Читать книгу Почему мама хочет напиться - Джилл Симс - Страница 3

Воскресенье, 4 октября

Саймон все еще бухтит из-за несчастного серванта.

– Что на тебя нашло, Эллен? Что ты теперь будешь с этим делать, Эллен? Ты вообще знаешь, через сколько поколений прошел этот сервант, Эллен? Что скажет моя мама, когда увидит это?

В конце концов его нытье вывело меня из себя, и я взревела:

– Да это же просто сервант! Это просто кусок дерева! Это не конец света! Он и гроша ломаного не стоит!

Саймон выглядел обиженным и жалким. Он фыркнул:

– Он был мне дорог как память, Эллен. А ты все испортила, даже не спросив меня. Так что мне есть, с чего быть расстроенным, не думаешь?

– Ну, Саймон, дорогуша, – напустилась я. – Если бы ты не торчал все выходные в своем дурацком сарае и не избегал общения со мной и своими детьми, потому что у тебя якобы очень срочные и важные дела, то, возможно, я бы и могла с тобой посоветоваться. Не думаешь?

На что он ответил:

– Ну уж извини за то, что я хочу хотя бы на выходных побыть наедине с собой, милая, ведь, видишь ли, кому-то из нас приходится работать полный рабочий день. И этот «кое-кто» не может закончить работу в обед или наслаждаться выходным в середине недели, дорогая, поэтому он, черт возьми, к выходным уже задалбывается в край.

– КОЕ-КТО из нас не заканчивает работу к обеду, как ты сказал, КОЕ-КТО выбегает, как псих, с работы тогда, когда надо поехать в школу, чтобы забрать КОЕ-ЧЬИХ детей, ДОРОГОЙ! КОЕ-КТО из нас целый день развозит КОЕ-ЧЬИХ детей по кружкам, готовит ужин, стирает белье, проверяет домашние задания, следит, чтобы КОЕ-ЧЬИ дети не утонули в ванной, укладывает их спать, потому что, конечно, КОЕ-КТО слишком устает после работы, чтобы что-то делать, кроме как тупо сидеть перед телевизором с бутылкой пива. КОЕ-КТО из нас проводит свой так называемый выходной среди недели, пытаясь навести порядок в доме, похожем на свалку, и этот же загадочный КОЕ-КТО проводит и субботу с воскресеньем, также убирая, стирая, гладя и занимаясь детьми! Это так, для общего сведения, ДОРОГОЙ! – я перешла на крик.

Я понимала, что мои аргументы достаточно веские, но боялась, что ярость может достичь таких масштабов, что мой пронзительный крик достигнет ультразвуковых частот, и в моей правоте над эгоистичным козлом Саймоном меня поддержит разве что несчастный дельфин.

– Ради бога, Эллен. Почемы ты вечно пытаешься соревноваться? Ты уничтожила сервант моей бабушки, а теперь жалуешься, как ты от всего на свете устала, – простонал Саймон.

– Это не соревнование; я просто объясняла, как провожу свое «свободное» время. А теперь, уж прости, я пойду «наслаждаться» своим свободным временем вместе с детьми в гостях.

– Мы собираемся к Софи и Тоби, – вмешался в разговор Питер.

– У Софи и Тоби нет мамы; они живут со своим папой Сэмом. Мама Люси Аткинсон говорит, что Сэм очень привлекательный, – услужливо сообщила Джейн.

– Кто этот ваш Сэм? – холодно спросил Саймон.

– Папа новеньких одноклассников. Недавно развелся, – ответила я.

– И что, он прям привлекательный?

– Не обратила внимания, если честно, – нагло соврала я, надеясь, что на самом деле не покраснела.

Было приятно находиться у Сэма. Мне нравится его дом. Я не раз ловила себя на мысли, каково это – пить кофе по утрам за этим кухонным столом, а сонный Сэм с растрепанными волосами сидит, укутавшись в халат, напротив меня. Нет, не халат. Так несексуально. Может быть, какие-нибудь пижамные штаны Calvin Klein и хорошая футболка, довольно узкая и чтоб обязательно была щетина… ОСТАНОВИСЬ, ЭЛЛЕН! ПРЕКРАТИ ОБ ЭТОМ ДУМАТЬ НЕМЕДЛЕННО!

Суббота, 10 октября

Ходили сегодня с детьми в парк. Почему-то прогулки в парке редко бывают по-настоящему веселыми, какими они по идее должны быть. Сначала мне предстоит увлекательная задача прочесать всю игровую площадку и убедиться, что там не валяются разбитые бутылки или презервативы, оставленные скучающими подростками (хотя, наверное, надо радоваться, что они по крайней мере помнят о мерах предосторожности даже после бутылки дешевой водки. Конечно, объяснять детям, почему нельзя поднимать сдутый шарик с земли, – дело не из приятных, особенно если у тебя похмелье). Затем, разумеется, нужно пройти через унижение, наблюдая, как Каста Идеальных Мамаш раздает своим розовощеким отпрыскам домашние финиково-зерновые батончики, а я не взяла с собой никакой еды, рассчитывая, что мои дети смогут провести целый час без желания закидывать себе в клюв что-нибудь каждые тридцать секунд. Но так как я – единственная мама, которая не приготовила ничего на перекус, кажется, я ошиблась, и их нужно постоянно кормить, как вопящих птенцов. Главное, не позволять им есть червей, иначе нахватаетесь неодобрительных взглядов, хотя я и через это уже прошла, когда Питеру было три года.

