Читать книгу История призрака - Джим Батчер - Страница 4

Капитан Мёрфи остановил свой старый «Скайларк» в жилом квартале в Харбор-Хейтс, производившем впечатление такого же пустого и безлюдного, как и весь остальной город. Странный это был дом для Чикаго – белые оштукатуренные стены в сочетании с красной черепичной крышей, казалось, искусственно пересадили сюда откуда-нибудь из Южной Калифорнии. Впрочем, под дождем, в унылом сером свете уличных фонарей он выглядел таким же холодным и безжизненным, как окружавшие его более традиционные постройки.

«Дворники» «Бьюика» ритмично шваркали по ветровому стеклу.

– Стоит вам выйти из машины, – негромко произнес капитан Мёрфи, – пути назад вам больше нет. Вы сможете полагаться только на себя.

– Это мы уже проходили, – хмыкнул я и протянул ему руку: – Спасибо, капитан.

Мы обменялись рукопожатием. Я не пытался одолеть его хватку. Он не пытался раздавить мою руку. Мужчины, умеющие владеть собой, редко злоупотребляют этим.

Жаль, нам не довелось пересечься с капитаном Мёрфи в реальном мире. У меня сложилось впечатление, что союзник из него вышел бы замечательный.

– Возможно, мне удастся связаться с Кэррин, – сказал я.

– Никаких приветов. Я и так причинил ей немало зла, – произнес он, не дожидаясь, пока я договорю. В голосе его слышалась решительная бесповоротность. – Но вы, – он мотнул головой в сторону дома, – можете передать здоровяку вон там, что это я вас прислал. Возможно, это не помешает.

Я кивнул. А потом сделал глубокий вдох, отворил дверцу машины и вышел в…

То, куда я не вышел, произвело на меня в тот момент гораздо большее впечатление. Потому что стоило моим ногам коснуться земли, а дверце позади меня захлопнуться, как я оказался вовсе не в дождливом, безлюдном городе-трупе. Вместо этого я стоял на чикагской улице в ясный, морозный вечер. Дождя и след простыл. Над головой сияли луна и звезды и в сочетании с уличными огнями и свежевыпавшим снегом освещали улицу почти так же ярко, как днем.

Воздух был наполнен звуками. Шумом уличного движения, далекими гудками, уханьем чьего-то сабвуфера. Прогрохотал над головой заходивший на посадку реактивный самолет – я находился всего в нескольких милях от аэропорта О’Хара.

Я обернулся, но машина капитана Мёрфи исчезла – предположительно вернувшись в Чикаго, что Между Тут.

Я стоял один-одинешенек.

Я вздохнул, повернулся и ступил на двор Мортимера Линдквиста, эктоманта.

В свое время Морти украсил свой участок всякими штуками, которые должны были наводить страх на посетителей. Могильными камнями. Кованой чугунной оградой с большими воротами. Зловещим освещением. В темное время суток это и впрямь могло действовать на нервы достаточно чувствительным гостям, но по большей части выглядело набором дешевых аксессуаров к Хэллоуину.

Однако все меняется.

Морти избавился от всего дешевого мусора, за исключением ограды. Теперь он превратил двор в подобие японского садика. Здесь росло несколько аккуратно постриженных кустов и красовался маленький прудик с перекинутым через него деревянным мостиком. В деревянных кашпо росли деревца-бонсай, причем североамериканских пород. Как-то непривычно видеть то, что выглядит как взрослый дуб, только высотой дюймов в пятнадцать, с крошечными листиками.

В Чикаго найдется немного людей, продающих такие штуки, из чего следовало, что Морти вырастил все это сам. Если так, это потребовало от него уймы сил и терпения.

Я медленно подошел к воротам и протянул руку, чтобы отворить створку.

Моя рука прошла сквозь металл.

Ну да, я ведь знал уже, что я призрак, но опыта нематериальности мне явно недоставало. Как-то я привык, что к предметам можно прикоснуться, ощупать их. Кисть покалывало, словно я отлежал ее после сна. Просунув руку чуть дальше, я увидел высовывающиеся из металла собственные пальцы. Для верности я пошевелил ими.

– Ладно, – буркнул я сам себе. – Ничего не поделаешь. – Набрал в грудь побольше воздуха, словно собираясь броситься в воду. И, чуть съежившись, ринулся вперед.

И ничего особенного. Ну, покололо тело иголками, но всего-то на короткое мгновение. А потом я оказался на другой стороне.

По вымощенной камнем дорожке я направился к парадному входу в дом Морти. Только поднявшись на мостик, я заметил мужчину, стоявшего в тени на крыльце.

