Читать книгу Свет нового Солнца. Книга вторая. Закат - Джордж К. Форс - Страница 13

У всего живого есть сердце. У любого существа, большого и малого, оно разгоняет кровь по венам и наполняет тело жизнью.

Было своё сердце и у Алой крепости. И был им не холодный старый замок в центре крепости. Нет…

Сердцем Алой крепости была её таверна. Большое четырехэтажное строение, расположившееся возле замка у его восточной стороны. День и ночь со всех этажей таверны доносился веселый шум, пляски и песни. День и ночь чудесный запах горячей еды завлекал сюда жителей крепости. День за ночью таверна наполняла сердца людей волей к жизни.

А это, действительно было немаловажным…

Каждую ночь неживые шли на штурм, проверяя крепость стен и твердость воли людей. Каждую ночь ужасные костяные монстры доставляли проблем защитникам. Каждую ночь кто-то из людей умирал.

Свою службу на стенах несли все, кто мог удержать в руках меч. Были здесь и совсем молодые юнцы, и даже старые пожившие жизнь люди. Лишь немногие счастливчики были освобождены от этой воинской повинности.

Лайнел об этом ничего не знал. Было раннее утро, и он заметил таверну издали, когда прогуливался по крепости. Буквально час назад юноша, вместе с Шайдо, вернулся из северо-западного туннеля. Покончив с приветствиями и кратким докладом, он первым же делом отправился на свежий воздух.

Прогулка пробудила аппетит, и Лайнел, не раздумывая, прошел через открытые двери. Первый этаж был большим и просторным, и сейчас здесь было пусто. Лишь несколько человек сидели за большим деревянным столом, попивая что-то из больших кружек и о чем-то разговаривая. Всего таких столов на первом этаже было не меньше пятнадцати, каждый минимум на шесть человек.

Лайнел сразу выбрал себе один из пустовавших столов возле окна. По дороге к нему юноша с удовольствием оглядывался. Обстановка в таверне была уютной, располагающей и в тоже время умиротворяющей. Чем-то таверна даже напомнила Лайнелу земные рестораны, выполненные в старо-европейском стиле.

В помещении было свежо и светло, во многом благодаря большим красивым окнам. Свет падал на отделанные темным деревом стены, украшенные резьбой из узоров и орнаментов, освещал столы, блестя металлом кухонных приборов на них. Дополняли ощущения уюта и исходившие с кухни изумительные запахи.

Пока юноша шел, из трёх дверей кухни то и дело выбегали девушки и парни в фартуках. Они протирали столы, расставляли тарелки с приборами, ставили на подоконники окон горшки с растениями и цветами. Словно трудолюбивые пчелки, они носились туда и обратно. И результат их работы был на лицо. Деревянные столы и стулья буквально блестели, керамические тарелки и приборы сияли чистотой, да и, несмотря на открытые окна, нигде не было и намека на пыль.

Лайнел с удовольствием опустился на удобный крепкий стул, давая отдых ногам. К нему тут же подбежала официантка – пухлая миловидная женщина в фартуке и с короткими волосами. Взяв оплату, енщина так же резво убежала. А уже через минуту она принесла заказ юноши.

Поднос со шкварчащим на нём мясом так и притягивал взгляд. У Лайнела аж слюнки потекли от вкуснейшего запаха. Помимо мяса женщина принесла молодую зелень, горячий свежевыпеченный хлеб и большую кружку кваса. Стоило женщине поставить поднос на стол, как юноша с жадностью набросился на еду, обомлев от приятного сочного вкуса жаренного ягненка. Мясо было нежным, отлично прожаренным и невообразимо вкусным. А подчеркивающее его сочетание специй говорило о том, что еду готовил профессионал.

Женщина радушно улыбнулась, наблюдая, с каким аппетитом юноша поглощает еду. Убедившись, что клиент доволен, она оставила его наедине с едой. Лишь спустя пару минут, Лайнел, наконец, смог оторваться от своей тарелки. Он сделал большой глоток кваса, и по небу прошла приятная кислинка, довершившая ощущение о еде. Лайнел умиротворенно вздохнул.

Впервые, с момента попадания в Таргию, он был настолько голоден и настолько рад еде. Еде, за которую юноша смог заплатить сам.

Для оплаты в крепости использовались не деньги, а «зуллы». Жетоны из темного железа с надписями и символами, введенные на время военного положения. Еды без подобной зуллы получить было нельзя. А если вдруг кто-то в крепости рискнул бы продать съедобные припасы за обычные деньги, то его ждал бы арест, а затем и повешение. За этим внимательно следила городская стража.

