Читать книгу Пять секунд для матадора - Джим Вестван - Страница 2

Алекс сидел на газоне, обхватив руками колени, и, казалось, внимательно всматривался в морскую лазурь сквозь темные стекла очков. Английская набережная Ниццы, Лазурный берег, Французская Ривьера… Лето, яхты, автомобили премиум-класса, эта атмосфера спокойной праздности дорогого курорта. Чья-нибудь заветная мечта… У него еще есть несколько свободных часов до возвращения на виллу, и он может распорядиться своим временем, как хочет! Конечно, он может вернуться прямо сейчас, но что ему там делать? Он может прокатиться вдоль побережья на своем «Форестере» хоть до самой Италии, может посидеть в ресторане или побродить по Старому городу.

Сколько он уже пробарражировал здесь за эти два месяца! И как же ему все это надоело!.. О, начинается! – не поворачивая головы, он заметил высокого подтянутого господина в белых шортах, который присаживался на траву под дерево неподалеку. Наверное, это должно выглядеть так, будто этот молодящийся дяденька просто хочет сидеть в тени, спиной к пляжу. Ну-ну, престарелый мачо с дежурной улыбочкой «жизнь удалась». Созерцай, от Алекса не убудет. Или Алекс ошибается?

И он сменил позу, выпрямившись, чтобы опереться на локти, и скрестил ноги. Под деревом произошло едва уловимое движение, как будто отдыхающий господин хочет устроиться поудобнее. Все в точку. Ну и пусть себе пялится, Алекс знает, что хорош собой. Нет, не так. Он практически совершенство! Он не слишком высокого роста, но у него очень стройная, идеально пропорциональная фигура, и ремень его узких брюк обхватывает тонкую талию, от которой к плечам расходится изящная трапеция, а немного закатанные рукава свободной рубашки открывают четкий рельеф предплечья.

И, конечно, все это для тебя, лучезарный месье в белых шортиках! Все эти детские годы, проведенные в гимнастическом зале в составе сборной страны по спортивной акробатике, а потом и по прыжкам в воду. А сейчас ежедневные пробежки и тренажерка два раза в неделю. Вдобавок ко всему этому великолепию – свободный французский, разговорные немецкий и английский, три года в финансово-юридической академии Москвы, зачисление в университет София Антиполис на экономику здесь, в Ницце. Почему на экономику? Да какая, к черту, разница! Выбор здесь был небольшой, а ему нужна была Ницца. И он ее получил, он со всем справился, но все, чего достиг он сейчас – лишь тактические успехи и приятные бонусы. В самом главном он проиграл… Как мог он так ошибаться?

Алекс закинул руки за голову, укладываясь спиной на газон и уже не пытаясь развлекаться наблюдениями за озабоченным придурком.

Никто даже близко не может представить, через что он прошел. И это не за последние месяцы, это за все его двадцать лет! Такими муками и усилиями он наверняка мог бы достичь чего-то совсем невероятного. Он мог бы стать олимпийским чемпионом, звездой эстрады и артистом цирка. Или актером, как когда-то хотел… Он легко выиграл бы гранд на обучение в любом университете мира. Алекс не льстит себе, он это знает точно. Но ему не нужен никакой другой университет.

Ему нужен этот, в Ницце, потому что здесь живет его крестный отец, его главный человек, его единственный друг! Его Игорь…

– Игохх Тьюссофф, – улыбнулся Алекс, тихонько воспроизведя произношение его имени французами. Игорь будет менять свое имя, чтобы европейцам было удобнее? Какие предрассудки! Это Алекс, собираясь жить в Европе, сменил фамилию, чтобы не звучать тут как известный алкогольный бренд. Он не клоуном здесь быть собирается! Игорь только смеется над этим, но конечно, Игорю-то зачем! Сегодня на имя Игоря Тузова гугл выдает несметное количество ссылок про инновации в области репродуктивного здоровья.

Игорь не просто известный врач и уже не только практикующий хирург, который двадцать лет назад первым взял Алекса на руки. Он теперь профессор, ведущий специалист центра репродукции при клинике Санта Мария здесь, в Ницце. Он часто ездит по миру, чтобы выступать на каких-то важных конференциях, спасая человечество от вымирания. Это его призвание, его главное предназначение и, похоже, единственное, что интересно для Игоря в этой жизни.

А послезавтра Алекс переезжает от него в свою квартиру, через неделю начинается учеба в университете и их пути расходятся. И надо окончательно забыть свое оригинальное имя. Саша, Саня… здесь только он его так называл.

Алекс глубоко вздохнул, подавляя подступивший к горлу ком, и закрыл глаза, мысленно возвращаясь к этим ярким воспоминаниям такого недавнего, а кажется, такого бесконечно далекого детства, когда он был просто Сашей Давыдовым, маленьким и вредным осложнением жизни для своих идеальных родителей… Непонятным, истеричным и невыносимым ребенком для всех вокруг. Для всех! Кроме него…

Тузов был другом его отца еще там, в Севастополе, и всегда спорил с его папой буквально по всем вопросам, которые касались Саши. Игорю всегда было до этого дело. Игорь считал, что Саша должен заниматься музыкой, а не «гири поднимать». Что Сашу нельзя заставлять есть то, что едят все, что Саше вовсе не обязательно дружить с ровесниками… Саша всегда ненавидел ровесников!

Впрочем, Саша много кого в своей жизни ненавидел, и ему так часто хотелось умереть. Да-да, умереть, чтобы не чувствовать постоянно себя лишним, не таким, как они все! Ему никогда не было интересно то, что они обсуждали, и эти их праздники, эти игры с детьми их друзей… Сашины родители очень любили друг друга, они были просто друг на друге помешаны, и это тоже всегда бесило Сашу! Почему? Он хотел, чтобы его любили больше? Нет, он понимал, что его и так любят. Как всех детей. Как всех…

И только Игорь не считал его таким, как все. Он всегда разговаривал с Сашей как с равным и рассказывал о действительно интересных вещах: о природе, о музыке, о художниках… Да обо всем на свете! Он учил его играть на пианино, он учил его французскому и немецкому и совсем не так, как в этой их дурацкой школе! И это Игорь первым держал его на коленях и учил водить машину. Саша помнит, как папа предложил попробовать порулить, и вдруг – вуаля, Саша в 10 лет прекрасно справляется, только б до педали дотянуться… Саша уверен, что не выжил бы среди них, если бы не Игорь Тузов…

Как восхищенно Сашка на него тогда смотрел! Это был его идеал, это был сверхчеловек, которому не нужны были никакие другие люди, никакие компании, который жил себе один и занимался только тем, что ему интересно! Когда Саше все пытались рассказать, как следует жить и вести себя в обществе, у Саши был только один пример! До того самого момента…

Сашке до сих пор гадко об этом вспоминать. Каким потрясением стала для Сашки новость, что у Игоря роман с женщиной. Не просто с какой-то там мифической женщиной, а с лучшей подругой его родителей, да еще и с чужой женой. Какая же это была низость и пошлость! Саша сам догадался, и Игорь не стал отрицать! Он так спокойно тогда это подтвердил…

Это сейчас Саша, повзрослев, анализировал ту ситуацию и признавал, что тогда не случилось ничего невероятного. Но тогда он не смог ему простить этого какого-то дикого унижения, которое испытал. Тогда Сашка просто убежал из дома, переехал в Киев, в спортивный интернат, и не хотел видеть Игоря до самого его отъезда во Францию. Вернее, хотел… так хотел! Но не мог простить. А они, в конце концов, выперли Игоря! Эта странная страна и нелепые люди просто выбросили Тузова из жизни, выгнали с работы, и спасибо им за это! Из всех приглашений Игорь выбрал Ниццу просто так, лень было другие изучать…

Он уехал, и только тогда начал понимать Саша, что остался совсем один. Он работал с партнерами по команде, но никогда ни с кем из них не дружил. Саша вообще ни с кем не дружил! А в то время его просто выбешивало все вокруг, он хамил всем подряд, он каждый день нарушал спортивную дисциплину, он стал спать с местными спортсменками и экспериментировать с травкой. Сколько лет ему тогда было? Тринадцать, четырнадцать? Чем могло это закончиться? Естественно, его вышвырнули из сборной. Он вернулся домой, а там – все по новому кругу… и со всех сторон – воспоминания о блистательном Тузове! А вот Игорь говорил то, Игорь делал это… Сашке жаль тогда было только свою сестру, которая втайне от родителей забирала Сашу из грязных севастопольских притонов. А потом обо всем узнал папа, и, конечно, он нашел наилучший выход! Он шантажом и почти что бандеролью отправил Сашку к Тузову. Саша вообще уже плохо помнит, как уезжал, он тогда нехило втянулся!

Тогда, пять лет назад, Игорь тоже встречал его в Ницце и ни о чем не спрашивал. Он лечил Сашу здесь, у себя на вилле. Он тогда даже в клинику свою не ходил какое-то время. И Сашка действительно стал приходить в себя. Саша снова слышал этот низкий, глубокий, бархатный голос, его необыкновенный голос! И снова чувствовал эту силу и спокойную уверенность таких родных рук… Саша снова сидел у Игоря на коленях, снова ел с ним из одной тарелки, как когда-то, в три года… Он чувствовал, как легонько прикасается Игорь к его волосам, когда Саша склоняется над столом, и так хорошо и тепло ему тогда становилось! И хотелось прижаться к нему сильно-сильно, и спрятаться в его руках, и никого больше не видеть, никуда больше не уезжать!

Но Саше было только пятнадцать лет, и он не мог жить и учиться в чужой стране без оформления кучи бумаг, на которые ушли бы месяцы.

Он обещал, что не вернется к наркотикам, и он не вернулся. Они с Игорем договорились. Саша приедет позже, если захочет. Когда сам сможет выбрать, где ему жить. Тогда Саше показалось, что теперь ему станет легче. Он знает, как справляться с проблемой, и будет с ней справляться. Саша с тревогой ждал, но проблема больше не проявлялась, зато проявилась Лиза.

Какая милая и интеллигентная это была девочка! Наверное, это вообще лучшее, что можно было бы себе там найти. Как она влюбилась в Сашу! С первой минуты, с первого прикосновения! И Саше казалось, все у них получится. Он почти целый месяц жил с Лизой в квартире, которую оставил ему, уезжая, Игорь. Они так здорово развлекались, гоняли по городу на Сашкином первом джипе… Тогда Сашка только-только получил права. Ему показалось тогда, он сможет не вспоминать Ниццу, он сможет о нем не думать и стать наконец нормальным человеком!

Но схлынула волна новых ощущений, Саша все чаще стал ловить себя на том, что если бы не придумывал каждую минуту каких-нибудь новых чудачеств, ему вообще не о чем было бы с Лизой говорить. Она только слушала его восхищенно и восторгалась его дурацкими выходками. Она вовсе не была глупой, она была по уши влюбленной! Он стал понимать, что рядом с ней просто развлекает себя сам, усиленно пытаясь самому себе доказать перспективность их отношений, а главное – отвлечься от навязчивых мыслей, от этого постоянного ожидания его звонка и его оценки ситуации…

И он старался, старался, а потом Игорь наконец позвонил… И все встало на свои места. Тузов тогда одной колкой фразой сумел передать всю суть Сашиных стараний. «Так что, Саня, мучаемся от безделья?» – сказал тогда Игорь еще до всяких Сашкиных объяснений. Вот просто позвонил, чтобы это сказать, и потом еще добавил пару своих остроумных шуточек! И так ярко проявилась в тот момент перед Сашей вся фальшь происходящего вокруг… И только этот голос в трубке был настоящим! Так остро заныло тогда где-то внутри, и так захотелось к нему!

И в ту самую минуту с Лизой было все решено. Она еще не знала об этом, бедная… Но что мог поделать Саша? Она еще сказала, что беременна от него, когда Саша уходил. Только все это было вообще уже не важно и совершенно Саше не интересно. Теперь Саша точно знал, чего хочет. Он понял тогда окончательно, что все бесполезно. Нет и не было никогда и нигде ему места. Кроме одного. Он должен жить с Игорем.

Но только не в качестве подопечного фрика, вечно в слезах, в соплях и рвотных массах от очередного приступа несварения или интоксикации. Не в качестве психованного крестного сыночка, который все время просится на ручки. Игорь же только так Сашу и воспринимал, только таким всегда и видел! И больше он видеть его таким не должен. Игорь должен понять то, что понял, наконец, Саша!

Именно тогда, после возвращения Саши в Москву с каникул, произошла эта страшная авария… Его мама с папой погибли. Да, это была для него трагедия, но это вовсе не сбило Сашу с намеченного курса. Игорь хотел, чтобы он приехал немедленно, но Саша отказался. Он не был готов, ему нужно было время!

Французский, учеба в университете и подготовка к переводу в Ниццу для получения официального статуса во Франции. Здоровье… это было самое трудное, но Саша существенно поправил и это!

Откуда у Саши находились средства на все эти радости? Да все оттуда же – из регулярных переводов от Игоря. Тузов присылал ему деньги постоянно, все время, пока жил во Франции, и Саше хватало с избытком, чтобы учиться в Москве, снимать квартиру и немного развлекаться, чтобы иногда дать себе отдохнуть от этой работы над собой и от планирования их жизни в Ницце… «Ничего, Игорь не пожалеет о вложенных средствах!» – так думал тогда Саша. Наивный дурачок…

– Отсюда отличный вид! – услышал Алекс бодрый голос и сел на траве. Он совсем забыл про седовласого мачо! А тот, похоже, решил всерьез попытать счастья, располагаясь на вежливом, однако уже на гораздо более коротком, расстоянии.

– Согласен, месье, – улыбнулся Алекс, соблюдая протокол ни к чему не обязывающего общения. Однако представляться он не собирался. Его смешит эта манера весьма подсохших старичков строить из себя образ современного «своего парня». Вот Игорь из себя никогда ничего не строил. Он такой, какой есть. Он носит вещи дорогих брендов не для того, чтобы произвести впечатление, а потому что они удобны. Он ест в хороших ресторанах не для соблюдения статусности, а потому, что там съедобно. А статусность Игоря видна без всяких дополнительных эффектов! Эта его властная харизма, какая-то мощная энергетика, пластика спокойных жестов…

Импозантный месье попытался завести разговор о яхтах. Алекс очень приблизительно разбирается в их классах, яхты – не его тема. Игорь яхтами не интересуется. Игорь интересуется научными статьями и медицинскими технологиями. Еще он интересуется виски в свободное от работы время. Или коньяком. Или бренди. Тузову все равно! Понятия о здоровом образе жизни для этого доктора, конечно, пустой звук. Так было всегда, и этого не сумел изменить Саша. Да Саша вообще ни черта не смог изменить, хотя сделал для него за эти два месяца просто гигантскую работу! Все плохо. Все даже хуже, чем можно было ожидать по самым плохим прогнозам!

Алекс раздраженно сорвал с лица очки и с вызовом взглянул на надоевшего собеседника. Челюсть подберите, дяденька. Вот так, вдыхайте, а то слюной захлебнетесь. Яркий синий цвет глаз у Алекса от его деда, смуглая чистая кожа – от мамы, а дерзкие черты лица с высокими скулами и ярким ртом – от красавца-отца. Все в порядке с генами у Алекса, уродов в его семье точно не было!

Слава богу, общение с респектабельным господином, похоже, выходит на завершающую стадию.

– Не стесняйтесь обратиться ко мне напрямую, месье, – с достоинством протянул свою карточку седовласый сеньор.

– Благодарю вас! – любезно улыбнулся Алекс. Ого! Автосалон в Монте-Карло. Неплохо на сегодня. – Однако боюсь, в ближайшее время я не собираюсь менять машину, – развеял он надежды полного дойстоинства француза.

– Как знаете, месье, – откланялся господин и наконец оставил Алекса в покое.

Саша засунул карточку в задний карман, чтобы привычно выбросить в ближайшую по дороге урну. Нет, его не интересуют эти их яхты. И премиум-автомобили тоже. И спортивные лошади. И что там еще бывало? Круизы, часы от Картье, частные авиаперелеты?.. При желании все это и без их милости может быть доступно Алексу. И нет, Алекса не интересуют мужчины. Он никогда не был с мужчиной и экспериментировать ни с кем из них даже не собирался. Он заранее уверен в том, что это будет вообще не то, чего бы ему хотелось…

Алекс снова лег на траву и закрыл глаза. Что же происходит с тобой, Игорь? Два месяца назад, когда Тузов встретил его в аэропорту, Саше казалось, все отлично, все так, как он себе и представлял! Игорь вообще не изменился, такой же уверенный, такой же ироничный, с этой его манерой держать себя расслабленно и спокойно. Конечно, седых волос прибавилось у него на висках, но это только добавляло какой-то вальяжности к его цельному образу… Саша не может себе представить более аристократичного и мужественного лица с такими правильными чертами. Спокойная бледность кожи контрастирует с все еще очень темными, всегда идеально постриженными волосами и этой его холеной щетиной, обрамляющей четкие линии благородного лица. Игорь смотрел тогда на Сашу, как всегда, своими угольными, казавшимися сонными глазами сверху вниз и шутил, что с таким ростом Саня скоро его догонит. Ага, догонит! Значительно подросший Сашка теперь достает Игорю чуть выше подбородка!

Тузов вез его к себе домой, на север, лениво держал руль, как всегда, одной рукой и с таким хорошим настроением обозначал основные направления, чтобы сориентировать Сашку на местности.

Они приехали, и Саша вошел в дом. Он снова думал правильно: за пять лет здесь ничего не изменилось! И не могло. Игорь такими вещами, как создание современного жизненного пространства, заниматься не будет. У Тузова должно быть спокойное место, где можно переночевать и переодеться, а вся его жизнь – там, в клинике, в трудовых подвигах и научных изысканиях. Он жил так в Севастополе, он живет так и в Ницце.

Саша видел, как был рад ему Игорь. Он точно знал, что Игорь очень ждал его приезда, ведь Игорь тоже совсем один в этой жизни, и, в конце концов, они часто общались в сети и обо всем заранее договорились. Саша приехал за два месяца до начала своей учебы и взялся за дело основательно.

Он еще из Москвы нашел дизайнера, который сделает проект переустройства виллы и обеспечит работу специалистов. Они обговаривали с Игорем по видеосвязи какие-то детали, но Саша прекрасно понимал, что Тузову все равно: он развлекался, наблюдая за охваченным энтузиазмом Сашей. Ну и ладно, Саше действительно это нравилось. Он ясно представлял себе, в какой гостиной они должны проводить вечера, каким должен быть свет, какой должна быть мебель и еще целая куча разных деталей и требований, которые на лету схватывала Сьюзен, несмотря на юный возраст, уже довольно известный дизайнер из Марселя.

Конечно, это был дорогой проект, но для состояния Тузова – просто пыль. Игорь же понятия не имел, сколько средств и на каких счетах у него накопилось. Не царское это дело – деньги считать! Ему на все хватало, оплата кредитов шла автоматически, денежные переводы дорогому крестнику выполнялись регулярно, а всем остальным заниматься ему было скучно и некогда. С этим тоже разбирался Саша. Он просто поражался, с какой легкостью и равнодушием предоставил Игорь доступ к счетам, как безразлично ему было, когда Саша предложил начать инвестировать. Сашка ж недаром потратил время на финансовую академию, ему не корочка дипломная нужна была, он хотел реально всему этому обучиться!

Тогда, в первые недели после своего приезда, Сашка думал, все получается даже легче, чем он планировал! Он был так собой доволен, он так хорошо подготовился… Проект виллы был полностью готов, но Саша ни в коем случае не хотел создавать Игорю дискомфорта, предложив ему на пару дней снять апартаменты. Игорь и на это согласился. Слишком легко и даже с какой-то странной радостью. Почему это тогда ничуть не насторожило Сашу? Конечно, Саша был охвачен жаждой бурной деятельности.

Он с таким нетерпением ждал, когда Игорь вернется и увидит, в какое современное стильное жилище они со Сьюзен превратили его унылую виллу! Саша выбежал его встречать, подталкивал ко входу, закрыл ему руками глаза, чтобы усилить эффект неожиданности! Он таскал Игоря по комнатам, включал и выключал свет, хвастался перед ним его же, Игоря, новым кабинетом! Ну классно же все получилось! Да, Игорь с ним соглашался, но как-то вяло, совсем не так, как представлял себе Саша, а под конец вместо финального «браво», ожидаемого Сашей, нетерпеливо вздохнул и устало произнес: «Все, Саня? Это последний выставочный зал? Могу пойти переодеться?»

Переодеться! Конечно, для Игоря это святое. Чертов метросексуал! Слава богу, хоть Сьюзен не осталась на эту презентацию, Саша ее еще и уговаривал!

С этими его переодеваниями вообще отдельная тема. Раньше Саша не обращал на это внимания, но сейчас он пытался вспомнить, видел ли он хоть раз в жизни Игоря без какой-нибудь рубашки или джемпера. Просто дома, например, в одних удобных спортивных брюках, как часто ходил Сашин папа. Саша не мог такого припомнить. Открытыми иногда могли быть только его руки. Эти его руки…

Они всегда так уверенно держали Сашу, так легко успокаивали и согревали… Как хотел Саша, приехав сюда, снова ощутить себя под их защитой, чтобы никогда больше этого тепла и уверенности не потерять…

Но в тот момент Саша решил, что Игорь действительно устал от его суеты и просто не в настроении бурно выражать эмоции. Ему ведь, на самом деле, все понравилось, Саша это прекрасно видел.

