Читать книгу Синяя соляная тропа - Джоанн Харрис, Joanne Harris - Страница 6

Часть 1
Глава четвертая

Оглавление

Лето на северных островах подобно взмаху стрекозьих крыльев. Всего за несколько недель оно оборачивается осенью, а затем и зимой; и так каждый год. Лед нарастает, начинают дуть холодные ветра, а месяц спустя наступает жгучий мороз.

Флора прекрасно это понимала и уже видела признаки смены сезона. А ее любимый все реже задерживался после их близости, ведь без шкуры он был таким же уязвимым и хрупким, как обычный человек. Его кусал осенний ветер, больно били волны, а острые камешки жалили ступни. Флора догадывалась, что с уходом лета уйдет и ее возлюбленный, вернется в море. А она не могла этого допустить, поскольку он принадлежал ей и она желала его. А главное, Флора поклялась найти себе настоящего принца и родить ему малыша. И ни море, ни шторм, ни крепкая тюленья шкура не могли ей помешать.

Само собой, шкуры Флора еще не видела: шелки всегда приходил к ней в человеческом облике; но она помнила легенды, которые услышала от бабушки, и знала, какую силу таит в себе эта шкура. Связанная с ней тайна служила женщинам на острове, дарила им чувство безопасности и здоровых детей, но никто не заговаривал об этом даже при своих близких – никто, кроме бабушки Флоры. Ведь на самом деле ее прогнали из дома из-за этих историй, из страха, что она соблазнит юную Флору океаном. И теперь, когда перед Флорой стояла задача удержать возлюбленного и отца своего еще не родившегося дитя, она обратилась к словам своей бабушки.

«Отыщи, где шелки прячет свою шкуру, если хочешь поймать его, – советовала та. – Забери ее и спрячь в сундуке из древесины кедра, обитом серебром. Шелки забудет о своем клане, перестанет слышать голос океана и будет послушен тому, кто завладел его шкурой. Имей в виду: храни ее пуще глаза, ибо стоит ему лишь коснуться шкуры, как он немедленно все вспомнит и ты потеряешь его навсегда».

Мать Флоры подарила ей кедровый сундук на совершеннолетие. Он принадлежал еще ее бабушке, и ему было лет восемьдесят. Сундук был искусно выполнен и, хоть и потемнел от времени, был по-прежнему прекрасным и ароматным. Пока в нем хранились лишь скромные фамильные ценности: атласное свадебное платье матери и кружевное – бабушки, хрупкое, как страницы Библии.

Сундук всегда был надежно заперт по настоянию матери – возможно, из уважения к этим ценностям; но теперь Флора смотрела на него иначе и думала о том, что маленький серебряный ключик отлично смотрелся бы на цепочке у нее на шее…

Лето постепенно угасало, подгоняя Флору, но отыскать шкуру было не так просто: ею любимый девушки дорожил превыше всего. Каждую ночь, выходя на берег, он прятал ее под большим валуном, стоявшим на песке. А попрощавшись, тут же исчезал за камнем, быстро натягивал шкуру и нырял в воду, где вновь обращался в серого тюленя и уплывал прочь.

Как Флора ни старалась, она не могла уловить тот момент, когда ее возлюбленный менял облик. Все происходило слишком быстро, и блики на воде и облака, закрывавшие луну, мешали девушке. И все же Флора заметила, что он никогда не уходит далеко от того валуна, и даже во время их близости на него посматривает. Поэтому одной безлунной ночью она спряталась от шелки вместо того, чтобы встретить его, где обычно. А пока он искал ее на берегу, девушка незаметно проскользнула у него за спиной и достала шкуру из-под камня.


Шелки отошел уже довольно далеко и не услышал шагов Флоры. Она спряталась в кустах желтого утесника, растущего вдоль тропы, и внимала его зову, сначала ласковому, затем сердитому и, наконец, печальному.

– Зачем ты скрываешься от меня, любовь моя? – кричал он. – Чем я не угодил тебе?

Флора тихо лежала в зарослях утесника, закутавшись в краденую шкуру. Она знала, что в облике шелки юноша быстро нашел бы ее по запаху, уловил бы ее дыхание и то, как она дрожит на холодном воздухе, но скрыться от человека не составляло труда, и ему оставалось лишь бегать по пляжу и взывать к своей возлюбленной с искренней мукой и смятением в голосе.

– Что я сделал не так? – повторял он. – Разве мы не были счастливы вместе?

Ей тяжело было слышать его мольбы, но Флора Маккрэканн уверяла себя, что поступила так по острой необходимости. Она не могла потерять его с первыми осенними ветрами и стать матерью-одиночкой, порицаемой и осуждаемой Народом. Это предательство казалось ей незначительным по сравнению с тем, что ждало бы ее саму, не укради она шкуру. Ей пришлось бы отдать свое дитя племени шелки или жить в позоре.

Она пошла на это скрепя сердце. Шелки уже вернулся к камню, обнаружил пропажу и принялся искать свою шкуру в надежде, что ее унесло волнами. Флора тем временем тихонько поднялась по тропе вдоль утеса, набросив шкуру на плечи, и на самом верху ее догнал отчаянный вопль шелки, который наконец осознал, что она натворила.

– Скоро это испытание закончится, – говорила себе Флора, спеша к родительскому дому. – Он забудет о своих страданиях, как только я запру его шкуру в кедровом сундуке, и мы сможем начать новую жизнь вместе.

С тяжелым сердцем она зажала уши ладонями, чтобы не слышать горьких криков своего любимого, подбежала к сундуку и спрятала шкуру под свадебным платьем матери. А затем дождалась утра – не могла ведь она привести мужчину в дом посреди ночи – и вернулась на берег. Шелки лежал нагой на сером как камень песке, весь синий от холода, забывший обо всем, о том, кто он такой и как здесь оказался.

– Идем со мной, – сказала Флора и протянула ему обитый мехом плащ.

Шелки, несчастный и дрожащий, посмотрел на нее и подумал, что незнакомка эта кажется доброй. Ведь больше он ничего не знал и не понимал. А потому безропотно принял ее дар и последовал за нею в стан врага.

Синяя соляная тропа

Подняться наверх