Читать книгу Игра престолов. Битва королей - Джордж Мартин - Страница 34

Одноухий кот изогнул спину и зашипел на нее.

Арья кралась по переулку, легко ступая на пятки босых ног, прислушиваясь к трепету сердца, глубоко и медленно вздыхая. Тихая, как тень, сказала она себе, легкая, словно перышко. Кот настороженно поглядел на девочку, ожидая ее приближения.

Ловить кошек – дело нелегкое, руки Арьи покрылись полузажившими царапинами, оба колена успели ободраться о грубую землю. Сначала даже жирному кухаркиному коту удавалось спастись от нее, но Сирио не освобождал ее от этого дела ни днем, ни ночью. Когда она прибежала к нему с кровоточащими руками, он сказал:

– Выходит, ты такая медлительная? Будь побыстрее, девочка. Враги не станут царапать тебя. – Он присыпал ее раны мирийским огнем, ожегшим кожу, ей даже пришлось прикусить губы, чтобы не вскрикнуть. А потом снова послал за кошками.

В Красном замке их было полно: дремлющих на солнце ленивых старых котов, настороженных мышеловов, быстрых маленьких котят с когтями острыми, словно иголочки, причесанных и доверчивых кошечек знатных дам, облезлых разбойников, промышлявших в грудах отбросов. Арья по одному ловила их и с гордостью приносила показать Сирио Форелю. Она всех переловила, кроме этого одноухого черного дьявола.

– Это и есть настоящий король замка, – объяснил ей один из золотых плащей. – Он – воплощенный грех и сама подлость. Однажды, когда король давал пир в честь отца королевы, этот черный негодяй выскочил из-под стола и выхватил жареную перепелку прямо из пальцев лорда Тайвина. Роберт хохотал так, что едва не лопнул. Держись-ка подальше от него, дитя.

Кот поводил ее по замку: он дважды обогнул башню Десницы, потом направился через внутренний двор, потом через конюшню, потом вниз по витой лестнице, мимо маленькой кухни и свиного двора, потом мимо казарм золотых плащей, потом вдоль речной стены, потом вновь по ступеням, снова взад и вперед, над Гульбищем Предателя, потом снова вниз, через ворота, вокруг колодца, внутрь странных сооружений и наружу… Наконец Арья перестала понимать, где находится.

И все-таки он попался. Стены поднимались высоко с каждой стороны, путь преграждала лишенная окон каменная глыба. «Тихая, словно тень, – повторяла она, скользя вперед, – легкая, словно перышко».

Когда Арья оказалась в трех шагах, кот сорвался с места. Он метнулся влево, потом вправо, и вправо и налево поворачивалась Арья, преграждая ему путь. Кот вновь зашипел и попытался проскользнуть между ее ног. «Быстрая, как змея», – подумала Арья, смыкая на нем руки. Она со смехом прижала к себе кота, тот когтями драл ее кожаную куртку. Невзирая на это, Арья поцеловала его в лоб и откинула голову раньше, чем когти успели впиться в ее лицо. Кот взвыл и начал плеваться.

– А что он делает с этой кошкой?

От удивления Арья выронила кота и повернулась на голос. Кот исчез в мгновение ока. В конце переулка стояла девочка с головой в золотых кудряшках, хорошенькая, словно кукла, в синем атласном платье. Возле нее находился пухлый светловолосый мальчишка с миниатюрным мечом у пояса, на кармане дублета которого жемчугами был вышит скачущий олень. Принцесса Мирцелла и принц Томмен, подумала Арья. Над детьми возвышалась септа, огромная, как тяжеловоз, а за ней вырастали два громадных стражника в пурпурных плащах домашней гвардии Ланнистеров.

– Что ты делаешь с этим котом, мальчик? – спросила Мирцелла суровым голосом, а брату сказала: – Какой оборвыш, правда? Только погляди! – Она хихикнула.

– Грязный оборванец, вонючий мальчишка, – согласился Томмен.

