Читать книгу Еще одно мгновение, или Каждый твой вздох - Джудит Макнот - Страница 7

Кейт Донован стояла на террасе виллы, которую Эван зарезервировал для них в клубе «Айленд», и любовалась пейзажем, казавшимся крохотным уголком рая. Виллу окружал сад, напоенный ароматами цветущего жасмина, белого и красного. Под ослепительно синим небом, усеянным пушистыми белыми облачками, по сверкающим водам залива Мондиз скользили грациозные лодки и блестящие яхты. На полумесяце пляжа, усыпанного белоснежным, как сахар, песком, нежились купальщики, а на заднем плане маячили внимательные служители отеля в ожидании, пока кто-то из гостей поднимет флажок, означающий требование подойти и принести охлажденное полотенце, напиток или какое-то блюдо.

Парочка, пытавшаяся управлять байдаркой около самого берега, сдалась и выскочила из воды, смеясь и таща за собой суденышко. Кейт невольно улыбнулась, на секунду забывшись, прежде чем очередная волна тоски и одиночества нахлынула на нее и унесла все попытки отрешиться от гнетущей скорби по ушедшему отцу.

Остров Ангилья был ослепительно красив, а отель казался мавританским дворцом из волшебной сказки, с куполами, башенками и сказочными садами. Но здесь Кейт была совершенно одна. Вместо того чтобы отвлечь ее от мрачных мыслей, пребывание в этом тропическом раю только усиливало нереальность происходившего и ощущение полной изоляции от окружающего мира, которые она чувствовала со дня похорон.

Телефон зазвонил, и она убежала с террасы, в надежде что это окажется Эван.

– Кейт, это Холли. Погоди секунду…

Жизнерадостный голос лучшей подруги пролился бальзамом на душу Кейт, как и знакомый лай собак, пробивавшийся даже сюда. Холли была ветеринаром и часто брала в дом бездомных псов, которым неизменно удавалось найти хозяев. Поэтому поговорить с ней без этого хорового сопровождения было почти невозможно.

– Извини насчет шума! – задыхаясь, выпалила Холли. – Я только сейчас взяла спасенного добермана, и он сеет рознь среди остальных. Ну, как Ангилья?

– Изумительная красота. