Читать книгу Шаги в темноте. Убийство Адама Пенхаллоу (сборник) - Джорджетт Хейер - Страница 5

Викарий с женой нанесли визит через два дня. Миссис Пенниторн, пришедшая в пенсне и белых лайковых перчатках, сообщила Селии, что местное общество немногочисленно. В Мэнор-Хаусе живут Мастерманы, но они ни с кем не общаются, мистер Титмарш из Кроссуэя имеет столь странные привычки, что она не рискнет рекомендовать его для знакомства. При последующих расспросах выяснилось, что странность мистера Титмарша заключается в его хобби – коллекционировании ночных бабочек. Миссис Пенниторн добавила, что у него возмутительно бесцеремонные манеры и в поисках экземпляров для своей коллекции он постоянно бродит по ночам. Еще есть доктор Рут с женой, и хотя миссис Пенниторн избегает плохо отзываться о людях, она все же должна предупредить Селию, что доктор попивает. И наконец, полковник Экерли, тот не пьет и не коллекционирует мотыльков, но является убежденным холостяком, что весьма прискорбно. Потом миссис Пенниторн перешла к перечислению пороков окрестных фермеров и деревенских жителей, и Чарльз, который, по мнению его жены, всегда норовил исчезнуть в самый неподходящий момент, предложил викарию прогуляться к церковным руинам. Тот не возражал, и Чарльз быстро ретировался, не обращая внимания на негодующий взгляд Селии.

На развалинах церкви викарий порассуждал об особенностях норманнской и раннеанглийской архитектуры и даже сделал попытку расшифровать длинные полустертые надписи на заросших травой надгробных плитах. Вернувшись в дом, они обнаружили там еще одного посетителя. Это был полковник Экерли, оказавшийся более приятным гостем, чем Пенниторны, которые вскоре удалились. Полковнику было лет сорок пять, по виду типичный вояка, впрочем, весьма любезный в общении. Он крепко пожал руки хозяевам и заявил, что, знай он о присутствии здесь миссис Пенниторн, немедленно дал бы деру. Дамам он сразу понравился.

– Оставайтесь к чаю, – предложила Селия. – А доктор действительно пьет? Или он наркоман?

– Бедный старина Рут! – с теплотой произнес полковник. – Будем к нему милосердны, как истинные христиане, в отличие от жены викария. – Он громко рассмеялся. – Я, конечно, не отрицаю, что бедняга Рут прикладывается к бутылке. Он прекрасный врач и, что бы там ни говорили, расслабляется только в свободное от работы время. Жена у него, правда, настоящая фурия.

– А этот чудак, мистер Титмарш? – поинтересовалась Маргарет.

– Совершенно безобидный старик, моя юная леди, – заверил полковник. – Хотя и со сдвигом. Не моего поля ягода. Правда, его тут считают очень умным. Не удивляйтесь, если наткнетесь на него как-нибудь ночью. Я перепугался до смерти, когда впервые обнаружил его в своем саду. Подумал, это грабитель. – Он опять расхохотался. – Старик сказал мне, что мажет дерево птичьим клеем или еще какой-то гадостью. Он – энтомолог.

Питер передал ему чашку на блюде.

– Спасибо, что предупредили нас, полковник. А то мы могли бы принять его за привидение.

– Вы верите подобным россказням? – загремел полковник.

– Разумеется, нет! – воскликнула Селия. – Но наш дворецкий в них верит, и горничная тоже. Бауэрс клянется, что привидение шарило руками по его двери.

Полковник поставил чашку.

– Да неужели? Но вы-то ничего подобного не слышали, надеюсь?

Селия замешкалась с ответом.

– Мы слышали, но решили, что это крысы, – объяснила Маргарет.

Полковник посмотрел на дам.

– Вы слышали шаги?

– Да, и другие странные звуки. Но все это ерунда.

Полковник допил свой чай двумя большими глотками.

– Редко встречаешь таких здравомыслящих дам, – заявил он. – Признаюсь вам честно, если бы ночью я услышал в доме, как вы выразились, странные звуки, я бы насторожился. Я не робел под пулями, но что касается привидений, тут уж увольте, и мне ничуть не стыдно в этом признаться.

