Читать книгу Архивы Дрездена: Ведьмин час - Джим Батчер - Страница 12

Глава 11

Оглавление

Когда она закрыла за мной дверь, я стоял в коридоре и, признаться, чувствовал себя довольно скверно.

Надо что-то предпринимать. Иначе моему брату не жить.

Жюстина совсем расклеилась. Я мало что мог с этим поделать. Разве что сидел рядом, как гигантская деревянная статуя, обнимал ее за плечи и приговаривал: «Ну все, все, я рядом».

Про квартиру в посольстве, ясное дело, пока что можно забыть. Чем бы все ни кончилось, свартальвы либо убьют Томаса, либо затаят на него злобу, и я не собирался оставлять Мэгги в одном здании с этими существами. Поэтому, даже если я переживу следующие несколько дней, придется переезжать на новое место, а это всегда воодушевляет так, что просто слов нет.

Плюс мирные переговоры с фоморами. Мелочь, но тоже приятно. А еще политические неурядицы в Белом Совете и вероятность, что меня исключат из вышеозначенной организации. Хотя лично меня это не особо тревожило. Сколько себя помню, Белый Совет по большей части играл роль занозы в пятке… хотя и прикрывал меня с самых разнообразных сторон. За долгие годы я нажил немало врагов, и одна из причин, по которым я все еще жив, – это стоящий за мной Белый Совет. Хранители вселенских тайн. Мужчины и женщины, способные дотянуться до врага в любой точке мира. Последний раз, когда кто-то из свободно ассоциированных членов Неписаного договора в открытую пытался напасть на меня, один шельмец из Белого Совета пришиб его орбитальным спутником.

Разумеется, у него были на то свои причины, но сообщение всем заинтересованным сторонам транслировалось четко и ясно: если связался с одним из нас, считай, что попер против всего Белого Совета.

Если меня исключат большинством голосов, эта эгида исчезнет. И никто не прикроет мне спину. Даже теоретически.

Никто, кроме Мэб.

При условии, что я доверю ей свой тыл. А я доверю – правда, при определенных обстоятельствах, – и охотнее, чем подавляющему большинству ныне живущих. Пусть она монстр, но Мэб держит слово и своих не бросает. Несмотря на это, я прекрасно понимал, что она ждет от меня большей готовности меняться в соответствии с ее потребностями. Мэб хочет, чтобы я стал более мрачным, холодным, злым и коварным, поскольку эти качества позволяют лучше справляться с работой Зимнего Рыцаря. Но в то же время она не может чересчур активно подталкивать меня в этом направлении, не рассердив при этом некоторых членов Совета, а объединенные Белые – не та сила, от которой можно отмахнуться. Даже Мэб это не по зубам.

Но стоит мне лишиться их покровительства… В общем, сейчас Мэб переманивает меня на темную сторону свежеиспеченными печеньками. Но если исключить вероятность полноценной войны ради защиты порядочного чародея, у Императрицы Зимнего двора будут развязаны руки.

Я постоял некоторое время, размышляя. Томас явился в посольство, чтобы прикончить Этри. По личным причинам? Вряд ли. Томас был, кхе-кхе, в фаворе у свартальвов. Особенно свартальвов женского пола. Не думаю, что он хотя бы однажды разговаривал с Этри.

Может, все дело в ревности? Томас был вынужден защищаться? Или доказывать что-то ревнивому любовнику или брату?

Опять же вряд ли. Свартальвы не понимают, что такое сексуальная моногамия. Они создают пары по принципу общности, биологической или какой-либо иной, и соблюдают нерушимый кодекс чести в делах заботы о потомстве, но человеческий подход к половой жизни сбивает их с толку. Если бы за ужином я сообщил Этри, что покувыркался с его сестрой, он нашел бы эту ремарку умеренно интересной и полюбопытствовал бы, понравилось мне или нет.

А теперь скажу кое-что немного ехидное: у моего брата не самый богатый и сложный внутренний мир. Томасу нравятся – в порядке убывания – Жюстина, секс, спорт, еда и питье, и время от времени он любит подраться с кем-то из тех, кому пора надавать по шее. Сомневаюсь, что в число последних входят Этри и его люди, поскольку свартальвы не более опасны, чем какие-нибудь баптисты в обычной городской жизни. Трудно предположить, что у Томаса имелось множество причин убить Этри.

Поэтому он, быть может, и не хотел его убивать. Допустим, я страдаю манией величия, стремлюсь захватить весь мир и хочу, чтобы Томас кого-то прикончил. Как сподвигнуть его на подобный поступок?

Ответ очевиден. Когда я выходил в коридор, этот зареванный ответ одиноко сидел на диванчике для двоих.

Если кто-то угрожал Жюстине, то она как минимум под наблюдением. Но кто стал бы ей угрожать?

Архивы Дрездена: Ведьмин час

Подняться наверх