Тем более у Сашки был еще один сюрприз: Лео! Леон Бернон с его супругой, их будущие помощники по хозяйству. Ведь весь этот новый дизайн надо было поддерживать в порядке. Жаль было доверять это случайным людям. Да и дело ведь не только в чистоте… Хорошо иметь кого-то постоянного и для ухода за газоном, и для закупки продуктов, например. Саше хотелось, чтобы все было по-настоящему. Так, как положено Игорю по статусу и по доходам!

И Саше повезло! Перелопатив в интернете кучу предложений по теме, он вдруг обратил внимание на адрес совсем недалеко от их виллы, в ближайшем поселке. Пара пенсионеров готова предоставить соответствующие услуги. Проживая неподалеку от дорогих вилл, эти люди рассчитали правильно: кто-нибудь точно бы их нанял. Так пусть это будет месье Тузов! И маршрут своего следующего утреннего кросса Сашка проложил в поселок.

Он познакомился с этими милыми людьми, напоминающими Сашке собственных киевских дедушку с бабушкой: такими же улыбчивыми, интеллигентными и простыми в общении. Да, они имеют опыт работы на местных виллах, предыдущие хозяева переехали, оставив им прекрасные рекомендации, и они не возражают встретиться с великим доктором лично. Сашка уж постарался Тузова прорекламировать, чтобы Лео и Марта понимали, какая честь им оказана, хотя по их искренним улыбкам он видел, что сам совершенно их очаровал. Это хорошо. Это он умел!

Оставалось правильно донести до Игоря мысль о необходимости ежедневного присутствия в доме посторонних людей. Пока посторонних. Но Саша уверен, Игорь привыкнет! К комфорту трудно не привыкнуть!

Саша тщательно продумал этот разговор и вечером, когда Игорь был в своем кабинете, поднялся к нему.

Тогда первый раз почувствовал Саша, что что-то с Игорем происходит. Это не просто усталость, это какое-то накопившееся раздражение и неизвестно откуда взявшееся нежелание общаться.

Саша присел на его стол, пытаясь установить зрительный контакт, но Игорь вдруг, не отрываясь от экрана включенного ноутбука, каким-то неживым менторским тоном сказал: «Не сиди на столе, Саша, есть кресло».

Саша, кажется, впервые слышал от него в свой адрес какое-то подобие грубости. Хотя нет, уже не впервые! Саша вдруг вспомнил историю с покупкой для себя здесь машины. Тогда он долго описывал Игорю, какой именно спорткар хотел бы и почему. Игорь прервал его на полуслове: «Я понял, Саша, хватит». А на следующий день для Саши из салона пригнали во двор этот дебильный кроссовер. Просто эмонд для автопрогулок вдоль Лазурного берега! Сам-то на последнем мерсе как сумасшедший гоняет! Но тогда Саша еще был под первым впечатлением от своего прибытия, он решил, что это такая безобидная шутка Игоря. Да и ладно, в этом броневике тоже что-то есть!

Надо было, наверное, отложить разговор, но Саша уже настроился. Пересев в кресло, он коротко и максимально по-деловому изложил суть вопроса, а Игорь коротко и максимально быстро со всеми доводами согласился, только изредка отрываясь от экрана, чтобы бросить на Сашу беглый взгляд. Казалось, он хочет поскорее Сашку выпереть! Наверное, важная работа – Саша ушел, стараясь мыслись позитивно: главное, Игорь согласен встретиться с Лео и Мартой.

И встреча эта прошла гораздо быстрее, чем планировал Саша. Вельможный профессор Тузов не задал этим людям ни одного вопроса, молотил языком в основном Саша, и так уже зная ответы на все вопросы. Спасибо, Игорь хоть кивнул в конце в знак того, что контракт заключен.

Тем вечером, вернувшись из города, Саша впервые с момента своего приезда застал Игоря за барным столом с почти пустой бутылкой виски и наполовину наполненным стаканом, в который он задумчиво смотрел.

Его сильные красивые руки, обтянутые рукавами тонкого свитера, расслабленно лежали на столе, и он почти не пошевелился, только мельком взглянув и криво улыбнувшись вошедшему Сашке.

– Почему ты пьешь, Игорь? – Саша сел напротив, пристально глядя в это красивое, но такое печальное и какое-то растерянное лицо. Он попытался посмотреть Игорю в глаза, но тот опустил взгляд ниже. Потом еще ниже, и видны стали только его черные изломанные брови и густые ресницы на фоне бледной кожи. Саша чувствовал какую-то острую его тоску, какую-то проблему, которая его мучает, и сердце у Сашки тревожно сжималось. И тогда Саша лег перед ним на стол, заглянув в красивые темные глаза.

А ведь Игорь умел разговаривать одними глазами! Ему можно было всегда рассказать о любых своих проблемах или переживаниях, а он просто приподнимет свои подвижные смоляные брови, опустит спокойно веки, и ты понимаешь: все у тебя в порядке, так бывало уже много раз и со многими людьми. Он может опустить немного голову и взглянуть с таким выразительным вопросом, что становится ясно сразу: скрывать что-либо от него бесполезно. И ты всегда отличишь: ироничная насмешка в его взгляде или искренний смех, он доволен или расстроен, он устал или ему просто скучно. Саша знает, что секрет этого гипнотического взгляда у Игоря Тузова профессиональный: медицинская маска весьма ограничивает использование мимики, а лишних слов Игорь не произносит. Но сейчас он вообще ничего не произносит!

– Поговори со мной, пожалуйста, – мягко положил он руку на теплое предплечье Игоря. По всем законам их привычного общения, Игорь должен был сейчас накрыть Сашкину ладонь другой рукой, ласково ему улыбнуться и как-то пошутить. И тогда Саша начал бы, наконец, этот главный разговор, который столько раз прокручивал в голове, он бы все Игорю рассказал. Игорь, конечно, понял бы его, он бы все понял! И обнял бы Сашу, и усадил бы к себе на колени…

Однако Игорь деликатно освободился от Сашкиного захвата.

– Не сейчас, Саня. Поздно уже.

Он взял со стола стакан и ушел с ним к себе.

Сашка практически перестал спать ночью с тех пор. Он слышал, как тихо ходит по дому Игорь, как он неизвестно в который раз открывает бар. Сколько он способен выпить? Литр? Два? Четыре? И как только он может работать после этого! Саша часто слышал в детстве, как его родители обсуждали эту особенность Тузова, но значения этому не придавал. При маленьком Сашке Игорь не пил никогда!

Игорь теперь старался уехать раньше, чем Саша вернется с пробежки. Чтобы не встречаться за завтраком? Лео и Марта уже работают у них. Марта приносит замечательные круассаны, только, по ее информации, месье Тузов к ним не притрагивается. Он допоздна работает в клинике, приезжает и сразу уходит к себе.

Саша просто в панике. Сколько бы он ни пытался обратить на себя внимание, Игорь непробиваемый. Он закрыт наглухо. И что это такое? Знаменитая русская ностальгия? Тоска по белым березкам? У Саши сильные в этом сомнения, ничего подобного за Игорем раньше не замечалось. А может, он чего-то другого ожидал от Сашиного приезда? Он разочарован? Саша перестарался? И прошло у Игоря то, что было к Сашке раньше?.. Он ожидал увидеть маленького мальчика, а явился навороченный месье? Только Саша не чувствует себя уже никаким месье! Он себя чувствует именно маленьким беспомощным мальчиком, неизвестно зачем болтающимся у своего крестного под ногами. Зачем он только приперся в эту его дыру! Уехал бы учиться в Лондон, в Берлин, как сам Тузов сразу предлагал… Да и в Москве можно было бы оставаться!

Лео сочувственно вздыхает, глядя на несчастного парня, что так старается угодить этому странному доктору, которого они с Мартой сразу невзлюбили. Им вообще непонятно, что движет симпатягой Алексом, заставляя его заискивать перед этим мрачным типом, которому, похоже, до Алекса нет никакого дела. Самое жуткое, когда тот что-то отвечает Алексу на этом их рычащем русском, который и без того звучит как сплошная угроза. А уж в исполнении доктора Тузова – так и вовсе как прямое обещание убийства.

Саша тогда сделал очередную отчаянную попытку выяснить, что происходит. Он подстерег Игоря возле любимого бара и стал так, чтобы тот не смог уйти на лестницу, не отодвинув Сашку.

– Что ты хочешь, Саша? – равнодушно спросил Тузов, с трудом поднимая сонный взгляд.

– Скажи, я тебе мешаю, Игорь? – с отчаянием в голосе просил Саша и, не давая Тузову от него отделаться, сразу продолжил: – А может, мне уехать? Ну а что, серьезно, давай я квартиру арендую и не буду здесь тебя раздражать!

– Да, Саша, – неожиданно спокойно согласился Игорь. – Так будет лучше. У тебя учеба начинается, тебе будет интереснее в городе. Найди себе что-нибудь, – и ушел. И обошел Сашку так, чтоб, не дай бог, не задеть. Просто протиснулся между ним и перилами! Как может он ничего не понимать и не чувствовать, как может оказаться таким непробиваемым!

А ночью, Саша прекрасно слышал, Игорь уехал из дома. Он очень тихо спустился по лестнице, но его мерс взвыл мотором так, будто проходил испытания на время максимального разгона!

Сашка сжал зубы от злости! Вот куда он среди ночи мог отправиться? Известно куда – встретиться с женщиной, он же просто жить без них не может! Даже профессию себе выбрал, чтобы от них и на работе не отвлекаться! Наверное, он поэтому хочет, чтобы Сашка съехал? Чтобы водить сюда своих бесчисленных баб? Неужели нельзя это делать как-то по-тихому!

У Саши тоже бывают женщины, но это совсем другое. Сашка делает это из любопытства или от скуки. Ну, интересно же было попробовать здесь с чернокожей красоточкой, что повисла на развлекающемся на танцполе Алексе в клубе однажды вечером. Саша любит и умеет двигаться под музыку, он часто делает это и дома, получая ни с чем не сравнимое ощущение от ритмичных движений послушных, привыкших к нагрузкам мышц. А уж под взглядами присутствующих зрителей это вообще одно из самых больших для него удовольствий. С африканочкой было весело, но абсолютно ничего нового. Саша забыл об этом уже на следующий день. Но чтоб вот так среди ночи срываться! Сашка завтра же найдет квартиру! Бедные Лео с Мартой, останутся здесь в приятной компании…

Игорь вернулся довольно скоро. Но ему хватило бы, Саша не сомневается! Может, его пассия живет неподалеку! В поселке. Жена местного фермера!

Саша мог злиться, пытаться быть спокойным или вообще никак на Игоря не реагировать, это ничего не меняло. Игорь ждал, когда он уедет.

Итак, это будет послезавтра. Саша погрузит свои вещи в машину, обернется, чтобы попрощаться… И все? Игорь вырастил своего крестничка и желает ему хорошего пути?

Но Игорь же не такой, Саша знает точно! Он умный и добрый, он сильный и ироничный, он самый лучший, он единственный, у Сашки больше вообще никого нет в этом мире!

Саша снова снял очки и, зажмурившись, запрокинул голову. Что толку лить слезы. В конце концов, он уезжает не сегодня. Сегодняшний вечер у него еще есть. И завтрашний. Раз уж все равно ничего не работает, он попытается напрямую! Он просто получит то, за чем приехал, или получит объяснения! Как? Придумает по дороге. Пусть это будет фол последней надежды, но он должен понять, почему!

Алекс решительно встал с газона и направился к стоянке.

Он приехал раньше, чтобы опередить Игоря и не дать ему напиться. Он отпустил Лео, который печально вздохнул, глядя на Сашу и явно предчувствуя, что нечто назревает.

Он стоял в гостиной так, чтобы вошедшему Игорю не было его видно, часто дышал и настраивался. Как перед стартом. Как перед прыжком. Игорь, конечно, сильнее его, но бороться Саша и не собирается! Саша собирается просто поговорить. Для начала… Ну, с чего-то же надо это начать! Все, Тузов приехал. Пошел переодеться и принять душ. Это святое. Хоть бы он не остался сидеть у себя, чтоб не пришлось к нему проситься! Да, он спускается вниз, пять ступенек, три, две, Саша пошел!

– Игорь, можно тебя на минутку? – он позвал его из глубины помещения, а когда Игорь вошел, быстро поменял дислокацию и перегородил выход удивленному Тузову.

– Очередная идея? – повернулся к нему уже заранее раздраженный Игорь, и их глаза наконец-то встретились.

– Дай мне минуту, Игорь!

– Саша, пожалуйста…

– Тридцать секунд!

Игорь смотрел в его лицо каким-то удивленным взглядом. Да, это не злость, это явная растерянность! И Саша продолжил, быстро теряя контроль над своими эмоциями.

– Я уеду через два дня и не буду больше тебя доставать. Но я хочу знать, Игорь, почему ты оставляешь меня! Должна же быть какая-то причина! Почему ты больше никогда не обнимешь меня, Игорь? Мне это так нужно! – неожиданно для себя сформулировал Саша главное. Тузов опустил глаза и отступил на шаг от явно напирающего на него Сашки, который не давал ему ответить. – Конечно, если я запрыгну на тебя, как раньше, помнишь? Ты меня уже не удержишь!

Саша наступал на него, Игорь бегал глазами по полу в поисках спасения, но его уже не было! Он поднял руки, защищаясь и отходя назад, но ловкий Сашка поймал его запястья.

– Но ты же можешь сесть на диван, Игорь, – вдруг понизив голос, сказал Саша и мягко его подтолкнул, вынуждая опуститься на сиденье. – Вот так. А я могу сесть тебе на колени, – и по-кошачьи грациозно опустившись, он оказался сверху, обнимая Игоря за шею.

– Саша, что ты делаешь? Я прошу, перестань, ты не понимаешь!.. – Игорь попытался освободиться, но Саша держал его крепко.

Сашка прижался щекой к его горячей шее, всеми легкими втягивая этот родной аромат его волос, его кожи, его дорогущего парфюма.

– Я все понимаю, Игорь, я уже большой мальчик. Обними меня, пожалуйста! – шептал ему Сашка в самое ухо, не в силах справиться с крупной нервной дрожью.

И вдруг… Вдруг Саша почувствовал, с какой силой и страстью сдавили его сильные руки, и этот бархатный срывающийся шепот: – Жизнь моя, Сашенька… Мальчик мой золотой!

Этого момента Саша не забудет никогда. Как от электрического тока, все волосы на Сашкином теле встали дыбом, он задыхался и чувствовал, как сводит от напряжения все тело. Это была не просто эрекция, ему показалось, он сейчас весь взорвется от этих горячих ласк и шумного дыхания Игоря.

– Скажи, что мне делать, Игорь?! – взмолился Сашка. – Я не знаю, как, я в первый раз!..

Руки Игоря уже расстегивали Сашины джинсы.

– Можно?

– Да-да, Игорь, пожалуйста! – бился в нервных конвульсиях Сашка, пытаясь скорее освободиться, и громко вскрикнул, уже непроизвольно толкаясь в его сильную властную руку.

Игорь быстро вытер ладонь о край своей рубашки и начал укладывать все еще напряженного Сашку на диван.

– Все, все, мой хороший…

– Я еще могу, Игорь, – сказал Саша, глядя ему в глаза, не отпуская шею и не желая расслабляться. – Ты же тоже должен, – сначала он схватился за пояс брюк Игоря, быстро передумал и, извиваясь, освободился от своих.

Тузов на секунду замер, глядя в эти горящие жаждой продолжения глаза, и рывком расстегнул свою рубашку.

«Какое же у Игоря тело!» – Сашка вцепился в жесткие плечи Тузова, жадно бегая взглядом по выпирающим мышцам его сильного торса, по заросшей груди и снова не зная, как эту свою страсть реализовать. Но Игорь не ждал от него никаких действий.

Игорь ласкал губами Сашкину шею в разрезе расстегнутой белой ткани, и Саша просто задыхался от его горячего дыхания и прикосновения его щетины, но Игорь быстро спускался ниже, и Саша замер, в оцепенении глядя на его действия. Что он собирается делать?..

– Игорь…

– Разреши мне, Саня, я очень хочу!

А некогда уже было размышлять, и Сашка взвыл от этих ощущений. Игорь взял его сразу, почти полностью, плотно сжимая в упругих движениях рта, а за несколько секунд до неминуемой разрядки вдруг почти выпрыгнул на Сашку, оперевшись на одну руку, прижимаясь к его возбужденному члену своим и захватил их обоих ладонью.

Сашка безумными глазами смотрел на происходящее. Его не то чтобы испугал размер Игоря, он, как под гипнозом, просто не мог оторвать от него взгляд и завизжал сквозь сцепленные зубы, наблюдая, как смешивается их семя на его животе.

Игорь накрыл Сашу своей рубашкой и резко поднял взгляд к его лицу.

Саша несколько секунд с тем же безумным, испуганным выражением смотрел прямо на Игоря. И сначала одна, потом вторая крупные капли вытекли из внешних уголков его широко открытых ясных глаз, а потом сразу целый поток слез побежал по лицу. Саша вздохнул на полную грудь, на миг замер и зарыдал во весь голос, как маленький ребенок, откидываясь на диван и зажмуривая глаза.

– Саша, не надо! Ничего страшного не случилось, ты слышишь, Саня! Так бывает, не надо плакать! – пытался Игорь успокоить его, но слышать Саша ничего больше не хотел.

Игорь непроизвольно старался вытереть Сашкины слезы, но разве можно остановить этот сплошной поток! Господи, что он натворил! Получил, наконец, что хотел, уважаемый Игорь Васильевич! Вот он – его маленький Саня, его щипцовый ребенок, божьим провиденьем и его же руками спасенный секунд за десять до неминуемой гибели, заходится в истерике. Спасенный для чего?! Игорь же знал про него все! Два восемьсот при рождении, четвертая положительная группа крови, асфиксия. Плохой аппетит и капризный желудок, гипертонус, крайняя тревожность, плохой сон, неустойчивая психика. Все это бывает у таких детей… Только вот детей таких больше не бывает!

От этого невозможно было избавиться? Так надо было избавиться от себя! Это не поздно было сделать еще вчера, еще сегодня, еще час назад! И пусть бы лучше этот ребенок остался совсем один, чем со всем этим… Можно было бы остановиться сразу, после первого Сашкиного оргазма, Cаня еще был тогда адекватным. Ему еще можно было бы что-то объяснить! Так нет же, надо было исполнить этот блестящий блицкриг, спеша реализовать максимум своих извращенных фантазий за этот единственный в жизни шанс! Бедный неприкаянный ребенок бросился на него в отчаянном порыве, и что же мудрый Игорь?.. Великий и опытный Тузов все очень доходчиво продемонстрировал, что еще надо объяснять?.. Он даже истерику эту остановить не может!

Саша мотал головой в ответ на все его слова и действия, и вся эта изначально неправильная история проносилась в памяти.

Игорь помнил многих своих детей. Сотни, тысячи?.. Бывали случаи тяжелые, бывали типичные, бывали необъяснимые… Но этот мальчик – не один из них. Он просто один. Отдельный.

Его потеря, казалось, неминуемая уже на раннем сроке, была бы страшной трагедией для его родителей. А Игорь был их другом. Сашина мать смотрела на Тузова как на господа бога, впрочем, как и все женщины в таких ситуациях. Тогда Игорь был еще очень молодой и не такой опытный, ему казалось, он в одиночку борется со всеми силами природы, стараясь сохранить этого непредсказуемого ребенка задолго до его рождения. Он слушал его и мысленно уговаривал держаться. Еще хотя бы две недели, потом еще две. И вроде бы все должно было стабилизироваться, но стоило ослабить контроль хоть ненадолго, стоило попытаться хоть что-то отменить, давая отдых его несчастной матери, угроза прерывания беременности повторялась, и нужно было экстренно что-то придумывать. В том дефиците медикаментов, на той допотопной аппаратуре… Он придумывал, он на ходу интуитивно изобретал новые медицинские протоколы и снова его успокаивал. Он вынашивал его самостоятельно, как шутили коллеги, и это было недалеко от истины. Так было до самого последнего дня, до даты того долгожданного всеми кесарева, назначенного Игорем на пятое августа.

Но разве Саня мог идти по протоколу? Третьего августа только что вернувшегося с сумасшедшей смены Тузова вызвали в срочном порядке: Сашка решил прорываться сам. Поздно было делать кесарево. Все эти месяцы усилий Игоря, все его изобретения и планы заканчивались полным провалом. Измотанный организм матери продержался недолго и ожидаемо прекратил родовую деятельность. Реанимацию женщины надо было начинать немедленно, бросив застрявшего ребенка. Но решение всегда за ведущим роды врачом. У него были секунды на это решение, и он начал тянуть Сашку. Под отборный мат анестезиолога, под вопли и проклятья собравшихся знатоков всех шаблонов и предписаний он не сделал ни одной ошибки, ни одного неточного движения, он вслепую чувствовал его каждое слабое движение, и он его вытянул. Живого.

И все тогда вроде бы обошлось, и Сашину мать они в итоге вытащили. Тузов стал их семейной легендой, крестным отцом единственного сына. Только вот инструкцию по эксплуатации к этому ребенку Игорь забыл прикрепить…

С ним все было не так с самого начала, а любящие родственники, как специально, старались все усугубить. Саня ел плохо, но вливать в него что-то, отвлекая, было бесполезно, он мгновенно выдавал все обратно. Игорь просил их этого не делать, но как же, вес маленького Сашки был на грани дистрофии! Они кое-как прошли первые месяцы, но накормить Сашку по-прежнему лучше всего получалось у Тузова, который приходил к своему крестничку чуть ли не ежедневно. Он усаживал его к себе на колени во время общего застолья, набирал в свою тарелку еду для Саши, как для себя, разделял ее на маленькие кусочки и ел сам, стараясь не привлекать внимания к тому, что Саня за компанию клевал что-то из его тарелки тоже.