Фигура его внушала уважение. Не тяжелоатлет или бодибилдер – просто крепкий, плечистый тип почти с меня ростом. Темные волосы перехватывала чуть ниже затылка лента. Длинная темно-синяя шинель доходила почти до колен; рукава ее украшал золотой позумент. Из-под шинели виднелся мундир: туго облегающая синяя куртка, белая рубаха, белые штаны и высокие черные башмаки. На плече его покоился тяжелый топор с длинным топорищем. Свободной рукой он не спеша вытаскивал из-за пояса большой кремневый пистолет. Я остановился. Он нацелил пистолет более или менее в мою сторону.

– Стой! – выкрикнул он. – Назови себя, мерзавец, или изыди!

– Мерзавец? – оскорбился я, театральным жестом прижимая пальцы к груди. – Вам не кажется, что это не совсем справедливо?

– У тебя вид мерзавца! – прогрохотал незнакомец. – И прохиндея, и оборванца. Да хотя бы и конгрессмена. – Я увидел, как блеснули в темноте его зубы. – Как тебя звать, парень?

– Гарри Дрезден, – как можно отчетливее произнес я.

Ствол пистолета отклонился на пару градусов в сторону.

– Чародей?

– Бывший чародей, – уточнил я. – Точнее говоря, покойный Гарри Дрезден.

– Похоже на то, – согласился незнакомец и сдвинул брови, словно раздумывая.

Надо сказать, это выражение лица не слишком-то сочеталось со всем его обликом.

– Если ты лжешь, – медленно проговорил он, – я не вижу причин поступать так, а стало быть, я должен тебя застрелить. Ежели же ты говоришь правду, твое присутствие представляет угрозу дому моего друга, стало быть, я тем более обязан тебя застрелить. – Он решительно кивнул и снова нацелил на меня ствол пистолета. – Так и так…

Он явно собирался выстрелить. Я не знал, убьет меня это или нет, но весь мой жизненный опыт говорил о том, что вполне может. И уж в любом случае, решил я, это должно быть больно как черт знает что. Я никак не мог позволить этому громиле спустить курок. Впрочем, если его наряд соответствовал эпохе его земной жизни, это могло оказаться делом несложным.

– Вам не кажется, что застрелить меня было бы немного жестоко? – поинтересовался я. – Я безоружен, не угрожаю вам и не оскорбляю вас. Я даже вам представился. Тогда как вашего имени я до сих пор не знаю.

Мужчина в синей шинели как-то сразу смутился, и пистолет снова отвернулся в сторону.

– Ах да. Гм… Прошу меня простить. В молодости в меня неважно вдолбили нормы обхождения, и этот недостаток, похоже, сказывается и в моем загробном существовании. – Он выпрямился и, буквально щелкнув каблуками, отвесил мне легкий поклон – дуло пистолета при этом, правда, не отклонилось от меня дальше, чем было. – Покойный сэр Стюарт Винчестер, колониальная морская пехота.

Я удивленно изогнул бровь.

– Сэр Стюарт? Колониальная морская пехота?

Он пожал плечами:

– Запутанная история, долго объяснять.

– Ладно, Стю, – кивнул я. – При всем моем к вам уважении дело у меня не к вам. К мистеру Линдквисту.

– Не уверен, – фыркнул Стю. – Вас приглашали?

Я смерил его холодным взглядом.

– Я, конечно, новичок в ваших призрачных делах, но уверен, что у вас здесь нет загробной почты для рассылки приглашений призракам.

– Вы бы удивились, узнав, сколько почтальонов не оставляет за собой тени, – возразил Стю. – Я так думаю, это привычка заставляет их и после смерти совершать свои обходы. Бедолаги даже не понимают, что что-то изменилось.

– Не уходите от темы, – настаивал я. – Мне нужно поговорить с Морти.

– Мне очень жаль, сэр, – вздохнул Стю. – Однако у меня имеется недвусмысленный приказ: буде появятся непрошеные гости, не допускать их в дом.

– И вы обязаны исполнять приказы Морти?

– Можно подумать, приятель, вы сможете переступить порог этого дома без приглашения, – заметил он.

– Верно, – кивнул я. – Так обязаны?

– Нас никто не принуждает, – искренне ответил Стю. – Мы оказываем ему помощь из дружбы, уважения и… – Он вздохнул. – И от скуки, – признался он. – Видит Бог, этот город надоедает уже спустя полвека, а я болтаюсь здесь раза в четыре с лишним дольше.

Я невольно ухмыльнулся:

– Стю, позвольте вам пообещать кое-что. Можно сказать, даже поклясться. Я пришел к Морти за помощью, не для того, чтобы вредить ему, и я совершенно уверен в том, что мое присутствие здесь не усугубит вашей скуки.