«Они не узнали меня, – поняла Арья. – Они даже не поняли, что я девочка». Нечего удивляться: она была босая и грязная, волосы ее взлохматились после долгой беготни по замку, куртку порвали кошачьи когти, грубые домотканые штаны были закатаны выше ободранных коленок. Когда занимаешься ловлей кошек, приходится забыть про шелка и юбки. Она торопливо склонила голову и опустилась на одно колено. Быть может, они не узнают ее. В противном случае до конца этой истории ей не дожить. Септа Мордейн падет замертво, а Санса со стыда никогда больше не заговорит с ней.

Старая толстая септа шагнула вперед.

– Мальчик, откуда ты взялся? Тебе нечего делать в этой части замка.

– Этих отсюда не выставишь, – сказал один из красных плащей. – Бороться с ними все равно что гонять крыс.

– Чей ты, мальчик? – спросила септа. – Отвечай! Что с тобой случилось, или ты разговаривать не умеешь?

Голос Арьи застрял в глотке; если она ответит, Томмен и Мирцелла, конечно, узнают ее.

– Годвин, приведи-ка его сюда, – сказала септа. Самый рослый из стражников направился к ней по переулку.

Паника стиснула ее горло рукой гиганта. Арья не заговорила бы, даже если от этого зависела бы ее жизнь. «Спокойная, как тихая вода», – про себя проговорила она.

Арья шевельнулась, лишь когда Годвин потянулся к ней. Быстро, как змея, девочка нырнула налево, пальцы скользнули по руке, она крутнулась вокруг него. Гладкая, словно летний шелк, она уже бежала по переулку, пока он поворачивался. Быстрая, как олень! Септа закричала. Арья проскользнула между ее ног, толстых и белых, как мраморные колонны, вскочила, врезалась в принца Томмена, перепрыгнула через него, а когда он уселся – увернулась от второго стражника, а потом побежала, оставив всех позади.

Она слышала крики, затем, приближаясь, загромыхали сапоги. Арья упала и покатилась. Красный плащ пролетел мимо нее, споткнулся, и Арья вскочила на ноги. Она заметила над собой окно, высокое, узкое, почти бойницу. Арья подпрыгнула, ухватилась за подоконник и втянула свое тело внутрь. Словно угорь просачиваясь в щель, она затаила дыхание. Свалившись на пол перед испуганной посудомойкой, она подскочила, смахнула грязь с одежды и вновь побежала – в дверь, по длинному коридору, по лестнице, через укромный дворик. Завернув за угол, она перелезла через стену и нырнула в узкое окошко, попав в подвал, темный, как угольная яма. Звуки отступали все дальше.

Арья запыхалась и поняла, что потерялась. Если ее узнали – она пропала, в этом нельзя было сомневаться. Но ведь она была такой быстрой. Быстрой, словно олень.

Она припала во тьме к влажной каменной стене, чтобы услышать звуки погони, – ничего, кроме биения ее же собственного сердца и далекого стука капель воды. Тихая, словно тень, сказала она себе. И принялась размышлять о том, где находится. Когда они только приехали в Королевскую Гавань, ей даже снились кошмарные сны о том, как она теряется в замке. Отец сказал, что Красный замок меньше Винтерфелла, но во снах замок виделся ей невероятно огромным каменным лабиринтом, стены которого передвигались позади нее. Арье казалось, что она скитается по мрачным залам, мимо блеклых гобеленов, спускается по бесконечным винтовым лестницам, бежит через дворики или по мостам, кричит, но не слышит ответа. В некоторых комнатах красные каменные стены словно источали кровь, но окон она не могла сыскать нигде. Иногда Арье слышался далекий голос отца, и, как бы она ни спешила, зов становился все слабее и тише, наконец он растворялся во мраке, и она оставалась одна.