Пока я копалась в карманах в поисках хоть чего-то съедобного, наткнулась на кусочек желатинки, на который поналипла пыль. В этот самый момент в парк пришел не кто иной, как Сэм. Я отметила, что и он посмел выгуливать детей без запасов еды на целый батальон на срок осады в месяц. Он прошел через всю площадку и сел рядом со мной, несмотря на то, что Идеальная Мать Идеальной Люси Аткинсон со своими приспешницами промурлыкали приветствия и попытались подкупить его детей своими запеченными кабачками («Не переживайте, в них нет сахара, я использую только яблочный сок в качестве подсластителя»). Вполне возможно, что Сэм решил сесть рядом со мной, потому что, придя в парк первой, я стратегически верно заняла единственную скамейку с небольшим укрытием от пронзительного восточного ветра, который грозит родителям простудой, в то время как дети сбрасывают свои дорогие теплые куртки и бесятся, не обращая внимания на холод.

– Я в замешательстве, Эллен, – сказал Сэм. – Почему все эти дети едят? Их что, дома не кормят? И что они едят? Тоби только что заявил этой блондинке, что он не будет есть выпечку зеленого цвета, и я его не виню.

– Разве ты раньше не сталкивался с мамским соперничеством? – спросила я. – Может быть, они не пытаются соперничать с тобой, потому что слишком заняты, глядя на твои… э… отцовские навыки. (Господи, чуть не сказала «ягодицы»!) Понаблюдай за ними, весь смысл в том, чтобы продемонстрировать, с каким удовольствием их дети будут уплетать эту зеленую гадость. А если стряпня занимает много времени в приготовлении или, например, требует замачивания семян чиа в миндальном молоке на ночь, а еще лучше – если будут мудреные ингредиенты – тем больше ты зарабатываешь очков. Довольно забавно, когда все это имеет обратный эффект. На прошлой неделе бедную Эмилию Фортескью стошнило на мамины красивые французские балетки после того, как та принудительно заставила дочь съесть кекс из конопли и сине-зеленых водорослей. После перекуса они отправят детей на турники и будут инструктировать их, чтобы те показали свои гимнастические способности, или же в песочницу, где можно продемонстрировать их архитектурные таланты. Идеальной Маме Люси Аткинсон нравилось кричать свои инструкции на французском, но на прошлой неделе она была повержена, когда Мама Табиты МакКензи выговаривала свои инструкции на китайском. Незавидное было выражение лица у мамы Люси.

К моему удивлению, Сэма мои слова развеселили. Я вовсе не пыталась быть смешной. Я просто поделилась своей тирадой, полной осуждения и недовольства, после того как провела почти час, отмораживая свой зад на этой скамейке, уставившись в телефон (поднимая глаза только если раздавались дикие крики, чтобы убедиться, что их издавали не Питер и Джейн), потому что иначе сошла бы с ума в вихре неадекватности, которая неизбежно появится в любом разговоре с Кастой Чокнутых Идеальных Мамаш. И зачем им это надо? – в недоумении спросил Сэм.

– Не знаю, – я пожала плечами. – Может, раньше они были чрезвычайно востребованы на работе, но с появлением детей им пришлось этим пожертвовать и нанимать нянь из Восточной Европы, чтобы была возможность ходить по магазинам, или притворяться, что они все еще «работают своего рода дизайнерами» – подойдет все что угодно; детская одежда, украшения – обычное дело, а кашемировые детские вещи в настоящее время актуальный тренд. Чтобы называть себя дизайнером интерьера вполне достаточно того, что муж владеет несколькими домами, для которых ты накупила диванных подушек. Все это тщательно совмещается с занятиями йогой и пилатесом и проверкой телефона своего богатого мужа, чтобы узнать, не завел ли он роман с «нянечкой» (у нянь нет имен), и поэтому им нужно постоянно подтверждать свою важность, соревнуясь и хвастаясь друг с другом во всем: кто больше любит детей, кто готовит правильнее, и, конечно же, у кого самые разносторонние, воспитанные и, что самое важное, одаренные дети. Ах, а еще они врут. Видишь ту женщину? Фиона Монтегю. Перед поступлением в подготовительную школу она наврала всем, что ее ребенок на два месяца младше, чем он есть на самом деле. И все ради того, чтобы он казался более развитым. Впрочем, она спалилась в его первый день рождения.

Господи, начав свою тираду, казалось, я не остановлюсь!

– И ты не хочешь к ним присоединиться? – спросил Сэм. – И хвастаться перед всеми содержимым детских ланчбоксов, не знаю, с какими-нибудь пикантными кусочками очень редкого и дорогого сыра, приправленными слезами пиренейских горных козлов?

Оооо, Сэм меня поддерживает!

– МОЛОЧНЫЕ ПРОДУКТЫ? Ты что, С УМА СОШЕЛ? Там же лактоза и глютен! Да и много других всяких вредностей. На самом деле, в прошлом году было модно отыскивать какой-нибудь самый непонятный ингредиент, на который у ребенка якобы аллергия, и устраивать в школьной столовой бойкоты. Я пыталась утверждать, что у моих аллергия на блестки, но из этого ничего не вышло.

