные линии сменялись резкими углами, изысканность – декларацией могущества. Подобным же образом менялась и мода, в том числе и за пределами императорского двора, влияя на покрой плащей, головных уборов или кричаще-ярких мантий. Жители Корусанта, однако, были по большей части довольны жизнью, особенно обитатели верхних уровней бездонного города, хотя бы потому, что их не касалась жестокая война.

Именно на Корусанте и близлежащих планетах Ядра прошли самые беззаботные годы Таркина, прежде чем его избрали губернатором Эриаду, не без помощи родственников и влиятельных знакомых. Внезапно у него возникло желание выскользнуть за пределы дворца и пройтись по улицам, по которым он бродил в безрассудной юности. Но, возможно, хватало и осознания того, что закон и порядок наконец восторжествовали над коррупцией и потворством капризам, которыми отличалась Республика.

Кто-то окликнул Таркина по имени, когда они с Амеддой шли по украшенному колоннадой коридору, и он, обернувшись, узнал своего знакомого со времен академии.

– Нильс Тенант? – искренне удивился Таркин, покинув свиту чагрианина, и пожал протянутую руку.

Светлокожий, с крупным носом и полными губами, Тенант командовал звездным разрушителем во время Войн клонов, и на его форменном кителе красовались знаки различия контр-адмирала.

– Рад тебя видеть, Уилхафф, – сказал Тенант, сжимая ладонь Таркина. – Я прилетел сразу же, как только узнал о твоем приезде.

– А я-то думал, мое прибытие держится в строгой тайне, – нахмурился Таркин.

– На Корусанте надежно охраняются лишь немногие тайны, – усмехнулся Тенант.

Явно раздосадованный задержкой, Мас Амедда постучал посохом по отполированному полу и подождал, пока оба присоединятся к его свите, прежде чем двинуться дальше вглубь дворца.

– Это что, новая форма? – заметил на ходу Тенант.

– Что? Это старье? – спросил Таркин, оттягивая рукав кителя, и тут же добавил, прежде чем Тенант успел ответить: – Так от кого ты узнал, что я прилетаю? От Юларена? Тагге? Мотти?

– Слухами земля полнится, – пренебрежительно бросил Тенант, замедляя шаг. – Ты был на Западных рубежах, Уилхафф?

– До сих пор гоняюсь за бывшими союзниками генерала Гривуса, – кивнул Таркин. – А ты?

– Занимаюсь умиротворением, – рассеянно проговорил Тенант. – Меня вызвали на совещание Объединенного командования. – Внезапно он стиснул плечо Таркина, вынудив того остановиться и слегка отстать от Амедды и гвардейцев. – Уилхафф, те слухи – правда? – спросил он, когда остальные ушли достаточно далеко вперед.

Таркин вопросительно взглянул на него:

– Какие слухи? И почему ты говоришь шепотом?

– Насчет мобильной боевой станции, – оглядевшись по сторонам, ответил Тенант. – Оружия, которое…

Таркин остановил его, прежде чем тот успел договорить, и бросил взгляд на Амедду, надеясь, что чагрианин их не слышит.

– Вряд ли здесь место для подобных разговоров, – решительно заявил он.

– Конечно, – словно извиняясь, пробормотал Тенант. – Просто… ходит столько слухов. Сегодня кто-то еще здесь, а завтра его уже нет. И никто уже много месяцев не видел Императора. Амедда, Дангор и остальные из Правящего совета организовывают процессии императорских аэролимузинов, только чтобы создать иллюзию, будто Император бывает на публике. – Он на мгновение замолчал. – Знаешь, что для Сенатской… в смысле, для Имперской площади заказали гигантскую статую Императора? Пока что она выглядит скорее пугающе, чем величественно.

Таркин озадаченно поднял брови:

– Разве не это и имелось в виду, Нильс?

– Ты прав, конечно, – рассеянно кивнул Тенант и снова бросил настороженный взгляд на соседние колонны. – Поговаривают, будто у тебя запланирована с ним встреча.

– Если ему так хочется… – Таркин небрежно пожал плечами.

– Замолви за меня словечко, Уилхафф, – быстро заговорил Тенант. – Ради старой дружбы. Грядут большие перемены – все это чувствуют, – и мне снова хочется заняться настоящим делом.

