Читать книгу Все хорошее приходит к тем, кто следует за своим сердцем. Cборник озарений, чтобы прислушаться к себе - Джон П. Стрелеки - Страница 3

Нет ничего проще, чем первым делом с утра уткнуться в электронную почту – просто чтобы «проверить», что там, во входящих. Конечно-конечно, вы же намерены только «проверить»! А потом можно и с собакой погулять, и растяжку сделать, и спокойно съесть свой здоровый завтрак…

А вот и нет, это так не работает! «Проверка» почты оборачивается написанием ответа на самое важное письмо. Только для этого нужно найти кое-какую информацию, что займет еще десять минут. А потом, пока вы пишете ответ, стараясь достойно его сформулировать, – что требует еще десяти минут вашего времени, – в ящик начинают сыпаться новые письма.

И, конечно же, одно из них оказывается таким же важным и тоже поглощает ваше внимание…

Когда вы приходите в себя, оказывается, что «проверка почты» отняла у вас два часа. Теперь уже слишком поздно выходить на улицу и выгуливать собаку. В вашем списке срочных дел слишком много других пунктов. И вы просто выпускаете пса побегать во дворе, как обычно. Мечта о расслабленной, полезной, доставляющей удовольствие, ранней утренней прогулке снова остается только мечтой.

Единственный способ разорвать эту цепочку действий – первым делом выйти на улицу и выгулять собаку. Посвятить время этому важному занятию и отнестись к нему точно с таким же уважением, с каким вы относитесь к любой другой деятельности. Даже, пожалуй, с бУльшим. Иначе вы так и останетесь полны благих намерений – и электронных писем, содержание которых даже не сможете вспомнить.

Одна из воистину величайших радостей нашей жизни – проводить время, занимаясь тем, во что мы верим, что нас волнует, чем мы гордимся.

И одно из величайших несчастий – тратить свою жизнь на вещи, которые нам безразличны, в которые мы не верим, которые нас не радуют.

Бывает, что мы тратим так много времени на то, что нас не трогает, что упускаем из виду то, что нас радует. Но все это можно изменить – в один миг, одним-единственным поступком.

От нас хотят, чтобы мы на кого-то походили. Одевайся, как эта кинозвезда. Ешь то, что советует в рекламе знаменитый спортсмен. Купи машину конкретной модели, потому что на таких ездят «успешные» люди.

И все же наибольшее удовлетворение я получаю тогда, когда позволяю себе делать то, чего хочу я сам.

В конце концов, ради кого я проживаю эту жизнь? Ради других людей – или ради себя?

Живи так, чтобы накопить множество историй. Люди, которые могут много чего рассказать, как правило, мало о чем сожалеют.

Когда мне было пять лет, мы с родителями поехали отдыхать во Флориду на десять дней. А жили мы тогда в Чикаго. Был февраль. Февральская погода в Чикаго – тот еще кошмар. Холод так и вгрызается в кости, а ведь это лишь один из пяти месяцев, в течение которых небеса затянуты темными свинцовыми тучами.

По дороге до аэропорта мы с моими двумя сестрами играли в «камень-ножницы-бумага» на место у иллюминатора в самолете. А это был важный приз – нам с ними впервые в жизни предстоял полет.

Я выиграл – и потому сидел у окна и вытягивал шею, глядя на тяжелые тучи, пока самолет стоял на поле, ожидая разрешения на вылет. Все было таким новым и волнующим! Стюардессы подходили и проверяли, все ли дети пристегнуты ремнями. Они вручили нам подарки: маленькие игрушечные самолетики и даже значки – капитанские крылышки, которые можно было приколоть на рубашку или блузку. Как мне тогда казалось – ничего прекраснее в мире не было и быть не могло.

Через пару минут мы тронулись и стали выруливать на взлетную полосу. Я видел, как за окном валит снег. Когда я прикоснулся к стеклу, оно обожгло мою ладошку холодом. Потом самолет начал разбег. Поначалу медленно, а потом он набрал скорость и понесся по полосе. Здания пролетали мимо так быстро, что я едва успевал их заметить. Все слилось в одно размытое пятно.

Я ощутил легкий рывок и, выглянув в иллюминатор, понял, что мы поднялись в воздух. Невероятно! Этот гигантский металлический ящик, оказывается, умеет летать! Дома и здания снаружи с каждой секундой становились все меньше и меньше. А потом – раз! – и мы уже среди туч. Как бы я ни напрягал глаза, за окном не было видно ничего, кроме серости. Это зрелище было хорошо мне знакомо. В зимние месяцы только его я и наблюдал, когда шел в школу и поднимал глаза к небу.

Хотя мне ничего не было видно, я чувствовал, что самолет забирается все выше. Мы увеличивали скорость, и я слышал, как ревели моторы.

А потом случилось чудо. Чудо, которое изменило мою жизнь навсегда.