– Совершенно с вами согласна, – кивнула миссис Босанквет, безмятежно улыбнувшись полковнику. – Я не одобряю современную тягу к сверхъестественному. Однажды я провела целый час на спиритическом сеансе, но на «говорящей доске» появилась лишь буква «М», написанная сотню раз, а потом нечто похожее на «мамин мармелад», что, по-моему, совершенно бессмысленно.

– Попытайтесь еще раз, тетя, – предложила Маргарет. – Может, наше привидение расскажет вам историю своей жизни.

– Кто знает, – легкомысленно произнес Питер. – Вдруг оно наведет вас на какой-нибудь клад?

Миссис Босанквет молча покачала головой, но, видимо, эта идея запала ей в голову. Когда молодые люди, проводив полковника, вернулись к столу, она вдруг сказала:

– Будь уверен, Питер, если здесь появится привидение, я не растеряюсь.

– Конечно, – согласился Чарльз. – Вы накроетесь с головой одеялом и будете молиться, как в тот раз, когда ограбили вашу квартиру.

Но миссис Босанквет нисколько не смутилась.

– Я немедленно позову викария, чтобы он изгнал его, – с достоинством произнесла она.

Хохот Чарльза был прерван самым неожиданным образом. Послышался приглушенный стон, словно раздавшийся из глубины каменной стены.

– Господи, что это?! – воскликнул он.

Селия внезапно побледнела, а Маргарет прижалась к брату. Стон походил на долгий, постепенно затихающий вопль.

Какое-то время царило молчание. Селия чуть заметно вздрогнула и испуганно оглянулась. Тишину нарушила миссис Босанквет:

– Что ты там сказал, дорогой?

– Вы разве не слышали? – произнесла Маргарет. – Будто кто-то жутко застонал.

– Нет, моя дорогая, но ты же знаешь, что у меня не очень хорошо со слухом. Вероятно, заскрипела дверь.

– Несомненно, – сказал Чарльз. – Я просто растерялся от неожиданности. Тем более что мы говорили о привидениях. Пойду обойду дом с лампой.

Он вышел из комнаты, не обращая внимания на протестующий возглас Селии.

– Вы думаете, это оно? – спросила Маргарет. – Я не боюсь, но звук раздался откуда-то снизу.

– Не говори глупостей, – посоветовал брат. – Что до меня, то мне показалось, что это снаружи. Держу пари, дверь в холл. Я собирался смазать петли – они совсем заржавели после вчерашнего дождя.

– Если ты пойдешь смотреть, то я с тобой, – решительно произнесла Маргарет.

Селия приподнялась со стула, но сразу же села обратно.

– А я останусь с тетей Лилиан, – заявила она с видом героини. – Разве привидения появляются, когда светло? Мы все стали какие-то нервные. Больше никаких разговоров о призраках!

В холле, где Селия имела обыкновение расставлять вазы с цветами, Питер с Маргарет обнаружили Чарльза. Рядом стоял Бауэрс с масляной лампой в дрожащей руке.

– Ты тоже считаешь, что это дверь в холл? – обрадовался Питер. – Что с вами, Бауэрс?

Тот бросил на него укоризненный взгляд.

– Мы с миссис Бауэрс тоже слышали. Где-то совсем рядом. Миссис Бауэрс так испугалась, что чуть не выронила сковородку: «Господи! Кого-то убивают?» А ведь она не склонна к фантазиям, сами знаете.

Он мрачно следил, как Чарльз открывает дверь в сад. Она зловеще заскрипела, но звук этот ничем не напоминал прозвучавший ранее стон.

– Нет, сэр, ни одна дверь в доме не сможет издать такой звук, хотя они и поскрипывают, отрицать не стану. Вообще-то, место это недоброе, я сразу почувствовал, и, скажу вам честно, оно уже стоило мне нескольких лет жизни.

– А с этой стороны дома есть входная дверь? – спросил Питер. – Могу поклясться, звук раздался именно отсюда.

– Нет, только стеклянная дверь в гостиной, – сообщила Маргарет.

Выйдя на гравийную дорожку, она посмотрела на дом.

– Не вижу никаких других дверей. Вообще как-то жутковато. Я, конечно, понимаю, что здесь может быть эхо, однако… Ой, кто это?

Чарльз быстро подошел к ней.