Саше трудно было уснуть самому на протяжении нескольких первых лет, он всегда хныкал в кровати и просился к родителям, но, конечно, его приучали спать отдельно. А Игорь разрешал. Когда он забирал Саню к себе ночевать, это были самые спокойные ночи для Сашки. Он укладывался на диване, не раздеваясь, рядом с читающим что-нибудь Тузовым, сворачивался под боком маленьким уютным клубком и отключался мгновенно. Как только Игорь хотел его переложить или хотя бы поменять позу, Саша сразу беспокойно вскакивал и хватал за руку или за одежду: «Игорь, а ты никуда?» – «Конечно никуда!» И Тузов часами лежал неподвижно, согревая своим теплом это худенькое тельце, с улыбкой умиления рассматривая беспорядочно торчащие во все стороны, скрещенные в уголках глаз Сашкины ресницы и осторожно убирал с детского лица взмокшие черные кольца Сашкиных волос.

Все говорили, что Игорь любит Сашку как родного ребенка и не удивлялись: Игорь же сам его выносил! Но так не любят родных детей. Их стараются воспитывать, в чем-то ограничивать и иногда наказывать для их же блага. У Тузова были собственные дети. Давно, еще на первых курсах института. Они и сейчас, должно быть, есть где-то… Но, наверное, он был тогда слишком молод, их появление только осложняло ему жизнь, и он чувствовал лишь облегчение, оставшись один и посвятив себя профессии. С тех пор ни о какой семейной жизни у Игоря мыслей не возникало. Выбор добровольных помощниц по хозяйству всегда был богат и разнообразен, они волочились за Тузовым, сколько он себя помнит. Это было объяснимо, и Игорь всегда этим пользовался. Ни в удовольствиях, ни в удобстве он себе никогда не отказывал. Снимать нервное напряжение ему было необходимо часто. Много. И по-разному. Он был свободен, всем доволен и спокоен. Он и здесь так жил до недавнего времени. Но Саша!..

Саша – совсем другое. Игорь не мог ему ни в чем отказать. В раннем детстве он напоминал Игорю какого-то маленького эльфа, неизвестно какими путями оказавшегося среди чужого для него мира, от которого его всегда хотелось защитить. Сашка изумленно смотрел вокруг чистыми синими глазами с вечно страдальческим выражением и вздрагивал всем телом от любого неожиданного звука или движения. На него невозможно было смотреть, когда он начинал плакать. Слезы всегда градом вытекали из внешних уголков глаз, образуя потоки по линии скул до острого подбородка. Он вообще не разговаривал до трех лет. Они таскали его по всем специалистам, не слушая доводов Тузова о том, что с Сашей все в порядке, он прекрасно слышит и все понимает, ему просто нужно время.

И Сашка заговорил в три года сразу сложными предложениями и почти без ошибок в произношении слов. «Ига!» – было первым осознанным Сашкиным звуком, по рассказу его отца, и можно ли было этого не запомнить? С тех пор его звонкий голосок звучал как колокольчик, когда Саня закидывал Игоря неожиданно взрослыми вопросами, а по ходу объяснений еще и комментарии свои высказывал. Его ум был хваткий и быстрый, его способность к запоминанию была необычайна.

Но он не общался со сверстниками, ни с кем не дружил, и это страшно волновало его близких, особенно отца, не мыслящего себя без окружения шумных компаний.

Игорю тогда казалось, продолжается этот период Сашкиного внутриутробного развития, когда стоило на миг расслабиться, на день отвлечься, и любящим папой придумывалось для Саши очередное испытание.

И как только успел Сашин предприимчивый родитель за два дня, пока Игорь с ними не виделся, записать Сашку в спортивную секцию! Напрасно было объяснять, что спорт – это не та деятельность, где Саня мог бы реализоваться. Сашкины способности творческие, их надо развивать, ему надо узнавать и пробовать многое, чтобы найти то, что подойдет этому ребенку, что его по-настоящему увлечет. Об этом не рано было думать, этим надо было заниматься, Саня развивался очень быстро! Игорь прекрасно знает, что такое эта нереализованная «божья искра» и к чему может привести это «приучение к дисциплине» проверенными методами той системы. Все было бесполезно, и Игорю пришлось смириться. Ладно, Саня был хотя бы чем-то занят…

И тут – новая шутка этой изобретательной семейки. Как это было весело: плеснуть маленькому Сашке шампанского на Новый год, так он хоть на человека стал похож, стал нормально общаться и веселиться вместе со всеми! – на голубом глазу делились они своими новогодними впечатлениями с опешившим Тузовым. А что такого? Все равно же попробует! Так пусть лучше при всех, на глазах… Им можно было что-нибудь доказать? Игорь все понял и даже не пытался. Он сам это остановил.

Он забрал Сашу к себе ночевать и отравил алкоголем. Специально, точно рассчитывая дозу, отравил сильно, до полного отторжения организмом. Что ему пришлось переслушать тогда?.. Да какая разница, ведь с тех самых пор Саня пить не способен. Сашкин несговорчивый желудок отвергает любую дозу еще на подходе. Уж Сашка экспериментировал, Тузов не сомневается!

Саше было лет восемь, когда эти умники отправили его на какие-то спортивные сборы в другой город одного, с тренером и старшими ребятами. Естественно, Сашка устроил им там представление, он и суток не продержался. Он не ел, не спал и, уж конечно, не поддавался дрессировке в спортивном зале, он ревел, не переставая, и просился домой. Игорь до сих пор помнит его отчаянный вопль в телефонной трубке: «Забери меня отсюда, Игорь!» Он не папе дорогому позвонил, он позвал на помощь его, своего крестного, и Тузов бросил все, забил на всю свою родилку, примчавшись туда на машине. Саня выбежал к нему навстречу со всех ног, прыгнул и повис, обхватив всеми своими цепкими конечностями…

А потом эта дурацкая история с одной из любовниц Тузова… Игорь никогда не афишировал свои связи, тем более не хотел делать этого перед Сашкой. И вдруг Саня сам прямо об этом спросил! Тузов был действительно увлечен той женщиной, но не до такой степени, чтобы из-за этого потерять контакт с Сашей. А он его реально потерял! И возраст у Саши был такой, и время тогда было кошмарное у Игоря… Новомодные веяния в его отделении с западными стандартами в палатах доисторического образца и новое мышление у руководителей из старой школы. Игорь всегда следил за мировыми тенденциями и стажировался за границей при любой возможности. Он пытался доказать, что западные стандарты начинаются с переоборудования, ремонтов и зарплат медицинского персонала, а не со свободы посещений и создания «домашней обстановки» в родильном отделении. Домашнюю обстановку, надо думать, создавали тараканы и занесенный стафилококк. Борьба с тараканами требовала гораздо меньше средств, чем покупка современного ультразвукового аппарата, но необходимость даже этой статьи расходов нужно было доказывать. Можно ли было работать в таких условиях трезвым? Не Игорю. Трезвым рядом с живым тараканом до нервного припадка он продержится от силы три секунды…

Он мог бы уехать гораздо раньше. Он мог бы остаться еще после первой же своей западной поездки, но не спешил, не был уверен в необходимости так круто все менять, а потом появился Саня… Смысл пребывания в той стране был потерян вместе с потерей Сашкиного доверия. Его крестник не принимал никаких доводов, не отвечал на звонки, а при попытке малейшего давления со стороны родителей сбежал в другой город. Игорь тянул с отъездом до последнего, надеясь, что Саша немного успокоится и они увидятся хотя бы попрощаться. Упрямый Сашка не успокоился, они тогда так и не встретились.

Ему прислали Саню через два года. Всего два года прошло, но что они сделали с его мальчиком! Это была почти уже бестелесная тень, призрак. Тихо уходящий из этого мира, его драгоценный ребенок… Сашку спасло только то, что он панически боится любых медицинских манипуляций. Если бы он сел на иглу, его было бы уже не спасти.

Как не хотел он тогда Сашу отпускать! Обратно, в тот город, в ту страну, в ту обстановку. Там этому мальчику было не место! Однако что можно было сделать тогда, Сане было только пятнадцать лет…

Но Игорь с тех пор хотя бы оставался с ним на связи. Он знал все обстоятельства Сашкиной жизни, знал об этом неожиданном выборе финансовой академии в Москве… Почему вдруг Москва, каким образом финансы заинтересовали Сашку?.. Бесполезно было гадать, что им двигало, но, похоже, он был всем доволен. Оставался стабилен, по крайней мере. И главное – планировал переезд в Европу. И эта его интрижка с какой-то там девицей, которую так одобрял Сашин родной отец, была вообще некстати. Связать себя в восемнадцать лет такими обязательствами, а потом не знать, как из них выпутаться – не Тузову об этом рассказывать! Игорь даже слушать не стал. Он был уверен, что у Саши еще много раз поменяются планы, что с Сашкиной головой, языками и способностями ему надо развиваться, используя возможность учиться на западе.

А два года назад погибли Сашины родители, и дальнейший план был для Игоря очевиден – Саня должен приехать к нему немедленно. Но Саша вдруг наотрез отказался, сказав, что хочет еще поучиться в Москве. Как боялся тогда Игорь, что Саня не справится один, он старался быть с Сашкой на связи как можно чаще и был готов вылететь в Москву немедленно, если бы это понадобилось. Не понадобилось. Сашка справился. И скайп не отражал реальной картины.

Игорь так ждал его приезда, хотя и считал, что Ницца – не самый лучший выбор университета, Саня был способен на большее. Ладно, это можно будет сделать позже, а сейчас есть возможность понянчиться с его мальчиком снова, он так соскучился по нему!

Мог ли предположить Тузов, какие испытания ему предстоят? Честно – да! Он не раз чувствовал в себе это влечение, но так легко к этому относился… Он-то уж точно знает, что так бывает у многих мужчин, это просто естественная реакция сильного организма, вызванная такой пронзительной нежностью, жалостью и желанием закрыть собой от всех бед слабого, так сладко пахнущего обнимающего тебя ребенка. Тем более круг допустимых для себя сексуальных удовольствий Игорь ничем ограничивать не привык. В силу профессии и полного пресыщения он вполне позволял себе иногда развлечься не совсем традиционным способом. От этого и мысли дурацкие рядом с хрупким Сашкой возникали, и желания неожиданные. Но, конечно, контролируемые. Именно так он это себе тогда объяснял. И так он был на свой счет спокоен, и так в себе уверен.

Игорь полагал, что теперь, когда Саня подрос и окреп, все эти глупости никак о себе не напомнят. И Саня подрос. И окреп. И превратился в нечто совершенно прекрасное, яркое и вполне осязаемое. В ожившую статую изящного юного божества с очень земным, нахальным выражением резко очерченного лица. И только эта яремная ямка между его ключицами в разрезе расстегнутого воротника рубашки осталась такой же беззащитной… Игорь уставился на нее сразу, еще в аэропорту, встречая прибывшего к нему крестника. Этот юный Меркурий прилетел к нему жить. Это свершившийся факт, и с этим надо справиться.

Тогда он еще думал, что справится, даже близко не предполагая всей грандиозности свершившейся катастрофы! Он кое-как пережил вечер, успокоился за ночь и собрался утром в клинику.

Тузов встает рано, около шести. Он вышел, стараясь не шуметь, но дверь в Сашкину комнату была распахнута настежь. Вещи, как обычно, разбросаны по полу: многолетнее приучение Саши родителями к порядку прошло без последствий. Но самого Сашки ни в комнате, ни вообще в доме не обнаружилось. Не успел Игорь удивиться – и Саша появился в холле прямо перед ним, ворвавшись с прохладой утреннего свежего ветра.

Такая искренняя радость на влажном лице, эти крошечные капельки пота на детском вздернутом носу, и торчащие пряди черных волос, и матово-блестящая гладкая кожа литых и неожиданно скульптурных рук, не закрытых спортивной майкой, и точеные стройные формы, обтянутые черными легинсами. И этот характерный сладкий запах его вспотевшего разогретого тела…

– Привет, Игорь! Я с пробежки, – весело сообщил Сашка, привычным движением снимая с шеи проводок наушников. – У тебя есть еще время? Я быстро в душ. Позавтракаем вместе?

Ну не спасаться же от него в первое же утро! А спасаться уже было необходимо, поскольку каждый новый день пребывания с ним на одной территории давался все труднее.

Игорю казалось, Саня специально над ним издевается, стараясь быть рядом как можно чаще. Но не для этого ли Игорь его так настойчиво приглашал? Ведь Сашка четко выполнял их общий план. Тузов просто поражался, насколько энергичен и талантлив этот ребенок. Игорь хотел познакомить его с жизнью во Франции? Так Саня рассказал и показал ему, как надо здесь жить и себя вести! Тузов планировал заняться с Саней французским? Так милому мальчику уже легче донести свою мысль по-французски, чем подбирать подходящие русские слова. Как он общался с этими их новыми работниками, когда нанимал их!.. Это не просто шаблонная чистая речь, это остроумный, легкий и свободный язык, и кто-то мог бы с этим переговорщиком в чем-то не согласиться?.. И что Игорь может ему еще предложить?

Но Сашка от него чего-то хотел. Он смотрел с настороженностью и ожиданием, вероятно, не находя должного одобрения своих действий. Игорь старался выражать радость как мог, но Сашку не обмануть дежурными фразами.

Саша хотел контакта. Не просто содержательных бесед, а настоящего телесного контакта с крепкими объятиями и прижиманиями, как это было у них раньше. Как следует подергавшись перед Тузовым в такт звучащей в его неизменных наушниках музыке и не дав передохнуть от этого нелегкого зрелища, он падал рядом на диван и норовил забросить на Игоря свои тренированные стройные ноги, чтобы улечься поудобнее. Только это уже не те подгибающиеся детские ножки, и нет в них никакой слабости. В этих узких стиснутых бедрах, в этом крутом элегантном изгибе и подвижности поясницы – огонь и страсть, энергия и призыв, и не было никакого от него спасения!

Был небольшой перерыв, такая нужная передышка во время этой его дизайнерской деятельности. Да пусть бы Саня делал что хотел, пусть бы нашел себе какое-то занятие вместо этих пыток! Пусть сколько угодно упражняется с какими-то там кредитными историями Тузова, все равно это ни для кого, кроме Сашки, не предназначалось. Игорь немного отдохнул за эти несколько дней, когда жил от него отдельно. Он отвлекся на работу, на общение с коллегами, он снял критическое напряжение со случайными подругами и решил, что теперь сможет взять себя в руки. Не вернуться было нельзя: Саня жаждал похвастаться проделанной работой. Лучше бы Игорь сбежал уже тогда, потому что с того самого дня ситуация вообще вышла из-под контроля.

Он так тщательно настраивался быть спокойным и так быстро выдохся: секунд за двадцать. За то время, пока таинственно и счастливо улыбающийся Саня выскакивал к нему, обходил и закрывал ему глаза беспокойными ладонями. Саша прижался сзади, дотянувшись губами до уха, и полушепотом начал готовить Игоря к предстоящему зрелищу. Зрелище Игорь, можно сказать, пропустил. Ему было уже все равно, что там и как изменилось у него дома. Неизменным оставалось одно: он до судорог хотел Сашку.

Он никогда не хотел так женщину, по крайней мере, в таком состоянии он точно себя не помнит! Может, потому, что всегда мог получить любую? А если что-то и не складывалось, вокруг всегда было много не менее привлекательных вариантов. Но какие теперь у него варианты?..

Алкоголь помогал, но надо было выпить много. До отключки. Это мешало работе, и клиника тоже переставала отвлекать. Это угрожало стать заметным, он терял концентрацию, мог начать ошибаться и не имел понятия, что ему делать. Начинать колоть себе морфины? Или не себе? Сашке много не надо: вырубить его и взять под препаратами? Он уже всерьез рассматривал такую возможность.

Он злился на Саню и впервые повышал голос, понимая, что этот ребенок ни в чем перед ним не виноват. Сашка ожидал, что Игорь заменит ему семью, жался к нему, как брошенный котенок, испуганно заглядывая в глаза и не понимая происходящего. Как он лег тогда головой на стол, с какой осторожностью взял его руку… Саша привык, что Тузов всегда откровенен с ним. Так что, надо было сказать ему правду?!

Той ночью Игорь решил – хватит. Он выскочил из дому и стартанул на машине в город: сейчас, немедленно, найти и взять мужчину! Купить мальчишку-профессионала, похожего на… Серьезно? На кого похожего? На его вылепленного из чистого искушения Сашку? Игорь прекрасно знал этих мальчишек: женоподобные кукольные лица и манеры. Ничего общего! В Сашке нет ничего женского, ни внешнего намека, ни интонации, ни кокетства в прямом и дерзком взгляде! Он остановился посреди трассы, полежал на руле и поехал обратно.

Наверное, это оно и есть: то, чего всегда подсознательно ждал Игорь Тузов. Это наказание за то, что он всю жизнь вмешивается в естественный ход природных событий, как будто спорит с Создателем. Спасает детей, которые не должны были появиться на свет, убивает здоровых, заставляет соединиться в пробирках то, что соединиться не могло… Он вырастил это сам: свой собственный ясноглазый ад, который, сам того не понимая, одним своим присутствием быстро и уверенно приближает реальное сумасшествие. Выхода из этого ада не маячило…

Выход предложил сам Сашка, в порыве злости решив съехать в отдельную квартиру. Как Тузов был ему тогда благодарен! Оставалось продержаться немного, до Сашкиного переезда, а там все как-нибудь образуется…

Образовалось. Вот теперь лучше не придумаешь! Что чувствует сейчас униженный, рыдающий Саня? Стыд и отвращение – само собой! Но пусть бы только перестал так горько плакать…

– Я прошу, услышь меня, Саша!..

А Саша рыдал. Самозабвенно и с наслаждением глотая обильную влагу, он набирал полную грудь воздуха и рывками его выталкивал, не сдерживая громкого крика. Как хорошо, что текут слезы! Потому что просто лежать и орать от перехлестнувших через край эмоций было бы совсем уж странно. А как следует поорать хотелось! Он краем уха слышал какие-то ненужные слова Игоря, он был с ними не согласен и поэтому отрицательно мотал головой, чем только сильнее пугал паникующего Тузова. Ну неужели нельзя просто заткнуться, просто дать Саше несколько минут на это освобождение, на этот момент пребывания на переломе его жизни, когда он окончательно во всем убедился! Сколько раз Саша представлял себе, как это могло бы происходить и что он мог бы чувствовать. Но разве можно было себе это представить? Это в тысячу раз сильнее, чем все его представления и весь его предыдущий опыт. Разве это можно сравнить с возней c женщинами? Как мог Саша находить для себя в этом какое-то удовольствие?! Теперь Саша понял, что такое удовольствие, от которого хочется кричать и лезть на стены, и вот так рыдать, и понимать, что теперь это навсегда!..

Слез становилось меньше, и Саша постепенно успокаивался, начиная внимательнее прислушиваться к этому бреду чересчур уж впечатленного его истерикой Тузова.

– Все, мой хороший, дыши, Саня. Вот так, глубже. Я принесу воды, и мы договорились, да? – низким медовым голоском успокаивал его Игорь, и Саша забеспокоился: что-то он все-таки пропустил. Видя Сашкино непонимание, Тузов решил повторить план действий. – Я сейчас уеду. Ты полежишь, сколько тебе нужно, потом соберешь вещи и поедешь к себе в квартиру. И все, ничего не было, ты все забудешь. Это не твоя проблема, а моя, и тебя это никак не касается. Да?

Он что, реально ожидает, что Саша начнет понимающе кивать? Пройдя через все эти муки и испытания на пути к нему? Глядя в это виноватое лицо с каким-то невиданным ранее, кротким оленьим выражением черных глаз, Саша улыбнулся, всхлипнув в последний раз. Игорь не понял.

– Никуда ты не поедешь, Игорь, – взял Сашка его за плечо двумя руками, не отводя совершенно спокойного взгляда. – И ты меня совсем не испугал. А плакал я от любви, – внятно и просто сказал Сашка, улыбаясь уже во весь рот и блаженно прикрывая глаза, на выдохе облегчения добавил: – И счастья…

Ему пришлось еще подождать, пока до отупевшего от всех событий Тузова начал доходить смысл происходящего. Ему пришлось уткнуться лицом в ладонь Игоря и выжидательно скосить на него глаза, прежде чем Тузов вновь обрел способность к действиям.

Игорь пытался сопротивляться. Он понимал в тот момент, что уехать и больше никогда не видеть Сашку было бы наилучшим решением. Он так любил этого ребенка, он собирался стать для Саши его семьей, его защитой, но только не сделать из него свою сексуальную игрушку! Он мог бы бороться с собой. Но бороться с Сашкой он был не в состоянии. Невозможно было прервать это ощущение его дыхания на своей ладони, нельзя было не смотреть в эти зареванные и такие смелые глаза… Игорь подхватил на руки это свое лучезарное счастье и отнес наверх, в свою спальню, бережно, как нечто хрупкое, уложив на большую кровать.

И Сашка спокойно и расслабленно, абсолютно без одежды, лежал перед ним, как оживший и теплый античный персонаж, позволяя, наконец, полноценно познакомиться с его необыкновенным телом.

