Читать книгу Многосерийный соблазн - Джосс Вуд - Страница 4

Кэлли

После короткого напряженного разговора с Леви Кэлли положила голову на стол, прижавшись лбом к гладкой поверхности. Леви неохотно признался, что никто из них не сказал Джулс о возвращении Ноя. И тем более никто не сказал, что Ной спит в ее спальне.

И эти люди считают себя взрослыми?!

Тяжелая рука скользнула по ее волосам, и Кэлли, приподняв голову, увидела Мэйсона. Его темно-каштановые волосы едва тронула седина, вокруг голубых глаз не было морщин, а тело было таким упругим – владелец новой кофейни выглядел больше на сорок, чем на заявленные сорок пять. Да, он сексуален. И очарователен. Но почему, почему в комнате, полной привлекательных женщин, большинство которых моложе, стройнее и красивее, он вообще обратил на нее внимание?

Мэйсон подсунул латте ей под нос и сел напротив. Кэлли смотрела на него, раздраженная тем, что его присутствие ее так волнует. Святые кексы, неужели это желание шевелится внизу ее ныне бесполезной утробы?

– Я предложила тебе сесть?

– Не будь такой резкой. Что случилось?

Кэлли хотела было свернуть тему, но внезапно ей захотелось поговорить с кем-нибудь, кто не связан с ее беспокойным семейством.

– Поспорила с дочерью. – Кэлли сделала глоток кофе и посмотрела на Мэйсона. Выражение его лица, побуждающее довериться ему, ее напугало, и поэтому она отступила. – Она спросила, достаточно ли ты симпатичный, чтобы ей захотелось с тобой познакомиться. Она великолепна – высокая, темноволосая, с чудесными голубыми глазами.

– Звучит заманчиво, но я настроился на свидание с невысокой аппетитной блондинкой.

Кэлли посмотрела по сторонам, гадая, о ком он говорит. Мэйсон рассмеялся:

– С тобой, глупышка. Я хочу пойти на свидание с тобой.

– Я думала, ты шутишь.

– Нет. Я предельно серьезен.

Это странно. Он кажется милым и искренним, но в чем подвох?

– Нет, ты не хочешь свидания со мной, Мэйсон.

– Я сам принял решение, и ты не можешь сказать за меня, чего я хочу, а чего нет. – Тон Мэйсона был мягким, но Кэлли услышала стальные нотки в его голосе, и, черт возьми, они только разожгли огонь желания у нее внутри. Она так давно не была с мужчиной и не знала, как себя вести, что сказать.

Впервые за тридцать лет ей захотелось поцеловать кого-то, кроме мужа. Проблема в том, что он прекрасный экземпляр в своей возрастной категории, а она – нет. Ее грудь обвисла, а бедра стали бугристыми. Несмотря на желание секса на одну ночь, это было больше надеждой, чем ожиданием. И если бы она нашла в себе смелость показать свое тело новому мужчине, то явно не тому, у которого подтянутое мускулистое тело практикующего спортсмена.

Мэйсон заставил ее чувствовать себя незащищенной и, хуже того, старой. Между ними, в конце концов, десять лет разницы, и, боже, эти десять лет могут означать целую пропасть. Возраст, состояние тела, финансовое состояние – все разное.

Она без преувеличения отвратительно богата. А он, насколько она слышала, нет. Знает ли он, насколько она состоятельна? Не ищет ли он, случаем, богатенькую мамочку?

– Расскажи мне о своей дочери, – попросил Мэйсон.

Да, отличный план. Услышав о семье, он тут же начал карабкаться на этот холм.

– О которой из них? У меня две кровных и одна просто любимая. А еще четыре сына, один из них кровный.

Мэйсон моргнул, провел рукой по лицу, и Кэлли рассмеялась, видя его удивление.

– А у тебя есть дети?

– Два мальчика, пятнадцать и семнадцать лет.

– Моему младшему, Бену, двадцать восемь, – сказала Кэлли, снова намеренно подчеркивая разницу в возрасте.

– Да уж, ты старушка, – вздохнул Мэйсон и подвинул свой стул ближе к столу. Одну руку он положил на столешницу, другую на спинку ее стула, сделав Кэлли своей пленницей. Его синие глаза впились в ее лицо. – Можешь продолжать сопротивляться, Кэлли, но мы идем на свидание.

Он был так близко, что Кэлли могла видеть маленький шрам на его верхней губе и чувствовать его сладкое кофейное дыхание.

– И я также должен сказать, что мы с тобой разденемся догола. В каком-то смысле я собираюсь сделать тебя своей.

Кэлли с раздражением отметила, что ее сердце бешено забилось.

– Я не… Я не могу… Я не готова.