Заработать зуллы было не сложно. Их давали за службу на стенах, за вылазки через туннели (не все были захвачены скелетами) и за прочую деятельность, так или иначе помогавшую осажденной крепости.

Донован приказал вручить Лайнелу три таких зуллы, и сказал, что за новыми юноша может обратиться в любой момент.

Поедая сочное мясо, источавшее аромат дивных специй, Лайнел вспомнил давешний разговор с командующим. Донован Фон Бриошь был очень доволен их успехом. Разумеется, ему было плевать как на Шайдо, так и на всю их спасательную вылазку в целом. В чем он и сам в вежливой форме признался в разговоре с Лайнелом.

Настоящей целью командующего было оружие и доспехи. Вот чего действительно не хватало защитникам крепости, каждый день отбивавшим натиск врага. И того и другого в избытке имелось в северо-западном туннеле. Бери по самое не хочу, главное оживших мертвецов-хозяев сперва обезвредь.

Но Донован не стал рисковать своими людьми, не зная точной обстановки. Зато жизни магов он поставил под удар, ни секунды не колеблясь.

– Но ведь у вас все так удачно получилось! – сказал Донован, по лисьи ухмыляясь своей широкой мордой.

Юноша знал, что Персиваль едва не попал в темницу за перепалку с командующим. Их наставник был в ярости от того, что Донован не предупредил магов о грозящей им опасности. Персиваль разозлился настолько, что позволил себе сказать лишнего. И оскорбленный Донован в ответ прорычал, что запрет наглого мага в подземелье. Пыл наставника, а заодно и ярость командующего, вовремя охладил Эртен, который, как и всегда, не терял хладнокровия.

Еще одной новостью для Лайнела стала реакция командующего, когда они встретились в главном зале замка. Еще издали Донован уставился на фрист юноши, не сводя с него глаз, а затем и громко проговорил:

– Провалится мне на этом месте… да это же «Испепелитель»!

Либо командующий действительно был поражен, либо хорошо притворялся, но он даже рот открыл от удивления. Фрист, который Лайнел обнаружил в туннелях, оказался могущественным артефактом «Испепелителем». По словам Донована, этот самый артефакт когда-то принадлежал царскому дому Фар Хейм, побочными наследниками которого и являлись Бриошские графы.

– Я рад, что оружие нашего рода в столь достойных руках. – Заключил командующий.

На всякий случай Лайнел, скрепя сердцем, предложил вернуть фрист законному владельцу. Но Донован не раздумывая отказался.

– Что ты, Лайнел! Кто я такой, чтобы требовать честно добытый тобою в бою трофей? Ты заслужил его больше, чем кто-либо. И уж тем более, больше чем я.

Вообще, командующий тепло относился к Лайнелу. То ли он действительно уважал его, то ли у Донована имелись на счет юноши свои планы. Но он без промедлений отпустил юношу на свежий воздух, сказав, что разговорам еще найдется время. Именно тогда он и приказал выдать Лайнелу три зуллы, заверив его, что юноша сможет получить новые в любой момент.

Дверь таверны заскрипела, и этот шум вывел Лайнела из раздумий. В просторный зал вошло трое солдат. Они весело галдели, обсуждая смену на стенах и приближаясь к столу юноши. Одеты солдаты были просто – поверх кофт висели грубые тяжелые кольчуги, сейчас заляпанные высохшей кровью. Да в дешевых болтавшихся на поясе ножнах покоились простые мечи.

Солдаты явно пришли с ночной смены на стенах. Они были взбудоражены, много и громко разговаривали. А один из них, увидев Лайнела, доброжелательно улыбнулся.

– О! Новенький? Я Джек. – Солдат протянул руку в кожаной перчатке для рукопожатия, и Лайнел поздоровался в ответ. – Это Ор и Зедан.

Его спутники тоже приветственно загудели.

– Садись к нам! – предложил Джек. – Все лучше, чем одному сидеть.

Лайнел, недолго думая, решил не выделываться и перенес свою еду на их стол. На всякий случай он поблагодарил Джека.

– Ой, да брось ты! Какие благодарности? Мы же не дворяне. Если сведет нас нелегкая в один дозор на стене, будем братьями, Лайнел!

– Да! – Поддержали Джека друзья. – Верно, говоришь!