Стю от души расхохотался и раскрыл рот, чтобы сказать что-то, но осекся и задумчиво на меня посмотрел, барабаня пальцем по казеннику пистолета.

– И кстати, если это что-нибудь вам говорит, – добавил я, – сюда меня подбросил Джек Мёрфи. Советовал мне упомянуть его имя.

Брови у Стю взмыли на лоб. Я буквально видел, как вращаются у него в голове шестеренки. Похоже, в спринте победа им не светила, зато на длинных дистанциях можно было не сомневаться в их надежности.

– Правда? – Он прикусил губу. – Славный мужик. Хоть и ирландец.

– На вашем месте, – фыркнул я, – в его присутствии я бы не…

Волна леденящего холода накатила на меня со спины, словно там, где-то совсем рядом, распахнули дверь большого складского холодильника.

Я оглянулся и увидел в каких-то пяти ярдах скользящую ко мне над землей серую человекообразную фигуру. Деталей было не разобрать, пропорции показались мне немного неестественными, словно у бракованной пластмассовой куклы. Да, собственно говоря, никаких особых черт у нее и не имелось, только осунувшееся, похожее на череп лицо с зияющими темными глазницами и широко разинутый провал рта; казалось, нижняя челюсть висит на старых растянувшихся резинках.

Двигалась фигура, впрочем, со зловещей грацией, словно неподвластная силе тяжести и отталкивающаяся от земли только для перемещения. При этом она издавала звук: негромкий протяжный скрежет. Так мог звучать исполненный боли стон, издаваемый человеком, у которого в легких уже не осталось воздуха, но который не может замолчать.

Фигура приближалась, и по мере ее приближения делалось все холоднее.

– А ну назад! – рявкнул я. – Я не шучу.

Тварь еще раз оттолкнулась от земли кончиками пальцев, бездумная и изящная, как голодная медуза, только страшнее.

Я быстро отступил на пару шагов.

– Ладно, – буркнул я. – Как хочешь. – Я вскинул правую руку, напряг волю и рявкнул: – Fuego!

И не произошло ничего. Ровным счетом ничего.

Я не ощутил в себе никакого бурления энергий. Никакого сопутствующего этому возбуждения, никакого вибрирующего напряжения, никакой вспышки в мозгу. Равно как не увидел раскаленного добела разряда, которому полагалось бы испепелить надвигающуюся тварь.

Магия исчезла.

Магия исчезла.

– Ох, черт! – выдохнул я, отшатываясь от твари, с убийственным изяществом протянувшей пальцы к моему горлу. Сдавленный вопль сделался громче и на несколько тонов выше. Вместо ногтей на кончиках пальцев мотались какие-то бесформенные ошметки, от которых исходил леденящий холод.

За моей спиной звонко клацнул взводимый курок кремневого пистолета.

Я оглянулся – как раз вовремя, чтобы увидеть ствол здоровенного старого пистолета Стю, уставленный практически мне в нос. Полагаю, в размерах дуло все-таки уступало железнодорожному туннелю, но в тот момент оно представлялось мне именно таким огромным.

Потусторонний холод буквально обжигал мне спину.

– Ложись! – крикнул Стю, но я и так уже почти растянулся на земле.

Я больно саданулся – похоже, бестелесное существование не освобождало меня от законов гравитации и связанных с этим неудобств, – и в это мгновение грянул выстрел.

Все происходило как во сне – достаточно медленно, чтобы разглядеть в мельчайших подробностях, но и достаточно быстро, чтобы я осознавал всю невозможность повлиять на происходящее, как бы я ни старался. Я ожидал услышать резкий хлопок выстрела – быть может, глухой удар, как это бывает при использовании дымного пороха, – и едва не оглох от такого рева, словно над выстрелом потрудилась последовательно дюжина диджеев и миля железнодорожного туннеля. Вместо клуба порохового дыма из дула вырвались и разбежались круги света, переливавшегося всеми цветами радуги; в центре свет завихрялся, словно потревоженный пулей.

Да и пуля оказалась вовсе не куском свинца, а разноцветным светящимся шаром размером с мячик для гольфа. Он пролетел в паре футов от моей головы, но лицо словно обожгло огнем. От шара исходило низкое гудение, как от усиленной электричеством басовой струны, и вибрация звука проникала, казалось, до самых костей.

Я успел еще повернуть голову и увидеть, как шар врезался в грудь надвигавшейся твари. Эта не-пуля продырявила в ее теле дырку размером с мой кулак, из которой вытекло облачко пара. В облаке клубился свет, словно в луче старого кинопроектора, и я вдруг разглядел в нем призрачные образы – неясные, искаженные, словно кто-то склеил ролик из обрезков кинопленки, собранных на полу монтажной.