– А серьезно, как тебя не занесло в эту секту?

– Что ты, мне быть в их компании даже не светит. Они принимают в свои ряды только избранных. Я под их критерии не подхожу, потому что недостаточно богата и мне приходится работать «на дядю», другого варианта нет. Также из-за того, что я «необдуманно» вышла замуж за своего парня, с которым встречалась со времен учебы, вместо того, чтобы искать престижную работу и там соблазнять богатенького городского мужчину, основать собственный бизнес и продавать всякие дорогие побрякушки таким же скучающим богатым дамам. О, а также мне не совсем удается скрыть свое отношение к ним, так как я считаю их покровительственными суками, что не помогает. Они бы очень хотели, чтобы ты к ним присоединился; горячий одинокий папочка, с которым они могли бы флиртовать и тем самым вызывать ревность у мужей. Чем не работка?

Я резко остановилась, осознав, что сболтнула лишнее. Сэм выглядел шокированным, поэтому я пробормотала, что пойду к детям.

– С ними все хорошо, – сказал Сэм, – они там с моими оборванцами – противниками зеленых тортиков. Ой, смотри, сейчас подерутся.

Я никогда не испытывала такого облегчения от необходимости вмешаться в начатый конфликт Джейн. Она играла с Идеальной Люси Аткинсон на качелях. Джейн, зловеще посмеиваясь, изо всех сил раскачивала бедную Люси. Чем громче и отчаяннее Люси Аткинсон верещала и просила остановить качели, тем сильнее Джейн ее раскачивала. Я подбежала к ним, подхватила Джейн на руки и остановила качели ногой. К моему ужасу, из-за резкой остановки Люси Аткинсон по инерции катапультировалась из сиденья и приземлилась прямо в отвратительную лужу зеленых соплей недалеко от безупречно начищенных ботинок своей матери. По милости божьей ее не стошнило на Идеальные Ботинки своей Идеальной Мамы, но на них попало много соплей. Ботинки, наверное, дорогие.

Я потащила Джейн прочь с площадки, на ходу извиняясь перед мамой Люси Аткинсон: «Прости, пожалуйста, это просто недоразумение, Джейн подумала, что Люси кричит, потому что ей весело, и она хочет быстрее! Ох уж эти дети! Ха-ха-ха! ПИТЕР! НАМ ПОРА!» – и поспешила уйти. Это спасло меня от дальнейших разговоров с Сэмом, которому я только что заявила, что по нему сохнут все мамочки нашей школы.

Когда мы вернулись домой, Саймон демонстративно пытался отшлифовать потертый сервант в своем сарае. Это не помогло. Уверена, он скоро угомонится.

Пятница, 16 октября

Ура, снова пятница-похератница! Саймон сегодня «работал на дому», что обычно означает «поедание всех моих булочек и чтение новостей» (честно говоря, я делаю то же самое, если выдается возможность «поработать на дому»). Это также означало и то, что ему самому придется иметь дело с радостями приготовления ужина, пока я собираюсь на встречу с Ханной и Сэмом. Да, я окончательно решила, что лучшим способом избавиться от своих порочных мыслей о Сэме будет свести его с Ханной. Я, конечно, заявила им обоим, что мы просто идем вместе выпить и что это шанс для Сэма познакомиться с другими людьми в этом районе, бла-бла-бла. Не могу же я признаться, что мне нужно задушить свою страсть в зародыше и вместо этого обеспечить своим друзьям Свадьбу Века благодаря своему таланту профессиональной свахи. Возможно, меня даже попросят выступить с речью. Может, помочь им в организации свадьбы? Я все равно давно задумывалась о карьере организатора свадеб. Думаю, у меня бы хорошо получилось.

Мои сборы не выдались мирными и спокойными, как я надеялась. Помимо боев без правил, которые постоянно устраивали дети, приходилось еще и помогать Саймону с ужином, говорить, где что находится, помогать купать детей и терпеть его нытье в духе «Что не так с этими детьми? Почему они так себя ведут?», в то время как он печально смотрел на дверь в ванную, за которой плескались волны воды и раздавались дикие вопли наших ангелочков.

– Они ведут себя так, Саймон, потому что ты дал им «Харибо», от которых они становятся безумными гиперактивными исчадиями ада.

– Ну, а зачем ты тогда разрешила мне дать им «Харибо»? Почему ты не предупредила?

– Саймон, я тебе раз десять говорила не давать им «Харибо». Просто обычно МНЕ приходится разбираться с последствиями, а ты уходишь заниматься своими делами.

– Почему у нас тогда вообще есть дома «Харибо», раз они так действуют на детей?

– Не знаю. Я не знаю, как «Харибо» попадают в наш сумасшедший дом. Как-то попадают и притом их запасы почти не истощаются. Я предполагала, что это ты их купил, но если это не ты, возможно, это очередная тайна вселенной, которую нам никогда не суждено раскрыть, как и, например, почему у нас всегда полно морковки, и никто ее не ест. И сейчас МНЕ ВСЕ РАВНО, потому что я уже выхожу.