– Где? – резко спросил он. – Да там какой-то парень в кустах!

Рванувшись вперед, он окликнул незнакомца. Питер побежал за ним.

За кустами, росшими рядом с домом, шел, мелькая между деревьями, человек в рыбацкой одежде с удочкой и корзиной в руках. Услышав Чарльза, он остановился и двинулся ему навстречу. Это был молодой брюнет лет тридцати с угольно-черными бровями, сросшимися на переносице, и твердой линией рта.

– Прошу прощения, – произнес он. – Боюсь, я вторгся в ваши владения.

Он говорил отрывисто, словно был застенчив или раздосадован.

– Я ловил рыбу в Круэле, и какой-то человек сказал мне, что я могу сократить путь до деревни, если пройду через ваши угодья. Боюсь, я заблудился.

– Здесь есть короткий путь, но вы с него сбились. Похоже, ваш проводник направил вас не к той стороне дома, – объяснил Чарльз.

Незнакомец покраснел.

– Извините, – сухо промолвил он. – Вы бы не могли направить меня по верному пути?

Подошедшая Маргарет с интересом прислушалась к разговору.

– Это же вы помогали мне вчера менять колесо! – вдруг воскликнула она.

Незнакомец приподнял шляпу и слегка поклонился.

– Вы остановились в «Колоколе»? – спросила она.

– Да. Я приехал половить форели.

– Здесь отличная рыбалка, – заметил Питер, прерывая затянувшуюся паузу.

– Да, неплохая, – согласился молодой человек, перекладывая удочку в другую руку. – Э-э… я смогу взять правильное направление отсюда, или мне придется возвращаться на дорогу?

– Я провожу вас, – предложила Маргарет, дружески улыбаясь. – Надо только перейти подъездную дорожку.

– Очень мило с вашей стороны, но не стоит беспокоиться…

– Здесь такие заросли, что вы опять потеряетесь. Питер, возвращайся и сообщи Селии, что все в порядке. Пойдемте, мистер… извините, не знаю вашего имени.

– Стрейндж, – отрекомендовался молодой человек. – Майкл Стрейндж.

– А меня зовут Маргарет Фортескью. Это мой брат, а это муж сестры Малкольм.

Молодой человек снова поклонился.

– Вы надолго в этих местах? – спросил Чарльз.

– На пару недель, не более. У меня отпуск.

– Может, зайдете к нам? – предложил Питер. – Выпьем по коктейлю?

– Благодарю вас, но мне нужно идти. Если мисс Фортескью действительно будет столь добра, что покажет мне короткий путь в деревню…

– Разумеется, – с готовностью отозвалась Маргарет. – Заглянете к нам как-нибудь в другой раз. Идемте.

Они удалились, а оставшиеся долго смотрели им вслед.

– Кажется, у нас новое увлечение. Объясни мне, пожалуйста, как человек, идущий по всем известному короткому пути, вдруг оказался под окнами нашей гостиной?

Питер нахмурился.

– Никак, если он действительно искал короткий путь. Здравый смысл должен был подсказать ему, что такой путь никак не может проходить с этой стороны дома. По правде говоря, Чарльз, мне не понравился твой чернобровый приятель. Что ему вообще здесь понадобилось?

– Не знаю. Наверное, хотел осмотреть монастырь. Некоторые люди обожают руины.

– По-моему, он не из их числа, – хмуро заметил Питер.

Чарльз зевнул.

– Возможно, он просто болван, не ориентирующийся на местности.

– Он не производит такого впечатления.

– Ну тогда он пришел, чтобы похитить Маргарет. Так как поступим с этой стонущей дверью?

Но Майкл Стрейндж не стал похищать Маргарет. Обогнув дом, они пересекли аллею, ведущую к воротам, и вошли в лесок, отделявший дом от проселочной дороги.

– Я провожу вас до церкви. За ней есть тропинка. Вы, видимо, спросили дорогу у кого-то из деревенских. Они толком ничего не могут объяснить.

– Все они считают себя знатоками местности, – кивнул он. Его лицо осветилось улыбкой, обнажившей ряд очень белых зубов. – И вечно дают указания типа «мимо – Парсона – и – Грегори – и – направо – после – фермы Джексона».