Просьба его показалась Таркину несколько странной, даже слегка дерзкой. С другой стороны, он вполне мог понять желание вернуть себе расположение Императора – так же как и он сам был благодарен судьбе, что оказался здесь.

– Если представится случай – обязательно, Нильс. – Он хлопнул товарища по плечу.

– Хороший ты парень, Уилхафф, – едва улыбнулся Тенант и, поотстав, скрылся позади. Таркин поспешил нагнать Амедду и его свиту, уже сворачивавших за угол коридора.

Таркин привлек к себе немало внимания, пока они поднимались по широкой лестнице, а затем вышли в просторный атриум. Представители всех званий и должностей – чиновники, советники, солдаты – останавливались как вкопанные, хотя и пытались сделать вид, будто не смотрят в его сторону. Покоритель пиратов, бывший губернатор Эриаду, выпускник Префсбельта, офицер флота во время Войн клонов, награжденный после битвы при Камино и повышенный в звании до адмирала после отважного побега из Цитадели, генерал-адъютант к концу войны, получивший из рук Императора звание одного из двадцати имперских моффов… Что ждало Таркина после многих лет отсутствия в имперской столице? Прощение, награда или наказание в виде очередной погони за рецидивистами-сепаратистами по всем Западным рубежам, Корпоративному сектору и гегемонии Тион?

Порой он задумывался, какая судьба ждала бы его, не поступи он в академию после проведенных в Силах безопасности лет, когда переход на гражданскую службу казался лучшим способом проявить себя перед всей Галактикой. Возможно, он до сих пор преследовал бы пиратов и наемников во Внешнем Кольце или перекладывал бы бумажки за письменным столом в столице какой-либо из планет. В любом случае, маловероятно, что на его жизненном пути встретился бы Император, известный тогда еще как Палпатин.

Знакомство их случилось, когда Таркин учился в Космической академии сектора Салласт – вернее, Палпатин сам его нашел. Таркин только что вернулся в орбитальный комплекс академии после многочасовых маневров на учебном «Инкоме Т-95», когда кто-то позвал его по имени, пока он шел по летной палубе. Повернувшись, он, к своему удивлению, увидел направлявшегося к нему сенатора Республики. Таркин знал, что Палпатин принадлежит к партии Верховного канцлера Кальпаны, включавшей также его администратора Финиса Валорума и нескольких других сенаторов, которые участвовали в выпускной церемонии в академии. Большинство выпускников получали должности коммерческих пилотов в местном флоте или Судебном департаменте. Одетый в стильные голубые одежды рыжеволосый политик приветственно улыбнулся и протянул руку:

– Курсант Таркин? Я сенатор Палпатин.

– Я вас знаю. – Таркин ответил на рукопожатие. – Вы представляете в Сенате Набу. Ваша и моя родные планеты – почти соседи в Галактике.

– Так и есть.

– Хотел бы лично поблагодарить вас за вашу позицию в Сенате относительно закона о контроле над зонами свободной торговли.

– Мы всего лишь надеемся принести стабильность планетам Внешнего Кольца, – небрежно отмахнулся Палпатин. – Джедаи никак не поддерживают вас в борьбе с пиратами, которые продолжают досаждать Сесвенне?

– Они игнорируют наши просьбы о вмешательстве, – покачал головой Таркин. – Вероятно, Сесвенна не стоит слишком высоко в перечне их приоритетов.

– Что ж, – усмехнулся Палпатин, – возможно, я сумею предложить кое-какую помощь – естественно, речь не о джедаях. Речь о Силах безопасности.

– Эриаду была бы рада любой помощи. Стабильность в Сесвенне может снять напряжение на всем Хайдианском пути.

Палпатин удивленно поднял брови:

– Курсант, который не только весьма опытный пилот, но и прекрасно разбирается в политике? Невероятно.

– Я мог бы сказать то же самое. Какова вероятность встретить сенатора Республики, который знает меня лично?

– Собственно, ваше имя всплыло во время дискуссии с моими единомышленниками на Корусанте.

– Мое имя? – недоверчиво переспросил Таркин, идя вместе с ним в сторону помещений для пилотов.

– Мы постоянно ищем тех, кто проявляет выдающиеся способности в науке, технологии и иных областях. – Палпатин немного помедлил, затем добавил: – Скажите мне, курсант Таркин, каковы ваши планы после выпуска из этого заведения?

– Мне еще два года учиться. Но я надеюсь поступить в Академию Судебного департамента.