Саймон одарил меня комплиментом прежде чем я, размахивая волосами, увальсировала прочь от дома. Он сказал, что я хорошо выгляжу, хотя я даже не спрашивала его об этом. Чувство вины тут же дало о себе знать. Может, зря я оставила его одного с детьми? Может, надо было и его позвать с собой?

На подходе к пабу я решила, что будет даже лучше, если Саймон не придет. Ведь иначе мы бы выглядели как две парочки, и стало бы слишком очевидно, что я пытаюсь свести Ханну с Сэмом. А такие дела нужно проворачивать с огромной осторожностью.

Сэму явно было очень неловко и выглядел он вовсе не как бог великолепия, в которого я почти влюбилась на школьной территории. И, что еще хуже, по его мимике и жестикуляции было ясно, что Ханна не вызвала у него никакого интереса (я-то уж в этих вещах разбираюсь. Не зря же в молодости перечитала все статьи на тему «как понять, что нравишься парню» в модных женских журналах). Разумеется, я решила, что им понадобится небольшая помощь, раз уж я собралась быть почетным гостем / экстраординарным организатором Свадьбы Века.

Пока Сэм выбирал нам напитки в баре, я довольно продолжительно рассказывала Ханне о том, какой он хороший человек и отец в одном лице. И конечно же, не преминула отметить: «Ты просто взгляни на его потрясающую задницу! Ты только взгляни!» На этом я решила остановиться, чтобы Ханна не подумала, что я рассматриваю ее будущего мужа как какой-то сексуальный объект. Ханна тем не менее не выглядела заинтересованной. Более того, она сказала, что пока еще не оправилась после развода с Дэном.

Когда моя подруга пошла в туалет, я как бы невзначай спросила Сэма:

– Разве Ханна не милашка?

– Эмм… Да, она хорошая.

– Она очень красивая, да? И волосы у нее шикарные.

– Эмм, да, красивые волосы.

Пока я раздумывала, стоит ли мне упомянуть ее офигительные сиськи, как Сэм прервал меня: «Эллен, ты пытаешься свести меня с ней? Дело в том, что она не совсем в моем вкусе».

Ох. Я опешила, и мой энтузиазм сдулся подобно воздушному шарику. Значит, не бывать Свадьбе Века. Не быть мне организатором. Куда же теперь девать стильную шляпку с вуалью, которую я планировала надеть на их свадьбу? Да, я хотела надеть вуаль. Мне как почетному гостю можно все. Даже напялить вуаль на чужую свадьбу. А может, Ханна ему не понравилась, потому что он тайно влюблен в меня? Я мгновенно оживилась.

Стараясь не кокетничать, я скромно спросила: «А какие женщины в твоем вкусе?»

Сэм покраснел и ответил: «Ну… Не женщины».

Не женщины? Ах вот оно что! Наконец карты раскрыты. Я пробормотала: «О боже, прости меня, пожалуйста, я не хотела показаться бестактной!»

– Я не хотел распространяться, – сказал Сэм, – просто не хочу, чтобы на этом заостряли внимание. Гетеросексуальным людям не приходится представляться в духе «Привет, я такой-то такой-то и да, я традиционной ориентации». Почему тогда людям нетрадиционной ориентации нужно устраивать целое шоу c хореографическими трюками и оркестром? В любом случае, – продолжил он, – как видишь, я буду в полной безопасности от Мам из школы. Хоть я и горячий отец-одиночка – кстати, спасибо за это – но им от меня толку не будет.

Я долго смеялась над его оптимизмом.

– Ха! От этого за тобой еще больше бегать будут! Им всем срочно станет жизненно необходимо заиметь гея-друга, чтобы все было как в сериале «Уилл и Грейс». Тебе от них не сбежать. Тебе КОНЕЕЕЕЦ!

– Или, – предложил он, – я просто буду тусить с тобой, а к тебе они не полезут. Сама же говорила, что тебя они в свой мамский клуб не примут, вот и на мне крест поставят.

Бедный Сэм. Он даже не понимает, что ему грозит, когда Идеальная Мама Идеальной Люси Аткинсон узнает про него, и какую ценность (модный аксессуар) она увидит в дружбе с геем. Тут даже не спасешься живым щитом в виде меня.

Никудышная из меня вышла сваха. Да и читать людей по их жестам я тоже, оказывается, не умею. Наверное, это все из-за женских журналов. К таким нестандартным ситуациям они меня не готовили. Ничего не оставалось, кроме как продолжить потягивать коктейли и пьянеть. Сэм заметно раскрепостился и начал в сердцах обзывать своего бывшего парня Робина (ох уж эти имена унисекс), который его бросил. Алкоголь разогрел Сэма, и он охотно делился своей историей – оказывается, Робину приходилось часто ездить в командировки, якобы для большего познания особенностей французского дизайна антикварной мебели. «Но на деле оказалось, что этот козел спит с французом по имени Жан-Клод, или Рене, или что-то в таком духе, какое-то дурацкое имя», – буркнул Сэм, попивая очередной «Манхэттен». Он открыл для нас этот крышесносный коктейль, который оказался сладким сочетанием крепкого алкоголя с примесью вишни. Оказалось, что ради какого-то француза «этот козел» бросил Сэма одного с детьми. Только ничего у них с Жан-Клодом / Рене в итоге не вышло, и Робин хотел вернуться к Сэму. «Но я ему сказал, твердо и непоколебимо: “Отвали”. Да, так и сказал». И вот Сэм решил начать жизнь с нового листа, поэтому переехал с детьми в другой дом. И только ради детей он старается быть вежливым с Робином («этим козлом»), чтобы не травмировать их психику и дать им возможность общаться с обоими папами. Сэм любит поболтать, когда напьется.