Пока Лайнел пересаживался, солдаты с ухмылками глядели на пробегавших мимо женщин-официанток, и весьма охотно расстались со своими зуллами. Но они были неплохими ребятами, не пытались вести себя нагло или вызывающе.

Вскоре между солдатами и юношей завязался разговор. Лайнел, впервые оказавшийся среди обычных нормальных людей после своего прибытия в Таргию, неожиданно ощутил себя счастливым. Солдаты не спрашивали его о том, кто он такой и откуда прибыл. Им хватило и имени. Зато сами они охотно делились новостями и рассказывали о вещах простых и понятных, никак не связанных с магией и прочими сложностями. Слушая их простую грубую речь, Лайнел улыбался до ушей.

– А помнишь того гада под стеной? – Ор стукнул Джека ладонью по плечу, привлекая внимание. – Здоровенный еще такой гад, а глазища – что твоя тарелка. И как вылупится на меня. Думает, собака, обед я егошний.

– Это тот, которому ты стрелу в глаз всадил? – спросил Зедан.

– Да. Я тебе по секрету скажу. – Ор наклонился над столом ближе к остальным, словно действительно хотел поведать тайну. Лайнел тоже невольно подался вперед.

– Я чуть не обоссался от страха! Вот и пустил стрелу!

Взрыв смеха прокатился по таверне.

Общаясь с Джеком и его товарищами, Лайнел не сразу заметил, какой оживленной стала таверна. Народу все прибывало и прибывало. Возвращались со смены солдаты, приходили проснувшиеся «свежачки», как их называл Джек. Тех, кому смена на стенах только предстояла.

Как Лайнел узнал от Джека, многие из солдат в прошлом были простыми людьми, некоторые до крепости и меча то в руках не держали. Вот Джек, например, был бардом и песнями зарабатывал на жизнь, странствуя по деревням и городам. Ор оказался дровосеком, что объясняло его широкие плечи, а загорелый Зедан вкалывал на поле простым крестьянином.

Двери таверны снова открылись, и внутрь вошло еще пять человек во главе со старым, с пролысиной на голове, человеком. Одет он был помимо доспехов еще и в бардовый плащ. На руке была повязана зеленая повязка. Лицо человека украшало множество шрамов, короткая борода и волосы были седыми.

Заметив его, Джек обернулся и широко улыбнулся:

– Эй, Седой! Чего так поздно?

– Заткнись Джек, и без твоего голоса тошно.

Человек по кличке Седой быстрым шагом подошел к длинной стойке у противоположной от входа стены. Он взял оттуда кружку, наполненную квасом, и залпом осушил ее. Затем старый солдат обернулся, поднял кружку над головой, и все разом замолчали. Солдаты знали, что значит этот жест и догадывались, о чем поведает Седой:

– Наш брат Аарон, сегодня, погиб… Когда мертвые пошли в атаку, Аарон храбро сражался. Он спас Дорона, он спас Вома, он спас меня… Но сам получил стрелу и сорвался со стены. Почтим же молчанием нашего павшего брата!

Седой со стуком поставил кружку на стол, дном к верху. Затем он закрыл глаза и замолчал. Остальные последовали его примеру. Те, кто в это время пил, тоже осушили кружки и поставили их так же вверх дном.

Шумная, мгновение назад, таверна погрузилась в молчание. Лайнел тоже повторил за остальными, закрывая глаза. Он не знал Аарона, и ему не было по-настоящему грустно. Но к воцарившейся вокруг атмосфере нельзя было отнестись несерьезно.

– Седой. Кто сегодня капитан дневной смены? – спросил Джек, когда молчание закончилось.

– Маг какой-то. Из Андаргота.

– Скажешь тоже! – недовольно пробурчал одноглазый человек, сидевший за угловым столом, – Были бы среди нас настоящие маги Андаргота, мы б в такой заднице не торчали!

– Да мне почем знать? – Седой пожал плечами, взял свою кружку и подошел к бочке с квасом. – Может он не боевой маг, а ученик обычный.

– Маг… – повторил одноглазый, недовольно качая головой, – недоучек к нам посылают. Они ведь, Андаргот этот, черт его дери, только за деньги помогают.

– Зря ты так Волм. Я слышал, беда сейчас повсюду, не только у нас. И все бы без магов сгинули бы давно.

– Тогда где твои маги были все эти дни, пока на стенах гибли хорошие парни? Где они сейчас??

Волм сплюнул на пол, и сделал глубокий глоток из своей кружки. Пил он явно не квас. Между тем в начатую им перепалку вступало все больше и больше человек. Для каждого тема, касавшаяся магов, была больной. «Разве не по вине волшебников мертвые восстали из своих могил, разве не маги должны теперь защищать людей?»