– Это мне знакомо, – засмеялась Маргарет. – Я сама принадлежу к несчастному типу людей, которые вечно идут не туда. Скажите, у вас есть тут знакомые или вы здесь впервые?

– Впервые. Мне сказали, что тут отличная рыбалка и неплохая гостиница, и я решил рискнуть. Вы ведь тоже здесь недавно?

– Да, мы приехали на прошлой неделе. – Маргарет улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках. – А мы приняли вас за привидение. Забавно, правда?

– У вас есть привидение? Как интересно! А какое именно?

– Пока не знаем. Но оно довольно шумное.

– Ну, это не страшно. А вы его видели?

– Слава богу, нет. Я, конечно, не верю ни в какие привидения, но сегодня мы слышали жуткий стон, от него прямо кровь застыла в жилах. Чарльз, муж моей сестры, собирается смазать все дверные петли. А вот и развалины. Выглядят зловеще и в то же время романтично, правда?

– Да, однако я бы не отважился прийти сюда ночью один.

Они остановились, созерцая руины. Стрейндж оглянулся на дом.

– Они закрыты деревьями. А из дома их видно?

– Нет, только из моего окна и с площадки. А что?

– Жаль, что такое живописное место скрыто от глаз.

Они медленно двинулись дальше.

– Если здесь и есть привидение, то оно наверняка живет в этой церкви, – легкомысленно заявила Маргарет. – Будь я похрабрее, взяла бы с собой брата и покараулила здесь ночью.

– Хорошо, что вам недостает храбрости, – заметил Стрейндж, сверкнув улыбкой. – Кто знает, чем все может закончиться? Мне бы не хотелось, чтобы вас кто-нибудь напугал.

– Не волнуйтесь, ничто на свете не заставит Питера вылезти ночью из постели. К тому же он не верит в призраков. Вот ваша тропинка. Теперь вы точно не собьетесь с пути.

Она остановилась и протянула руку. Майкл пожал ее.

– Большое спасибо, что вы меня проводили. Надеюсь, вы снова проколете шину, когда я буду где-нибудь поблизости.

– Очень мило с вашей стороны, – улыбнулась Маргарет, высвобождая руку. – Приходите к нам, когда захотите. До свидания!

Она проводила его взглядом и, повернувшись, медленно пошла к дому.

– Ну, ты выяснила что-нибудь про этого парня? – спросил брат, когда Маргарет появилась в библиотеке.

– Да, он приехал сюда в отпуск.

– Можно и так догадаться, – заметил Чарльз. – Чем он занимается?

– Я не спрашивала. Что вы оба такие занудные? Надеюсь, вы не считаете, что это он издавал ужасные звуки?

– Подобный вариант не приходил мне в голову, – ответил Чарльз. – Он не произвел на меня впечатления человека, способного стоять под чьими-то окнами и стонать. Хотя кто знает.

Селия предостерегающе подняла палец.

– Я протестую. Больше никаких разговоров о стонах и призраках. Принято?

– Единогласно! – воскликнул Питер.

Но эта резолюция продержалась лишь до следующего вечера.

В половине одиннадцатого в доме раздался грохот, который услышала миссис Босанквет и который заставил Селию, лениво игравшую на пианино, взять диссонирующий аккорд. Грохот исходил с лестничной площадки второго этажа, и за ним последовал ритмичный стук, словно по ступеням скатывался какой-то твердый предмет.

– Господи, кто теперь покушается на наш дом? – поморщился Чарльз, поднимаясь со стула. Открыв дверь, он спросил: – Это ты, Питер?

Напротив распахнулась дверь кабинета.

– Нет. Что там стряслось? – поинтересовался Питер.

– Не знаю. Не хочу делать преждевременных выводов, но осмелюсь предположить, что наверху что-то упало.

Подхватив лампу, стоявшую на столике в холле, Чарльз направился к лестнице.

– Кажется, упала картина, – произнесла Селия. – Мне показалось, будто разбилось стекло.

Опередив Чарльза, она стала подниматься наверх и вдруг воскликнула:

– Ой, здесь на ступеньке что-то лежит! Посвети-ка, Чарльз.

Наклонившись, Селия потянулась за предметом, о который споткнулась.

– Что это может быть? – гадала она, поднимая его со ступеньки.

Подошел Чарльз, и свет его лампы позволил Селии увидеть, что она держит в руках.