Затем Ханна сказала нам, что Дэн (которого она тоже окрестила «этим козлом») заявил, что его куртизанка (я-то думала, люди уже не используют это слово, пока Ханна не выплюнула его за столом) останется на выходных у них дома и пообщается с детьми.

– Вот козел! – возмутился Сэм. – Даже Робину («этому козлу!») не хватило наглости еще и имя говнюка детям называть.

– Еще кок… коктейлелей! – еле выговорила я.

Удивительно, но Саймон еще не спал, когда я вернулась домой, что меня обрадовало. Только я слишком перебрала с коктейлями и не смогла выдавить из себя ничего путного, кроме как «Тост! Хочу тост. Хочу тост сейчас. Ммммм, тост. Давай еще тост. Я тебя люблю, козявочка моя».

Вместо того, чтобы отчитать меня за то, что я напилась до чертиков, Саймон рассмеялся и сказал: «Похоже, ты отлично повеселилась, дорогая!» – и уложил меня в постель. Это одна из многих причин, почему я люблю его, хоть он иногда и действует мне на нервы. Не буду с ним расставаться. Думаю, я ему тоже нравлюсь.

Суббота, 17 октября

Сегодня мне хреново. Очень хреново. Этот ваш коктейль «Манхэттен» не такой уж и хороший. Когда я вытащила себя из постели, увидела, что вся кухня измазюкана мармитом. Я бы очень хотела свалить вину на Саймона или детей, но так как я единственная в доме, кто ест мармит, а все остальные испытывают рвотный рефлекс от одного запаха, похоже, придется взять на себя ответственность за это безобразие. Как он вообще оказался на стенах?! Единственным утешением были сообщения от Ханны и Сэма, которые спрашивали, не знаю ли я, как они вернулись домой. Я, по крайней мере, помню, что уехала домой на такси, так что у Ханны и Сэма дела сегодня похуже.

За исключением мармита на кухонных стенах, дома было очень даже чисто, учитывая, что вчера была очередь Саймона убираться. Он даже соизволил снять свою бессменную потертую кофту и надел новый свитер, что растопило мне сердце (тем более что он так благосклонно отнесся к моему пьянству и вообще, после всего, что я наслушалась о Робине и Дэне, Саймона можно назвать идеальным мужем), и я даже решила извиниться за бабушкин сервант. Он сказал не переживать из-за него, это же всего-навсего сервант (А Я ЧТО ГОВОРИЛА).

Он все-таки добавил ложку дегтя, сказав, что, скорее всего, дизайнерские решения – это не мой конек, и припомнил мне мои другие неудачные эксперименты из молодости, когда я тащила домой со свалки все, что только можно. Однажды я нашла там австралийца, незадолго до того, как мы с Саймоном стали встречаться. Я не стала приглашать его к себе, хотя он и был очень милым. Я просто показала ему, как добраться до ближайшего молодежного общежития. Конечно, потом я жалела, что упустила его, но в глубине души меня тревожило то, что если я приведу его к себе и он окажется Тем Самым, то всю оставшуюся жизнь на вопрос окружающих «как вы встретились?» мне придется отвечать «на помойке».

Мы с Саймоном стали хохотать, припоминая времена, когда мы были совсем молоды, беззаботны и даже беднее, чем сейчас. И конечно, я оценила то, что он наконец отпустил эту ситуацию с бабушкиным сервантом. Дети застыли у телевизора, смотря Спанч Боба, и Саймон предложил воспользоваться моментом и уединиться в спальне. Если честно, мое моментальное согласие в основном связано не столько с желанием предаться плотским утехам, сколько с привлекательной перспективой полежать в полутемной комнате и утихомирить головную боль. Только мы прокрались в спальню и Саймон начал снимать с меня лифчик, как за дверью (к счастью, запертой) раздался дикий вопль Питера. Оказывается, Джейн совершила непростительный акт – переключила канал без разрешения младшего брата. А затем ребенок разразился тирадой о том, как несправедлив мир в мультиках. В общем, настроение на амурные дела улетучилось.

Молодцы дети, ничего не скажешь. Похоже, в них встроен сенсор, срабатывающий, когда родители захотят уединиться в спальне и гарантированно разрушающий все их любовные планы. А я говорила Саймону, что просто замка на двери будет недостаточно. Нужно как минимум построить что-то вроде ядерного подземного звукоизолированного свинцового секс-бункера, и тогда, наверное, у нас будет возможность остаться наедине. И то, ненадолго, дети все равно смогут прорвать оборону.