Мускулюс делтойдеус, пекторалис, ректус абдоминис… – вся медицинская латынь, как музыка, сложилась в эту стройную симфонию – в его изысканного смуглого мальчика. Переливающейся от нежных волосков и гладкой на ощупь была вся эта анатомия под осторожной ладонью Игоря. Вот она – эта нежная и трогательная яремная ямка, и выпирающие угловатые ключицы, и играющие косточки акромиального соединения… Боже, как мечтал он о нем, не смея к этому сокровищу прикоснуться, каким близким и недосягаемым все это было! Если бы кто-нибудь в эту минуту отнимал бы у него Сашку в обмен на остаток жизни, он бы его не отдал! Он не знает, что будет дальше, и знать не хочет. Он из рук-то его выпустить физически не в силах…

Саша совершенно затих и расслабился под ласковой рукой Игоря, и его последние бессонные ночи давали о себе знать.

– А если я посплю, ты побудешь со мной? – Сашка стал лениво переворачиваться набок, и Игорь засмеялся. Куда уж ему теперь деться.

Тузов укрыл его простыней и обнял, прижав к себе. Саша действительно быстро уснул, уютно засопев, и Игорь попытался встать.

– Ты не уйдешь, Игорь? – мгновенно среагировал сонный Сашка.

«Игорь, а ты никуда?» – это было точно так же, как много лет назад, это был тот же беспокойный Саня.

– Точно не уйду, спи, мой хороший. Мне позвонить надо.

В том, что работать он завтра не сможет, Игорь не сомневался. Он нес в трубку какую-то чушь про внезапные личные обстоятельства, давал инструкции тем, кто должен был его заменить, а сам, глядя на спящего Сашку, думал, сколько дать себе времени на понимание происходящего и восстановление способности к осознанной деятельности. Двое суток, трое?..

Сашка вздрогнул во сне, как от холода, и свернулся под простыней в клубок. А, гори оно все…

– Неделю. Мои личные консультации перенесите с ближайшей недели, – сказал он в трубку и отключился.

– Неделя, – счастливо улыбнулся Сашка, поворачиваясь лицом к вернувшемуся к нему Игорю, и обнял за шею. – Кайф!

И кто бы сказал Игорю, что его нежный и трепетный мальчик сможет продержать его в постели несколько суток практически безвылазно, отвлекаясь только на ванную и быстрый перекус. Кто бы вообще рассказал, что он, циничный и всего повидавший Игорь Тузов, способен столько времени кувыркаться в кровати, удовлетворяя бешеный темперамент ненормального мальчишки. Конечно, Игорь понимал, что Сашке всего двадцать лет и его гормоны зашкаливают, но сколько же ему было нужно этого секса? Именно настоящего, прямого и понятного секса, а не только игривых тисканий и приятных ласк. Игорь не мог и предположить в Сашке такого бешеного темперамента! Ну не было у Тузова большого опыта в ублажении молодого мужчины – пришлось вникать по ходу действия.

Игорь быстро понял, что много времени на облизывание его нежной шеи и всяких других дополнительных мест Сашка не даст, он требовал переходить непосредственно к делу. И, конечно, Тузов строго все контролировал, не давая Сашке быстро довести его до точки кипения. А вот Саня, возбуждаясь, не способен был контролировать ничего абсолютно и жаждал полного удовлетворения любыми доступными методами, без всяких ограничений и комплексов вообще. А возбуждался Саша мгновенно, практически постоянно, приходя в состояние общего тонуса и нетерпеливо вибрируя всем телом, стоило лишь прикоснуться к его необыкновенно чувствительным нежным органам. Игорю приходилось использовать лубрикант, просто чтобы снизить его слишком острую чувствительность. Казалось, у этого уникума образовался отдельный замкнутый круг кровообращения ниже пояса, и когда только он успевал восстанавливаться? Саша ненадолго успокаивался, лишь увидев, что Игорь закончил процесс тоже, позволив себе, наконец, получить полноценное удовольствие.

Весь этот конвейер как-то управлялся только благодаря сдерживающим мерам Игоря, и он поражался, насколько Сашка ему доверял. Саша подчинялся полностью и во всем, он отдавался самозабвенно и без остатка, он вообще, похоже, ни о чем больше не думал. Саша открывал для себя новый мир невиданных доселе удовольствий. Конечно, они разговаривали, но бесполезно было даже пытаться чем-то Сашку отвлекать от основной темы этих чудесных открытий. И, конечно, Игорь втягивался в это тоже.

Он был уверен, что через день-два это безумие немного спадет и можно будет как-то обдумать ситуацию, как-то к ней приспособиться. Но этот искренний и бурный отклик Сашкиного организма на любое его прикосновение, эта податливость и гибкость сильного упругого тела, какая-то абсолютная естественность лишали разума. За всю его богатую практику у Игоря никогда не было отношений с таким эмоциональным накалом. Он никогда так остро не хотел продолжения, но и никогда не был настолько удовлетворен, давно считая все эти телесные радости сильно людьми переоцененными. Он никогда и никому не говорил таких слов… Он вообще, если честно, мало что при этом говорил.

Сейчас он вытащил Саню вниз, в столовую, надеясь нормально накормить. Сидеть раздетым за столом сам Игорь способен не был, но заставить одеться Сашку он пока даже не пытался, все Сашино бытие и сознание пока крутилось в пределах их спальни. Замотать его в простынь – самое большее, чего удалось достичь. Их работники что-то делают по утрам внизу, оставляют продукты и отлично приготовленные блюда, но уже несколько дней с ними не видятся. Что эти люди думают о странных обитателях этого дома? А Саня еще и не имеет привычки сдерживать свои дикие вопли, когда Игорь ублажает его наверху… Что бы они ни думали, но спасибо им за оставленный ужин.

– Вот скажи, Игорь, это нормально вообще? – блаженно улыбаясь, сидел на стуле расслабленный Сашка. – Так бывает, мы не умрем?

– Это ты у меня спрашиваешь? – смеялся Тузов над этим полуживым уже созданием. – Ешь давай, может, выживешь!

– А я не хочу есть. Я не хочу спать, – монотонно продолжал Сашка. – Я вообще ничего не хочу. У меня так пусто в голове, Игорь, и так легко! Я хочу только с тобой трахаться! – зазывно взглянул он на подкатившего глаза Тузова. Да, это не про отношения с женщиной… Все прямо, просто и ясно. Надо, наверное, привыкать!

– Ничего, бывает. Медовый месяц, моя принцесса! – и, внимательно присмотревшись к поерзавшему на стуле Сашке, Игорь серьезно добавил: – В кроватку только после ужина.

Сашка скривился, вздохнул и через силу начал есть разогретый Игорем стейк, удивляясь, что Тузов лично с этим справился.

Игорь прекрасно знал, чего ждет Сашка. Его милый малыш уже совсем замученный, но ему все равно неймется. Ему не терпится приступить к самому главному. Он задал об этом вопрос в первый же день, едва открыв глаза после кратковременного отдыха. И напрасно Игорь пытался убедить его, что это вовсе не обязательно, Тузов тогда вообще слабо верил в успех этого предприятия. Он не знает, чем руководствовался Сашка, оценивая габариты Игоря на фоне своего узенького таза, но, выслушав аргументы о том, что дело это не быстрое, пожелал приступить к подготовке немедленно. Его ничего не смущало! Ни возможная боль, ни дискомфорт… Этим же Игорь будет заниматься, а значит, ничего плохого с ним не случится.

Игорь старался быть максимально деликатным, а Сашка – максимально прилежным. Саня беспрекословно исполнял все инструкции, постепенно насаживаясь на ласкающие его пальцы, и Игорь видел, как сильно это Сашу возбуждает. Конечно, Сашка был очень узким, но и очень эластичным, и мягким, и был способен абсолютно расслабиться в его руках. Игорь сам возбуждался до крайности, предвкушая полноценный процесс. А как Сашка завопил, когда Тузов впервые достиг его простаты! И нет, опять не от боли, а от нового удивительного открытия! Прошло всего пару дней, а Саня уже полностью готов и сгорает от нетерпения получить главный опыт.

Посчитав, что съел достаточно, Саша поднялся, взял руку Игоря и, повернувшись спиной, забросил ее себе на плечо, увлекая к лестнице. И такой трогательный был его затылок с черными завитушками, такое угловатое это плечо и аккуратные прижатые лопатки… Игорь подхватил его и усадил перед собой на широкий выступ перил, оперев спиной о стену.

– Что же ты такое, горе мое, а? – искренне спрашивал Игорь то ли у себя, то ли у Саши, обнимая его и начиная целовать возле уха.

– Это не ко мне вопрос… – мгновенно откликался Сашка, открывая шею.

– И что делать мне с тобой, не знаешь?

– Знаю. Люби меня, – просто ответил Сашка.

– Худенький ты стал у меня, – обхватил Тузов его талию, сразу же сжав в ладонях всю конструкцию Сашкиного миниатюрного таза. Тискать его хотелось до бесконечности.

– Тебе не нравится?

– Ерунды не говори. Приходим в себя и делаем скрининг. Кровь посмотрим мою сладкую, гормончики… – заводился он все больше.

– Хочешь изучить химический состав? – нервно хихикал уже дрожащий Сашка.

– Мечтаю! – хищным глубоким голосом подтвердил Игорь.

– Вот разложишь на отдельные молекулы, все поймешь… – Сашка с возбужденным шепотом, вздрагивая, ерзал на перилах. – И пропадет волшебство…

– А-а, волшебство мое! – не в силах больше сдерживаться, подхватил его Тузов под колени и понес наверх, являть очередное чудо.

Саня вдруг выставил условие немедленно снять презерватив. Он с ним расслабиться не сможет. Уговоры не помогали, Игорь злился, уже заведясь и настроившись, и, в конце концов, уступил и в этом, понимая, насколько острыми могут быть ощущения.

И Саня сделал практически все сам. Игорь решил взять его в первый раз со спины и изо всех сил сдерживал свои движения, позволяя Сашке постепенно адаптироваться к новым ощущениям, и не пожалел о проявленном терпении! Сашка выгнулся тугой дугой, отразив весь рельеф стройной, блестящей от терпкого пота спины с четкой бороздой вдоль позвоночника, когда Игорь достал до его простаты и уже не останавливался. Сашке не потребовалась никакая дополнительная стимуляция, он неожиданно быстро достиг яркого оргазма с громким воплем от одного этого процесса и задвигался снова, заставив Игоря тоже пережить, пожалуй, один из самых фееричных моментов своей богатой сексуальной жизни. Ощущения оказались не просто острыми, а какими-то запредельными, почти нестерпимыми. Тузов вообще не помнит, когда его так сильно и так стремительно накрывало до полной потери над собой контроля.

Обошлось без рыданий. Просто пара тихих слезинок… Отдышавшись и успокоившись, Игорь пошел с ним в ванную, чтобы проконтролировать отсутствие повреждений, и наконец уложил спать. Теперь, по всем признакам, Саня должен хоть немного побыть в спокойствии.

Игорь смотрел в это старательно сопящее во сне лицо и снова не мог сдержать улыбку умиления. Эти скрещенные ресницы… Весь Сашкин гонор, весь его продуманный западный образ рассеялись без следа. Перед ним – его маленький Саня, этот хрупкий эльф в неизведанном мире испытаний и чудес. Что ж будет с ним дальше-то…

Тузов лег на спину и в очередной раз задумался о происходящем. Он не хотел сделать из Сашки сексуальную игрушку? – и вот процесс завершен. Сашка подчинен и отдан ему полностью, он даже тонкой резиновой границы между ними не хочет признавать. Какой теперь выход, что делать Тузову дальше? Пока что Саня чувствует себя абсолютно счастливым и ни о чем больше не беспокоится. Ладно, с этим можно будет справиться – Игорь уверен, что через какое-то время сможет вернуть Сашку к действительности, ведь его мальчик образован, не по годам успешен и поразительно, всесторонне развит. Он еще должен найти, чем будет серьезно заниматься в жизни, в этом Игорь сможет ему помочь. Ну а потом, когда Игоря рядом не будет? И в целом, как Сашка будет жить, с кем?.. Сам? С его-то постельными запросами? Что Тузов сделал из него… Может быть, пусть бы Саша оставался лучше там, с той девочкой какой-то…

– Обо мне волнуешься? – вдруг спросил его Сашка и спокойно улыбнулся. Игорь не видел, что тот за ним уже некоторое время наблюдает.

Теперь он и в голову влезет, мысли начнет угадывать?! Игорь в изумлении к нему повернулся:

– А не следует, ты считаешь?!

– Нет, конечно. Скажи, а когда ты с мужчиной… Ну, полностью внутри, это такие же ощущения, как с женщиной?

– Саша, ты ж засыпал уже!

– Мне важно.

– Ладно, – сдался Тузов. Ясно, что Сашка не отстанет, пока не услышит прямых ответов. – Не совсем такие же.

– Это лучше или хуже?

– Это просто немного по-другому. С женщиной контакт по всей длине, но не такой плотный. Так понятно? Только если ты вздумаешь где-то экспериментировать, Саня, я прошу, пользуйся презервативами. Всегда!

Игорь почувствовал, что Сашка как-то замер, напряженно вглядываясь в лицо Тузова. Не понятно было, он чего-то еще ожидает или что-то хочет спросить.

– А тебе?

– Что мне, Саша? – старался не раздражаться этим допросом Тузов.

– Тебе больше нравится с мужчиной или с женщиной? – подчеркнуто спокойно спросил Сашка.

– До сих пор с женщиной. С мужчинами я не так часто…

– А со мной?! – не желая больше слушать этот невнятный лепет, вдруг резко спросил Сашка о главном.

– С тобой… – Игорь улыбнулся, притягивая к себе и укладывая на грудь эту глупую голову. – С тобой вообще отдельная история!

Саше стало немного спокойнее, но он должен был сказать, что хотел.

– Тебе не надо переживать, что ты сделал со мной что-то неправильное. Все со мной нормально. Если бы я не был с тобой, я был бы… Нигде!

Игорь стиснул обнимающие его руки, но это была еще не вся информация.

– И Лизу я все равно собирался бросить тогда. Я как вспомню этот цирк… – нервно вздрогнул Сашка. – Я много чего могу, Игорь! – вдруг сменил он тон.

– В этом я не сомневаюсь! – улыбнулся Тузов, уже не пытаясь угадать, куда должен вырулить это разговор. Он узнавал своего непредсказуемого мальчика.

– Я могу умереть. Вообще легко! Я много раз хотел…

– Что ты несешь, Саня! – успокаивающим голосом попытался прервать его Игорь, но было бесполезно.

– Просто когда у тебя будет кто-то другой, пусть меня уже не будет. Я хотел бы умереть раньше, чем ты меня бросишь. Ну, или одновременно с этим. Даже если это будет очень скоро. Думаю, уже скоро.

Он так спокойно об этом сказал, без тени истерики или волнения. Он не потребовал никаких обещаний и клятв, просто обрисовал позиции и прижался крепко, будто желая продлить счастливое время.

Игорь растерялся от его серьезного тона и сразу не нашел, что сказать. А Саня и не ждал никакого ответа. Он уснул! Просто мгновенно вырубился от усталости, донеся основную мысль до крепко задумавшегося Тузова.

Все, уважаемый профессор, дверца захлопнулась. Если не с ним – то никак. Когда тебе говорит такое какая-нибудь экзальтированная мадам, это всегда можно перевести в шутку и забыть, побыстрее убрав мадам со своей орбиты. Но когда такое заявляет твой любимый ребенок с не вполне устойчивой психикой… Это не шутка, и Сашку из жизни не убрать. Сашке можно верить, Игорь прекрасно его знает! Поэтому нет больше у Игоря никакой свободы выбора, нет его так бережно хранимой независимости. Вместе с этим ребенком на Тузова свалилось все: семья, обязательства, домашнее хозяйство… Игорь не готов? А кто его спрашивает, раньше надо было думать. А может, совращая Сашку, он думал, что это очередная ни к чему не обязывающая интрижка? Нет, он так не думал с самого начала. Он прекрасно знал, что последствия будут серьезными, но хотел его так, что согласен был на любые кары небесные. Огорчает ли его это? Скорее нет. Это немного напрягает и пугает неизвестностью. Вероятно, нужно будет теперь и собственным здоровьем заняться как добропорядочному отцу семейства, чтоб не так уж «скоро», как предполагает Саня. Его ребенок еще так молод, и очевидно, что тащить эту лямку Игорю придется долго: при всей его образованности ума у Сашки, видимо, прибавится не скоро… Он прижался губами к Сашкиным волосам, закрыл глаза и втянул этот его неповторимый аромат. Ну что ж… Жизнь круто меняется!

И как ни хотелось бы валяться с Саней вечно, а из этого пике пора выходить. За день до окончания их недельного заточения Игорь стал настраиваться на работу.

– Мне завтра в клинику и мне надо поспать, Саша, – сообщил он за ужином. – Долго, часов восемь.

– Хорошо. Спи, конечно, я не буду к тебе приставать! – с готовностью согласился Сашка, уплетая какую-то сладкую желеобразную массу на радость вечно озабоченного его кормлением Игоря.

Его мальчик всегда любил вредный сахар. Ну, хоть что-то…

– Ты, может, приставать и не будешь… – ехидно улыбнулся ему Игорь. – А я так не отдохну. Спать с тобой еще надо научиться. Переночуешь сегодня у себя, хорошо? Тоже выспишься. Учеба скоро, не забыл?

– Ой, да ну… Хорошо, хорошо! – поспешил он успокоить хмуро взглянувшего на него Игоря. – Как скажете, профессор!

И Сашка честно постарался. Он ушел в свою комнату и даже надел свою мягкую пижаму, в которой ему всегда легче было уснуть, и лег в кровать. Он вспомнил, что в последний раз лежал так неделю назад, ворочаясь всю ночь и прислушивался, как ходит по дому Игорь… Саше стало тревожно, спать не хотелось. Он встал и решил сходить вниз, попить. Или снова поесть… Внизу было прохладно, и снова захотелось в постель.

Он поднялся по лестнице и остановился посреди верхнего холла, между своей и Игоря дверью. Он вздохнул и решился: выгонит так выгонит… Тихонько прокравшись к Игорю в спальню, Саша внимательно присмотрелся. Игорь действительно спал. Он глубоко и спокойно дышал, лежа на животе и подложив руку под подушку. Такой расслабленный и беззащитный сейчас, он спит всегда раздетый… Сашка осторожно опустился на кровать, лег и сгруппировался, прижавшись спиной к теплому боку Игоря. И сразу же стал засыпать.

Приоткрыв глаза, Игорь повернулся к нему, накрыл своей рукой и, немного поворочавшись, подгреб Сашку под себя. Он улыбнулся, согревая и целуя в макушку этого хитрого диверсанта в смешной пижамке. Снова отключаясь, Тузов уже понимал, что теперь спать они будут именно так. Личного пространства больше не осталось.

Игорь не поддался на Сашкины провокации утром, снимая со своей шеи обхватившие его теплые руки.

– Все-все-все, мой хороший. Отдыхай. И что-то пробежек я в последнее время не замечаю! Или олимпийская медаль уже добыта?

– Ты нудный, – снова закрывая глаза, отвернулся от него Сашка, и Игорь ушел в ванную.

Он собрался и, выходя в холл, почувствовал волшебные запахи свежей выпечки и кофе. Элегантная, аккуратно причесанная женщина сидела за барной стойкой и, видимо, собиралась позавтракать кусочками свежайшего багета с маслом. Бедняга вскочила от неожиданности, со стуком бросив на стол нож, когда Игорь перед ней материализовался.

– Бонжур, мадам?.. – улыбнулся он ей и выжидательно посмотрел в лицо.

– Марта, – она учтиво кивнула, всем своим видом выдавая желание броситься прочь со страху, – Марта Бернон.

– Да, конечно, мадам Бернон. Чего же вы стоите? Прошу, присядьте, мне очень жаль, что я вам помешал, – своим самым мягким бархатом стелил по-французски Тузов.

Ужас на ее лице постепенно сменялся удивлением.

– Простите, месье, вы долго не выходили к завтраку… И я позволила себе… Вам накрыть в столовой?

– Нет, не беспокойтесь. Могу я составить вам компанию? Честно говоря, ваш багет и кофе так пахнут, что будет просто жестоко с вашей стороны переносить это все в столовую. Давайте съедим это немедленно! – он с видом заговорщика ей подмигнул и кивком указал на стул напротив, присаживаясь за барную стойку.

Марта уже улыбалась, очарованная этими неожиданными манерами, осторожно поставила перед ним кофе и наконец решилась присесть, сохраняя напряженность ровной спины. Игорь же продолжал окутывать ее сетями своего властного обаяния. Ему нужен надежный союзник в этом доме, и достопочтенная Марта – идеальный кандидат.

– Я хотел вам сказать, вы просто волшебница, Марта! Приготовленное вами мясо, как и все остальное, в последние дни было великолепно.

– Но вы не давали никаких распоряжений, месье, и я готовила на свой вкус, – с достоинством улыбалась польщенная женщина.

– У вас отменный вкус, мадам, и лично я не хотел бы ничего менять. Просто закупите побольше разных фруктов для месье Алекса, и пусть они постоянно будут в его доступности, – перешел Тузов к инструкциям, понимая, что этап завладения строгим сердцем Марты завершен: она так преданно кивала, воодушевленная своей внезапной востребованностью. – Используйте больше морепродуктов и овощей, и да, тот десерт вчера за ужином…

– Тирамису, – уточнила она.

– Да, именно, – подтвердил Игорь, хотя впервые это название слышал. Десертами он никогда не интересовался. – Он был прекрасен. Готовьте его чаще.

