Читать книгу Говорят серийные убийцы. Пять историй маньяков - Джоэл Норрис - Страница 5

Патологическая привязанность серийного убийцы к своему преступлению является одновременно приверженностью к специфической модели насилия, которая превращается в его образ жизни. Каждый такой преступник возвел убийство в ритуал личного психологического выживания, в котором выслеживание жертвы, приготовление к захвату добычи и пыткам, момент смерти и сокрытие останков имеют своеобразный извращенный смысл. Соблюдение определенного ритуала – общий признак серийных убийц, выделяющий их из массы традиционных «коллег». Выполнение обрядовых актов, достижение пика своего могущества доставляют преступнику «кайф» – эмоциональный и сексуальный оргазм, переживаемый в момент совершения убийства.

С помощью экспертов, изучавших жестокость и насилие, мы выделили в ритуале серийного убийства семь ключевых фаз.

1. Фаза ауры

Начало изменений в поведении знаменуется некоей формой отхода от повседневной действительности. Во-первых, преступнику начинает казаться, что время замедлило свой бег. Звуки и цвета приобретают особую яркость. Запахи становятся более интенсивными, кожа делается необычайно чувствительной к легчайшему прикосновению. На смену реальности обыденного существования приходит навязчивая тяга к поиску партнера; вначале она реализуется в фантазии, когда воображаемый товарищ участвует в первобытном ритуале, изобретенном убийцей. Фаза ауры может длиться как всего пару секунд, так и несколько месяцев. Пока она не пройдет, преступник переживает галлюцинаторное состояние, оставаясь совершенно недоступным для каких-либо внешних воздействий, после чего приступает к поиску жертвы. Серийные убийцы, испытывающие галлюцинации такого рода, существуют только в созданном ими самими мире и реагируют на незримые стимулы, доступные только их восприятию.

В самом начале фазы ауры некоторые серийные убийцы еще способны выразить свои чувства и признаются, что теряют контакт с реальностью. На этой стадии их можно лечить, а надвигающийся цикл насилий замкнуть, или, выражаясь языком электриков, «закоротить». Однако подавляющее большинство серийных убийц не в состоянии передавать свои ощущения словами, и стоит им погрузиться в фазу ауры, как они уже не могут «вынырнуть на поверхность», пока не совершат преступления.

Началом фазы ауры иногда становится продолжительная фантазия. В этот период преступник совершает в своем воображении чудовищные акты насилия, испытывая приятное возбуждение. Он переходит от одной ступени к другой, все более возбуждаясь по мере того, как его видения достигают кульминации. В таком состоянии одна и та же фантазия зачастую прокручивается в голове убийцы снова и снова неделями, а то и годами. Это продолжается до тех пор, пока на пути преступника не встретится незнакомец, подходящий на роль актера в задуманном спектакле. Тогда включается эмоциональный выключатель, фантазия превращается в реальность, и наступает троллинг, или ловческая фаза. Если фаза ауры начинается с фантазии подобного рода, на убийцу можно повлиять извне. Он может описать, что происходит вокруг, выразив свои фантазии, и тем самым выдать собственное навязчивое состояние.

Фаза ауры, стоит в нее войти, становится дверью, разделяющей мир на два разных измерения. С одной стороны находится реальность, в которой живем мы, даже самые нервные из нас, на которую мы так или иначе реагируем и где проводим всю свою жизнь. В этом мире люди подчиняются закону и соблюдают определенные правила. Однако по другую сторону двери лежит иная реальность, реальность убийцы. Это мир навязчивости, мир, над которым довлеет проигрываемая им фантазия насилия; здесь нет места традиционным общественным нормам, поскольку убийца превращается в примитивный биологический механизм, работа которого подчинена первобытному инстинкту, стремлению удовлетворить навязчивую страсть. Ритуал убийства оказывается связанным с автономным механизмом, словно сам преступник превратился в простейший одноклеточный организм, реагирующий на химический раздражитель.

Переживая фазу ауры, серийный убийца превращается в совершенно иное существо. Все человеческое, что в нем было, на время исчезает. Он переходит в «сумеречное» состояние, где законы, угроза смерти или возмездия, нравственность, идеалы, человеческая жизнь теряют значение. И хотя позже полиция, суд, общество могут признать, что индивидуум отдавал себе отчет в том, что делает, фактически он утратил способность действовать согласно здравому смыслу. Торможение и контроль у него отсутствуют. Он пытается забыться, злоупотребляя алкоголем или наркотиками, но это все равно, что подливать масла в огонь, – результат оказывается противоположным. Убийца лишь раздувает в себе жажду преступления и не вернется в мир живых, пока галлюцинация не исчезнет или ритуал не будет соблюден до конца.