Вторник, 20 октября

Бедняжка Питер заболел. Он выглядел совершенно здоровым, когда я вчера укладывала его спать. В три часа ночи он заявился к нам в спальню и пожаловался, что у него болит горло. Обильное питье, сказки и обнимашки не спасали, поэтому я дала ему парацетамол, и он наконец-то уснул. Проснулся с видом умирающего лебедя, наполненного жалости к самому себе, и горестно простонал, что горло все еще болит. На сегодня было запланировано много дел, и я надеялась, что пара таблеток парацетамола нам поможет, и у меня получится отправить его в школу. Я решила пустить в дело свою фирменную проверку «а не притворяешься ли ты?» и сказала Питеру, что если он правда болен и не пойдет в школу, то будет целый день лежать в кровати и рассчитывать на планшет – дело бесполезное. На что он слабо кивнул и прошелестел: «Лучше полежу. Мне так холодно, мамочка, можно я вернусь в кровать? Я просто хочу спать».

Учитывая, что Питер скорее перенесет пытки, чем добровольно согласится пролежать в кровати больше минуты, я отсеяла сомнения в том, что он притворяется и таит надежду вместо школы посвятить день своей дурацкой игре про покемонов. Очень своевременно я вспомнила померить ему температуру. У него 38,5 °C. Естественно, мне пришлось гуглить норму температуры у людей, потому что все никак не могу запомнить, когда стоит переживать и вызывать врача (39,4 °C, по мнению Доктора Гугла). Вот как приходится расплачиваться за то, что зажала пару долларов и не купила специальный термометр, который светится и издает сигналы тревоги, когда считает, что температура вашего малютки выше нормы.

Я дала Питеру еще одну таблетку парацетамола – лучшего друга каждого родителя. Надо было приобрести акции в компании, производящей парацетамол, еще перед рождением детей. Никогда не знаешь, через какие недуги придется проходить – будь то серьезные болезни или таинственные боли, которые неожиданно появляются перед школой. Хоть Питеру уже шесть, он все еще не может привыкнуть к новым таблеткам (для детей после шести лет) с нужной дозой вещества и требует одного: «Мааамаа, эта горькая таблетка, я хочу розовую, она сладенькая!» Я уложила сына на диван, укутала одеялом и согласилась принести ему чашку чая в качестве вкусняшки, которую он требовал, «потому что заболел». Он и правда выглядел больным и слабым. Даже парацетамол с кофеином вряд ли приведут его в обычное состояние гиперактивности, я не говорю уже о демоническом состоянии Зайчика Дюрасел, которое появляется у моих детей после сладкого.

Саймон уже ушел на работу, и Сэм любезно согласился подбросить Джейн до школы и привести ее домой после уроков, спасая меня от необходимости выводить болеющего страдальца в холодный жестокий мир. Джейн была очень недовольна тем, что ее отправляют в школу, а брата – нет, и она чуть не выкашляла свои легкие, старательно демонстрируя, что ей тоже надо остаться дома и поедать вкусные розовые таблеточки. Тем не менее она с треском провалила проверку, сразу объяснив мне, почему нужно разрешить ей смотреть телевизор весь день, ведь даже если не все признаки болезни налицо, все равно есть большая вероятность, что она заразна Эболой и у нее сейчас инкубационный период, а я буду виновата в том, что заражу всю школу, просто отправив дочь на занятия. Джейн опять насмотрелась Discovery, пока меня не было рядом. Так что мою дочь, вопящую о несправедливости мира сего, все-таки повели в школу.

Я позвонила в офис и сообщила, что буду работать сегодня на дому, так как мой ребенок очень сильно заболел (Питер услужливо кашлял во время телефонного разговора, чтобы добавить реалистичности этому заявлению). Учитывая то, что я полночи провозилась с Питером, было неудивительно, что диван вдруг стал манить меня больше обычного.

Я хитро спросила: «Хочешь, полежим вместе и пообнимаемся?»

На что Питер ответил: «Да, пожалуйста, мамочка, полежи со мной».

Я тут же юркнула под одеяло, и Питер прижался ко мне. Это было на самом деле довольно мило; в последнее время не так часто удается пообниматься с детьми, ведь вечно нужно мчаться то туда, то сюда, то делать уроки, то что-то приготовить, то убраться, то постирать. И вечно нет ни на что времени.

Раньше Питер любил обниматься, и мы могли часами лежать в обнимку. А потом он научился ходить и обнаружил, что помимо кровати есть неизведанный мир, где все надо потрогать и понюхать. И конечно же, мои просьбы спокойно сидеть у меня на коленях никак не вписывались в его важные планы сунуть пальцы в розетки и вынуть сливной фильтр из стиральной машины. По мере того, как он рос, находилось все больше и больше важных дел, и обниматься в нашем доме стало немодно. Конечно, и отношение Джейн тут сыграло немаловажную роль – эта серьезная восьмилетняя дама заявила, что обнимашки «для малышей», о чем с удовольствием напоминает брату и по сей день, если тот просится на ручки. Джейн, надо сказать, никогда не любила обниматься; даже будучи младенцем, она ненавидела, когда ее брали на руки, и верещала, чтобы ее положили обратно. «Я САМА!» и «НЕТ!» – ее любимые слова, которыми она обходилась первые несколько лет.

Я была рада возможности пообнимать сыночка, пусть даже он разрешает себя обнимать из-за сразившей его болезни. Хорошо и то, что это всего лишь боль в горле, а не какой-нибудь ротавирус, так что я могла спокойно наслаждаться отдыхом без опасений быть облеванной.