Образы стали темнеть и в конце концов исчезли совсем, оставив за собой тающее облачко тумана. Только тут до меня дошло, что серая фигура оседает, как бурдюк, из которого медленно вытекает вода.

Туман растворился. От серой фигуры остался только уродливый, бесформенный комок на земле.

По ступеням крыльца прогромыхали шаги, и Стю встал между мной и этой тварью, кем бы она ни была. Пока руки его отработанными движениями перезаряжали пистолет, засыпая в ствол порох из рожка и утрамбовывая пыж коротким шомполом, взгляд не переставал настороженно шарить по улице.

– Что это, черт подери, такое было? – выдохнул я.

– Дух, – негромко, с бесстрастностью профессионала отозвался он. – Призрак вроде меня или вас, поддавшийся отчаянию и лишившийся остатков рассудка.

– Опасный?

– Исключительно опасный, – подтвердил Стю, повернулся и посмотрел на меня. – Особенно для таких, как вы.

– Как я?

– Для свежих теней. У вас ни на грош опыта по части того, как себя здесь защитить. И спрятаться свежим теням, таким как вы, тоже нет никакой возможности: от вас за версту разит жизнью. – Он нахмурился. – От вас особенно.

– Возможно, потому, что я чародей.

Стю кивнул:

– Похоже на то.

– Что бы случилось, если… – Я мотнул головой в сторону останков духа.

– Он пожрал бы ваши воспоминания, – тихо ответил Стю.

Я обдумал эту информацию и посмотрел на останки еще раз – почти с завистью.

– Ну, не знаю. От некоторых я не прочь бы и сам избавиться.

Стю сунул заряженный пистолет обратно за пояс.

– Для теней вроде нас воспоминания – все. Жизнь, пища и сила. Мы, чародеи, сами теперь воспоминания.

– Те образы в тумане, – вспомнил я. – Ну, когда оно… он умирал. Это его воспоминания?

– Угу. То, что от них осталось. – Стю подался вперед и склонился над останками. Потом протянул руку ладонью вниз и сделал глубокий вдох. Над останками призрака снова заклубился светящийся туман. Он всплыл вверх и втянулся в грудь Стю, впитавшись в нее, как вода в мох. Когда все закончилось, он распрямился и вздохнул.

Что бы ни убило духа, оно явно состояло из того же вещества, что и сам сэр Стюарт. Значит, если призраки представляют собой воспоминания…

– Пуля, – спросил я, – вы слепили ее из воспоминания?

– Само собой, – кивнул он, и на лице его обозначилась легкая мечтательная грусть. – Из яркого. Настанет день, я отолью из него новую пулю.

– Спасибо, – сказал я, – что помогли.

– Должен признать, я завалил бедолагу не только ради вас. Вы для любого духа просто пир желанный. Только что из мира живых, в вас еще сохранились какие-то жизненные соки, а уж воспоминаний свежих – ешь не хочу. Дух, пожравший вас, обрел бы огромную силу, оставшись при этом все таким же злобным. Такой мог бы угрожать миру живых с той же легкостью, что и миру духов. Этого я допустить не мог.

– Ох, – произнес я. – Все равно спасибо.

Стю кивнул и протянул мне руку. Я принял ее и поднялся.

– Мне нужно переговорить с Морти, – сказал я.

Еще не договорив, я увидел, как из темноты выплывают еще два духа. Оглянувшись, я увидел еще несколько – и все они плыли в нашу сторону без видимых усилий, но довольно-таки быстро.

– Если вы поможете мне переступить порог этого дома, они, – я мотнул головой в сторону духов, – не смогут мне угрожать. А так я не умею от них защищаться. Они меня убьют. И если это случится, появление духов-монстров будет на вашей совести.

– Не будет, если я убью вас прежде, – заметил Стю, похлопав по рукояти пистолета.

Я склонил голову набок и выразительно заглянул ему в лицо.

– А вот и нет, – сказал я. – Не убьете.

– Откуда вам, привидению, знать? – ровным голосом поинтересовался он. Но глаза его при этом улыбались.

– Я чародей, – добавил я в голос солидных низких ноток. – У нас свои способы.

Он промолчал, но взгляд его метался из стороны в сторону.

Я посерьезнел.

– И эти духи надвигаются, приятель.

Стю фыркнул:

– Духи всегда надвигаются. – Он достал пистолет и нацелил его мне в грудь. – Я беру вас в плен, покойный чародей. Держите руки на виду, следуйте моим указаниям, и мы замечательно поладим.

Я продемонстрировал ему пустые руки.

– Гм. Идет. – Стю коротко кивнул. – Что ж, кру-гом! Пойдем потолкуем с лысым коротышкой.