2. Фаза троллинга (ловческая)

Войдя в фазу навязчивости, убийца начинает активно искать жертву. Прежние наблюдения, фантазии, извращенные потребности подталкивают его в те места, где велика вероятность роковой встречи с вожделенным незнакомцем. Преступнику остается лишь тащить сеть, как это делают рыболовы, – двигаться туда и обратно по месту предполагаемого похищения. Он выбирает парковки перед пригородными торговыми комплексами, темные городские улицы, где ночью попадаются одинокие прохожие, студенческие центры и общежития в больших университетских городках, игровые площадки начальных школ, учреждения для глухих или умственно отсталых детей и сельские дороги, по которым, как он раньше заметил, ребятишки возвращаются после уроков домой.

Троллинг не является случайным и не пускается на самотек. Неосознанная навязчивость побуждает убийцу прочесывать местность, где появление жертвы наиболее вероятно. Некоторые убийцы оказываются на территориях, где легче всего найти самую уязвимую жертву. Джон Гейси разыскивал определенный тип мальчика-подростка в полусвете, среди проституток мужского пола. Тед Банди охотился на красивых девушек-студенток, учившихся вместе с ним в университете Сиэтла, где он был студентом юридического факультета. После побега в Юту, а затем во Флориду он быстро нашел новые жертвы в общежитиях колледжа в Таллахасси. Карлтон Гэри выбирал пожилых женщин. Представляя себя в фантазиях в образе современного Робина Гуда, раздающего добычу бедным, он наметил для своего плана район Колумбуса, Виннтон и, прогуливаясь по улицам, выслеживал подходящий дом, где обитала потенциальная состоятельная жертва. Перед тем как проникнуть внутрь, Гэри наблюдал за домом несколько дней.

Фаза троллинга – это совокупность навязчивых, лихорадочно-безумных моделей параноидального поведения, в ходе которой серийный убийца настораживается, активизируется, сосредоточивается на своей цели. На этой стадии он перестает действовать как нормальный человек, существующий в обычном мире, но тем не менее инстинктивно реагирует на повседневные раздражители. Миновав стадию ауры и перейдя в фазу троллинга, серийный убийца словно начинает совершать поступки на новом уровне программирования поведения, и теперь каждый его шаг оказывается запрограммированным. Например, Тед Банди, обуреваемый желанием испытать краткий миг интенсивных сексуальных отношений с незнакомкой, мог показаться очаровательным и щедрым, перед тем как убить ее. Наложив на руку фальшивую гипсовую повязку, он заманивал жертву в автомобиль, прося помочь уложить книги, пакеты или даже весло лодки. Те, кому удалось убежать, сообщали, что Банди, казалось, не терял самообладания до тех пор, пока не наносил первого удара. Генри Ли Люкасу также удавалось завязать разговор с незнакомцем, одновременно прикидывая, подойдет ли тот на роль жертвы.

Последняя стадия фазы троллинга включает идентификацию и сталкинг (загнание) жертвы. Найдя подходящий объект, убийца начинает строить модель сталкинга. Карлтон Гэри неделями наблюдал за домами своих жертв, выслеживая пожилых дам, – он прогуливался по улицам, навещал родственников, развозил лекарства, вступал в сексуальные отношения с молодыми женщинами. Преступник запоминал распорядок дня жертв, их привычки. Приступая к своему плану, он уже мог уверенно передвигаться по местности, знал, через какие двери войти без особых хлопот и как быстро покинуть дом, оставив на кровати избитую и задушенную жертву. Он был прекрасно осведомлен, кто из виннтонских женщин живет в одиночестве, и нападал только на вдов или незамужних дам, напоминавших о матери, которую Гэри почти никогда не видел, и о богатых белых домовладелицах, у которых работали служанками его тетя и бабушка. При этом насильник надеялся, что отсутствие одиноких старушек останется незамеченным, а тела их найдут лишь спустя несколько часов или даже дней.