Это был человеческий череп. Он смотрел на нее пустыми глазницами и, казалось, скалил зубы в издевательской усмешке. Селия громко вскрикнула и, уронив ужасную находку, прижалась к стене.

– О, Чарльз, – прошептала она.

Бросившись к жене, тот заключил ее в объятия, не спуская глаз с черепа, лежавшего у их ног. На какой-то момент он потерял дар речи.

Питер побежал наверх, перескакивая через две ступеньки.

– Что там такое? – нетерпеливо допытывался он.

Увидев, что это, остановился как вкопанный.

– О черт! Не ходи сюда, Маргарет! – бросил Питер через плечо.

– Что случилось? Почему Селия закричала? – потребовала объяснений Маргарет.

– Да пустяки, – ответил Чарльз, вновь обретая хладнокровие. – Просто здесь валяется череп. Иди вниз, Селия, а я посмотрю, в чем там дело.

– Да, я лучше пойду, – пролепетала она и, старательно отводя взгляд, проскользнула мимо черепа.

– Отведи ее в библиотеку, Маргарет, – распорядился Чарльз.

Посмотрев на пошатывавшуюся жену, он повернулся к Питеру:

– Послушай, это уже слишком. Не знаю, как ты, а я весь взмок. Шаги и стоны меня не волнуют, но человеческие останки…

Подняв череп, Питер поставил его на подоконник.

– Возникает вопрос: откуда он свалился? Пойдем посмотрим наверху.

Подняв повыше лампу, они добрались до площадки. У лестницы лежала большая картина, на ковре поблескивали осколки стекла. На том месте, где прежде висела картина, зияла большая дыра. Приблизившись, молодые люди увидели, что одна из панелей отсутствует. Достав из кармана фонарик, Питер посветил туда. Внутри оказалось небольшое помещение, на полу которого лежали кости.

– Боже правый! Да это «нора священника»![2] – ахнул Питер. – Какой-то бедняга спрятался и не сумел выбраться. Вот ужас-то.

Чарльз поставил лампу на столик у стены и молча стал рассматривать жуткие останки. Вскоре Питер кашлянул и заявил:

– Ну, ничего не поделаешь. Как же это случилось? Я хочу сказать, что за картиной должно быть что-то закрывавшее дыру.

Он стал изучать лепнину вокруг проема. Одна из розеток была смещена. Подергав ее, Питер почувствовал, что она поворачивается. Отсутствующая панель немедленно вернулась на место. Нахмурившись, он снова убрал ее.

– Странно. Похоже, что, падая, картина углом задела розетку, хотя я не представляю, как ее можно повернуть. Очевидно, скелет был прислонен к панели, и когда она открылась, череп выпал наружу. Представь, как этот несчастный сидел здесь, умирая от жажды…

– Подожди, – прервал его Чарльз. – Дай-ка мне фонарик. Спасибо.

Он осветил тайник и внимательно рассмотрел лежавшие на полу кости.

– Питер, тебе не кажется, что кости лежат как-то неестественно?

– Что ты имеешь в виду? Ну, не знаю. Здесь руки и ноги, все, как полагается. Разве угадаешь, как их разбросает, когда сгниет тело.

– С ними что-то не так, – настаивал Чарльз. – Такое впечатление, что их положил сюда человек, не слишком разбирающийся в анатомии. Помоги-ка мне. Я хочу посмотреть, нет ли на внутренней стороне панели такой же задвижки.

Питер помог ему залезть в каморку.

– К чему ты клонишь? Хочешь сказать, что этого малого убили, а потом притащили сюда его кости?

– Не знаю. Нет, с той стороны ничего нет. Фу, как здесь воняет плесенью!

Чарльз выбрался наружу.

– Давай еще раз взглянем на задвижку.

Он несколько раз повернул ее. Двигалась она с большим трудом.

– Вряд ли картина могла повернуть ее.

Чарльз приблизился к лежавшей на полу картине и внимательно осмотрел разорванную проволоку. Она была старой и ржавой. Если ее разрезали, то столь искусно, что на ней не осталось никаких следов.

– Согласен, – кивнул Питер. – Но как тогда все произошло? Кто это подстроил и, главное, зачем? Ничего себе шуточки.