Среда, 21 октября

Питер все еще болеет, но явно идет на поправку, так как сегодня, когда мы валялись на диване, он дико ерзал, и вместо того, чтобы тихо смотреть мультик «Вверх», он громко рассуждал о том, какой глупый мультик, ведь герою нужен был его дом, и что он вообще собирается делать без своего дома? Я в пятидесятый раз пыталась объяснить ему, что главному герою нужна была любовь, и только любовь, а Питер настаивал, что дом тоже нужен. На мое очередное «Подойди и обними мамочку, сыночек» он заявил, что хочет в туалет, и потопал в его сторону, все еще бормоча о необходимости крыши над головой, а не какой-то там любви. Конечно, здорово, что ему становится лучше, но я уже скучаю по своему милому нежному мальчику.

Тем временем абсолютно здоровая Джейн нагуглила непонятные и архаичные заболевания и стала угрожать заболеть чумой, разъяренная тем, что Питер не пойдет в школу второй день подряд. Про самодиагностированную «ангину» и упорные псевдожалобы на ощущение слабости она забыла, как только дело дошло до поедания огромного завтрака. Я жалею, что недавно прочитала Джейн «Что Кейти делала», так как с тех пор она воображала себя мелкой домашней тиранкой, бездельничающей в своей постели и управляющей домом, которая заставляет всех воздавать ей почести при ее дворе. Сюжет еще страшнее от того, что, скорее всего, я в этой истории повторила бы историю тетушки Иззи. И я почти уверена, что Джейн без проблем прибьет меня и возьмет контроль над домашним хозяйством. Кажется, она несколько упустила из виду: а) всю историю, в которой Кейти парализовало на несколько лет, и б) если она прикончит меня как тетушку Иззи, то в доме не останется никого, кем она могла бы командовать. Боже, помоги нам всем, когда она вырастет и прочитает сестер Бронте.

Конечно, я бы расстроилась, если бы Джейн и правда заболела, особенно после того, как мы уличили ее в притворстве, поэтому я то и дело судорожно проверяла свой телефон, чтобы случайно не пропустить звонок из школы с вестью о том, что у Джейн температура и ее надо срочно забрать домой.

Понедельник, 26 октября

Четверть закончилась. Когда она успела закончиться? Они только-только вышли на учебу, и уже каникулы?! Саймон снова отказался выйти в отпуск без содержания на время каникул, так как он слишком занят, и вообще для него очень важно зарабатывать больше денег, чем я. Только почему-то он подзабыл, что получает больше только потому, что после долгих семейных обсуждений наших финансовых возможностей мы решили сэкономить на нянечках. Именно поэтому я стала работать на полставки, дабы успевать следить за детьми.

Как наивно и оптимистично. Мы договаривались, что будем по очереди сидеть с детьми на время каникул. Но почему-то у Саймона вечно возникают неотложные командировки, срочные проекты именно тогда, когда дети выходят на каникулы. Поэтому мой отпуск тратится на детские каникулы, школьные концерты, дни открытых дверей. Просто потому что ОН ОЧЕНЬ ЗАНЯТ. Вряд ли он очень занят, просто хитрит. Мне тоже нужно быть хитрее.

К сожалению, моя скучная работа в офисе, в отличие от работы архитектора, не предполагает вылазок в город или даже заграницу. Сэм ездит то на конференции, то на стройплощадки, а вот теперь он с радостью свалил в Барселону, оставив меня один на один с голодными детьми. Очень голодными… Каждые пять минут они прибегают на кухню и рыщут в поисках еды. Особенно рьяно это делает Питер, который и так проглатывает неприлично огромные порции и не толстеет. Иногда мне кажется, что у него глисты. По крайней мере, мог бы и со мной поделиться. Я тоже хочу есть как он и не поправляться. Однажды я даже загуглила, можно ли купить глистов в интернете. (Оказалось, что можно, но только на очень сомнительных веб-сайтах, которые грозят заразить не только вас, но и ваш компьютер. Ну или просто свистнут деньги с кредитных карт и будут дальше смеяться над бедными, обманутыми, ленивыми, толстыми женщинами.) Время от времени во мне появляются порывы проверить Питера на глисты, но я боюсь, что результаты будут положительными. Хватит мне счастья глистогонить собаку, других не надо. Питер и сам тот еще хрюндель, так что я не удивлюсь, если он захочет оставить глистов в качестве домашних животных.

Как же глупо было надеяться, что на этой «отпускной» неделе я успею убраться дома, вымыть холодильник, найти источник постоянного запаха мочи в ванной и вообще превратить наш дом в чистое, элегантное, со вкусом устроенное жилое пространство, достойное публикации в Pinterest. К сожалению, я забыла, что отпуск и дети – это вещи несовместимые. Помимо того, что постоянно приходится отцеплять лапы Питера от холодильника и спасать всю семью от голода, нужно разнимать драки, искать сокровища и всячески развлекать детей.

С каких пор развлекать детей стало так дорого? Если бы я доставала мать своим ежедневным нытьем «Маааамааа, а что мы сегодня будем делать?», то меня бы просто отправили убираться в комнате. Та же участь ожидала бы, если бы я выпрашивала регулярно водить меня в кино или в игровой центр (господи боже, не доведи меня до отчаяния, когда я буду готова заплатить кучу денег, лишь бы отослать туда детей. Дай мне сил выстоять перед этими жутко воняющими аттракционами цвета вырви-глаз).