Генри Ли Люкас занимался поиском жертв вместе со своим компаньоном Оттисом Тулом. Сообщники прочесывали уединенные дороги, пересекающие Техас вдоль и поперек. Люкас находил жертвы в придорожных барах, на бензоколонках и на шоссе, среди туристов, путешествующих автостопом. Стоило ему заметить одинокую женщину, он начинал «загонять» ее, пока она не оказывалась в изоляции.

Тогда под дулом пистолета он похищал несчастную, привозил в укромное место, где унижал, пытал, отсекал конечности, уродовал и, наконец, убивал. По словам преступника, он отпустил немало потенциальных жертв, не причинив им вреда. Однако если женщина не сдавалась, оказывала сопротивление, оскорбляла его, или если ее внешность, голос, движения напоминали ему мать, он чувствовал, как по телу пробегал холодок, и она уже была «все равно что мертвая». Люкас утверждал, что десятки убитых остались ненайденными, и никто никогда их не обнаружит, если он не покажет полиции, где закопал тела.

Другой осужденный серийный убийца выискивал свои жертвы на сельских дорогах в богатых пригородах в штате Нью-Джерси. Заметив хорошеньких бойких школьниц, возвращающихся домой, Бигенволд принимался изо дня в день следить за ними, пока не узнавал, кто из них, вероятнее всего, останется в одиночестве, проходя последний пустынный отрезок пути. Затем ослеплял жертву светом фар и наносил удар. После этого он затаскивал девушку к себе в машину, быстро и жестоко насиловал, смакуя ее смерть и свой триумф. Убийца хоронил тело поблизости от места преступления или отвозил труп на грузовике к дому своей матери в Стейтен-Айленд и закапывал на заднем дворе.

Полицейские из отделов убийств говорили, что, когда серийный насильник обосновался в их районе и его ритуал стал относительно понятен, детективов больше всего волновала фаза сталкинга. Пока убийца выслеживает и загоняет жертву за жертвой, полиции приходится сидеть не у дел, пытаясь сложить воедино немногочисленные улики. Проблема усложняется сенсационным характером репортажей о каждой очередной трагедии, транслирующихся по телевидению. Эти передачи иногда вдохновляют серийного убийцу, побуждая следить за ходом расследования, как это делали Карлтон Гэри и Тед Банди. Сообщения средств массовой информации подсказывают убийце, что ему надо изменить модель преступления, дабы сбить полицию и прессу со следа. Тем временем убийства продолжаются, снова и снова обнаруживаются тела жертв, и в итоге начинает казаться, что полиция действует совершенно неэффективно и следствие зашло в тупик.

К примеру, в ходе расследования убийств детей в штате Атланта официальная критика в адрес служителей закона достигла такого накала, что для помощи полиции пришлось собрать особый отряд «супердетективов», в который вошли лучшие представители сил правопорядка крупнейших городов США. Но и тогда происходили разбирательства между отделениями полиции города, округа и отделами шерифа по поводу юрисдикции. Возникали конфликты у местных офицеров и сотрудников федеральных органов, а охота на убийцу растянулась на месяцы, пока агент Бюро расследований штата Джорджия наконец не заметил Уэйна Уильямса на мосту через реку Чаттахучи.

Боб Кеппел, детектив из отдела убийств Сиэтла, расследовавший убийства, совершаемые Тедом Банди до отъезда в Юту, вспоминал, что полицейских больше всего беспокоила мысль, что убийца находится на свободе и, возможно, в эти минуты охотится за новой жертвой. Полиция постоянно отставала от него на два гигантских шага: во-первых, когда занималась поиском без вести пропавшего, во-вторых, когда проводила идентификацию изуродованного и частично разложившегося тела. Она всегда шла по следу, успевшему остыть задолго до того, как удавалось его обнаружить. Опыт выслеживания Банди убедил Кеппела, что полицейские неспособны к эффективным действиям при столкновении с серийным убийством. Следователям необходимо предвосхищать события. Им надо просчитывать следующие шаги убийцы, исходя из профиля поведения, составленного на основе предшествующих преступлений. Следует учитывать два важных фактора: тип жертвы и состояние тела после смерти. Когда полиция понимает, на кого вероятнее всего будет охотиться преступник, она может сосредоточить свои силы в определенном районе. Кеппел участвовал в создании Отдела по медицинскому исследованию поведения убийц в ФБР. Этот отдел занимается составлением профилей поведения потенциального серийного убийцы на основании собранной информации и помогает полиции проводить допросы подозреваемых.