– Легко, – махнул рукой Палпатин. – Так уж вышло, что у меня дружеские отношения с ректором академии. Буду рад выступить в вашу поддержку, если захотите.

– Почту за честь, – пробормотал Таркин. – Не знаю даже, что сказать, сенатор. Если могу хоть что-то для вас сделать…

– Можете. – Палпатин внезапно остановился и повернулся лицом к Таркину. – Хочу предложить вам иной жизненный путь. Путь политика.

Таркин с трудом подавил смешок:

– Сомневаюсь, сенатор…

– Понимаю, о чем вы, вероятно, думаете. Но политика стала вполне благородным выбором для некоторых ваших родственников. Или вы совсем из другого теста? – Палпатин не дал Таркину ответить. – Говоря откровенно, курсант, мы – я и мои друзья – считаем, что вы впустую тратите свой талант в Судебном департаменте. С вашим летным опытом вы наверняка стали бы прекрасным пополнением для их сил, но вы уже далеко не простой пилот.

– Я даже не знал бы, с чего начать, – ошеломленно покачал головой Таркин.

– А зачем вам знать? Все-таки политика – моя область деятельности. – До сих пор безмятежный, Палпатин посерьезнел. – Я прекрасно понимаю, что значат для молодого человека жажда действий и амбиции, особенно если ему кажется, что в силу своего происхождения он держится особняком от других. Вполне могу представить, что даже здесь вас травят избалованные отпрыски влиятельных семей. Богатство тут вовсе ни при чем – ваша семья могла бы купить и продать большинство здешних сопляков. Все дело в везении – если бы вы родились ближе к Ядру, вам не пришлось бы защищаться от их мелких нападок, будто вам не хватает утонченности, культуры, хорошего воспитания. – Сенатор замолчал, и на лице его появилась улыбка. – Уверен, все вышеперечисленное нисколько не помешало вам сделать себе имя. И одно лишь это, мой юный Таркин, доказывает, что вы родились не для того, чтобы за кем-то следовать.

– Вы основываетесь на собственном опыте, – рискнул заметить Таркин после долгой паузы.

– Конечно. Наши родные планеты различаются в том смысле, что моя не желала участвовать в галактической политике, ваша же на протяжении долгих лет стремилась в нее включиться. Но я давно знал, что политика может обеспечить мне путь к самому центру, хотя даже при всем при этом попал на Корусант не вполне самостоятельно. Мне оказал поддержку… один учитель. Я был еще моложе вас, когда он помог мне понять, чего я больше всего хочу в жизни, и добиться этого.

– Вы… – начал Таркин.

Палпатин кивнул.

– Ваша семья по-своему влиятельна, но только в Сесвенне. Силы безопасности вскоре прогонят из сектора пиратов, и что вы тогда станете делать? – Он прищурился. – Есть сражения куда серьезнее, курсант. Когда закончите академию, почему бы вам не навестить меня на Корусанте? Я буду вашим провожатым по Сенатскому округу и, если повезет, сумею изменить ваше мнение насчет карьеры политика. В отличие от Корусанта, Эриаду не развращена алчностью и сумятицей противоборствующих голосов. Она всегда была планетой Таркинов и могла бы стать маяком для других планет, которые хотели бы добиться признания галактическим сообществом. И именно вы можете этого достичь.

Случилось так, что Таркин еще много лет не занимался политикой, хотя и принял помощь Палпатина при поступлении в Академию Судебного департамента. В точном соответствии с предсказаниями сенатора с Набу другие курсанты сначала воспринимали его как некоего благородного дикаря, полного энергии и настойчивости, но по несчастливой случайности родившегося на нецивилизованной планете.

Виной тому отчасти были отец Таркина и высшие эшелоны Сил безопасности Отдаленных регионов. Желая произвести впечатление на Ядро своими достижениями и готовностью пожертвовать Республике одного из своих выдающихся стратегов, руководство Сил безопасности лично доставило Таркина в академию на одном из лучших военных кораблей, сверкающий корпус которого украшал символ в виде оскалившегося вирмока, а сам Таркин появился при полных регалиях коммандера Сил безопасности. В возникшей суматохе ректор академии принял его за прибывшего с визитом важного сановника, каковые, в отличие от переживавших не лучшие времена планет Сесвенны, в Ядре не имели никакого веса. Если бы не очередное вмешательство Палпатина, Таркина могли отчислить из академии еще до того, как он стал курсантом.