– Если это подстроено, то явно не ради розыгрыша, – медленно произнес Чарльз. – Все могло произойти само собой. И все же я сомневаюсь.

– Но кому понадобилось…

– Да не знаю я, черт побери! Положи череп на место и закрой тайник. Завтра похороним кости.

– Завтра Селия с Маргарет упакуют вещи, и мы уберемся отсюда.

Чарльз посмотрел на Питера.

– Лично я остаюсь. Никакое привидение не выживет меня отсюда. А ты как?

Тот усмехнулся.

– Ладно, я тоже остаюсь. Но если ты считаешь, что кто-то намеренно пугает нас, чтобы вытурить отсюда, я съезжу в город и привезу свой армейский пистолет. И вовсе не потому, что я с тобой согласен. Если картина ударила по розетке достаточно сильно, она вполне могла ее повернуть. Ты не хочешь обыскать дом?

– Слишком поздно. У того, кто здесь побывал – если он вообще существует, – было много времени, чтобы смыться.

Чарльз положил череп в тайник и задвинул панель.

– Бауэрс уберет осколки. Думаю, ему не следует говорить про эту нору.

Он успел спуститься до половины лестницы, когда дверь, ведущая во флигель, где жили слуги, распахнулась, и в холл влетел Бауэрс с побелевшим лицом и безумными глазами. Когда Чарльз окликнул его, дворецкий дернулся, словно в него попала пуля.

– Ах, это вы, сэр! – воскликнул он. – Сэр, я видел его – этого Монаха! О господи! И зачем мы только сюда приехали!

– Чушь! – раздраженно бросил Чарльз. – Что значит «видел Монаха»? Где?

– За окном, сэр, при свете луны, так же четко, как сейчас вижу вас. Он парил над лужайкой в длинной черной рясе. Есть предел человеческим силам, сэр, и я не останусь здесь даже за тысячу фунтов!

– Успокойтесь! – вмешался Питер. – И покажите нам, где вы видели своего Монаха.

– Из окна буфетной, когда закрывал его на ночь. Он двигался по лужайке в сторону деревьев и в них исчез, сэр. Сейчас его уже не видно, он пропал. Но это знак для всех нас.

– Ладно, посмотрим, – произнес Чарльз. – И ни слова вашей жене, Бауэрс.

Спустившись в холл, он взял из стойки массивную трость.

– Питер, принеси свой фонарик. Мы выйдем через заднюю дверь.

– Вы искушаете судьбу, сэр, – прошептал Бауэрс, следуя за ними.

Чарльз отодвинул задвижку на двери, ведущей в сад.

– Не бойтесь, Бауэрс. Привидения не причинят нам вреда.

– Не скажите, сэр, – вздохнул дворецкий.

Дверь распахнулась. Сад заливал лунный свет, но в гуще деревьев было темно. Вокруг царила тишина, ни один листок не трепетал на ветру.

– Надо посмотреть за деревьями, – тихо предложил Питер.

– Не ходите туда, сэр, – взмолился Бауэрс. – Всякое может случиться!

– Я же не прошу вас туда идти. Возьмите себя наконец в руки!

Питер и Чарльз двинулись через лужайку к перелеску.

– Игра воображения, – проворчал Питер. – Слава богу, что он не видел скелет.

Он вдруг схватил Чарльза за руку. Вдоль полосы деревьев двигалась какая-то тень.

– Там кто-то есть, – прошептал Питер. – Осторожнее.

Они двинулись вперед под прикрытием разросшейся живой изгороди. Внезапно из темноты выскользнула фигура, тотчас же застывшая на краю лужайки. Лицо было скрыто в темноте, но оно было обращено к ним, словно стоявший дожидался, когда к нему приблизятся. Молодые люди невольно замедлили шаг – было что-то жуткое в облике незнакомца, облаченного в длинное одеяние, похожее на рясу. Вдруг фигура пошевелилась, и чары рассеялись.

– Боюсь, я вторгся в чужие владения, – раздался тихий голос. – Но я охочусь за очень редким экземпляром. Позвольте мне представиться, иначе вы примете меня за ночного грабителя.

Человек поднял шляпу с широкими опущенными полями, явив взору очки в стальной оправе и поредевшие седые волосы.

– Эрнест Титмарш, энтомолог.