Вокруг было очень темно. Арья обхватила голые колени, прижалась к ним грудью и поежилась. Она тихо переждет здесь и досчитает до десяти тысяч. А потом можно будет выбраться наружу и попытаться отыскать дорогу домой. Но когда она досчитала до восьмидесяти семи, в помещении явно посветлело – глаза ее приспособились к темноте. Окружающие Арью силуэты медленно обретали форму. Из тьмы на нее смотрели ряды острых зубов. Арья сразу сбилась со счета. Она зажмурила глаза и закусила губу, постаравшись забыть все свои страхи. Вот она откроет их, и чудовища исчезнут, словно бы их не было никогда. Она постаралась представить, что Сирио находится сейчас рядом и из темноты нашептывает ей на ухо. Тихая, как вода, напомнила она себе. Сильная, как медведь, свирепая, как росомаха. И вновь открыла глаза.

Чудовища остались на месте, но страх исчез.

Арья поднялась на ноги и с опаской приблизилась к ним. Ее окружали черепа. Девочка прикоснулась к одному из них, чтобы узнать, не привиделся ли он ей. Но пальцы Арьи легли на массивную челюсть. Кость казалась на ощупь гладкой, холодной и жесткой. Арья провела пальцем по черному зубу, острому, словно кинжал, заточенный самой тьмой. Прикосновение заставило ее поежиться.

– Это мертвая голова, – сказала она вслух, – лишенный сил череп, и он не может причинить мне вреда. – И все же Арье казалось, что чудовище непонятным образом знает, где находится. Девочка ощущала на себе взгляд его пустых глазниц, прозревающих сквозь мрак; в этом темном, похожем на пещеру подземелье обитало нечто, не испытывающее к ней ни малейшей симпатии. Арья бочком отодвинулась от черепа, но наткнулась на второй – еще больший, чем первый. На мгновение зубы его прикоснулись к плечу девочки, череп словно бы попытался впиться в ее плоть. Арья резко повернулась, ранив палец об острый клык, и побежала. Впереди вдруг вырос еще один череп, самый большой из всех, но Арья даже не замедлила движения. Она перепрыгнула через ряд острых зубов, высоких, словно мечи, и, миновав костяную, вечно голодную пасть, припала к двери. Руки Арьи нащупали тяжелое железное кольцо, прикрепленное к дереву, и она потянула. Дверь мгновение посопротивлялась, а потом начала медленно поворачиваться внутрь со скрипом столь громким, что его, вне сомнений, было слышно всему городу. Приоткрыв дверь, Арья проскользнула в щель и оказалась в коридоре. В подземелье чудовищ было темно, но коридор показался ей самой черной из всех семи преисподних. Тихая, как вода, напомнила себе Арья, но, позволив своим глазам привыкнуть, она ничего не увидела, если не считать смутных очертаний двери, через которую она вошла сюда. Арья взмахнула рукой перед своим лицом, но ощутила только движение воздуха. Она словно бы ослепла. Водяной плясун видит всеми своими чувствами, напомнила себе девочка. Она закрыла глаза, на счет три выровняла дыхание, успокоилась и вытянула вперед руки. Слева пальцы ее прикоснулись к грубому неотесанному камню. Не отрывая ладони от поверхности, Арья направилась вдоль стены – небольшими скользящими шажками. Все коридоры куда-нибудь да ведут. Если куда-то можно войти, значит, можно и выйти. Страх режет глубже меча. Арья не собиралась пугаться. Ей казалось, что она шла уже долго, когда стена вдруг окончилась и порыв холодного ветра прикоснулся к ее щеке. Растрепавшиеся волосы легко прикасались к коже.

Где-то далеко внизу послышались голоса… шорох сапог, далекий говор. Неровный свет чуть прикасался к стене, она поняла, что стоит наверху огромного черного колодца, футов на двадцать уходившего в землю. В стены его были врезаны огромные камни; поворачиваясь, они спускались вниз ступенями лестницы, нисходящей в ад, о котором рассказывала старая Нэн. И что-то выходило из этой тьмы, прямо из недр земли…

Арья перегнулась через край, ощутила лицом холодное дыхание воздуха. Далеко внизу светился факел, казавшийся ей сверху огоньком свечи. А рядом с ним она заметила двоих мужчин. Гигантские тени их плясали по стенам колодца. Она слышала голоса, гулко раздающиеся в шахте.