Мы пробились сквозь тучи, и, к моему полному изумлению, над ними обнаружилось солнце! Было раннее утро, и солнце еще едва показалось над краем горизонта, начиная свое восхождение. Но чем выше мы взлетали, тем отчетливее я его видел. Через пару минут я бросил взгляд вниз, на облака, и увидел их белый пушистый слой и ослепительный желтый шар, льющий на них свой свет.

Несколько минут я на все это смотрел, не отрываясь. Потом повернулся к матери, которая сидела в кресле у прохода.

– Мама, глянь! Смотри, мам! Там солнце! Солнце!

Мама бросила взгляд в окно и улыбнулась:

– Ага.

Сестра, сидевшая рядом со мной, уже вытащила карандаши и увлеченно что-то рисовала. Я потянул ее за рукав, пытаясь привлечь внимание.

– Посмотри на солнце, – сказал я. – Оно там! Над тучами!

Она отдернула локоть и снова занялась своим рисунком.

Полет продолжался, а я не уставал восхищаться видом. Потом случилось еще одно чудо. Примерно полтора часа спустя облака под нами начали редеть. И вскоре осталось только голубое небо, а внизу открылась земля. Темные серые тучи, которые месяцами закрывали небо у нас дома, попросту взяли и исчезли.

Спустя еще час мы приземлились во Флориде, в городе Орландо. Там ярко светило солнце. Воздух был теплым. Теплым настолько, что даже после того, как я снял куртку, мне все равно было жарко в длинных брюках и рубашке с длинным рукавом. Разве это было возможно? Мы уезжали из снежных сугробов, непроглядных туч и такого холода, что в воздухе можно было видеть собственное дыхание. Но здесь царило самое настоящее лето!

Следующие десять дней я рассказывал каждому встречному взрослому о солнце над тучами. И о том, как эти тучи исчезли. И о том, что здесь настоящее лето, а дома у нас – настоящая зима. Я рассказывал это официантам и официанткам. Служащим отеля. Взрослым, сидевшим у бассейна. И, казалось, это никого не удивляло.

Я помню эти переживания так, словно они случились вчера. Потому что вместе с ними ко мне, пятилетнему, пришли завораживающие озарения.

Вплоть до того мига, когда самолет пробился сквозь тучи и я увидел солнце, я был уверен, что оно уходит от нас на все эти пять месяцев. Что зимой вся планета укрыта серыми небесами и низко нависающими, гнетущими облаками. И, кажется, тогда я сомневался, что солнце вообще когда-нибудь вернется.

Еще я верил, что зимой на всей планете становится холодно. Что именно так устроен мир. Мне это не нравилось. Мне хотелось, чтобы было по-другому. Но выбора у меня не было. Это просто случалось – и все.

Поэтому, когда я понял, что все мои представления были совершенно неверны – что солнце никуда не уходит, что оно есть всегда, там, над облаками, даже когда кажется, будто ни одному лучику больше не удастся пробиться к земле, а холод и уныние будут длиться вечно… Для меня это стало невероятным утешением!

А еще я узнал, что не вся планета становится холодной, темной и серой на целых пять месяцев! Что есть место, где тепло круглый год и почти каждый день светит солнце, и там даже можно поселиться! Это не просто утешило меня, но и зажгло во мне страстное стремление сменить место жительства. Годами я донимал родителей вопросами: «Нам ведь так там понравилось. Почему мы там не живем?»

Это приключение оставило во мне глубокий след и в более широком смысле. Хотя в то время я не смог бы объяснить почему.

Если мы знаем, что даже в самые темные моменты жизни – когда серые тучи, кажется, нависают в нескольких сантиметрах над нашими головами, – над ними все равно сияет солнце… Это утешает нас, дарит надежду, укрепляет нашу решимость не сдаваться, пока мы снова не очутимся в месте, где оно светит.

Если мы понимаем, что в жизни есть и другие варианты, – что мы можем выбрать себе другое место жительства или другие отношения и другие профессии, в которых мы почувствуем себя более живыми, счастливыми и удовлетворенными, – тогда мы ощущаем себя менее скованными. Менее зависимыми. Мы становимся свободнее, смотрим на свою жизнь с большим энтузиазмом и ставим более позитивные цели.

Я буду вечно благодарен судьбе за свои переживания в том самолете, хоть мне и потребовалось немало лет, чтобы в полной мере понять, что они означали.

Солнце есть всегда.

Примечание автора

Когда мне исполнилось семнадцать и я стал самостоятельным, практически сразу я переехал во Флориду. Я благодарю себя за это каждый день и не перестаю мечтать о том, чтобы каждый человек нашел в этом мире свою «Флориду».

Есть такой способ починки разных приборов: выключить, а потом снова включить. Так вот, не стоит его недооценивать!

С техникой он работает на диво хорошо. Даже когда нет ни одной внятной причины, по которой это должно сработать.

