Читать книгу Поляк - Джозеф Максвелл Кутзее, Джозеф Кутзее, Джон Максвелл Кутзее - Страница 2
Оглавление* * *
Кутзее – наш самый радикальный хамелеон.
Australian
Один из важнейших англоязычных авторов двадцатого, а теперь и двадцать первого века.
The Times
Кутзее – величайший, пожалуй, философ современности, предпочитающий мыслить в жанре художественной прозы. Каждое новое пополнение его творческого наследия – редкий подарок. За какие же заслуги дарован нам такой мастер?
Age
От знаменитого автора «Бесчестья» – новейший роман о польском пианисте, влюбляющемся в женатую испанку. Сперва она пытается его игнорировать – но мало-помалу невольно вовлекается в его орбиту. Не зря Кутзее так ценят за филигранное изображение сложных человеческих отношений и переменчивой расстановки сил в них.
LitHub
Ожидаемо прекрасно… Кутзее – самый, наверное, выдающийся живой классик.
Radio New Zealand
Свободный от любых литературных условностей, мистер Кутзее не ставит перед собой задачи давать ответы; его задача – формулировать великие вопросы.
Economist
Кутзее – один из лучших писателей наших дней.
Sunday Times
В этом романе характерная авторская манера изящно оттеняет эмоциональный хаос и непредсказуемость самой жизни; «искусство прозы» в своем высочайшем проявлении.
Books+Publishing
Кутзее – не просто литератор первой величины, а натуральная сила природы.
Sunday Star Times
С поистине толстовской безбоязненностью, но также с искренним сочувствием Кутзее рассматривает здесь вещи, которые становятся важными на закате – жизни, любви, истории.
Australian Book Review
Великая литература – а Кутзее несомненно творит именно великую литературу – делает человека лучше, поднимает его над ошибками повседневности. В «Поляке» Кутзее опять исследует любимые темы, от онтологии бытия до природы вожделения. Обманчиво безмятежная поверхность скрывает неожиданные глубины, с проблесками юмора, меланхолии, глобальной экзистенции, одержимости прошлым.
Guardian
Новый роман Кутзее – своего рода постскриптум к его недавней трилогии об Иисусе – так и лучится неповторимым юмором, глубокими озарениями…
Substack
О Кутзее в последнее время было написано великое множество и статей, и литературоведческих трудов – и, читая «Поляка», нетрудно понять почему. Настоящий подарок и давним почитателям мастера, и тем, кто только открывает для себя его творчество.
Conversation
Роман сокрушительной оригинальности… интенсивный ток полнокровного чувства пронизывает читателя на каждом сюжетном зигзаге. Кутзее рисует мир, до боли знакомый нам в мельчайших деталях, и пробуждает эмоции удивительного накала и странности. Как бы ни было это слово истерто, перед нами именно шедевр, подлинное чудо, непостижимое, трогательное и глубокое.
Weekend Australian
Поистине уникально – и при этом содержит все то, за что мы давно полюбили Кутзее: элегантный стиль, утонченный юмор, фирменное нежелание давать готовые ответы. Великие книги открывают читателям дверь в новый мир. И в данном случае это мир музыки Шопена – среди прочих миров…
Saturday Paper
Книги Кутзее удивительным образом и затягивают читателя с головой, и побуждают к философскому самоанализу.
Good Reading
Кутзее вернулся к своим привычным и плодотворным наваждениям – загадка жизни, напряжение между скрытым и явным, свободой воли и предопределением. Новое выдающееся произведение в ряду признанных шедевров, посвященных пианистам, таких как «Безутешные» Кадзуо Исигуро, «Пропащий» Томаса Бернхарда, «Равель» Жана Эшноза.
Clarín
«Поляк» демонстрирует неистощимую палитру ощущений, в диапазоне от слепой, нерассуждающей любви до простого человеческого сочувствия.
El País
Таинственные отношения между искусством, любовью и человеческим опытом новый роман Кутзее утверждает самым недвусмысленным образом, выводя на первый план глубинные взаимовлияния музыки и языка.
Booklist
Кутзее виртуозно препарирует требования, которые мы предъявляем к искусству и творцам искусства.
TimeOut New York
С утонченным, почти невидимым героизмом персонажи Кутзее пытаются жить будничной жизнью; иногда им это даже удается.
The San Diego Union-Tribune
Кутзее – один из величайших мастеров неявного и недосказанного.
New York Review of Books
Кутзее пишет с хирургической точностью и экономией. Его фразы – как сжатые пружины; на то, чтобы накопить столько же энергии, другим авторам понадобились бы десятки страниц.
The New Yorker
Последний из наших великих писателей, Кутзее давно обжил и исследовал вдоль и поперек тот духовный и интеллектуальный тупик, о котором большинство современников даже не подозревают.
Nation
Автор, который заново изобрел законы жанра, всегда объявляется изгоем. Кутзее стал таким полвека назад с выходом своего первого же романа – и отнюдь не думает исправляться.
New York Times Book Review
Его обманчиво безыскусная проза отточена до остроты бритвенного лезвия. Человеческую природу со всеми ее непредсказуемыми вывертами Кутзее привычно вскрывает до самого дна души.
Publishers Weekly
