Читать книгу Сэндитон - Джейн Остин, Сет Грэм-Смит - Страница 5

– Чей это такой уютный дом? – спросила Шарлотта, когда в укрытой от ветров лощине на расстоянии двух миль от моря они поравнялись с умеренных размеров домом, надежно огороженным, утопающим в зелени, с плодовым садом, огородом и лугами – наилучшими украшениями подобного жилища. – Он словно бы обустроен не хуже Уиллингдена.

– А! – сказал мистер Паркер. – Это мой прежний дом, дом моих предков, дом, где родились и выросли и я, и все мои братья и сестры. И где родились мои собственные три старшие дочери, где мы с миссис Паркер жили до последних двух лет, когда был достроен наш новый дом. Рад, что он вам понравился. Это честный старинный семейный очаг, и Хильер содержит его в полном порядке. Я, знаете ли, отдал его человеку, арендующему значительную часть моей земли. Он получил дом получше, а я заключил хорошую сделку… Еще один холм, и мы в Сэндитоне, современном Сэндитоне. Такое чудесное место! Наши предки, знаете ли, всегда селились во впадинах. И мы были загнаны в эту тесную дыру без воздуха, без сколько-нибудь сносного вида, всего лишь в миле и трех четвертях от великолепнейшего океанского простора, самого чудесного от мыса на юге и до конца нашего берега, и не извлекали из этого никаких благ. Вы убедитесь, что я не прогадал, когда мы подъедем к Трафальгар-хаусу. Кстати, я почти жалею, что назвал его в честь Трафальгара: ведь теперь Ватерлоо самый крик. Однако Ватерлоо сохраняется в резерве, и если этот год принесет удачу, то, возможно, как я надеюсь, мы позволим себе добавить крыло в форме полумесяца. И вот тогда мы сможем дать ему название «Полумесяц Ватерлоо», чтобы оно отвечало форме здания. А это всегда притягивает и обеспечит нам избыток жильцов. В удачный сезон у нас отбоя от них не будет.

– Этот дом всегда был очень удобен, – сказала миссис Паркер, оглядываясь на него с чем-то вроде грустного сожаления. – И такой милый сад, такой превосходный огород…

– Да, любовь моя, но их, можно сказать, мы захватили с собой. Ведь они, как и прежде, снабжают нас всеми фруктами и овощами, какие требуются. То есть, собственно говоря, мы пользуемся всеми благами превосходного огорода, но избавлены от необходимости смотреть на неряшливость его грядок, на ежегодно жухнущую ботву. Кому по силам вынести зрелище капустной грядки в октябре?

– Ах господи!.. Да-да… с овощами у нас нет никаких затруднений, как и раньше. Ведь если их забудут доставить, всегда можно купить все, что требуется, в Сэндитон-хаусе. Тамошний садовник только рад снабжать нас… Но детям было так привольно резвиться там! Столько тени летом!

– Моя дорогая, через пару лет у нас будет предостаточно тени на холме. Рост моих посадок поражает всех. А пока у нас есть парусиновый навес, который обеспечивает нам полный комфорт внутри дома. А для малютки Мэри вы всегда можете купить у Уитби солнечный зонтик или шляпку с большими полями у Джебба. А что до мальчиков, должен сказать, я предпочитаю, чтобы они играли на солнце. Я уверен, моя дорогая, что мы согласны в нашем желании, чтобы наши мальчики закалялись как можно больше.

– Да, разумеется, конечно же, мы согласны. И я куплю Мэри маленький солнечный зонтик. Как она будет им гордиться! Как важно прогуливаться с ним и воображать себя маленькой женщиной. О! Я ничуть не сомневаюсь, что нам гораздо лучше там, где мы живем сейчас. Если кому-то из нас захочется искупаться, достаточно пройти четверть мили… Но знаете, – все еще оглядываясь назад, – приятно взглянуть на старого друга, на место, где ты была счастлива. Хильеры прошлой зимой будто совсем не страдали от бурь. Помнится, я повстречала миссис Хильер после одной из тех ужасных ночей, когда нас буквально раскачивало в кровати, а она будто даже не заметила, что ветер задувал не как всегда.

– Да-да, вполне вероятно. Мы испытываем все величие бури, но без настоящей опасности. Вокруг нашего дома ветер не встречает ничего, что ему противостояло бы или стесняло, и, побушевав, уносится дальше, тогда как внизу, в лощине ничего нельзя сказать о состоянии воздуха ниже древесных вершин. И живущие там могут быть захвачены врасплох одним из тех страшных воздушных потоков, которые причиняют больше вреда в долине, чем где-либо на открытых просторах даже в самый бешеный ураган. Но, моя дражайшая, что до овощей… вы сказали, что, если их случайно забывают доставить, это тут же восполнит садовник леди Денхем. Однако мне представляется, что в подобных случаях нам следует покупать их где-нибудь еще и что старик Стрингер и его сын имеют на то большее право. Это я посоветовал ему открыть торговлю, и, боюсь, он не очень преуспевает. То есть времени еще было мало. Он преуспеет, можно не сомневаться. Но поначалу приходится многое преодолевать. А посему нам следует содействовать ему насколько возможно. И когда возникнет нужда в каких-либо овощах или фруктах, было бы недурно, чтобы она возникала почаще, чтобы то или иное забывалось чуть ли не каждый день, и бедный старик Эндрю не лишился бы своего куска хлеба. На самом же деле боˊльшую часть того, что нам требуется, надо покупать у Стрингеров.