– Я беру его готовым, в кондитерской.

– Отлично. И, пожалуйста, мадам, проследите, чтобы месье Алекс встал с постели и вышел к завтраку, – посмотрел Игорь на часы. Пора было ехать. – Вы можете подняться наверх и напомнить ему об этом. И да, за уборку тоже спасибо, пока все безупречно.

Игорь улыбнулся ей в последний раз и направился к спуску в гараж. Как же это удобно, черт возьми! Постоянный наемный работник дома, которому ты можешь поручить так много обязанностей и при этом ничего не будешь должен, кроме оплаты услуг. И где только Сашка нарыл такое сокровище! Чтобы получить от Игоря оценку «безупречно» за уборку, надо точно быть волшебницей. Но прицепиться же реально не к чему! В отличном настроении он уехал в клинику, наверстывать пропущенные приемы и продолжать творить чудеса вспомогательной репродукции. Он был в прекрасной форме и впервые за много лет чувствовал всю полноту жизни. Своей новой жизни.

Марта смотрела ему вслед, пока он не скрылся на лестнице. Это какое-то наваждение. Это точно тот жуткий русский профессор, который смотрел сквозь них с Лео, как сквозь несуществующих призраков, и обращался только к Алексу этими леденящими кровь звуками? А уж то, что доносилось в последние дни сверху, не подпадало ни под какие понятия о приличиях. В то же время хозяева не занимались у себя дома ничем особенным или противозаконным: Франция – цивилизованная страна. Марта и Лео только переглядывались друг с другом, выполняя условия контракта, хотя они уже не были уверены, правильно ли они поступают. Но первая оплата прошла в срок и в полном объеме, и они продолжали сюда приходить. В конце концов, к ним никто претензий не имеет. Ни претензий, ни вопросов, ни поручений. Более чем странный дом!

И вдруг это явление месье Тузова, внезапно превратившегося в респектабельного жгучего красавца с прекрасными манерами и превосходным французским. А какой у него приятный тембр! Нет и речи о том, чтобы чего-нибудь из его распоряжений не запомнить. Марта может слово в слово повторить все, что он ей сегодня сказал. Вот теперь она верит в слова Алекса об известности и необычайной образованности профессора Тузова. А все эти странности… Они бывают у всех великих людей! А в том, что месье Тузов человек великий, Марта уже не сомневалась.

Саша потянулся в большой кровати, перевернулся на бок, пытаясь устроиться поуютнее, но спать не хотелось. Он снова лег на спину и с блаженной улыбкой уставился в потолок. Воспоминания о событиях и впечатлениях последних дней сладкими спазмами отдавались внизу живота. Хотелось позвонить Игорю и сказать, чтобы он вернулся. Хотелось еще… Кто-то стучит, что ли?

– Месье Девис, – послышался за дверью негромкий, но настойчивый женский голос. – Вам накрыть завтрак в столовой или на кухне? Месье Алекс?

Саша слышал французскую речь и понимал ее… Точно! Это же он – Алекс Девис! А Саша не сразу и понял… Он же был кем-то другим, куда-то так все время стремился, чего-то вечно добивался… – в голове постепенно прояснялось, в дверь продолжали стучать, и он вспомнил: Марта!

– Да, Марта, я сейчас иду! Накройте в столовой, пожалуйста. И кофе, Марта, кофе много сварите!

Кофе хотелось очень. Больше, чем всего остального! Саша спрыгнул с кровати и пошел в душ.

Он внимательно рассмотрел себя в большом зеркале и остался крайне недоволен. Он действительно стал какой-то худой и бледный. Точно как был когда-то – на инфантильного фрика похож. И эта гадкая редкая растительность на лице, как мог он так расслабиться! Однако лицо счастливое, другое какое-то – серьезно всматривался он в свое отражение. А Игорь про его кроссы сегодня вспомнил! Надо бежать. Без тени сомнения Сашка вышел из ванной и стал одеваться на пробежку. Кофе подождет. Его личная олимпийская медаль, конечно, уже добыта, Игорь прямо в точку попал! Однако удержаться на Олимпе гораздо сложнее, чем впервые туда попасть – эта истина давно Саше известна.

Ему было нелегко после перерыва, но он пробежал всю дистанцию. Он привел себя в порядок, час просидев в ванной. Марта дождалась, наконец, его в столовой. Пришел Лео, который до этого возился во дворе, и они втроем немного поболтали за завтраком. Сашу забавляло это внезапное прозрение Марты, которая при каждом своем действии ссылалась на месье профессора. «Доктор Тузов сказал…» – начинала она очередную фразу, подсовывая Алексу тарелку с фруктами или наливая сок. Гипноз, не иначе!

После обеда, когда ушли Марта и Лео, Саша устроился внизу на диване и открыл свой ноутбук. Он надел наушники, выбрав легкую музыку. Старая попса в ремиксах – то, что надо: создает настроение, но не отвлекает. Он просмотрел свою почту и взял пару заказов на выполнение расчетов для каких-то мелких фирм. Котировки акций на биржах увлекли его, как всегда, его отдохнувшая голова работала четко и быстро, к тому же сделанные им раньше небольшие инвестиции отлично работали!

Он ждал Игоря позже и из-за музыки не услышал, как тот вошел.

Стоя у входа в гостиную, Тузов какое-то время наблюдал эту идиллическую картину. Марте надо бы сделать какой-нибудь ценный подарок… Признаться, он переживал, что Саня проваляется весь день, но его мальчик бодр и весел, он что-то там внимательно рассматривает на экране и подергивается, видимо, в такт музыки в его наушниках. И тарелка с фруктами на столе перед ним, и такой Сашка ладный в этих своих узких джинсиках, сидит с ногами на диване и с такой смешной сосредоточенностью всматривается в компьютер…

– Воларе, о-о! – подпел Сашка своим наушниками. – Кантаре! – встретившись глазами с Игорем, он счастливо улыбнулся и, не сбиваясь с ритма, продолжил: – Приве-е-ет! Сейчас, секунду, дижа! – продолжал он исполнять свою импровизированную песню на этой дивной смеси слов, четко попадающих в ноты, и одновременно закрывал окна рабочего стола ноутбука. – Вот так, отлично, ле фа!

Смеясь, Игорь обошел диван, остановившись у Сашки за спиной, и успел увидеть, что на мониторе у Сашки – одни цифры, какие-то немыслимо сложные таблицы и графики.

Закрыв последнюю таблицу, Сашка вскочил на диване, повернулся к Тузову, сразу же обхватил за шею и, радостно улыбаясь, уставился в лицо:

– Ты рано сегодня. Раньше закончил?

– Как обычно, – улыбался в ответ Игорь, рассматривая Сашкины ясные, широко расставленные нахальные глаза.

Саша мельком взглянул на часы в глубине холла.

– Ты летел?

– На крыльях страсти, мой юный друг, – прощупывал Игорь его ребра. В эти гляделки, конечно, играть весело, но не только ради Сашиных прекрасных глаз так гнал машину Игорь. Кроме глаз, есть у Сашки очень много других интересных мест. Он и сам не думал, что за день так по нему соскучится.

– А я работал, ты видишь! – самодовольно сказал Сашка, видимо, желая продолжить общение и дурашливо спросил. – Я хороший мальчик?

– Ты мой мальчик, – очень низким утвердительным тоном сказал ему Тузов в самое ухо. – Ты мой хороший мальчик!

– Э, а переодеться? – напомнил Саша, почувствовав, как вытаскивает его через спинку дивана Игорь, крепко захватив одной рукой.

– В процессе.

Тузов удивился, что вообще перестал ощущать вес Сашки, когда тот, оперевшись руками о плечи Игоря, подпрыгнул и, ловко извернувшись, обхватил его ногами, повиснув за спиной. Как он за полсекунды там оказался? Чертов акробат!

Сашка терся лицом о волосы Игоря, пока тот нес его наверх, и Тузов сам не ожидал, что так сильно заведется от его горячего дыхания. Ему хотелось Сашку немедленно, грубо и быстро, он не в состоянии был сейчас заниматься всеми подготовительными процедурами, поэтому пошел по простейшему варианту. Подмяв под себя бьющегося от нервных импульсов Сашку, он захватил их возбужденную плоть в ладонь, и до разрядки оставалось совсем недолго. Но Саня с этим не соглашался.

– А, как хорошо, Игорь! Я хочу тебя! – как всегда, в полный голос вскрикивал Сашка, извиваясь и не давая завершить процесс. – Я хочу его чувствовать, пожалуйста! – вывернувшись в подходящий момент, он выскользнул и мгновенно повернулся спиной.

Не в состоянии остановиться, Игорь с силой уперся между его ягодиц, но Сашка чуть приподнялся, и Игорь скользнул ниже, проникая под его промежность и ощущая жар нежной кожи. Сашка с силой стискивал свои крепкие бедра. Ровно с такой силой, чтобы дать почувствовать плотное, жесткое трение, но не сделать больно. Резко, грубо и уже без всяких ограничений удовлетворял свою страсть Игорь, одновременно стимулируя Сашку рукой и видя, как Сашкино тело сплошь покрывается пупырышками и становится пушистым от вставших волосков, а после, дойдя до непроизвольных конвульсий, быстро увлажняется и, отдавая тепло, становится прохладным.

Восстанавливая дыхание, Игорь закрыл глаза, обнимая своего мальчика. Когда он еще только о Сашке мечтал и воображение рисовало волнующие картины, Игорь представлял себе, что любил бы Саню очень нежно и бережно, ласково и не спеша, боясь испугать резким движением… Но все с самого первого раза пошло совсем не так. В самых смелых фантазиях невозможно было представить такой уровень накала своей страсти и такой сильный Сашкин магнетизм: любить его ласково и не спеша не было никакой возможности.

– Тебе понравилось? – спросил Саша, лежа щекой у Игоря на плече.

– Следующий вопрос, – улыбнулся Тузов началу очередного типичного диалога. Сашке часто нужны были какие-то выводы.

– Это был контакт по всей длине? – серьезно продолжал Сашка.

– Да, именно так. И я тоже хочу спросить, мой друг, – повернул он к Саше довольное лицо. – Мы ужинать собираемся?

– Точно! – резко сел в кровати Сашка. – Ты знаешь, что Марта исполнила сегодня? Фрикасе из креветок!

– Да ну?! – театрально воскликнул Тузов.

– Не, ну мясо там тоже есть… Только я буду креветки! – поскакал Сашка к себе, чтобы быстро принять душ.

Уже сидя в столовой и спокойно разговаривая о событиях дня, Игорь вспомнил, что хотел задать, наконец, интересующий его вопрос.

– Давно хотел спросить, Саня, зачем эта академия была в Москве? Почему не сразу в Европе?

– Я тебе уже говорил, ты забыл? Там классный уровень по этой теме, и я хотел на русском сначала поучиться. И по ходу французский спокойно подтянуть. Хотя сейчас думаю, можно было бы и сразу, – улыбнулся он Игорю, но тот не отставал.

– А почему именно эта тема? Откуда вдруг такая тяга к цифрам? Мне казалось, тебе другое могло бы быть интереснее.

– Что именно, например? – Сашкина улыбка стала насмешливой. – Филология, философия и история искусств?

– Ну, как варианты, – уверенно кивнул Игорь.

– А на фига тебе тут филолог? – весело сказал Саша. – Ты сам в этой области все знаешь, скучно будет!

– Речь сейчас о тебе, Саша. Ладно, я понял, – вздохнул Тузов. – Твое дело, конечно, ты сам выбирал. Мне просто хотелось бы знать, что тебя это реально увлекает.

– Конечно увлекает, нашел о чем поговорить! – закончил эту тему Сашка. – Меня еще вот тот тортик увлекает, подай, пожалуйста!

Игорь понял, что эти расспросы пока бесполезны. Ему так и не стала понятна мотивация Сашки в выборе профессии, и особого энтузиазма от скорого начала учебы он у Саши не обнаруживал. Ладно, пусть пока играет в свою экономику, время на то, чтобы передумать, у него есть.

Сашка уже начинал замерзать в одних трусах, скромно садясь на край его кровати, когда уставший за день Тузов лег в постель и сквозь прикрытые веки, сдерживая улыбку, наблюдал за муками его неподражаемого крестника.

– Можно? – спросил, наконец, Сашка с надеждой в голосе, несмело глядя на изображающего глубокий сон Тузова.

– Нет конечно, – категорически заявил Игорь и, не в силах больше слушать этих тягостных вздохов, спросил: – Пижама где?

– Правда? – воодушевился потухший было Саня. – Ты хочешь…

– Бегом!

Долго уговаривать Сашку не пришлось. Он сбегал к себе, уже одетый, запрыгнул к Игорю в кровать и мгновенно прижался спиной.

– Какой класс, Игорь, как хорошо, какой ты всегда теплый! – блаженно закрыл он глаза, чувствуя, как подгребает его под себя Игорь.

Об этом моменте Тузов мечтал сегодня не меньше, чем о сексе с ним. Если бы Саня спал с ним без одежды, Игорь бы не отдохнул. Он не смог бы удержаться от приставаний к разогретому спящему Сашке, а тот бы не смог не отвечать тоже. Но нет ничего более родного и уютного, чем его Сашка в этой мягкой пижаме с милыми корабликами, который вот так сворачивается под боком. Как он жил без этого раньше?..

Он так много лет прекрасно обходился без всех этих атрибутов устроенного быта и семейных радостей и считал, что вполне счастлив.

Но вот прошло уже несколько месяцев их совместной с Сашкой жизни, и Тузов не готов отказаться ни от чего, ни от единого изменения! Ни от этого комфорта их виллы, где каждый предмет и деталь простого и функционального интерьера, кажется, на своем месте. Ни от услуг их удивительных работников.

Правда, с Леоном у Игоря так и не возникло особо близкого контакта, но и претензий никаких не было. Лео помогал своей жене содержать в порядке их дом, занимался мелким ремонтом и заказывал необходимые услуги. Игорь подчеркнуто корректно с ним общался и подружиться, как с Мартой, вовсе не стремился.

И в клинике все было отлично. Его легендарная интуиция в выборе наилучших решений для стремящихся стать родителями людей, казалось, вышла на новый уровень. Рейтинг их центра репродукции уверенно поднимался благодаря поразительному количеству успешных случаев, обеспеченных Тузовым. Лист ожидания к нему на прием увеличивался вместе с гонорарами на радость его любимому финансисту, который тщательно следил за банковскими счетами. Сашка был уверен в полной непригодности Тузова к решению финансовых вопросов, а Игорь и не спорил: избавиться от необходимости заниматься посторонними проблемами – это ли не мечта человека с его профессией! Он успевал следить за всеми мировыми тенденциями, участвовал в профессиональных дискуссиях и больших конференциях. Он продолжал оперировать. Кроме его собственных пациентов, клиника привлекала его ко всем сложным случаям, и количество удачных вмешательств было практически абсолютным.

И все эти перемены, все эти ощущения полноценности его существования появились в его жизни вместе с Сашкой. Он уникален, его мальчик!

Вначале Игорь с какой-то настороженностью относился к ситуации, казавшейся необычной и даже нереальной. Казалось, что вот-вот этот морок рассеется, они оба наиграются, Игорь остынет, Сашка начнет учиться и захочет самостоятельности, и может, съедет от него в свою квартиру… Грустно было думать об этом, но тогда Игорь считал это неизбежным.

Но с каждым днем, с каждой новой неделей приходило понимание того, что все это не просто какая-то случайная шутка судьбы. Все надолго между ними. Игорь не то что не остывал к нему – он ему все больше удивлялся! А заодно удивлялся и себе, чувствуя, что привыкает и привязывается к Сашке все сильнее, попадая в настоящую зависимость от ежедневного с ним контакта. У Тузова мысли не возникло за все это время как-то разнообразить свою личную жизнь. Разнообразия Сашка вносил столько, что часто не хватало другого: хотелось больше времени побыть с ним в покое, просто посидеть в тишине их уютного дома…

Но Саня был молодым и активным, ему нужно было какое-то движение, какое-то постоянное действие. Утром, после обязательного кросса и перед тем, как отправиться в университет, Сашка за совместным завтраком начинал накидывать идеи на ближайшие свободные дни и вечера. Времени свободного у Игоря было не много, поэтому выбиралось самое необходимое: Матисс, Шагал, Музей изящных искусств и дальше по списку – все, что хотел бы увидеть Сашка в Ницце.

Как и раньше, никаких компаний и приятелей для посещения местных достопримечательностей у Сашки не было, и, конечно, Игорь рад был показать все это своему просвещенному крестнику. Не Тузов ли занимался его просвещением лично, когда в детстве приучал ходить по галереям и выставкам вместо луна-парков и дельфинариев?

И, конечно, Опера – один из лучших нестоличных театров Франции, куда ж без нее! Хорошую музыку Игорь слушать любил и сам в молодости играл на фортепиано. Но его Сашка, оказывается, обожает балет. Но только не «кружок танцев», как объяснял этот придирчивый ценитель искусства. Игорь всегда находил происходящее на сцене балетное действие довольно однообразным и часто излишне гротесковым. Однако Сашка отслеживал гастроли каких-то мировых знаменитостей, он знал их всех по фамилиям, и пропустить выступление звезды возможным не представлялось. Игорь также замечал, что особенно Сашку очаровывают исполнители сольных мужских партий, и понимал, что Саню привлекает в балете скорее спортивная, чем художественная часть. У него дыхание от восторга останавливалось, когда какой-нибудь известный парень совершал эти немыслимые прыжки и вращения. Впрочем, изящная балерина могла также вызвать Сашкино одобрение, но лишь в случае исполнения каких-нибудь сложных трюков.

Самая любимая часть балета для Тузова начиналась позже, дома, когда, вдохновленный увиденным, Сашка начинал репетировать какой-нибудь очередной револьтад. Благо, площадь их гостиной позволяла хорошенько разогнаться из холла. Присутствие Игоря в качестве зрителя было, конечно, обязательным, но Тузов бы ни за что и не пропустил такого представления! Он такой ловкий и легкий, его Сашка, он фантастически точно управляет своим телом, и даже если падает, это выглядит эстетично. Оставалось молиться за то, что, репетируя дома самостоятельно, его отчаянный танцор не свернет себе однажды шею. А уж если Саня начнет дурачиться, щедро пересыпая танцевальные па акробатическими трюками – кто устоит перед его обаянием? Игорь не в силах. И заканчивались эти Сашкины упражнения примерно одинаково – в руках уволакивающего его наверх Тузова.

Ради обладания этим мальчиком Игорь согласен был на любые культурные походы, поездки по модным бутикам и даже на утомительные прогулки по городу. Да на какие там прогулки… Он был на все согласен!

Он старался не думать о нем в клинике, и это получалось: работа требовала максимальной отдачи. Но подходил к концу день, и Тузов начинал смотреть на часы. Такого никогда не наблюдалось за ним раньше. Впрочем, за ним много чего раньше не наблюдалось… Не было и речи о том, чтобы задерживаться для светского общения с коллегами и ужинать в их компании. Конечно, он мог оставаться дольше, если было что-то экстремальное, но только самые неотложные случаи! Его бывшие подруги из состава медперсонала в первое время еще намекали, что все еще не против общаться в комнате отдыха, что примыкает к его личному кабинету, но вскоре оставили эту затею. Было похоже, что у профессора Тузова какой-то серьезный роман. Они и представить себе не могли, насколько серьезный!

Сашка все меньше задавал ему уточняющих вопросов и все точнее попадал в самые скрытые ответы, в самые тайные желания. Игорь иногда сам не до конца понимал, чего конкретно от Сашки ему хотелось бы в постели, но Саня знал это всегда! Игорь честно старался ехать домой, соблюдая хотя бы элементарные правила движения, но суммы его штрафов за превышение скорости не становились меньшими. И не было вечера, не было ночи, когда бы Сашка эти штрафы не оправдал.

Часто Игорь хотел его сразу, заводился еще в машине от образов и воспоминаний, и Саня вспыхивал в первые же секунды их встречи, еще ничего от Игоря не услышав, просто встретившись взглядом. Они вваливались в спальню, никакие разговоры и игры были неуместны, и Сашка был как пламя – бился и пульсировал в руках, кричал от боли и наслаждения, доводя до исступления и почти невыносимо яркой разрядки.

Бывали дни, когда, проведя несколько сложных операций, Игорь чувствовал себя уставшим, и Сашкино присутствие рядом было не менее необходимо. Он заходил в дом, Cаша улыбался ему и спрашивал:

– Выпьешь?

Откуда он это знал?! Игорь сам не думал об этом, он просто чувствовал обычное опустошение после нервного напряжения, но Саня вдруг предлагал самое простое и понятное действие! Конечно, Тузов не напивался, но полстакана хорошего коньяка безотказно возвращали его к жизни, а легкий Сашкин треп за столом создавал такую умиротворенную атмосферу… И Саня был таким ласковым ночью, он умел доставить ни с чем не сравнимое удовольствие своим подвижным теплым ртом. В первый раз Сашка схватил его неожиданно, когда Игорь был уже полностью возбужден, и, конечно, сразу стал давиться. Тузов едва успел поднять его за плечи, купируя его близкие рефлексы. Он объяснил тогда Сашке разницу в их физиологических особенностях, и Саня понял, что на таком этапе оральной радости он доставит мало. Зато как он мог постепенно заводить, дразня и растягивая во времени наступление полной эрекции, и тогда сам становился как расплавленный, податливый воск, позволяя Игорю постепенно подготовить его, чтобы взять полноценно, мягко и настойчиво проникая в его узкие ткани.