Таркин понимал, что пренебрег уроками, полученными на Салласте, и совершил худшую в своем роде тактическую ошибку. И на Гиблом плато, и в окрестностях Эриаду он настолько привык смело вступать в конфронтацию, заявляя о себе с высоко поднятой головой, что не учел совершенно иной, намного более мирной сущности нового испытательного полигона. Вместо того чтобы сеять хаос, столь часто служивший его целям на земле и в глубоком космосе, ему удавалось вызывать лишь презрительные взгляды преподавателей и насмешки курсантов, при любой возможности обращавшихся к нему «коммандер» или шутливо отдававших честь.

Поначалу насмешки и издевательства приводили к дракам, в которых он, как правило, побеждал, а также к дисциплинарным взысканиям и выговорам, из-за чего он оставался изгоем в классе. Тот факт, что курсанта могут изгнать из академии за то, что он постоял за себя, стал для него откровением, и, возможно, ему следовало увидеть в этом отражение позиции Республики, которую она заняла в последующие годы, когда ее авторитету бросили вызов сепаратисты. Но он не мог удержаться от того, чтобы не ответить ударом на удар, хотя постепенно оставил попытки мстить сверстникам за их насмешки. Впрочем, спонтанные вспышки гнева случались и впоследствии, соответственно продолжали накапливаться и взыскания. Однако даже при всем при этом он не желал прогибаться под других и ждал лишь возможности показать, каков он на самом деле.

И такой возможностью стал Халкион.

Халкион, планета в регионе Колоний, входившая в состав Республики, страдал от поразившего его кризиса. Группа хладнокровных узурпаторов, требовавших полной независимости планеты, похитила нескольких членов ее руководства и держала их в заложниках в отдаленных застенках. Исчерпав все попытки договориться, Республиканский сенат санкционировал вмешательство в разрешение кризиса джедаев с использованием, при необходимости, «дипломатии световых мечей». Таркин оказался одним из восьмидесяти законников – представителей Судебного департамента, которым Сенат поручил оказать поддержку джедаям.

Таркин, никогда прежде не видевший джедаев и тем более не служивший рядом с ними, с нетерпением ждал встречи. Его теоретические познания о Силе были не менее глубоки, чем у большинства его коллег по академии, но его куда больше интересовали не метафизические рассуждения, а возможность увидеть джедаев в деле. Насколько хорошо они владели тактикой и стратегией? Как быстро они хватались за световые мечи, когда никто не слушал их приказов? Насколько далеко они готовы были зайти ради поддержания авторитета Республики? Считая себя мастером виброкопья, Таркин в неменьшей степени восхищался их владением световым мечом. Наблюдая за их тренировками во время полета на Халкион, он понял, что у каждого из них свой боевой стиль, а техника атак и защиты, похоже, никак не связана с цветом энергетического клинка.

На Халкионе джедаи разделили законников на четыре группы: одна должна была сопровождать их до крепости, остальных же поставили на дальней стороне низкого горного хребта, чтобы перекрыть возможные пути к бегству. Хотя Таркин видел в их плане определенную логику, он не мог избавиться от подозрения, что джедаи попросту хотели избавиться от ответственности за представителей закона, которых явно считали ниже себя.

Джедаи, однако, не учли, что узурпаторы Халкиона мастерски владели технологиями и у них имелось достаточно времени, чтобы подготовиться к штурму крепости. Едва группы законников расположились среди покрытых густым лесом холмов, спутники глобального позиционирования оказались выведены из строя, а связь между землей и воздухом заглушена. Вскоре группа Таркина потеряла контакт с двумя крейсерами, доставившими их на Халкион, их командирами-джедаями и остальными командами законников. Разумнее всего было бы затаиться, пока джедаи осаждали крепость, и ждать эвакуации. Но командир группы, старый служака с двадцатилетним опытом в войсках Судебного департамента, заслуживший уважение Таркина своим опытом пилота и участия в боях, решил иначе. Уверенный, что джедаи тоже угодили в ловушку, он настоял на том, чтобы пересечь горы, добраться до крепости и открыть второй фронт. Идея его показалась Таркину проявлением той же самонадеянности, что он наблюдал у некоторых джедаев, с которыми успел познакомиться, но он также понимал, что командиру попросту кажется невыносимой мысль, что он застрял где-то в глуши с группой необстрелянных новичков.