Читать книгу Любовь и дружба - Джейн Остин, Сет Грэм-Смит - Страница 12

Лаура – Марианне

(продолжение)

– У меня есть родственник в Шотландии, – сказала мне София, когда мы выехали из Лондона, – который наверняка будет рад нас приютить.

– Приказать форейтору ехать в Шотландию? – спросила было я, но тут же одумалась и воскликнула: – Увы, столь долгое путешествие будет для лошадей слишком обременительным.

Не желая, однако, действовать сообразно лишь своим, весьма нетвердым знаниям о выносливости лошадей, я обратилась за советом к форейтору, который, как выяснилось, придерживается на сей счет моего мнения. А потому мы сообща приняли решение в ближайшем же городе сменить лошадей и остаток пути проделать на почтовых. Прибыв на последнюю станцию, находившуюся всего в нескольких милях от дома родственника Софии, и не желая навязывать ему свое общество, мы написали ему очень изящное, продуманное письмо, где описывалось наше отчаянное положение и говорилось о нашем намерении провести у него в Шотландии несколько месяцев. Как только письмо это было отправлено, мы приготовились следовать за ним следом и с этой целью уже садились в экипаж, когда наше внимание привлекла въехавшая на двор станции карета с короной, запряженная четверкой лошадей. Из кареты вышел джентльмен весьма почтенных лет. Стоило только мне его увидеть, как сердце мое взволнованно забилось, и, бросив на него взгляд не столь мимолетный, как в первый раз, я испытала к этому человеку внезапную симпатию; догадка меня осенила: то был мой дед. Убедившись, что в своих предположениях никак не могла ошибиться, я в ту же минуту опрометью бросилась вон из экипажа, где только что разместилась, и, последовав за сим знатным незнакомцем в комнаты, куда его проводили, бросилась перед ним на колени и взмолилась, чтобы он признал во мне свою внучку. Пожилой джентльмен вздрогнул и, внимательно изучив черты моего лица, поднял меня с колен, по-отечески крепко обнял и воскликнул:

– Как же мне не признать тебя?! Тебя, вылитую копию моей Лаурины и дочери Лаурины, светлый образ и подобие моей Клавдии и матери Клавдии! Да, я торжественно заявляю: ты – дочь первой из вышеназванных и внучка второй!

В эту минуту, обеспокоенная моим внезапным бегством, в комнату за мной следом вбежала София, и стоило сему почтенному джентльмену бросить на нее – пусть и мимолетный – взгляд, как он с ничуть не меньшим изумлением вскричал:

– Еще одна внучка! Да, да, я узнаю тебя, ты – дочь старшей дочери моей Лаурины, о чем неопровержимо свидетельствует твое сходство с красавицей Матильдой.

– Ах, – отвечала София, – стоило мне только увидеть вас, как сердце мне подсказало: нас связывают тесные родственные узы. Вот только какие именно?.. Этого я определить не смогла…

Тут он раскрыл ей свои объятия, и, пока они нежно обнимались, дверь в комнату распахнулась, и на пороге вырос молодой человек редкой красоты. Стоило только лорду Сент-Клеру (а это был он) увидеть его, как он вздрогнул, отшатнулся и, воздев руки, вскричал:

– Боже! Еще один внук! Какое счастье! На протяжении каких-нибудь трех минут я обрел сразу нескольких наследников. Это, в чем я нисколько не сомневаюсь, Филандер, сын прелестной Берты, третьей дочери моей Лаурины. Теперь, чтобы собрались все внуки моей Лаурины, не хватает лишь Густава!

– А вот и он! – воскликнул юный красавец, который в это самое мгновение вошел в комнату. – Перед вами тот самый Густав, которого вы так хотели видеть. Я – сын Агаты, четвертой и самой младшей дочери вашей Лаурины.

– Я вижу, что это и в самом деле вы, – сказал лорд Сент-Клер. – Но скажите мне, – продолжил он, с опаской глядя на дверь, – на этом постоялом дворе есть и другие мои внуки?

– Больше ни одного, милорд.

– В таком случае я, не мешкая более, обеспечу вас, всех до одного. Вот четыре банкноты по пятьдесят фунтов каждая… Возьмите их и запомните, что свой долг отца и деда я исполнил.

И с этими словами он незамедлительно покинул комнату, а затем и дом.

Прощайте.

Лаура