– …нашел одного бастарда, – сказал один. – Скоро обнаружит и остальных. Через день-другой, пару недель…

– Что он предпримет, когда узнает правду? – спросил другой голос с текучим акцентом Вольных Городов.

– Это знают одни только боги, – отвечал первый голос. Арья видела серый дымок, клубами поднимавшийся от факела, превращаясь в змеистую струю. – Эти дураки попытались убить его сына, хуже того, они все превратили в фарс. А этого человека просто так в сторону не отодвинешь. Хочу предостеречь: волк и лев скоро вцепятся друг другу в глотку, хотим мы этого или нет.

– Слишком скоро, слишком уж скоро, – пожаловался голос с прежним акцентом. – Что хорошего принесет нам война сейчас? Мы не готовы к ней. Ее надо задержать.

– С таким же успехом можно попытаться остановить время… или ты принимаешь меня за волшебника?

Второй хихикнул:

– Никак не менее!

Пламя буквально трепетало на холодном ветру. Высокие тени почти добрались до Арьи. Мгновение спустя перед ней внизу появился человек с факелом, за ним следовал второй. Арья отодвинулась от колодца, легла на живот и вжалась в стену. Она задержала дыхание – мужчины уже были вровень с ней.

– Что ты хочешь чтобы я сделал? – спросил тот, что нес факел, – крепкий мужчина в коротком плаще с откинутым капюшоном. Обутые в тяжелые сапоги, ноги его ступали бесшумно. На нем были рубаха из вареной кожи, кольчуга, у пояса короткий меч и кинжал. Стальной шлем прикрывал голову. Арья усмотрела в нем нечто знакомое.

– Если может умереть один десница, то почему не может погибнуть другой? – ответил мужчина с акцентом и с раздвоенной желтой бородой. – Тебе уже знаком этот танец, мой друг.

Этого Арья еще не видела, она не сомневалась. Толстяк этот двигался с непринужденностью водяной плясуньи. На пальцах его поблескивали кольца – красное золото и бледное серебро, рубины, сапфиры, желтая щель тигрового глаза. Кольца были на каждом пальце, на некоторых даже по два.

– Раньше – это не теперь, и новая десница – другой человек, – возразил человек со шрамом, когда они вышли в коридор. Неподвижная, словно камень, напомнила себе Арья, тихая, словно тень. Ослепленные светом своего факела, они не видели ее, прижавшуюся к стене буквально в нескольких футах от них.

– Быть может, – отвечал человек с раздвоенной бородой, останавливаясь, чтобы перевести дыхание после долгого подъема. – Тем не менее мы должны получить передышку. Принцесса брюхата. Кхал не станет утруждать себя до рождения сына. Ты знаешь, каковы эти дикари.

Мужчина с факелом что-то толкнул, и Арья услышала густой грохот: огромный, багровый в свете факела камень опустился с потолка. Она едва не вскрикнула. Там, где только что был спуск в колодец, лежала плита, прочная и ровная.

– Но если он не поторопится, то опоздает, – сказал крепкий человек в стальном шлеме. – В игре теперь участвуют не два игрока, как прежде, если так когда-то и было. Станнис Баратеон и Лиза Аррен бежали за пределы моей власти; поговаривают, что они собирают возле себя мечи. Рыцарь Цветов переписывается с Вышесадом, требует, чтобы лорд-отец прислал ко двору его сестру. Четырнадцатилетняя девушка мила, прекрасна и послушна; лорд Ренли и сир Лорас намереваются уложить ее в постель к Роберту, а потом женить его на ней и сделать новую королеву. Мизинец… одни только боги знают, в какую игру играет Мизинец. И все же лишь лорд Старк тревожит мои сны. Он знает бастарда, знает книгу, скоро узнает и всю правду. А теперь жена его благодаря вмешательству Мизинца похитила Тириона Ланнистера. Лорд Тайвин сочтет это за нападение, а Джейме, непонятно почему, привязан к чертенку. Если Ланнистеры выступят против Севера, не смогут остаться в стороне и Талли. Ты говоришь – подожди… Поспеши, вот что я тебе отвечу! Даже самый легкий из жонглеров не может вечно держать в воздухе сотню шаров.