Послушный и чувствительный, раскованный и изобретательный, Саня владел его желаниями и мыслями полностью. Не имеющий опыта в стойких привязанностях, Тузов в самом себе открывал новые, абсолютно не характерные для себя качества. Они порой пугали, но сделать с этим ничего было нельзя. Он и раньше любил Сашку как родного, а сейчас Саня полностью под его ответственностью…

Он не мог выносить моментов, когда Сашка приезжал домой позже него. Это было редко, и Саня всегда предупреждал об этом. Игорь прекрасно понимал, что ничего неординарного не происходит: у Саши есть дела по университету и этот его любимый фитнес-центр два раза в неделю. Но невольно прислушиваясь к звукам моторов за окном, Игорь начинал представлять себе страшные картины: его Саня, увлекшись орущей в наушниках музыкой, теряет управление машиной и вылетает через отбойник горной трассы. Местные трассы не были особо опасными, но картина представлялась именно такая. Разрешить ему управлять спорткаром было немыслимо. Игорь сам учил его водить? Вот именно!.. Как вообще люди выносят такие моменты? Как родители, например, могут оставаться спокойными, часами ожидая любимое чадо поздним вечером?.. Без крепких напитков Игорь выдержать таких моментов не мог, несмотря на все свои логические доводы. Хорошо, ему хотя бы удавалось не устраивать проповедей после Сашкиного возвращения.

Зимой у Игоря была конференция в Париже, и он возил Сашку с собой, прогуляться и посмотреть столицу, где Саня еще ни разу не был. Он готов был таскать Саню с собой везде, чтоб только надолго с ним не расставаться. Игорь сам любил Париж и с удовольствием провел там с Сашкой несколько свободных вечеров, пережив парочку незабываемых моментов.

Было холодно, влажно и ветрено в Париже в те дни. Сашка мерз на набережной Сены, и Тузов прижимал его к себе, опираясь на каменную ограду, и, как всегда, вел просветительскую беседу об архитектурных памятниках прекрасного города.

Вдруг прямо у них за спиной со стороны гуляющих туристов послышалась родная русская, весьма колоритная речь. Не страдающая излишней тактичностью, молодая дама, видимо рассматривая стоящих у ограды людей и будучи уверенной, что находится в сугубо франкоязычной среде, категорически и нецензурно высказалась насчет большого количества однополых пар в Париже. Игорь с тревогой скосился на Сашку, но тот просто задорно ему подмигнул и тут же развернулся к высказавшейся дамочке, лучезарно улыбаясь ей и ее спутнице, стоящей рядом.

– Идите на хер, мадам! – внятно произнес он по-русски, и обалдевшие дамы быстро ретировались, смешавшись с толпой, а Сашка снова повернулся к Игорю, который уже давился от смеха.

– Что ты ржешь, Тузов, – вздохнул Саня и кивком указал в сторону Собора Парижской Богоматери. – Не отвлекайся. Смотри: Париж! Романтика!

Игоря поражал такой легкий подход Сашки к этой теме. Похоже, Саня вообще не переживал насчет своей склонности к отношениям с мужчиной. Тузов гораздо больше волновался за то, чтоб его мальчик не чувствовал себя неполноценным, и несколько раз пытался поднять этот вопрос. Он пытался донести до Сашки, что делать из всего этого окончательные выводы рано, что жизнь у Саши впереди длинная и многое может измениться. Сашке захочется, например, иметь настоящую семью и детей…

Кому больше он пытался это внушить: Сашке или себе, Тузов определить бы не смог. Факт того, что он спит с ребенком, который вырос у него на руках, был чудовищным. Страшно было даже вспоминать Сашиного отца, этого светлого человека, который хоть и был ровесником Тузова, но всегда видел в Игоре своего старшего товарища и Сашкиного мудрого покровителя. Вот бы глянул на происходящее! И точно ведь, иногда до некоторых событий лучше не дожить… Все самые страшные определения здесь были справедливы: это низость, это извращение, это моральное падение, это вообще за гранью… Игорь Тузов это прекрасно осознает, но это ничего не меняет. Отказаться от Саши выше его возможностей. Интересно, вспоминает ли о своих родителях Саня? Ведь Игорю казалось, Саша был к ним привязан. А теперь вообще никаких намеков. Вот так он однажды и Тузова, наверное, забудет…

Крис Робер праздновал победу. Сегодняшний турнир по плаванию на их спортивном кампусе прошел, как всегда, динамично и оживленно. Студенты всех факультетов могли попробовать свои силы, участников и болельщиков собрался целый корпус, и Крис выиграл! На глазах у всех ребят, у всех преподавателей, он, студент экономического факультета, боролся на каждом метре и в финале на целый корпус сумел опередить Лейнера – чемпиона зимнего турнира, который еще и учится на спортивном направлении!

Их довольно внушительная компания, почти вся группа, отмечала это событие в их традиционном кафе на южной окраине технопарка София Антиполис. Он был сегодня героем дня, и сегодня Изабелла, эта тоненькая большеглазая красотка, наконец слушала его. Его все слушали: всем было интересно, как выглядит борьба на дорожке изнутри.

– Я не видел, где он, – рассказывал Крис о сопернике. – До последнего не знал, что иду первым!

– Фантастика! – хлопнула в ладошки Изабелла и вдруг расплылась в радостной улыбке. – О, Алекс!..

– Всем привет! – кивнул компании Девис, подставляя себе стул. – Салют, Бель! – традиционно наклонился он к Изабелле, изображая приветственный поцелуй, хотя не удостоил ее и взгляда, осматривая разбросанные на столе упаковки и полупустые стаканы, чтобы выбрать место для своего неизменного ноутбука. Изабелла вспыхнула от этого жеста, и Крис отвернулся.

Как же раздражал Криса этот вечно ухмыляющийся пижон Алекс, достопримечательность их группы, любимчик преподавателей и молоденьких дур. Крис только успел порадоваться, что сегодня их компания обошлась без блистательного Девиса, и надо же – он тут как тут!

И вроде бы ничего нет в этом Алексе выдающегося, он и ростом-то не выше некоторых девчонок, но все они как одна крутятся к нему поближе и стремятся завязать какой-нибудь диалог. Ну конечно, Девис же знает обо всем на свете и держит себя с достоинством утомленной вниманием поп-звезды. Он, конечно, со всеми одинаково любезен, но ни с кем не сближается, включая эту глупую Бель, которая считает себя, наверное, его подругой. Но Крис прекрасно видит, что глубоко плевать этому самовлюбленному русскому и на Изабеллу, и на всех остальных. Вообще не понятно, какого черта он делает на их факультете.

Преподаватели всегда в восторге от его ответов и рассуждений во время экзаменационных сессий. Они все считают, что у Девиса большое будущее, при условии, что тот будет прилагать больше усердия в учебе. Только Девис никакого усердия к учебе не прилагает вообще! Крис просто поражается, как нагло этот малый, сидя на лекциях, часами играет на биржах, воткнувшись в экран своего лэптопа. А когда подходит время экзаменов, за день или два успевает кое-как пролистать весь курс и раскинуть перед профессорами свою откровенную импровизацию, мило улыбаясь, когда обнаруживаются явные пробелы в его реальных знаниях. И это всегда работает!

А уж как умеет Девис ненавязчиво унизить, бросив какую-нибудь уточняющую реплику во время разговора, даже чужого, особенно если это слышат его верные поклонницы. И даты исторические уточнит, и о стилях архитектурных поспорит, и фамилии известные научит правильно произносить! Не только Криса раздражает он этим, но и большинство парней их круга. Он не состоит ни в одной спортивной секции университета, не живет в студенческом кампусе и, уж конечно, не участвует в вечерних посиделках с пивом и футбольными матчами.

Трудно даже представить себе безупречного Алекса в нормальной мужской компании за обычными для молодых парней развлечениями. Это тема не раз возникала в кругу университетских друзей Криса, но сексуальная ориентация Девиса оставалась загадкой. Парней он игнорировал так же, как девчонок. Никаких ни на что намеков, только косвенные факты.

Чего стоит один только его внешний вид и очевидный собственный стиль! Надо признать, что этот Девис, конечно, симпатичный малый с его ярким цветом глаз на контрасте с всегда загорелой кожей и черными вьющимися волосами, всегда находящимися как будто бы в беспорядке. Крис подозревает, что эта небрежная стрижечка стоит целое состояние в лучших салонах города, особенно если учесть стоимость того, что на Алексе всегда надето.

Они все здесь не из бедных семей и, конечно, могут многое себе позволить, однако с Дэвисом никто себя даже не сравнивает. Если темные очки – только Гуччи, если рубашка или тонкий свитер – непременно Бриони, джинсы и спортивного вида туфли, соответственно, из самых дорогих итальянских бутиков.

Одевается Алекс именно в Италии, как информировал он развесивших уши девчонок. В Ницце и даже в Каннах для Девиса, видите ли, выбор недостаточен. Ничего яркого и кричащего на Алексе никогда не надето, но его узкие брюки или джинсы с низкой талией всегда безупречно сидят на узкой фигуре, а белая рубашка всегда с длинными рукавами, даже сейчас, в эту жару.

В университете его никто и никогда не видел в обычной футболке, шортах и, вообще, в спортивной одежде. Однако и в этом, оказывается, несравненный Алекс прекрасно разбирается! Он как-то сообщил, что из всех спортивных линий он предпочитает никому не ведомый североамериканский Лулулемон. Что это за диковинная фирма, Крису с товарищам не известно, зато буквально через два дня, услыхавшие про то, что бутик этого бренда открылся в Каннах, девочки их группы, как сговорившись, стали появляться с рюкзачками и в спортивных шмотках с характерным подковообразным логотипом. Куда, интересно, этот хиляк Алекс ходит в спортивной одежде? Крис презрительно усмехнулся, глядя, как по-хозяйски располагается Девис за столом.

– Что празднуем? – равнодушно спросил Алекс, открывая ноутбук. Конечно, он не следил за местными общественными мероприятиями.

– Робер выиграл турнир по плаванию, представляешь! – с гордостью сообщила ему одна из девчонок, и Крис бросил на Девиса победный взгляд.

– О, поздравляю. А что плыл, спринт? – тут же спросил Алекс, не отрываясь от экрана, чем снова удивил Криса. Робер был уверен, что уж в теме реального спорта доходяга Алекс ему не собеседник.

– Четыреста, вольный стиль, – с достоинством ответил Крис.

– И?.. – ждал еще чего-то Девис, но, видя непонимание, уточнил вопрос: – Какое время?

– Четыре двадцать! – поспешила информировать Бель, воодушевившись заинтересованностью Алекса.

– Ты шутишь? – мельком взглянул на Криса Девис, снова втыкаясь в монитор. – И это у вас первое место? Круто, Робер, секунд пятьдесят до мирового рекорда!

– А при чем здесь мировые рекорды? – с вызовом бросил ему Крис, взбесившись от такой осведомленности. Конечно, это просто студенческие соревнования, но цена его победы явно обрушилась в глазах одногруппников. – Просто тебе надо было прийти и показать мировой класс, Девис!

– Нет, мировой класс я, конечно, не покажу. Но из четырех минут вольным стилем лет пять назад я точно выплывал! – со своей кривой ухмылочкой поделился Алекс. – Сейчас не знаю, давно не пробовал.

– Серьезно?! – окончательно потерял терпение Крис, чувствуя, как затихли все, следя за их перепалкой. – Так давай попробуем! Будет весело! Давай завтра, в бассейне, все согласны?

Конечно, все были согласны! Под одобрительный шум собравшихся зрителей Алекс устало вздохнул и закрыл ноутбук.

– Завтра меня здесь не будет, к сожалению, – улыбаясь, посмотрел он на Криса. – И зачем ждать до завтра? Все уже здесь, зачем тянуть? Если не принципиально лезть в бассейн, можно придумать что-то поинтереснее!

– Давайте! Давайте, супер! – со всех сторон подстрекали их желающие развлечений одногруппники и выдвигали предложения по видам возможных состязаний. Конечно, всех в первую очередь интересовало выступление загадочного Девиса.

Услышав нужное предложение, Алекс с равнодушным лицом, которое должно было подтвердить случайность выбора, сказал:

– О, вот например. Подтягивания. Вот отличная планка, – указал он на балку вдоль потолка бара. – Ты как?

– Ты серьезно, Девис?! – во все глаза смотрел на него Крис, не понимая, в чем подвох. – Ты будешь подтягиваться?! Ты хоть повиснуть-то там сможешь?

– Думаю, смогу, – снова вздохнул Алекс. – Но это будет дорого, Робер!

– Да не проблема! На что забьемся?

– Если я выиграю, ты всех угощаешь сегодня в клубе. В «Англи»! – выбрал Алекс одно из самых дорогих заведений Ниццы. – Всех, кто сейчас за столом.

– О-о-о! – раздался одобрительный вой предвкушающих ночные развлечения студентов.

– Да легко! – улыбался уверенный в себе Крис. – А если выиграю я, то угостишь ты, я правильно понял?

– Конечно! – подтвердил Девис, еще больше воодушевляя наблюдателей. – И если ты не против, начни первым. Может, я сразу увижу, что без шансов, – он дружелюбно подмигнул, и Крис подумал, что Девис, наверное, просто хочет обставить так свое приглашение всех в клуб. Он с большими странностями, этот русский, но Крис Робер пасовать не собирается!

Стянув с себя майку, чтобы заодно продемонстрировать прекрасную мускулатуру спортсмена, широкоплечий Крис повис на перекладине.

Алекс сочувственно смотрел на его напряженные упражнения. Это было заведомо безнадежное дело: соревнование пловца-любителя с акробатом-профессионалом, все детство простоявшим на руках, «верхушкой» в мужской четверке… Ну ладно, здоровая у тебя рама. Так и зад же свой оцени правильно и вспомни элементарные законы физики, ты ж на точных науках специализируешься… Нет же, пыхтит, стараясь как можно больше раз поднять свою громоздкую подвесную конструкцию. Судя по внешнему виду, Алекс больше двадцати пяти раз ему не давал.

Уже раскачиваясь всем телом на последних сгибаниях рук, Крис подтянулся в последний раз для круглого счета и спрыгнул: тридцать!

– Я после соревнований, прошу учесть! – Крис победно ударял по подставленным ладоням своих друзей.

– Конечно, – вдруг спокойно ответил Девис, вставая. Он не спеша расстегнул рукава рубашки и просто закатал их чуть выше локтя, явно разочаровав присутствующих, ожидающих рассмотреть, наконец, торс этого таинственного модника. – Пять раз на гандикап.

– Подсадить? – насмешливо предложил кто-то из ребят, глядя, как Алекс прицеливается к планке. На вид ему было действительно высоковато.

Но он не ответил. Присев, чуть задержался и вдруг, казалось, не подпрыгнул, а просто взлетел, как в замедленной съемке, спокойно повиснув на цепких руках.

– О, вау! – не сдержала восторга одна из девчонок, и молчание установилось за столом. Он скрестил тонкие лодыжки сомкнутых ног, чуть-чуть переставил руки, и результат стал очевиден всем после первых же его движений. Казалось, Алекс вообще не напрягается, плавно и ритмично подтягивая изящное тело на тренированных руках. Он не стал громче дышать, не потерял темпа до самого конца: ровно до тридцать шестого раза.

Крис как завороженный смотрел на своего соперника. То ли рубашка у Алекса действительно отменного качества, то ли Девис сделан из чего-то особенного, но ни капли пота на одежде, ни намека на напряжение на спокойном лице за все тридцать шесть подходов! Интересно, сколько раз он может подтянуться вообще, этот пришелец из другого мира?..

Громкие хлопки и восторженные возгласы раздались после его бесшумного приземления, и Алекс стал спокойно раскатывать рукава.

– Ну что, Крис, угощаешь сегодня? – подходя, пожал он руку, протянутую в знак признания Робером.

– Все в силе, Девис! – все еще ошарашенно рассматривал его Крис. – До встречи в «Англи»!

– А я сказал, что пойду сегодня в «Англи»? – к всеобщему удивлению, спокойно произнес Алекс. – Я сказал, что ты всех угощаешь.

Вздох разочарования прокатился за столом, но Девис внимания на это не обращал. Он снова открыл ноутбук и снова стал обычным надменным Алексом, лишь изредка бросающим взгляды на окружающих.

Все стали расходиться, договорившись о вечере. В конце концов, ушел и Крис, оставив попытки возобновить с Девисом общение.

И только Изабелла осталась за столом, махнув на прощание рукой подругам, что подмигивали ей ободряюще.

– Ты серьезно занимаешься спортом, Алекс? – краснея, пыталась она начать общение.

– Раньше занимался. Сейчас так, для здоровья больше, – он по-прежнему смотрел в экран.– Я в «Калифорнию» хожу, – назвал он один из самых известных городских фитнес-центров.

– А почему не в наш? Там все для нас бесплатно. И тренажеры, и бассейн… – она пыталась поддержать разговор, но Алекс никакого интереса не проявлял.

– Мне там не нравится, – коротко ответил он.

– А если бы ты проиграл, ты пошел бы в «Англи»? – осторожно закинула Изабелла.

– Я бы не проиграл. Тебя подвезти? – потерял он терпение, сделав вид, что собирается уходить.

– Нет, спасибо, я на машине, – грустно ответила Изабелла, смирившись с очередной проваленной попыткой сблизиться. – До завтра?

– До понедельника.

– Как, тебя всю неделю не будет? Уезжаешь куда-то? – округлила и без того большие глаза Бель. – А на факультете знают?

– Да какая разница? Можно подумать, я не сдам потом чего-то. Все, давай, пока!

Она убралась наконец, и Алекс, вытянув ноги, с наслаждением растянулся на стуле, мечтательно закидывая руки за голову. Да, его не будет целую неделю! Целых пять дней на Корсике, целых пять свободных дней! Они полетят прямо в Кальви, остановятся в дорогущем отеле модного курорта, и, наконец, не надо будет спешить, не надо будет думать о том, что нужно выспаться ночью, что утром рано вставать… Можно было бы, как предлагал Игорь, ехать своей машиной и добираться до Корсики на пароме, но что они будут делать на этом пароме восемь с лишним часов? Любоваться морскими пейзажами, чинно сидеть за ресторанным столиком? Нет, Саша не согласен терять столько времени из этого короткого отпуска, он взял билеты на самолет.

Эти пять дней начинаются сегодня! Осталось совсем немного, каких-нибудь несколько часов убить, и можно будет сбросить эту дурацкую маску студента престижного французского университета, можно будет перестать быть Алексом и стать самим собой… На целых пять дней стать просто Сашкой и ни о чем больше не думать, просто любить его…

Конечно, это была идея Саши, на которую он раскручивал Игоря несколько месяцев. Саша был реально потрясен, узнав, что Тузов никогда не выезжал ни на какой курорт для отдыха. Ни разу, ни с кем, никуда! Похоже, те первые несколько дней их домашнего заточения были чуть ли не единственным его опытом беспричинного пропуска рабочих дней. Хотя почему же беспричинного…

Сашка часто думал о том, что было бы, если бы он не решился тогда… Игорь ни за что не стал бы инициатором их отношений, как бы ни мучился, это понятно. И если бы Саша просто уехал обиженный, дождавшись срока въезда в свою квартиру, Игорь бы справился, Саша не сомневается! А что было бы с Сашей? Он общался бы с Крисом и ему подобными и спал бы с вялой дурочкой Бель? И смирился бы с провалом всех планов, и рассказывал бы себе, что это нормально потому, что все так живут? И метался бы дальше от ощущения, что он в каком-то дешевом, не нужном ему театре и не знает, как попасть в свою настоящую жизнь? Продолжал бы оценивать себя, представляя, что сказал бы Игорь и как бы он на это посмотрел? И так годами, до конца жизни! Хорошо, если б не длинной. Как это было бы страшно…

А теперь все имеет смысл и все находится на своих местах! Его учеба для получения диплома и постоянного статуса в Европе. Его работа, чтобы обеспечить их нормальную жизнь. Его кроссы и тренировки, чтобы сохранять форму и здоровье, и даже это общение с сокурсниками, чтобы чувствовать себя уверенно.

Как здорово развлек его сегодня Крис! Это было то, что нужно Сашке именно в этот момент: хоть немного растратить энергии и времени, сгорая от ожидания вечера, ощутить превосходство, силу и красоту своего безупречного тела.

Как же просится это тело к нему!.. Оно всегда безошибочно угадывает его настроение и желания. Как? Саша сам не совсем понимает, он практически не управляет этим процессом. Управляем всем Игорь. Сашкин организм за секунды мобилизуется, если Игорь хочет его безотлагательно. Это только кажется, что черные глаза Тузова становятся совсем сонными. В этом взгляде из-под опущенных век, кажется, бесятся черти. И нетерпеливо вздрагивают крылья его правильного прямого носа. И невозможно сопротивляться собственному естеству, абсолютно ему подчиненному!

А ведь Саша пытался экспериментировать, он пытался однажды перехватить инициативу! Это фламенко тогда так завело Сашу… Он включил музыку громко, без наушников, и импровизировал под впечатлением шоу «Мулен Руж», увиденного в Париже. Игорь застал его за этим занятием, вернувшись из клиники, и, как обычно, сел на диван понаблюдать. Он тоже заводился от Сашкиных движений, это было прекрасно видно! Но такая рваная, страстная, надрывная мелодия требовала активного действия! Сашка вскочил на Игоря, как тогда, в их первый раз, и заставил лечь на спину. Он сам расстегивал его одежду и избавлялся от своей. Возбудившись до предела, он придавил руки Игоря своим весом, не давая возможности никаким действиям, а Тузов и не пытался. Игорь понял его и позволил делать все, что угодно. Саша прижимался к нему своей горящей нижней частью, пытаясь имитировать его же движения. Он чувствовал под собой его твердость и задыхался от желания разрядки. Но вот так, без рук, она не наступала. Не в состоянии терпеть это дальше, Саша обессиленно упал на него, а Игорь спокойно накрыл Сашку своей рукой.