Вчера холодильник был забит, а сегодня уже ничего нет. Питеру всего шесть, как мне его прокормить, когда он подрастет? Помню, когда дети были совсем маленькими, я часто приглашала подружку Клэр прогуляться в парк или выпить кофе. У Клэр тоже было двое детей, постарше моих на тот момент. После закупочного дня в супермаркете она категорически отказывалась от любых прогулок, потому что нужно было охранять полный холодильник от своего сына, иначе он поглотит все его содержимое. Я думала, что она преувеличивает, но потом явился Питер со своими глистами и начал атаки на холодильник. Чую, нас поджидает голодное суровое будущее…

Среда, 28 октября

Боже, я не выдержала натиск. Мы пошли в этот гребанный игровой центр. У меня звенит в ушах, гудит голова, мне хочется облить антисептиком себя и детей с ног до головы и сжечь одежду. Не найдется в мире столько вина, чтобы утихомирить мою боль. Питер подрался с ужасающим ребенком-скинхедом, у которого была такая же ужасающая мать с татуировкой «Джазтин Бибр на века» на шее. Я думала, что мы все умрем. Но это еще цветочки. Джейн навернулась, когда карабкалась по детской лестнице для унитаза, умудрилась туда провалиться и теперь стояла в луже мочи. Я бросилась на помощь дочке, но… не могла вылезти из детского лабиринта, так как моя задница буквально застряла в проходе, который был ближе всего к туалету. Сцена называется «почувствуй себя Винни Пухом, которого пытаются вызволить из норы Кролика». И как смотреть в глаза работникам этого центра? В жопу вино, тут поможет только джин. Много джина. Все запасы джина.

Пятница, 30 октября

Саймон дома, ура! А ЕЩЕ он привез мне подарок! Люблю подарочки. Если бы не подарок и то, что теперь он весь вечер будет возиться с нашими бешеными детьми и укладывать их спать, я бы разразилась тирадой в ответ на его вздохи о том, как он измучился в том хорошем испанском отеле, устал от однообразия шведского стола, как сильно он соскучился по чему-нибудь простенькому, вроде лазаньи. Для приготовления лазаньи нужно много посуды вообще-то. Все не так просто. Но тем не менее я стала готовить ему лазанью, хоть сегодня и должен быть мой выходной, ведь я хорошая жена, которая очень соскучилась по муженьку, и это дает мне законное оправдание спрятаться на кухне и продегустировать заморский джин, который Саймон привез из командировки. А также пить джин, одновременно наслаждаясь зрелищем, как неугомонные дети запрыгивают на папу и донимают его бессмысленными вопросами, и готовить лазанью, ворча про количество используемой посуды. Но если Саймон еще хоть раз начнет говорить, что жить в пятизвездочных отелях не так круто, как можно подумать, я за свои действия не ручаюсь.

Суббота, 31 октября

Веселый выдался Хэллоуин. Пора, когда дети бегают от двери к двери, жалобно выпрашивая конфеты, словно их в жизни никогда не кормили, а еле поспевающие за ними родители возмущенно жалуются на нелепую американизацию праздника. Кульминацией сего дня было то, как Питер за пятнадцать минут до выхода заявил, что не будет идти собирать конфеты в заранее подготовленном костюме летучей мыши и хочет быть в костюме вампира. После массовых конфетных подаяний наш добрый сосед устроил вечеринку в честь праздника, где Джейн удалось скрыться от моего бдительного взгляда и облопаться неимоверным количеством сладостей. Джейн, надутая как шарик, который вот-вот лопнет, заливалась слезами до тех пор, пока я не разрешила Софи остаться у нас с ночевкой. Только я уложила девочек спать и с наслаждением уселась в кресло с крошечным (огромным) бокалом прекрасного, восстанавливающего красного вина (ну надо же было поддержать дух Хэллоуина и обзавестись окрашенными алыми «клыками вампира»), как из комнаты Джейн раздался жалобный вой.

Я несколько раз предупреждала Джейн, что если вдруг ей станет плохо и захочется вырвать, то я была бы очень признательна, если она не будет просто лежать в кровати и рыгать на подушку. Урок она усвоила на отлично. Джейн старательно пыталась не обрыгать подушку, но ее вырвало прямо на Софи, мирно спящую на раскладушке рядом с кроватью моей дочки. Прямо. На. Софи. У Софи очень длинные густые волосы.

Саймон знает, что делать с блевотой. А я не знаю. Он закинул в стирку облеванное белье (хоть Джейн и удалось защитить свою подушку, но одеялу здорово досталось, как, впрочем, и ковру), а я, проклиная все на свете, стала отмывать от рвоты истеричную Джейн и сонную, ничего не понимающую Софи. Как много блевоты. Все было куда хуже, чем когда вырвало Питера, когда он лежал на двухэтажной кровати. Как же я тогда пожалела о решении постелить ламинат в его комнате. Тогда я выбросила очень много лего.

Меня до сих пор мутит от запаха блевоты. И я даже не касалась бокала вина, на случай если снова придется бежать и разбираться с блевотосалютом. К моему облегчению, Софи не обиделась. Наверное, это потому, что она была слишком сонной и не поняла, что произошло ночью. Как же мне не хочется рассказывать об этом Сэму.