– Ты более чем жонглер, мой старый друг, ты – истинный волшебник. И я только прошу тебя продлить свои чары. – Они отправились по коридору туда, откуда явилась Арья… мимо комнаты с чудовищами.

– Сделаю все, что смогу, – ответил человек, несущий факел. – Мне нужно золото и еще пятьдесят птиц.

Позволив обоим удалиться подальше, Арья крадучись последовала за ними. Тихая, словно тень.

– Так много? – Голоса удалялись, свет становился слабее. – Тех, кто тебе нужен, трудно найти… они слишком молоды, чтобы знать их грамоту… быть может, постарше… не умрут так легко…

– Нет. С молодыми спокойнее… будь с ними ласковее…

– …если они попридержат языки…

– …риск…

Уже после того, как голоса растаяли вдали, Арья долго еще видела впереди свет факела, дымящуюся звезду, которая так и просила последовать за собой. Дважды она пропадала, но Арья шла прямо и оба раза оказывалась наверху узких крутых лестниц, но внизу светил факел, и она спешила, спешила за ним… Однажды Арья споткнулась о камень и упала на стену; рука ее нащупала сырую землю между досками, а ведь прежде стены тоннеля были одеты камнем.

Наверное, она пробиралась куда-то за город и преодолела не одну милю. Наконец и факел, и люди исчезли, но идти приходилось только вперед. Арья вновь нащупала стену и последовала дальше, слепая и потерявшаяся, стараясь представить, что Нимерия топает рядом с ней во тьме. Наконец она очутилась по колено в гнусной вонючей жиже, почти не надеясь увидеть снова дневной свет; она жалела, что не в силах пробежать по этой мерзости, как сделал бы Сирио…

Арья выбралась из подземелья, когда уже стемнело. И обнаружила, что стоит в жерле сточной канавы, извергающейся в реку. От тела ее пахло так скверно, что Арья разделась и, бросив грязную одежду на берегу, нырнула в глубокие черные воды. Она поплавала, пока не ощутила себя чистой, и, ежась, вылезла на берег. Пока Арья стирала свою одежду, по прибрежной дороге несколько раз проезжали какие-то всадники, но если они и сумели заметить нескладную голую девчонку, стиравшую свои тряпки в лунном свете, то не стали обращать на нее внимание.

Арья оказалась в нескольких милях от замка, но в Королевской Гавани потеряться было нельзя: стоило только поглядеть вверх, чтобы увидеть Красный замок высоко на горе Эйегона. Когда Арья достигла ворот, одежда ее почти высохла. Решетку опустили, и ворота уже заложили, поэтому Арья направилась прямо к боковой двери. Караулившие у ворот золотые плащи ответили хохотом на просьбу Арьи впустить ее.

– Ступай прочь, – сказал один из них. – Кухонные отбросы уже унесли, а после восьми попрошайничать запрещено.

– Я не попрошайка, – сказала она. – Я здесь живу.

– А я сказал – ступай прочь. Или хочешь получить по уху, чтобы лучше слышать?

– Я хочу видеть моего отца.

Стражники обменялись взглядами.

– Я бы и сам хотел трахнуть королеву… с большим удовольствием, – сказал тот, что помоложе.

Старший нахмурился.

– А кто твой папаша, парень, городской крысолов?

– Десница короля, – отвечала Арья.

Оба расхохотались, но потом старший замахнулся кулаком, небрежно, как отгоняют собаку. Арья заметила удар быстрее, чем рука дошла до нее. Она отскочила в сторону невредимая.

– Я не мальчик. – Она плюнула к их ногам. – Я Арья Старк из Винтерфелла, и если кто-нибудь из вас притронется ко мне рукой, мой лорд-отец прикажет насадить ваши головы на пики. Если не верите, позовите Джори Касселя или Вейона Пуля из башни Десницы. – Она уперла руки в бедра. – А теперь открывайте ворота, или кому-нибудь нужно дать по уху, чтобы лучше слышал?..

