Читать книгу Живые и мертвые. Сборник рассказов - Джейн Гук - Страница 3

С этой городской поликлиники, ничем не отличавшейся от сотни других подобных заведений, все и началось…

Меня направили на электрокардиограмму. Надо сказать, что по вине программы оптимизации здравоохранения, учиненной мэром города с непомерной заботой о здоровье населения, в корпусах поликлиники вокруг организации приема пациентов возникла такая неразбериха, которая даже для самих сотрудников учреждения казалась неразрешимой.

Вот в тот самый неясный день унылый коридор поликлиники наполнился очередями пациентов. И пока я выясняла, который из кабинетов мне нужен для прохождения диагностики, произошло нечто странное и я в недоумении и безмолвии замерла на месте – две минуты моего отсутствия, (а я зашла всего то в один из кабинетов и почти сразу же вышла) в тесном кулуаре изменили все.

Коридор поликлиники с плотным потоком людей вдруг полностью опустел. Народ испарился, словно никогда здесь и не бывал, а передо мной сразу же возник вопрос, каким задался бы каждый, окажись он в подобной ситуации: куда все делись? На минуту мне почудилось, что, сама того не зная, стала участницей престранного флешмоба. А ежели это не было специально задуманным шоу, то как бы такое могло приключиться, что в одночасье все пациенты вдруг исчезли? Постояв в задумчивости с полминуты, я решила продолжить свой путь в нужный кабинет, ведь кардиограмма сама по себе не сделается.

Но с пути к заветной цели меня сбили престранные и даже жуткие крики и стоны. От неожиданности я непроизвольно пригнулась, коленки предательски согнулись, а по коже пробежал холодок. Пугливым зверьком я быстро осмотрелась по сторонам, но вокруг – никого. Меж тем душераздирающие вопли повторились снова, и я тогда с точностью смогла определить, откуда они исходили – диагностический корпус.

Чтобы прояснить ситуацию, я набралась смелости и решительно двинулась навстречу дьявольским визгам, вою и стонам. Дойдя до поворота, в целях своей безопасности, сначала я, вытянув шею, выглянула из-за угла, чтобы оценить уровень угрозы. Но то, что я там увидела, не поддавалось никакому логическому осмыслению…

Там, за стеклянными дверями корпуса происходило нечто неописуемо страшное: некто в костюмах химзащиты силой хватали людей, совсем недавно стоявших за кардиограммой, и безжалостно всаживали им с какой-то жидкостью шприцы в руки, ноги, словом, куда приходилось. Крики, погромы, плач…

Картина была мягко выразиться шокирующей, и я хотела было кинуться на помощь: разблокировать двери или разбить стекла, чтобы дать людям возможность бежать, но приближение двух оранжевых костюмов в моем направлении заставило меня передумать.

Во весь дух унося ноги прочь от этого зловещего диагностического корпуса, я замедлила шаг у очередного бокса со стеклянными дверями в надежде увидеть иную картину, но не тут-то было – жуткие костюмы орудовали повсюду. И в этот момент прямо на моих глазах одному мужчине, оказавшему мощное сопротивление, эти чудовища всадили шприц прямо в глаз. Дикий исступленный вопль, вырвавшийся из его горла, разорвал мое сердце, иссушил мою душу, удушье и паника невидимой хваткой сковали мои легкие и я принялась жадно хватать воздух ртом. Сознание отказывалось верить в реальность происходящего, но инстинкт самосохранения вынуждал действовать, а в данному случае я могла только бежать.

Бежать наружу и искать помощь. Но как пройти не замеченной, когда здание было оккупировано: так как я находилась на третьем этаже и мой спуск по лестнице с малой вероятностью смог бы обеспечить мне незаметное продвижение между этажами, я не стала испытывать судьбу. Решив прибегнуть к более безопасному способу, а именно спуску на элеваторе, я устремилась к секции с лифтами, мысленно себя настроив, что, если внезапно картина изменится, то буду действовать по ситуации. До лифта я так и не добралась.

Услышав в отдалении чьи-то шаги, я мигом шмыгнула в располагавшийся поблизости медицинский кабинет и заперла за собой дверь.

Внутри никого не было и, мечась в поисках укрытия, как загнанный охотничьими собаками зверь, единственное, что пришло мне в голову – спрятаться среди больших мешков сухого мусора, небрежно сложенных в гору у стены. Вытряхнув их содержимое в кучу, я зарылась в мусоре, словно в горе белья и затаилась, цепенея от страха.

Почти сразу же зашумел дверной замок, хотя я предусмотрительно его защелкнула, и в помещение вошли. Через маленькую щель, образовавшуюся в моей мусорной горе, я смогла наблюдать за этими гадами в химкостюмах, которые в этой же самой комнате со мной неожиданно для меня обнаружили еще одного человека, притаившегося за дверью. «Как же я его не заметила?!»

Неизъяснимый ужас, что обнаруженный выдаст меня, парализовал все мое существо. Но внезапно этот человек потерял сознание, и я выдохнула, хотя мои чувства и были переполнены сожалением к его участи. Если бы при мне было хоть какое-то оружие, возможно, я бы дерзнула его применить и попытать удачу спасти эту несчастную душу, но рассчитывать на победу в затее голыми руками расправиться с двумя здоровяками с моей стороны было бы чистейшим безумием.