Лайнел молчал, уставившись в свою кружку. Он ведь и был одним из тех магов-недоучек, о которых сейчас с таким жаром спорили присутствовавшие.

Юноша моргнул, уносясь мыслями в прошлое, вспоминая недавний разговор с Аластером, который, казалось, состоялся в прошлой жизни. В тот день, когда они с Персивалем встретили магистра света в Малой гостиной. И тогда Аластер, обмолвился, что эпидемия живых мертвецов бушует по всей Таргии.

«Словно День страшного суда настал» – невольно подумал Лайнел, вспомнив фразу из библии. И тут же ему на ум пришло письмо двойника, просившего спасти мир. Конечно, юноша и по сей день сильно сомневался в правдивости сказанного настоящим Лайнелом, но от всех этих мыслей все равно поежился.

– Чего приуныл, Лайнел? – спросил Джек, с полными кружками возвращаясь от бочки с квасом. Одну он протянул юноше.

– Спасибо, Джек. Просто, призадумался чего-то.

– Думать, Лайнел, дело вредное. Иди лучше свежим воздухом подыши, погуляй по нашей крепости. У нас тут, считай, маленький городок. Тебе понравится.

– Хорошо… – Лайнел взглянул в глаза Джеку, но увидел там лишь дружелюбие да, желание помочь. – Тогда так и сделаю.

Лайнел залпом допил квас, после чего почувствовал окончательное насыщение. Он распрощался с сотрапезниками, крепко пожав каждому руку. Только после этого юноша вышел из таверны. Солнце медленно взбиралось на небосвод, а его жаркие лучи приятно бодрили.

Алая крепость действительно напоминала небольшой окруженный стеной город. Не такой большой, как Бриошь, но все же и не малый… Лайнел успел оценить размеры крепости еще вчера, когда взобрался на смотровую площадку замка.

Но сейчас, шагая вживую по небольшим улицам, Лайнел взглянул на город совсем по-другому. Он был словно живой. Заполненный людьми, беженцами, солдатами и ремесленниками, город буквально бурлил разнообразием. Источал свои ароматы, издавал свои звуки, оставлял свой уникальный отпечаток жизни.

А жизнь была тут повсюду. Возле каждого простенького дома цвели небольшие огороды с капустой, морковью и прочими овощами. В крохотных загонах хрюкали, ржали и мычали самые разнообразные животные. Иногда их переглас доносился и из самих домов, не только из загонов. И конечно, всюду, куда только не падал взгляд Лайнела, он видел людей. Они трудились, переговаривались, носили ведра с водой.

Воду, как понял Лайнел, жители набирали из подземных ручьев, протекавших в туннелях. Попасть под землю было не сложно, везде и всюду виднелись ямы с уходящими вниз каменными лестницами. По ним и сейчас спускались и поднимались женщины и дети, груженные ведрами. Иногда им помогали старики. И очень редко можно было встретить взрослых мужчин. Да и те, кого видел Лайнел, были либо вернувшимися со смены солдатами, либо калеками.

Это было грустно и печально одновременно, и Лайнел отвернулся, чтобы не выдать свои мысли взглядом. От таверны юноша двигался на запад, прямиком к видневшимся вдали стенам. Он хотел взобраться на них, лично увидеть кишащее внизу войско мертвых, понять, что же на самом деле испытывают живущие в крепости люди.

Лайнел заметил, что улицы крепости построены в шахматном порядке. Они были ровными, сходились под прямым углом, и между каждым перекресток было одинаковое расстояние. Юноша шел на запад, ни секунды не сомневаясь, что идет правильно. Направление показывали знаки, красовавшиеся на каждом доме. Знаки эти напоминали циферблат компаса с четырьмя стрелками на нём.

Следуя стрелкам, Лайнел прошел от таверны мимо простых домов и вновь оказался возле замка.

Большой громадой замок высился посреди великолепия домов. Ворота были открыты, и сейчас через них проезжали телеги. Каждая с запряженной лошадью и целой грудой звеневших доспехов и оружия. Юноша подождал, пока это кавалькада проедет, и чтобы не слышать грохота отошёл подальше.

К удаче Лайнела, напротив замка расположился большой цветущий сад, заросший густыми буйными растениями, с аккуратными тропинками между ними. Ими Лайнел и любовался, пока ждал. Вдыхал свежие ароматы, прислушивался к пению птиц.