Когда Харвин и Толстый Том привели ее домой, отец в одиночестве сидел в солярии, масляная лампа неярко горела возле его локтя. Он склонился над самой большой книгой из всех, которые видела Арья; потрескавшиеся желтые страницы пухлого фолианта в кожаной обложке были исписаны неразборчивым почерком. Отец закрыл книгу, чтобы выслушать сообщение Харвина. Поблагодарив своих людей, он отослал их и с суровым лицом повернулся к Арье.

– Понимаешь ли ты, что я разослал половину своей стражи искать тебя? – сказал Эддард Старк, когда они остались вдвоем. – Септа Мордейн от испуга наполовину потеряла рассудок. А сейчас она отправилась в свою септу молиться о твоем благополучном возвращении. Арья, тебе ведь известно, что я запретил вам выходить за ворота замка без моего разрешения.

– А я и не выходила из ворот, – выпалила она. – Я не хотела этого. Я была в подземелье, а потом они повернули в этот тоннель; там было темно, у меня не было ни факела, ни свечи, поэтому мне пришлось последовать за ними. А вернуться назад тем путем, которым пришла, я не могла из-за чудовищ. Отец, они говорили, что хотят убить тебя! Не чудовища, а двое мужчин. Они не видели меня. Я стояла тихая, словно камень, и спокойная, словно тень, но я слышала их разговор. Они сказали, что у тебя есть книга и бастард и что если один десница мог умереть, то может погибнуть и другой… Это и есть та книга? А Джон – бастард?

– Джон? Арья, о чем ты? Кто это говорил?

– Это они, – объяснила она. – Жирный такой человек с кольцами, с раздвоенной желтой бородой, и другой – в кольчуге и стальном шлеме. Жирный говорил, что им нужно медлить, а другой торопил его, он сказал, что не может вечно жонглировать, и волк со львом пожрут друг друга, и это будет фарс. – Арья попыталась вспомнить разговор, но она не все поняла тогда, а теперь мысли совсем смешались в ее голове. – Жирный сказал, что у принцессы будет ребенок. А тот, в стальном шлеме, с факелом, сказал, что надо поторопиться. По-моему, он колдун.

– Колдун? – повторил Нед без улыбки. – Значит, у него была длинная белая борода и высокая остроконечная шапка, усеянная звездами?

– Нет, он ничуть не напоминал рассказы старой Нэн. Он был совсем не похож на волшебника, это жирный сказал, что он колдун.

– Предупреждаю тебя, Арья, если ты сплетаешь эту ниточку из воздуха…

– Нет, нет, я сказала тебе, что все случилось в подземелье, возле тайного хода. Я ловила кошек и… – Арья скривилась. Если она признается в том, что толкнула принца Томмена, отец действительно рассердится на нее. – …залезла в это окно, а там обнаружила чудовищ.

– Чудовища и волшебники, – сказал отец. – Похоже, ты испытала истинное приключение. Значит, те люди, разговор которых ты подслушала, разговаривали о жонглерах и марионетках?

– Да, – сказала Арья, – только…

– Арья, это были кукольники, – сказал ей отец. – В Королевской Гавани сейчас находится дюжина трупп, они хотят заработать, ведь на турнир собралось много людей. Не знаю, что эти двое делали в замке… Возможно, король попросил их дать представление.

– Нет. – Она упрямо вздернула голову. – Они не были…

– Тебе не следует увязываться за людьми и шпионить за ними. И я совершенно не хочу, чтобы моя дочь лазала в чужие окна за кошками. Погляди-ка на себя, моя милая. Все руки исцарапаны. С меня довольно. Скажи Сирио Форелю, что я хочу переговорить с ним.

Его прервал короткий резкий стук.

– Лорд Эддард, прошу прощения, – проговорил Десмонд, приоткрыв чуточку дверь. – Прибыл один из Черных Братьев, он просит аудиенции. Утверждает, что дело срочное. Я решил, что вы захотели бы узнать об этом.

– Дверь моя всегда открыта для Ночного Дозора, – ответил отец.