– Что, провал эксперимента? – ехидно попал Тузов в самую точку.

– Полный, – простонал Саша, корчась от неудовлетворенного желания. И из последних сил выдохнул: – Но почему?

– Потому что, мой сладкий, трахаешь здесь не ты! – эту истину Сашка знал и так. Игорь одной рукой быстрым движением опустил Сашку на пол, прижал его к полу и, делая фактически то же самое, что перед этим распаленный Сашка, и не прикасаясь ни к себе, ни к Саше руками, закончил все для них обоих за каких-нибудь полминуты. Как?! Саша больше этим вопросом не задавался. Он подчинялся и понимал, что именно от этого получает ни с чем не сравнимое наслаждение. И как бы ни хотелось иногда с этим поспорить, но их отношения зависели от настроения и желания Игоря. Саша мог получить удовольствие столько раз, сколько позволит ему это сделать Игорь, и оргазм наступит у Саши в момент, который выберет Тузов.

Однако, соглашаясь, что Игорь полностью его контролирует, наблюдал Сашка и другое. То, что ни за что не хотел признавать самоуверенный Тузов: Сашу Игорь контролирует гораздо лучше, чем самого себя! Игорь может сколько угодно изображать мудрого папочку, поучать Сашку и отпускать свои ехидные шуточки, он может дразнить Сашу и играть с ним, как с послушной куклой, одного не может Игорь: от Сашки отказаться! И находится он в Сашиной власти не меньше, чем распоряжается Сашкой сам. Да, Игорь подчиняет Сашку всем своим желаниям. Только вот желания эти Игорю не подчиняются…

Когда Саша был ребенком, он воспринимал Тузова как всесильного и всезнающего кумира и любил его так, как любят, наверное, бога: как высшую неоспоримую данность. Но сейчас Саша любит человека. Необыкновенного, сильного, умного, прекрасного… но человека с его упрямым характером, с его своеобразными вкусами, с этими его странностями. И как же Сашу увлекает изучение этого человека! Как иногда поражает его Игорь этой своей неожиданной беззащитностью перед элементарными житейскими ситуациями. Да Игорь же, на самом деле, ни черта не видел в этой жизни, кроме своей медицины! И такая жалость, такая острая к нему нежность поднимается в душе у Сашки в эти моменты… И столько вещей хочется показать Игорю, столько нужных и интересных вещей, которых Игорь, безусловно, заслуживает!

Ведь как быстро и как органично вписался Тузов в образ вельможного хозяина шикарной виллы с обслугой! Да он просто рожден повелевать и распоряжаться! И не только в своих больничных боксах. То, что кровь настоящего аристократа течет в жилах у Тузова, видно с первого на него взгляда. И даже эта его непреодолимая лень в вопросах денег, нежелание опускаться до мелкой житейской суеты только усиливает впечатление. А эти его строгие комплексы и неожиданная требовательность, к казалось бы, незначительным вещам…

А как он одевается! Самое интересное, что в большом количестве шмоток Игорь ведь не нуждается, целые дни проводя в медицинской форме. Однако тряпок у Тузова великое множество, все они друг на друга похожи и в идеальном порядке располагаются в шкафу. Простой и удобный стиль, однотонные сдержанные цвета. Он любит чувствовать себя комфортно и носит штаны и рубашки стоимостью от пятисот евро даже дома.

То, как Тузов выбирает себе одежду, Саша видел в первый раз еще осенью, сразу после начала учебы, увязавшись с ним в город.

При этом Игорь посещал только один бутик брендовой одежды в Ницце. Раза три в год. Наверное, когда меняется сезон. Ну, в самом деле, не будет же он тратить время на изучение другого ассортимента.

В его любимом магазине Тузова, конечно, все знали, и с его появлением консультанты, даже не взглянув на вошедшего с ним Сашу, пришли в полный восторг и активное движение. Зная его размеры и вкусы, они мгновенно накидали ему кучу однотипных и, естественно, самых дорогих тряпок, расхваливая новую коллекцию. С абсолютно равнодушным видом, практически молча, Тузов извлек из этой кучи три-четыре предмета одежды и кивнул в сторону кассы. Ему даже в примерочную лень было сходить. Интересно, сколько своих вещей Игорь не носит после таких закупок из-за того, что они не подошли?

Саша тогда категорически отказался купить там что-нибудь за компанию и пообещал себе, что эти шустрые продавцы видят его Игоря в последний раз. Переживающий за недовольного Сашку, Тузов сказал, что в Каннах, например, выбор гораздо больше, и Саша может при необходимости сгонять туда. Про Канны Саша знает и без Игоря и был там уже неоднократно. Про Монако тоже. Он взял с Игоря обещание, что тот отвезет его в Италию, хотя бы в Геную. От Ниццы это не больше двухсот километров вдоль берега!

И Тузову очень там понравилось, несмотря на все его снисходительные ухмылочки! Саша отрывался в итальянских бутиках как хотел, заодно изучая, в каком стиле он больше всего нравится Игорю. Понятно, что в образе прилежного пай-мальчика… Но и на Игоря Саша нацепил, наконец, по-настоящему подходящие ему вещи. Куда Тузов будет ходить в этих респектабельных костюмах, которые после подгонки сидят как специально для него сшитые? О, Саша придумает! В Ницце полно соответствующих мест, и к тому же почему бы на своих конференциях Игорю не выступать в элегантном Армани, да он в нем просто неподражаем!

Конечно, Тузов больше уступал Сашке, соглашаясь на эти приобретения, но ничего, Саша его к роскоши приучит. Да что там приучать, Тузов врастает в это с первого раза! У Игоря просто никогда не было времени и случая попробовать пожить красиво, с приятными излишествами и необязательными, но такими затягивающими атрибутами… Сам он никогда бы не задумался об этом, не считая это все какой-либо для себя ценностью. А никто другой никогда ведь по-настоящему не заботился о нем…

Сколько раз в детстве Саша слышал, как его родители и их знакомые обращаются к Игорю с просьбами кого-нибудь принять. «Игорь, посмотри, Игорь, сделай, Игорь, на тебя вся надежда…» И он всегда смотрел, делал, спасал… Сколько раз маленький Сашка, не видевший своего крестного несколько дней, слышал, что Тузов отпахивает третью или четвертую смену подряд, и не понятно, как он вообще все это выдерживает. При этом они еще ставили ему оценки и высказывали свое ценное мнение о том, что Игорь слишком много о себе воображает, что ему надо быть со всеми любезнее, что ему надо меньше пить…

Но Саша не вспомнит ни одного случая, когда с какой-либо просьбой обратился к ним Тузов. Конечно, ему бы никто не отказал, но никого и ни о чем Игорь просить не будет. От него не надо ждать просьб. Его надо понимать, его надо чувствовать. Его надо любить так, как может только Саша!

Конечно, есть вещи непреодолимые, изменить которые в нем невозможно, их надо просто принять. И принимая все особенности Тузова, Саша еще той осенью пришел к выводу: Игорь терпеть не может этот город.

Конечно, на походы в театр и галереи Игорь соглашается без особых уговоров, но подобные вещи есть во многих городах и куда более знаменитые! В целом же Ницца – типичный модный курорт, с этой кипящей жизнью набережной, индустрией дорогих развлечений и атмосферой праздника по восемь месяцев в году. Торговые ряды и кафе Старого города, стильные апартаменты с видом на море, белые корабли у причалов… Каким чужим и потерянным выглядит Тузов среди всех этих радостей! Он вообще не бывал бы в городе, замкнувшись на маршруте от клиники до виллы, которая находится гораздо севернее Ниццы, километрах в тридцати от моря.

А Саше Ницца нравилась, и поначалу он вытаскивал Игоря в центр, стараясь увлечь местным колоритом. Тузов обреченно плелся по набережной, не вынимая рук из карманов своих летних штанов, и тяжело вздыхал каждый раз, когда Саша указывал на что-то интересное: новую модель авто, красочное граффити или винтажную яхту.

Конечно, взявшись за ручки, как некоторые пары, они не ходили, трудно представить такое с Игорем! Тузов мог иногда обнять Сашку за плечи, рассмеявшись его очередной шутке или отводя от казавшейся опасной Тузову дороги.

Но Саша хотел бы постоять с ним спокойно на набережной, опираясь на ограду, посмотреть на корабли или посидеть рядом на газоне, как многие здесь это делают. Но Тузов – не многие, и, подойдя к газону по предложению Сашки, на окружающих он не смотрел. Он сделал шаг на траву, опустил взгляд и с явными признаками паники на побледневшем лице отступил на бетонную плитку снова. Он с такой мольбой в своих выразительных глазах уставился тогда на Сашку! Стало понятно: в траве, вероятно, копошился какой-нибудь муравей. Насекомые и Тузов – существа несовместимые, не стоит даже пытаться.

Желая отвлечь Игоря от такого стресса, Саша предложил посидеть в одном из популярных на набережной кафе, тем более Игорь наверняка не против был бы перекусить, устав от Сашиных попыток открыть для него всю прелесть их города.

Тузов с тяжелым вздохом опустился за казавшийся рядом с ним игрушечным столик и с утомленным видом стал взирать на публику и стены. До этого Саше казалось вполне приличным это кафе, но диссонанс с вальяжным Тузовым был очевиден. Игорь так и не вытащил рук из карманов, откинувшись на спинку тесного для него кресла, ведь Игорь привык сидеть свободно и расслабленно, в силу профессии, наверное, сразу стараясь принять позу для наиболее эффективного отдыха.

Официант принес меню, и Саша понял, что затея с кафе провалена окончательно. Проследив за беглым взглядом Тузова, он заметил не вполне опрятный вид ногтей официанта. Нет, они не были грязными, но и безупречными не выглядели. Этого хватило, чтобы тема перекуса здесь была закрыта. Ради приличия и чтобы, опять же, обрести душевное равновесие от очередного потрясения, Игорь заказал себе сто пятьдесят грамм шотландского виски, Саша выпил кофе, и на этом их поход по Английской набережной закончился.

На набережной Игорю делать абсолютно нечего. В Старом городе, опять же, мусор и толпа народу, приближение к которой вызывает у Тузова очередной стресс, не говоря уже о походе на местный рынок. Представить Тузова на рынке так же невозможно, как, например, в фитнес-центре, на танцполе или просто в ночном клубе. К тому же жара летом в Ницце, а зимой одни клумбы и скука. Вообще не Игоря город, не его атмосфера!

Вот в Париже Игорь был совсем другим, это сразу бросилось в глаза Саше! Даже несмотря на то, что Париж тоже не блещет чистотой, Игорь чувствует себя там своим, среди тех старых улочек и изысканной архитектуры. И в уличных кафе он, оказывается, вполне может посидеть, и на ограду набережной может опереться даже в ту отвратительную погоду.

Париж в мусоре и хиджабах Саше не понравился, но это принципиально ничего не меняет. Игорю кажется, что он безмерно счастлив в пределах своей виллы. Сейчас, вероятно, да. Но провести на этой вилле остаток жизни?.. Саша уже неоднократно пытался закинуть эту тему: а не хотел бы Игорь жить в другом месте? Конечно, Тузов бы не хотел! Жизнь у него здесь налажена, здесь клиника и контракт – обязательства перед людьми, которые поддержали его с момента переезда в Европу. То, что крепостное право давно отменили и вечно отрабатывать однажды предоставленные услуги ему не обязательно, Игорю в голову не приходит. Если он уйдет из этой клиники, отсюда уйдут многие клиенты – он это понимает и, конечно, так подставить когда-то пригласивших его людей не может.

Саша пытался зайти с другой стороны: поговорить о том, где самые передовые технологии по его профилю, и не хотел бы Тузов поработать там. Немцы, испанцы, американцы… но об этом не может быть и речи, у него ж тут контракт и обязательства, и все снова по кругу.

Что с этим делать, Саша пока не придумал, и вопрос этот можно отложить.

Зато больше не надо откладывать Корсику! Игорь, конечно, заслужил этот отдых, но и Саша ведь тоже был примерным студентом! Саша не надеется, что пребывание в люксовых апартаментах произведет на Игоря большое впечатление, но может же Саша как-то наградить и себя за всю проделанную за этот год работу! Побыть с ним в новом месте, сменить обстановку…

Ведь тот раз на полу гостиной был всего лишь вторым случаем, когда Игорь взял Сашку не на своей кровати. Это если не считать нескольких зимних вечеров в Париже. Как ни мечтал Сашка спровоцировать его на спонтанный секс внизу, на лестнице или даже у себя в комнате, Тузов предпочитал заниматься этим в своей спальне.

Ну чем не причина вытащить его в отель! Это так будоражило и вдохновляло… Саша готов был при всех орать об этом, ему нечего скрывать, он любит лучшего из людей! Но он щадил чувства Игоря и никому ни о чем не говорил. Тузов явно комплексует из-за их связи, он не хотел бы, чтобы это стало широко известно, он все-таки воспитан в той старой системе. А эти его разговоры о временности всего происходящего, просто слушать невозможно… Конечно, это временно, у Саши нет сомнения: жизнь не вечна!

Саша посмотрел на часы: можно собираться! Лео, наверное, приготовил уже их вещи. У Саши что-то наподобие дружбы с этим славным добряком, который всегда так к Саше внимателен и так укоризненно качает головой, когда по вечерам Саша старается побыстрее выпроводить его из дому в ожидании Игоря. Лео по-прежнему явно симпатизирует Саше и настороженно относится к Тузову. Это не страшно, у Тузова тут свой фан-клуб в лице привороженной им Марты. Смешные они и такие классные…

А Леон, действительно, недолюбливал этого вечно чем-то недовольного русского профессора. Конечно, это не касалось их с Мартой работы, и месье Тузов был весьма с ними любезен. Но отношение Тузова к так преданному ему Алексу казалось несправедливым, а иногда и жестоким. Может, это потому, что Лео не понимал их язык, но по тем немногим эпизодам их общения, которые наблюдал Лео, можно было сделать очевидный вывод, что Тузов держит этого светлого мальчика в какой-то патологической от себя зависимости. Чем можно было так привязать к себе чистого, чувствительного ребенка, для Лео загадка. Конечно, это не редкость: сожительство двух мужчин, и они вольны делать все, что угодно, тем более Алекс сам на этого профессора вешается. Хотя, конечно, Лео никогда этого не понимал… Нашел бы себе Алекс хорошенькую девчушку, может, эти глупости и выветрились бы из головы! Но разве нормально то, что происходит… У Лео тревожно на сердце от вида этого восторженного, горящего нетерпением от предстоящей поездки мальчишки на фоне абсолютно спокойного и насмешливо смотрящего на него хозяина. Именно хозяина, собравшегося выгулять любимую собачонку, и Леону просто обидно за наивного Алекса. Конечно, Лео может ошибаться, но относительно этого их путешествия вдвоем у него плохие предчувствия…

Третье утро их пятидневного отдыха, третье замечательное утро! Саша обожает это чувство легкости, когда кажется, ноги просто слегка касаются земли, и ты можешь бесконечно бежать по дорожке, встречая искренние улыбки и одобрительные жесты. Вот так он мечтал бегать утренние кроссы, когда только собирался в Ниццу: среди таких же здоровых и красивых людей, которых множество на спортивных площадках уже с раннего утра. Бегать в безлюдном районе их виллы, конечно, тоже полезно, но разве можно сравнить это с чувством причастности к общему настроению, с этой веселой атмосферой оживленного начала дня и беззаботной болтовни с малознакомыми людьми!

Все происходит так, как и хотел Саша, даже лучше! Их апартаменты современны и просторны, их кровать удобна, и Игорь позволяет делать на ней все, что Саше вздумается, и столько, сколько Саше хочется! Это почти так же, как тогда, в их первые несколько дней, которые Тузов называл медовым месяцем. Только теперь Саша не просто изучает это искусство любить его, Саша теперь прекрасно умеет всем этим пользоваться!

И днем Игорь в его распоряжении. Конечно, Тузов не резвится в море, не катается на скутерах и не прыгает с вышки в бассейне, но он постоянно рядом и все время смотрит, как делает это Саша. Он откровенно любуется Сашкой, он все время улыбается, и в его глазах такое искреннее чувство… Это самое главное, что придает Саше энергии и уверенности в себе. Под таким взглядом Игоря Саша ощущает, он может все: нырять с десяти метров, жонглировать ледяными шариками и даже взлететь сейчас, оттолкнувшись от беговой дорожки!

И все вокруг заражаются этой Сашкиной энергией, и так много людей обращают на него внимание! Даже сейчас, здесь, он ловит на себе массу внимательных взглядов, полных тайных желаний и явных намеков. И это тоже очень волнует и вдохновляет, ведь так важно быть уверенным в силе своей притягательности и в том, что если придется, он выдержит любую конкуренцию!

А конкурентов у Саши хватает. Скорее даже конкуренток… Ведь стоит Игорю оказаться в одиночестве за столиком кафе или на шезлонге, вокруг него сразу начинают скапливаться эти вечно озабоченные знакомством светские дамы. Сашу, конечно, это не удивляет, но бесит изрядно.

Игорь практически не снимает летних рубашек и свободных хлопчатобумажных брюк, удобно развалившись в кресле или на лежаке. Тузов вообще терпеть не может обнажаться на публике. Это не плохо. Можно себе представить, как липли бы к нему все эти пляжные красавицы, если бы Игорь еще и свое заросшее мужественное тело демонстрировал. Саша так любит этот его образ в светлой простой одежде, и кажется, она напоминает медицинскую форму. Так редко удавалось Сашке в жизни увидеть Игоря во время его работы… Только несколько раз в детстве, когда Игорь водил его к каким-то врачам в больнице, где работал. Или на случайных редких фотографиях… Саша иногда так завидует этим его клиентам: они могут смотреть на Тузова в униформе сколько угодно! Его смоляные волосы видны из-под медицинской шапки, и эта черная щетина на лице так контрастирует со светлой однотонной тканью, и растительность его груди видна в разрезе хирургической рубашки, и эти удивительной красоты и пластики руки… Ну не просить же Игоря ходить дома в медицинской форме! Саша подсознательно советовал ему летнюю одежду, максимально к ней приближенную. И, конечно, не заметить Тузова среди этого курортного антуража трудно!

В самый первый день, стоило Игорю утром минут пятнадцать посидеть у бассейна, наблюдая за плескающимся Сашкой, вокруг образовался клуб любительниц поговорить из двух потасканных, но холеных и явно не бедных куриц, которые активно жестикулировали и гримасничали, что-то перед Тузовым изображая. А Игорь еще и слегка кивал в ответ на это размахивание модным маникюром! Когда только они успели перед ним нарисоваться! Сашка лишь ненадолго отвлекся и, в очередной раз вынырнув, обнаружил эту живописную картину. Конечно, он был спокоен: эти весьма потрепанные прелести точно Игоря не заинтересуют, но и отвлекаться на них Тузов не должен.

Подплыв к бортику, Саша услышал, как одна из этих шляпок говорит, что не в первый раз на Корсике. Она говорила это по-немецки! Только Тузов способен был, не вставая с места, раздобыть сразу двух крутых немок, пару минут посидев за столиком в первый же свой выход из отеля. Эти его собеседницы Сашку даже не замечали! Игорь Саше улыбался, а они думали, Тузов так на их томные придыхания реагирует.

Можно было бы, конечно, просто выйти из бассейна, просто подойти и объявить, что этот месье занят, наглядно продемонстрировав, чем именно. Но черт его знает, как Тузов это воспримет с его дурацкими комплексами… Саша выбрал другое и не пожалел: веселье получилось отменным.

Он немного отплыл в сторону и с трудом, сгорбившись, опираясь на одну руку и колено, вылез на бортик, чем поначалу явно испугал резко выпрямившегося на стуле Игоря. Саша прекрасно умеет изобразить последствия детского церебрального паралича, характерно приволакивая свернутую внутрь ногу и потряхивая спазматически согнутой рукой, глядя при этом искоса из-за свернутой болезнью шеи.

Пока он ковылял пару метров к их дружной компании, Тузов смотрел так ошарашенно, что Саша боялся рассмеяться. Но нет, Саша даже не улыбнулся, он еще и разговаривать, как инвалид, с детства умеет!

О, как сочувственно смотрели на брутального мужчину своей мечты эти впечатлительные немки, когда Игорь просто закрыл глаза ладонью, сдерживая смех. Его несчастный сын-инвалид просил папочку увести его поскорее в отель к маме. Просил по-немецки, конечно, с характерным заиканием и обильным слюноотделением. И Игорь принял его правила, ну а что еще оставалось! Он встал, заботливо набросил на Сашкины перекошенные плечи большое полотенце и, извинившись перед искренне сострадающими дамами, развернул Сашу к отелю.

– Пойдем, моя деточка, – с явной угрозой в голосе по-русски сказал ему Игорь. – Держись за папочку.

– Ну как же я дойду, папа, возьми на ручки! – обнимая Игоря за шею скрюченной спазмами рукой, жалобно попросил Сашка, не горя желанием хромать всю дистанцию.

– Нет-нет, мой хороший, таким особенным деткам надо больше ходить ножками! Давай-давай, потихоньку!