Лицо Мэйсона не дрогнуло.

– Я не сказал, что это произойдет сегодня, Кэлли. Но однажды ты будешь готова и… – бум! – Он изобразил взрыв лицом и руками.

Бум? Серьезно?

– Ты сейчас не шутишь? Это срабатывает с другими женщинами?

– Не знаю, ты единственная, кому я это сказал. – Мэйсон наклонился и поцеловал ее макушку. – Начинай привыкать к этой идее, Кэл. О, и оставь в покое своих детей. В двадцать восемь или старше они могут принимать собственные решения.

Нахмурившись, Кэлли смотрела на его удаляющуюся спину. Ха, да кто он такой, чтобы говорить ей, как вести себя с детьми? И как он смеет говорить, что затащит ее в постель? Он правда думает, что может такое заявить, а она запищит от удовольствия? Высокомерный самоуверенный всезнайка!

Но у него отличный зад. Она бы не отказалась такой потрогать.

Ной

Ной предпочел бы встретиться с Пэрис Барроу в ее офисе – есть ли у многократно разведенной и однажды овдовевшей светской львицы офис? – но та настояла на модном баре на Чарлз-стрит. Хорошо бы там было тихо. Тогда он сможет привлечь внимание Пэрис к некоторым деталям дизайна ее будущей яхты. Мощность мотора, размер, однокорпусная лодка или катамаран. С чего-то надо начать. О, и надо же еще получить ее подпись на чертовом контракте – тогда ему хотя бы заплатят за то, что он будет делать. Впрочем, после пары неприятных разговоров он понял, что объем внимания Пэрис не больше, чем у мошки…

Ной зашел в бар. Еще один бар в еще одном богатом городе, он много их видел за последние годы. Огляделся, увидел, что его клиентка еще не пришла, и заказал пиво.

Это был его второй день в Бостоне, и казалось, что он никуда не уезжал. После того как его выгнала из дома его любимая заноза в заднице, он провел ночь на «Стойкости», и его братья и Леви каждый принесли по упаковке пива. Они пытались одолеть все это море пива, сидя на тиковой палубе и болтая ногами. Никто не упомянул его внезапный отъезд, и Ной был рад этому. Последнее, что он хотел обсуждать, это Джулс и его прошлое.

Ной пробормотал слова благодарности, когда официантка поставила перед ним пиво. Сделав глоток, он пожелал, чтобы воспоминания о Джулс, стоявшей в ванной ошеломленной и возбужденной, исчезли так же легко, как это пиво. Он услышал, как открывается дверь, обернулся и увидел ее без рубашки в ванной. Влажный фантастический сон. Волосы разметались по плечам, ее стройное тело стало соблазнительнее, ее на удивление пышная грудь прикрыта розовым кружевным бюстгальтером. Он сразу же заметил темно-розовый цвет ее дерзких сосков и ее румянец.

А затем он совершил ошибку, встретившись с ней взглядом. Ной заерзал на стуле – его член распух от этих воспоминаний. В ее глазах были удивление и шок. Совершенно очевидно, что ее никто не предупредил о его возвращении. Но эти эмоции быстро ушли, и он увидел сначала боль, а потом приязнь. И наконец верх взяло яростное желание. Ее взгляд скользил по его телу, и он точно знал, о чем она думает. Потому что – господи боже! – он и сам думал об этом.

Он хотел ее. Хотел трогать ее стройное тело, хотел почувствовать ее губы, ее кожу, коснуться тех мест, что заставляют ее кричать от удовольствия. Что бы они ни начали, поцеловавшись много лет назад, оно не умерло. Просто дремало все эти десять лет.

А сейчас вернулось – бодрствующее, ревущее, царапающее.

Желание поцеловать ее, снова попробовать на вкус было непреодолимым, и он сделал это. И это было так же хорошо – нет, чертовски лучше, – как он себе представлял. Он хотел затащить ее в душ, раздеть под струями воды и прижать к кафельной стене. Он все еще хотел сделать это – сильнее, чем хотел дышать.

Он так облажался…

– Ной?

Ной очнулся от своих мыслей и посмотрел в веселые голубые глаза Пэрис, на ее лицо без морщин. Встав, он протянул ей руку. Она выглядела чертовски неплохо для женщины, разменявшей шестой десяток, благодаря чудесам современной пластической хирургии.

Пэрис села напротив него, положив на стол свою дизайнерскую сумочку. Заказала мартини и после пары формальных слов откинулась на спинку банкетки и стала его разглядывать.

– Как я понимаю, вы когда-то были помолвлены с Морган Блэйк.

О боже, этого только не хватало. Но внешне он никак не отреагировал, ожидая продолжения.