Этот способ хорошо работает и в жизни. Иногда просто нужно дать себе передышку на один вечер, а на следующий день завести мотор заново.

Много лет в те моменты, когда мои мысли были ничем не заняты, мое сознание самопроизвольно уплывало в события прошлого. Я ловил себя на том, что воспроизвожу разговоры десяти-, пятнадцати-, даже двадцатилетней давности. Причем всегда те, которые прошли не слишком удачно.

Стоя в длиннющей очереди в магазине или идя пешком на работу, я шлифовал свои ответы на события минувших дней. Активно возражал. Стоял на своем, точно каменный столп. Вот только проблема заключалась в том, что повториться этим разговорам было не суждено никогда. Эти моменты ушли в прошлое. Стали им. Что случилось, то случилось, и как бы я ни улучшал свою сторону беседы, в реальности она бы все равно не повторилась.

Иными словами, я бесцельно тратил время своей жизни.

Чтобы сломать эту привычку, я создал мантру. То состояние, в котором я хотел видеть свою жизнь. Когда сознание пыталось вернуть меня к былым разговорам, я произносил свою мантру. Всегда в настоящем времени. Словно то, чего я хотел, уже существовало.

Иногда я успевал погрузиться в какой-нибудь давнишний разговор минут на десять, прежде чем ловил себя на этом. А иногда моя осознанность оказывалась на высоте. Однако каждый раз я мягко переключался на свою мантру. Мне потребовались месяцы работы над собой, но в итоге, вместо того чтобы вспоминать про мантру после того, как наступал момент психологического затишья, я стал с нее начинать.

Это оказался едва ли не самый чудесный инструмент из всех мне известных для воплощения в реальность жизни, которой я для себя хотел. Намного более продуктивное применение минутам затишья. И к тому же превосходный способ освободиться от прошлого.

Успех в жизни приходит не потому, что на каждом перекрестке принимаешь правильное решение. Он приходит в результате правильных решений, принятых на немногих важных перекрестках.

Мы, люди, – такие интересные создания! Стоит только зазеваться – и вот мы уже подыгрываем своим самым низменным побуждениям, вместо того чтобы стремиться к высокой цели.

Отчасти причина в том, что нашему мозгу нравится чувство достижения. Вам случалось начинать свой день со списка дел, а потом после обеда осознавать, что вы занимались чем-то, чего не было в списке? И тогда вы записывали это дело и сразу же его вычеркивали?

Это все наш мозг, желающий поднять себе самооценку! И он способен заставить нас делать то, чего легче всего достичь, вместо того чтобы сосредоточиться на самом важном.

Помнить об этом очень полезно, потому что это знание помогает нам наслаждаться процессом приключения, а не только его конечным пунктом. Пункт назначения в общей картине слишком мимолетен. Он не дает мозгу стойкого чувства достижения.

Однако если каждый шаг на пути трактовать как прекрасную победу и радоваться ему, как вычеркнутому пункту в списке дел, то приключение в целом подарит мозгу куда большее удовлетворение.

Именно оно поддерживает нас в нашем первом большом приключении, а потом вдохновляет пускаться в следующее, когда первое завершается.

Что бы я сделал по-другому, если бы

✎ меня не волновал денежный вопрос?

✎ я не испытывал страха?

✎ я всегда верил, что все повернется самым благоприятным образом?

Что из этого я могу сделать прямо сейчас, пока работаю над остальным?

Сегодня мы с друзьями взобрались на вершину вулкана. Никто из нас ни разу там не бывал. Мы шли в неизвестность. Там было множество пересекавших друг друга тропинок. Моментов, когда нам приходилось останавливаться и пытаться понять, каким путем идти.

Где-то тропа становилась крутой. Где-то ее преграждали гигантские корни, через которые приходилось перелезать. В одном месте нам пришлось огибать здоровенные валуны.

Во время подъема в наших шагах присутствовала доля неуверенности. Опаски. Мы добрались до вершины, и открывшийся оттуда вид оказался потрясающим. Вдоль горизонта выстроились двенадцать вулканов – действующие курились дымком. Вдалеке под солнцем сверкал океан.

Мы полюбовались видом. Оценили красоту. Порадовались тому, что решились подняться.

Вниз мы спускались тем же маршрутом, по которому карабкались в гору. Вот только теперь он перестал быть неведомым. Мы помнили место с валунами. Мы знали, куда ставить ноги. Между гигантскими корнями было легче ориентироваться, потому что мы запомнили, насколько далеко они тянулись. Пересечения троп не искушали нас так, как на пути вверх, потому что мы узнавали свою тропу с возвышения.

Во время спуска нами владел дух беззаботности. Лился легкий разговор. Чаще слышались взрывы смеха. Неведомое стало известным, и вместе с этим появилась непринужденность, которой не было в начале подъема.