– Очень хорошо, любовь моя, это легко устроить, и кухарка будет довольна. Большое облегчение! А то она все время жалуется на старика Эндрю и твердит, что он никогда не приносит того, в чем она нуждается. Ну, старый дом уже далеко позади. Так что ваш брат говорил про больницу там?

– Ах, милая Мэри, обычная его шуточка. Делает вид, будто рекомендует мне открыть там больницу. Притворяется, будто смеется над улучшениями, которые я ввожу. Сидни ведь способен сказать что угодно, знаете ли. Он всегда говорит что угодно обо всех нас и всем нам. По-моему, мисс Хейвуд, в большинстве семей найдется такой шутник. В большинстве семей найдется кто-то, кто благодаря своим выдающимся способностям или силе духа имеет привилегию говорить что угодно. В нашей семье это Сидни, очень умный молодой человек и наделенный редкой обаятельностью. Он ведет светскую жизнь и никак не остепенится – это его единственный недостаток. Он все время то тут, то там, то где-нибудь еще. Я бы очень желал, чтобы нам удалось залучить его в Сэндитон. Мне бы хотелось, чтобы вы с ним познакомились. И его присутствие было бы так полезно! Молодой человек вроде Сидни с его щегольским экипажем и светским обличием… Вы и я, Мэри, понимаем, сколько респектабельных семейств, сколько заботливых матерей, сколько миловидных дочек могло бы это обеспечить нам в ущерб Истбурну и Гастингсу.

Они теперь приближались к церкви и подлинной деревушке Сэндитон у подножия косогора, на который им предстояло въехать, – косогора, поросшего деревьями и застроенного службами Сэндитон-хауса. Вершина распахивалась в долину, где в ближайшее время могли появиться новые здания. Долина эта была лишь ответвлением долины, покато спускающейся к морю, открывая путь маловодному потоку, а в своем устье обеспечивала третье удобное для жилья место, занятое домишками рыбаков.

Деревня состояла практически только из коттеджей, но дух новизны господствовал над ней, о чем мистер Паркер с восторгом сообщил Шарлотте: два-три наиболее презентабельных щеголяли белыми занавесками и плакатиками «Сдается внаем». А дальше, в маленьком зеленом дворе старой фермы можно было своими глазами увидеть двух дам в элегантных белых платьях, расположившихся с книгами в раскладных креслах, а когда они обогнули угол лавки булочника, из окна верхнего этажа донеслись звуки арфы.

Мистер Паркер упивался этими зрелищами и звуками, хотя никакой личной заинтересованности в успехе деревушки у него не было, так как, учитывая ее удаленность от пляжа, сам он ничего в ней не предпринимал. Но это было крайне ценное доказательство, что курорт входит в моду. Если деревня привлекает приезжих, то, наверное, на холме почти все уже снято. Он предвкушал поразительный сезон. Ведь в прошлом году в это самое время (конец июля) в деревне вообще не было приезжих! Как и до конца лета, помнилось ему, если не считать семью с детьми, приехавшую из Лондона ради морского воздуха после коклюша. Впрочем, мать не подпускала детей к берегу из опасения, как бы они не упали в воду.

– Цивилизация, воистину цивилизация! – восторженно воскликнул мистер Паркер. – Поглядите, дорогая Мэри, на окна Уильяма Хийли! Голубые туфли и нанковые полусапожки! Кто бы ожидал увидеть подобное у сапожника в прежнем Сэндитоне! Новинка этого месяца. Когда мы проезжали тут месяц назад, голубых туфель в окне не было. Расчудесно! Ну-с, думается, я кое-что сделал в своей жизни, а вот и наш холм, наш дышащий здоровьем холм!

Они миновали ворота со сторожкой Сэндитон-хауса и увидели его крышу среди парка. Он был последним зданием былых времен в этой части прихода. Чуть выше началась современность. «Панорам-хаус», «Коттедж-бельвью» и «Денхем-плейс» поочередно открывались глазам Шарлотты, смотревшей на них со спокойным интересом и легкой улыбкой на губах. Мистер Паркер впивался в них жадным взглядом, уповая увидеть не пустующим хотя бы один дом. Больше плакатиков в окнах, чем он надеялся, и меньше признаков жизни на холме: меньше экипажей, меньше пешеходов. Он воображал, что к этому часу они все будут возвращаться с прогулок к обеду. Но пляж и Терраса всегда привлекали некоторых, и начавшийся прилив должен был как раз достичь половины своей высоты.

Мистер Паркер жаждал быть на пляже, на обрывах, в своем собственном доме и повсюду вне дома – одновременно. Он пришел в превосходное настроение при одном только взгляде на море и почти ощущал, что его лодыжка почти совсем исцелилась. Трафальгар-хаус на самом высоком месте долины был легким элегантным зданием посреди небольшой лужайки, окруженной только-только посаженными деревцами. Примерно в ста ярдах от крутого, но не очень высокого обрыва, и ближайшим к нему из всех зданий, исключая короткий ряд щегольских домов, носящих название «Терраса», с широким променадом перед ними, претендующим сравняться с лондонским Моллом. В этом ряду расположилась мастерская лучшей модистки и платная библиотека, а чуть дальше – отель и бильярдная. Тут начинался спуск на пляж и к купальным повозкам. А потому это было излюбленным местом для щеголяния красотой и туалетами.

На небольшом расстоянии за Террасой путешественники благополучно высадились у Трафальгар-хауса, и радость и счастье воцарились между папенькой и маменькой и их детьми, а Шарлотта, препровожденная в свою комнату, нашла достаточно развлечений, стоя перед своим огромным венецианским окном и глядя через пестрый передний план незавершенного строительства, колышущегося белья и крыш на море, танцующее и сверкающее в солнечных лучах под свежим бризом.