– Я сказала ей, что вы будете делать яхту для меня.

– Ну, технически я этого не делаю. Пока, – пояснил он. – Вы не подписали контракт, не заплатили аванс, так что пока мы только ведем переговоры.

Пэрис наморщила нос, открыла сумку и вытащила кожаный футляр. Открыла его, и Ной увидел, что это чековая книжка. Пэрис достала ручку и вопросительно приподняла бровь. Ной назвал ей цифру и с бешено колотящимся сердцем стал смотреть, как Пэрис выписывает чек. Он взял его и положил в карман рубашки, прежде чем достать контракт из своей папки. Пэрис подписала его и бросила свою золотую ручку на стол. Один платеж получен, и, когда она одобрит окончательный дизайн, сумма будет намного больше.

– Теперь мы можем поговорить о Морган?

– Нет.

Пэрис нахмурилась.

– Почему?

– Потому что нам надо поговорить о корпусе, двигателях, водоизмещении. Я проектирую вашу яхту, но мне нужен небольшой вклад и с вашей стороны, – спокойно, но твердо ответил Ной.

Пэрис поскучнела.

– Просто сделайте мне фантастическую яхту в рамках предложенного бюджета. Я слышала, что вы до смешного талантливы и на удивление креативны. Сделайте мне судно, от которого у людей потекут слюнки. Я не хочу отвлекаться на детали.

«Идеальный сценарий», – подумал Ной. Нет ничего лучше, чем получить зеленую улицу и делать все, что он захочет. Он только надеялся, что Пэрис не передумает посередине пути и не превратится в контролирующего, требовательного, командующего клиента. Но даже если так, он с ней справится.

Ной вручил Пэрис ее копию контракта, поморщившись, когда та небрежно сложила его и засунула в боковой карман своей сумки. Она осушила бокал мартини и отправила официанта за вторым.

– Так вот, насчет Морган.

О боже, серьезно?

– Пэрис, мне неловко обсуждать это с вами. Вы мой клиент.

Пэрис только отмахнулась:

– О, пожалуйста! Я ужасно романтична и очень люблю вмешиваться в чужие дела. Совать в них свой нос. Ты к этому привыкнешь.

Он точно не привыкнет.

– Нет никакой Морган, Пэрис. Все давным-давно закончилось.

– О, у меня сложилось впечатление, что она хотела бы продолжить с того места, где вы остановились.

Так, пора положить этому конец.

– Моя девушка может быть против.

Глаза Пэрис зажглись любопытством.

– У тебя есть девушка? Кто она?

Он мог бы упомянуть Дженну из Кейптауна или Иоланду из Лондона, обе красивы, и обе отличные подруги, с которыми он периодически спал. Но у него на языке оказалось другое имя, благодаря горячей встрече в душе вчера утром.

– Джулс Броган.

Глаза Пэрис зажглись восторгом.

– Я знаю Джулс. Она декорировала мой загородный дом в Хьянис-Порт.

О, черт! Вот дерьмо.

– Ее назвали лучшим дизайнером интерьеров в Бостоне пару месяцев назад.

Да? Почему он об этом не слышал? Наверное, по той же причине семья не сказала Джулс о его возвращении. Они никогда не обсуждали друг друга.

– Так она твоя девушка?

– Мы давно знаем друг друга. – По крайней мере, это правда.

Губы Пэрис растянулись в широкой улыбке.

– Она может придумать интерьер моей яхты. Разве вы не должны дать мне представление о внутреннем убранстве, когда подготовите окончательный проект?

О, черт, ему не нравится это. Совсем.

– Да, но у меня есть своя команда декораторов, с которыми я обычно работаю в Лондоне, – сказал Ной, гадая, когда только разговор успел зайти так далеко. О, точно, разве не тогда, когда он солгал?

– Я хочу Джулс, – сказал Пэрис с упрямым видом. В ее лице проступили черты женщины, которая всегда добивается своего. – Не заставляй меня разрывать этот контракт и требовать назад мой чек, Ной.

Боже правый. Ной потер затылок. Она ведь так и сделает. Пэрис всегда получает то, что хочет. Слова «нет» просто не существует в ее словаре.

Ной откинулся на спинку и посмотрел в глаза своей клиентке.

– Так что мне сказать Морган?

Ной застонал и заказал двойной виски.

Джулс

Джулс услышала приглушенный звук будильника и выключила его. 8:30 утра. Единственный способ перестать думать о Ное и его голом, упругом теле – это начать работать. Вместо того чтобы взять передышку, она вернулась обратно к шестнадцатичасовому рабочему дню и составлению длинного детального расписания, такого плотного, чтобы ничто не могло просочиться между делами.