Ладно, отомстил так отомстил, пришлось Сашке ковылять в им же выбранном стиле до самого входа на ресепшен. При этом Тузов, гад, еще и ушел вперед, вызвав удивление у провожающих их взглядом немок.

Игорь повозмущался в отеле неуместностью таких шуток. Больше всего его интересовало, как Саша покажется перед этими дамочками снова, сегодня же. Нашел, о чем переживать! «Ну ты же доктор, Тузов! Чудесное исцеление!» – ответил тогда Сашка. И нет, не мог устоять перед ним Игорь и шутку, на самом деле, оценил. А главное, сделал правильные выводы: не отвлекаться! Саша умеет удерживать на себе внимание!

Конечно, Игорь и потом общался с кем-то, пока Саша наслаждался активным отдыхом, но это было совсем другое. Например, к Тузову взял обыкновение подсаживаться один господин представительного вида и вести светские беседы. Господин был подтянут, ухожен, говорил на жутком старом французском наречии, из чего Саша сделал вывод, что мужчина, например, из Канады. Тема этих бесед была Саше ясна как день, и он надеется, Игорь доходчиво все этому иностранцу объяснит.

И вообще, Саше так нравилось спокойствие и уверенность в себе Игоря. Тузов вообще не обращал внимания на какие-то там знаки внимания в адрес Сашки со стороны этих богатых отдыхающих бездельников. Игорь прав, конечно, у него-то точно не может быть никакой конкуренции в глазах Сашки! Саше вообще невозможно представить себя с кем-то другим.

Но внимание зрителей Сашке было необходимо. И вчера он вытащил Тузова вечером в клуб! В самый настоящий ночной клуб в их отеле! Уж, конечно, Тузов не будет танцевать, но посидит, посмотрит, как резвится молодежь и что вообще клубы из себя представляют. Так делают все люди его круга, не спеша потягивая крепкие напитки за столиками или возле бара. Игорь выбрал бар. Главное, чтоб с напитками не переборщил, выйдя из-под контроля зажигающего на танцполе Сашки.

Но Саша опасался напрасно. Добросовестно сжигая энергию в толпе наряженных девчонок и парней, Саша видел, что Игорь даже с кем-то разговаривал за стойкой бара. И, конечно, после этих танцев Игорь даже в душ не дал Сашке сходить, просто до дикого крика его довел этой ночью и, казалось, до полного изнеможения!

Но проспав всего несколько часов, Саша чувствует себя прекрасно. Он еще немного поразминается у шведской стенки и снова вернется в отель, где Игорь будет ждать его с заказанным в номер завтраком. И еще два с половиной дня впереди, еще так много удовольствий!

– Могу я себе позволить вас отвлечь, месье? – спрыгнувший с лестницы Сашка услышал сзади знакомое французское наречие и обернулся. Надо же, солидный «канадец» все-таки решил попытать счастья. Сашка нейтрально улыбнулся и мужчина продолжил: – Я все еще не уверен, что это уместно… – строил он какие-то вычурные фразы. – Но я связан со спортом, месье, и много видел. И я просто хотел сказать вам, что вы фантастически хороши. Вы заслуживаете многого, месье. Очень многого!

– Благодарю вас, я вполне обеспечен, – учтиво поклонился Сашка, собираясь отвернуться, но заметил протянутую ему карточку. Куда ж без этого! Томас Джейсон, «Монреаль Банк». Саша не ошибся, точно канадец!

– Если понадобится какая-нибудь помощь… – любезно улыбался ему этот Джейсон.

– Я надеюсь, в ближайшее время мне не будут нужны услуги нового банка, – парировал Саша, но «канадец» не сдавался.

– Не только услуги банка. Любые услуги. В любое время.

– Я вас понял, месье Джейсон, – стремился Сашка отвязаться.

– Вы разрешите еще понаблюдать за вашей тренировкой, месье?.. – вопросительно уставился на него банкир. Нет, Саша никогда им не представляется.

– К сожалению, я закончил, – категоричным тоном сказал Сашка. – Всего доброго.

Он привычно сунул визитку в задний карман шорт и стал возвращаться. Он так же легко добежал до отеля, так же находясь в прекрасном настроении. Все отлично, он в форме! И Игорь ждет его в кресле, прихлебывая замечательный кофе.

Как всегда, не развязывая шнурков, на ходу скидывая кроссовки и стягивая с себя одежду, которую оставлял прямо на полу по направлению к душевой, Сашка весело болтал о планах на сегодня, улыбаясь под пристальным взглядом Игоря. Что-то Тузов немного вялый сегодня с утра. Ничего, Саша примет душ и немного его встряхнет!

Игорь вздохнул вслед скрывшемуся в душевой Сашке. Ну ни на грамм не изменился Саня с раннего детства, так же разбрасывает все где попало. Игорь даже не пытался это в нем изменить, просто всегда за ним собирал. Как этот бедный ребенок жил сам на каких-то там спортивных базах, что у него творилось в вещах?.. Недаром Сашка в Ницце в первую очередь нашел домработников! Однако здесь хоть и богатые апартаменты, а прислуга не заказана.

Тузову нравился наряд Сашки для утренних пробежек, хотя он и не находил его функциональным. Майка без рукавов, обтягивающие леггинсы и сверху еще спортивные шорты. Все неброское, но с яркими неизвестными логотипами. Не жарко ему, интересно? И визитка какая-то на полу валяется… Игорь глянул на карточку. Банк канадский. Его великий финансист и тут нашел какие-то интересы?

Игорь механически спрятал визитку в свой карман, чтобы отдать потом Сашке, и стал наливать в чашку кофе. Их высочество, похоже, собрались явиться к завтраку.

В одном белом халате Сашка вышел из душевой и сразу же прыгнул на кровать, с блаженным видом закрыв глаза.

– Можешь сок мне налить, Игорь, плиз! О, мерси! – отхлебнув, он поставил стакан на пол и снова откинулся на подушку, уставившись на Тузова с хитрой улыбкой.

– А что, кофе не желаете разве? – шутливо спросил Тузов, садясь на кровати у Сашки в ногах.

– Позже, пожалуй, – повелительно произнес Саша и, не отрывая от Игоря взгляда, согнул голую ногу.

Действие Тузова можно было предугадать, и действительно, Игорь скользнул рукой под его халат вдоль стройного рельефного бедра, и Сашка сразу порывисто вдохнул, немного прикрыв глаза, когда Тузов добрался до нежной мошонки. Игорь ласкал его не спеша, разглядывая своего неутомимого красавчика.

До чего же нахальная и довольная у Сашки сейчас мина! Он так уверен в своем безотказном на Игоря действии. Разбалованный, распущенный и залюбленный до чертиков, Саня же едва вылез из-под него сегодня ночью, и вот пожалуйста: пробежался и снова требует любовных утех. А это «подай, налей, поднеси, закажи», похоже, становится привычкой.

Третьи сутки подряд в этом фешенебельном отеле Сашка устраивает Тузову крутые горки и тормозить, похоже, не собирается. Наоборот, все больше расходится в своих запредельных запросах. Игорь понимает, что ребенок должен развлекаться, но все хорошо в меру, и у Тузова тоже были кое-какие планы на эти дни. Он действительно устал за прошедший сезон и нуждался в хорошем отдыхе. Идея с этой поездкой казалась ему очень удачной, но хороший отдых для Игоря – это точно не веселое позорище перед незнакомыми людьми возле бассейна, не походы на танцы, не гонки на катерах и не олимпийские рекорды в койке на грани человеческих возможностей.

Как можно было придумать и тут же разыграть это шоу с инвалидностью? Как только в голову такое могло прийти! Игорь и правда испугался в первую секунду, но, конечно, сразу стало понятно, что Саша шутит, только вот зачем – до Игоря даже не сразу дошло! Он действительно талантлив, его Сашка…

Хорошо, Саня хоть не устраивал подобных шоу, если с Игорем заговаривали отдыхающие рядом мужчины, но и одного того раза оказалось достаточно!

– Ваш спутник – отличный спортсмен, – сказал Игорю один из таких незнакомцев с каким-то необычным французским. – Я слышал, это ваш сын?

– Да, крестный сын, – угрюмо уточнил Игорь. Слухи про его уникального сыночка, вероятно, пошли от тех шокированных женщин, которые тоже наблюдали за вполне себе здоровым Сашкой, болтающимся в море.

Общаться ни с кем здесь Тузов особо не собирался, стремясь побыть хотя бы в кратковременном покое перед какой-нибудь новой Сашкиной выходкой. Он не поддерживал эти разговоры ни о чем, типа откуда кто приехал и чем по жизни занимается. У него и так мало времени, чтобы так бестолково его проводить. Куда интереснее просто за Саней наблюдать.

Смотреть на него Игорь может вечно. Как бы Саша ни сел на песок, как бы ни лег на шезлонг, как бы ни оборвался в воду с бортика, он волнует Игоря всегда, его так и хочется как следует потискать. Только вот возможности такой Сашка не дает! К тому времени когда они оказываются в кровати, ни о каких тисканьях речь уже идти не может. Тузов доведен им до состояния звериной невменяемости, и сам Саня, напрочь отключив сознание, требует срочного удовлетворения. Этот редкий талант все-таки научился вскакивать на Игоря и, сидя сверху, орудуя ловкими руками и своей поразительно подвижной нижней частью, доводить Тузова до неконтролируемой разрядки. Сашка безумно, нереально сексуален, когда вот так, ни о чем не думая, просто удовлетворяется, грубо используя возбужденный орган Игоря для создания нужного трения. Смотреть на это снизу, лежа на спине и сохраняя хотя бы относительное спокойствие, нет никакой возможности. И кто здесь чья игрушка – уже большой вопрос. Такие бурные игры Игоря, скорее, выматывают, чем удовлетворяют. Он вынужден все повторять, находясь в единственно приемлемом для него доминирующем положении, и отдыхом такой режим точно не назовешь.

А этот ночной клуб? Хорошо, там можно было хотя бы выпить. Когда Сашка двигается на танцполе, кажется, каждая клетка его тела пульсирует в такт звучащему ритму. Вокруг него целая туча молоденьких девочек, но это и понятно: Саня действительно хорош и прекрасно смотрится в окружении такого милого кордебалета. Но эти их недвусмысленные движения корпусом, эти волнообразные колебания заставляют только об одном думать… Игорь не знает, как выдерживают это сидящие за столиками солидные люди, но это зрелище явно не для Тузова с его пока что безотказным либидо. Игорь тогда даже не сразу услышал, что какой-то изрядно выпивший француз обратился к нему возле бара. Тузов отвернулся от танцпола и взял с барной стойки стакан.

– Прекрасный выбор, месье! Завидую и аплодирую! – сказал его нетрезвый собеседник. – Дорогое удовольствие, должно быть?

Игорь скосился на свой коньяк.

– Я не знаю. Цену не спрашивал.

Подбежал взмыленный Сашка.

– Не скучаешь? Закажи мне мохито безалкогольный, плиз! – и ускакал снова.

– Прекрасно, месье, просто прекрасно! Просто браво! – захлопал радостно этот странный любитель крепких напитков, и Игорь снова повернулся в сторону танцпола.

Как можно было после этих танцев хоть немного притормозить, хоть немного оставить времени на то, чтобы Сашку подготовить и взять так, как Игорю действительно хочется! А ведь хочется не этих бешеных скачек, хочется другого…

И вот сейчас Сашка снова провоцирует его, развязывая пояс халата. Им обоим понятно, на что Саня напрашивается, ерзая перед лицом ласкающего его Игоря. Саня прав, конечно, Игорь не откажется. Но и в чувство привести милого мальчика вполне сможет. Тузов долго терпел, но этого достаточно. Его повелитель хочет очередного аттракциона? Ну что ж, юноша, пристегнитесь!

Саша застонал от наслаждения, чувствуя первые прикосновения горячего рта Игоря. Это одно из самых больших удовольствий для Сашки с того самого первого раза. Он даже не сразу обратил внимание на то, что Тузов обеими руками плотно обхватил и зажал его бедра, заблокировав всякую возможность двигаться.

Это такие яркие и сильные ощущения, жаль, что этот процесс всегда короткий: Саша достигает оргазма за считанные минуты! Все, сейчас…

– А, нет, пожалуйста, еще секунду, – задыхаясь, попросил Сашка, почувствовав, что Игорь отстранился за какое-то мгновение до пикового момента. Саша непроизвольно пытался податься бедрами вверх, что могло бы облегчить напряжение, но был абсолютно обездвижен.

Игорь ласкал губами его чувствительный пах и напряженный живот, не давая возбуждению хоть немного ослабиться, но и не заканчивал процесс. И это было только начало, только первый разминочный цикл!

Он методически доводил Сашку до настоящей истерики, много раз начиная снова и прерывая оральные ласки в самый последний момент, заставляя чувствовать острое наслаждение и боль от предельного, долго не спадающего напряжения. Было хорошо, плохо, больно и щекотно одновременно. Сашка несколько раз пытался сесть, напрягая и без того сведенный судорогой живот, он пытался вывернуться и хватался за скомканные простыни, но чувствовал, что просто теряет силы в этой изнуряющей борьбе. Сердце, казалось, вот-вот захлебнется от бешеного ритма. И больше было невозможно ни терпеть это, ни прервать!

– Игорь, пожалуйстааааа! – умолял его метающийся Сашка, отчаянно пытаясь то придавить его голову, то помочь себе руками самостоятельно, то впиться ногтями в его плечи. – Я не могу больше, Игорь, я умру сейчас! Плиииииз! Асси!..

Но бесполезно было с ним бороться, бесполезно было его умолять и орать о пощаде на всех языках мира, это уже не было никаким удовольствием, это было настоящей изощренной пыткой, Саша давно потерял счет времени и жаждал только конца всему этому. Какого? Уже все равно! Оргазма, обморока, смерти – все лучше, чем этот пыточный замкнутый круг абсолютной беспомощности и изощренного унижения.

Саша не знает, из каких расчетов Тузов решил, что можно, наконец, это остановить. И наступившая разрядка не была никакой радостью, она была просто очередной болью, приносящей физическое облегчение. И только физическое!

Игорь отпустил его, и униженный, опустошенный, полностью деморализованный Сашка, медленно подтягивая затекшие ноги, повернулся на бок, закрыл лицо руками и, собравшись в комок, заплакал тихо, почти беззвучно, только судорожно вздрагивая при невольных всхлипываниях.

Ничего, поплакать тоже бывает полезно: стоя у стола, Игорь спокойно пил воду, еще чувствуя легкий вкус солоноватой Сашкиной спермы, и смотрел, как сжался тот на кровати. Он хотел было пошутить насчет сегодняшних Сашиных планов экскурсии на квадроциклах на какой-то там полуостров, но не стал добивать окончательно. Игорь и так, похоже, немного перестарался…

Так горько Сашка плакал и так жалостно! Любящее сердце Тузова не в силах долго выдержать такой картины, и Сашку действительно так остро захотелось успокоить и согреть. Игорь лег у него за спиной, обняв за плечи и прижимая к себе.

– Обиделся, мой хороший, – опустил он лицо в Сашкины шелковые, еще влажные волосы. – Не надо, мой золотой, мой мальчик славный, иди сюда.

Он стал поворачивать Сашку к себе, и тот не сопротивлялся, уткнувшись прохладным лбом Игорю в грудь.

– Ты такой гад, Тузов.

– Знаю, все знаю, – улыбнулся Игорь. – Но таким горячим мой мальчик оказался! – стискивал он обнимающие Сашку руки. – Счастье мое, Сашка, все хорошо. Все хорошо, мой сладкий.

Они полежали еще какое-то время, Саша окончательно перестал всхлипывать и лег на спину, спокойно глядя в лицо Игоря покрасневшими и почти прозрачными глазами на загорелом лице.

– Поцелуй меня, Игорь, – тихонько попросил он, и Тузов улыбнулся.

Это был их отдельный ритуал. Поцелуи рот в рот никогда не приносили Тузову особого удовольствия. Он вообще не до конца понимал, в чем заключается возбуждающий эффект этого не вполне гигиеничного действия. Раньше он изредка делал это, желая доставить удовольствие особо привлекающей его партнерше, однако ограничивался несколькими короткими эпизодами.

Но Сашкин рот целовать хотелось. Когда Игорь вот так, опираясь на локоть, на согнутой руке держал Сашкин затылок, у него всегда возникала ассоциация с первыми неделями Сашиной жизни. Тогда Тузов точно так же держал его голову, и Саня весь умещался на предплечье, не доставая ногами до локтя. Сашкин крошечный яркий ротик всегда кривился смешно и недовольно, готовый в любой момент неожиданно широко открыться для резкого крика. Коснуться его сложенных сердитой трубочкой губ хотелось всегда.

А сейчас этот алый большой рот растягивается в легкой улыбке, открывая ровный ряд крепких белых зубов, и замирает в ожидании первого нежного прикосновения. Сашкины губы такие теплые, мягкие и нервные. Тонко чувствуя желания Игоря, Саня никогда первым не проявляет инициативы, просто подставляясь под прикосновения и покусывания. И надо поймать момент, когда Сашка прекращает сдерживаться. Он закрывает глаза и начинает порывисто отвечать. Он требовательно трется лицом о жесткую щетину Игоря, и нужно или прекратить, или довести действие до конца, позволив ему полностью удовлетвориться.

Но сейчас все по-другому. Игорь отстранился, не замечая никаких признаков бурного Сашкиного возбуждения. Саня улыбался ему все так же искренне и нежно.

– Так вкусно, Игорь, – облизал Саша губы. – Так классно, – на секунду закрыв глаза, он снова распахнул веки и спокойно сказал: – Возьми меня.

Он все понял, его умненький Сашка! И, как приснившийся мираж, на эти два с половиной дня развеялись все скутеры, квадроциклы и водные лыжи. И не нужно было больше ходить по клубам, сидеть в ресторанах и общаться с окружающими. Даже кроссы утренние можно было, оказывается, не бегать, а просто их проспать, а потом долго завтракать на террасе их собственного номера, а потом вернуться в постель и никуда не спешить…

Сашка просто предоставил себя в полное его распоряжение, ничего не требуя и не изобретая, просто его принимая. Игорь даже не знает, с чем можно было бы сравнить такое спокойное, бездумное, абсолютное счастье обладать этим фантастическим существом. Этой горячей загорелой кожей в звездочках бархатных маленьких родинок, изящными скульптурными мышцами, нежно пульсирующими артериями… Когда можно долго, часами изучать каждую ямку, каждую косточку и подвижную связку этих совершенных суставов, от тонких лодыжек до выпирающих шейных позвонков. И вдыхать этот неповторимый, магический коктейль запахов с его вспотевшей кожи, и слушать тихое дыхание, и не спеша проникать в тесные горячие внутренности…

Это было то, о чем мечтал он с самого начала. Он хотел Сашку именно так, в каждой подробности: по каждому изгибу, по каждому сантиметру. Когда при свете дня можно вдоволь насладиться его свободными движениями и этой естественной, полудетской еще красотой невольных жестов. И можно было просто говорить с ним о посторонних вещах, слушать его интересные умозаключения и каждый раз удивляться нестандартности его рассуждений. На это никогда не хватало времени дома, там невозможно было освободиться от рутинных дел, и там Сашка тоже был в постоянном движении. А времени на это Игорю нужно было много. Например, эти шестьдесят два часа до их обратного самолета…

Сидя в просторном кресле первого класса по дороге в Ниццу, Саша наблюдал за окном ясное небо и думал о потерянном по своей глупости времени. Игорь не отпускал Сашкину руку всю дорогу, словно стараясь продлить это чудесное время второй половины их отпуска, когда он все опять поставил на свои места.

Что за чушь Саша рассказывал себе о какой-то там над Игорем власти? И зачем эта несуществующая власть Саше нужна, если самое лучшее, что может быть в жизни – это просто Игорю подчиняться.

Каким-то малолетним дурачком выглядел в собственных глазах Сашка, вспоминая эти первые дни их поездки, которые казались такими счастливыми! Что он устраивал Игорю, что за дурацкие планы реализовывал? Ведь все Сашино дебильное поведение, все его планы были подчинены одной-единственной цели, которая, в общем-то, не меняется с самого детства: быть с ним. Удерживать его внимание, удивлять, соблазнять, смешить и провоцировать. И в постели с ним Саша хотел получить все и сразу, как будто себе самому доказывая его ответные чувства. А то с первого дня не понятно было, что они есть.

Саша так увлекся этим активным завоеванием Игоря на собственном придуманном сражении, что забыл главное: а каким должен быть результат? Что именно должен получить Саша в итоге своей победы? Его любовь? И в каком виде? В виде поверженного Тузова, исполняющего все Сашины пожелания? Так это не про того человека, которого знает Саша! И как быстро, как изобретательно Игорь привел зарвавшегося Сашку в чувство! Ведь в процессе той воспитательной процедуры Саша понимал, что заслужил, что напросился, и был так благодарен Игорю за это…

А потом Игорь отдал ему главный приз. Он любил Сашу откровенно, без всяких трюков и провокаций. Ни одной насмешливой улыбки, ни нотки привычной иронии в их общении, только его любовь… Она изливалась таким ровным теплым потоком, окутывала и успокаивала… Игорь действительно любит руками, и какие же они замечательные, какие сильные и нежные! И эти его ласковые слова, и теплые губы, и случайные прикосновения его пушистых ресниц… Правда, он ни разу прямо не сказал, что любит. Это сам Саша повторял ему тысячу раз… Но этот густой велюровый голос касается какого-то самого тайного места внутри у Саши. Он задевает какую-то самую тонкую, самую скрытую струну и резонирует в каждой клетке организма.