Десмонд впустил человека в грязной одежде, с нестриженой бородой, показавшегося Арье согбенным и уродливым, но отец любезно приветствовал гостя и спросил его имя.

– Йорен, если угодно милорду. Прошу прощения за вторжение в столь поздний час. – Он поклонился Арье. – Это, должно быть, ваш сын, он похож на вас.

– Я девочка, – взволнованно поправила Арья. Раз старик прибыл сюда со Стены, наверное, он проехал через Винтерфелл. – А вы знаете моих братьев? – спросила она взволнованно. – Робб и Бран сейчас в Винтерфелле, а Джон на Стене. Джон Сноу, он в Ночном Дозоре. Вы должны знать его, у него лютоволк, белый с красными глазами. А Джон уже стал разведчиком? Я – Арья Старк.

Старик в провонявшей черной одежде странными глазами смотрел на нее, но Арья не могла остановиться.

– А когда вы отправитесь обратно на Стену, то можете прихватить письмо Джону, если я напишу? – Она жалела о том, что сводного брата не было здесь. Он бы поверил ее рассказам и о подземелье, и о толстом человеке с раздвоенной бородой, и о чародее в стальном шлеме.

– Дочь моя нередко забывает о любезности, – проговорил Эддард Старк со слабой улыбкой, смягчавшей жесткость его слов. – Прошу вашего прощения, Йорен. Вас послал мой брат Бенджен?

– Никто не посылал меня, милорд, за исключением старого Мормонта. Я прибыл сюда, чтобы найти людей для Стены, и когда соберется двор Роберта, я преклоню колено и возопию о помощи! Надеюсь, что у короля и его десницы найдется какое-нибудь отребье в темницах, от которого здесь будут рады отделаться. Впрочем, мы говорим и за Бенджена Старка. Кровь его почернела, а потому он стал моим братом в такой же мере, как и вашим. Я прибыл сюда ради него. Я скакал сюда, едва не загнал коня, но оставил остальных позади.

– Остальных?

Йорен сплюнул.

– Наемников, вольных всадников и прочую сволочь. Эта гостиница была полна сброда, я заметил, как они взяли след. Запах крови или золота – для них все едино. Не все из них направились в Королевскую Гавань. Кое-кто поскакал на Бобровый утес – путь до него короче. Так что лорд Тайвин уже получил весть, можете не сомневаться в этом.

Отец нахмурился:

– О чем идет речь?

Йорен поглядел на Арью и молвил:

– Лучше говорить с глазу на глаз, милорд, прошу вашего прощения.

– Как хотите. Десмонд, проводи мою дочь в ее комнату. – Он поцеловал Арью в лоб. – Завтра договорим.

Арья стояла как вкопанная.

– А ничего плохого не случилось с Джоном? – спросила она у Йорена. – Или с дядей Бендженом?

– Что касается Старка, сказать не могу. Мальчишка Сноу благоденствовал, когда я оставил Стену, но речь пойдет не о них.

Десмонд взял ее за руку.

– Пойдем, миледи. Ты слыхала своего отца-лорда.

Арье ничего не оставалось, как последовать за ним, жалея, что это не Толстый Том. Уж его-то она сумела бы задержать у двери по какой-либо причине, чтобы подслушать сообщение Йорена. Но Десмонд был слишком простодушен для подобных фокусов.

– А сколько гвардейцев здесь у моего отца? – спросила она, спускаясь в свою палату.

– В Королевской Гавани? Пятьдесят.

– Вы никому не позволите убить его, а? – спросила она.

Десмонд расхохотался.

– Не бойся, маленькая леди, лорда Эддарда охраняют день и ночь. С ним ничего не будет.

– У Ланнистеров больше пятидесяти людей.

– Это так, но каждый северянин стоит десятка южан, поэтому спи спокойно.

– А что, если убивать его пошлют волшебника?

– А вот на это отвечу, – ухмыльнулся Десмонд, извлекая свой длинный меч, – что волшебники умирают, как и все остальные люди, если у них отрубить голову.