Меня начало потряхивать от страха. Кровь стыла в моих жилах, пульс отбивал барабанный ритм. Что же происходило на самом деле в этой жуткой поликлинике я не могла понять. Без всяких объяснений эти твари схватили людей, накололи чем-то скверным и отправились за другими. Какое вещество содержалось в этих инъекциях, применяемых на людях, трудно было предположить, но я однозначно была убеждена в их недобром замысле.

Я не помню, сколько просидела в своем мусорном укрытии, но потому, что за окном смеркалось, а теперь снова рассвело, я поняла, что наступил следующий день. От сидения на одном месте без движения тело все затекло, а я и впрямь почти не шелохнулась.

Настало время размяться. Я прислушалась – тишина. Немного освободившись от мусора, я снова замерла, словно мышка, показавшая из своей норки носик наружу и пробуя пространство на безопасность – странная тишина… Поднимаясь с пола на ноги, я едва успела закрыть рот рукой, чтобы не вскрикнуть от боли, принесенной мне ночью в укрытии. Тысячи иголок впились в ступни моих ног и множились по всему телу от почти суточной неподвижности. Героически молчаливо приходя в себя, я, еще похрамывая, подкралась к двери и снова прислушалась – пугающая тишина влилась в мои уши.

Что ждало меня за дверью, представить было невозможно. Мое бурное воображение, щадя мои нервы, на этот раз избегало рисовать мне дьявольские картины. Обуреваемая тревогой, почти лихорадочной дрожью в руках от переполнявшего меня ледяного кошмара, я медленно отворила дверь и выглянула вовне, к своему удивлению не обнаружив для себя ничего нового или ужасающего – коридор все также пустовал.

В самом его конце светлым порталом в мир, куда я так вожделела вернуться, красовалось окно и дразнило меня, испытывая силу моей любознательности – вот если бы выглянуть из него на улицу, чтобы получить более полную информацию о масштабах произошедшего, но до него от меня было не меньше 200 сот метров. Разумнее было бы пробираться к лифтам, а не углубляться в корпуса, но слишком уж путь до ближайшего элеватора был извилист. К тому же, возможно вовсе не свобода ожидала меня в том мире, в который я так самозабвенно стремилась, а подлая черная смерть от рук этих мерзавцев в оранжевых костюмах. Выходило, что без разведки мне было не обойтись.

Вызывающе яркий почти ослепительный свет, проникая в мою радужку, бросал мне вызов. Я набралась смелости, выдохнула, стряхнула напряжение с вспотевших ладоней, как если бы спортсмен готовился к старту и, смело сделала шаг вперед. Затем еще шаг и вот я уже неслась по длинному сумрачному коридору навстречу светлому пятну, лихорадочно осматриваясь по сторонам. К счастью, все кабинеты были заперты и на скорости многочисленные двери в моих глазах слились в один тоннель. В этот момент для меня существовало лишь окно: светлое, большое, оно манило… еще 10 метров и моя цель достигнута… 5 метров. Но вдруг грянул шум! Как стоп-кран локомотива стопорит движение поезда, так и я, врастая ногами в пол, замерла на месте.

Звуки доносились из холла справа, плавно переходящего в мой коридор с окном и с каждой секундой становились отчетливее. Теперь, когда все остальные источники шума утихли, остался единственный – очевидный и самый для меня нежелательный – звук чьих-то ботинок, отдающихся эхом по глянцевому полу поликлиники.

Резко развернувшись на 180, я наметила удобный карман в коридоре для своего тайного укрытия. Костюм химзащиты уже вырисовывался на горизонте, когда я завернула за угол. Озабоченный осмотром кабинетов, останавливаясь и отпирая их, меня он, разумеется, заметить не мог.

Тем временем я приникла к стене, лихорадочно соображая, что делать дальше. Путь назад мне был отрезан, потому как далее по коридору располагался тот самый зловещий кабинет с мусором, от которого разумнее всего было держаться подальше, чтобы не загнать себя в ловушку, а слева обустроились еще одни боксы со стеклянными дверями, но там вряд ли мне стоило искать убежище.

Оставался единственный выход —сразиться с одиноким врагом, когда расстояние между нами сократится. И я решилась. Выждав время и вылетев из-за угла злобной гарпией, я набросилась на ничего неожидающего объекта и, одним движением руки сорвав с него маску химзащиты, зубами вцепилась в горло. Он умер быстро, в конвульсиях, даже не успев вскрикнуть, а меня сильно стошнило.

Спешно стаскивая с него костюм, я очень торопилась поскорее его надеть, ведь такой камуфляж очень кстати мог бы подарить мне хорошую возможность покинуть поликлинику незамеченной, если бы у меня оказалось достаточно времени для облачения в него. Еще трое, появившихся из кабинета неподалеку, спутали мои стихийные и уже, казалось бы, близкие к победе планы. Бросив все, как есть, я пулей метнулась вперед по тому пути, по которому появилась жертва моей смертоносной атаки. Что бы меня ни ждало на этом внезапно выбранном мною маршруте, сдаваться без боя я не собиралась. Я пронеслась мимо того злополучного бокса и без каких-либо преград направилась в параллельный отсек. Вывернув на прямую, я уперлась в металлическую дверь: она оказалась незапертой, и я решительно ее распахнула. В ту секунду я и не предполагала, что это станет моей роковой ошибкой.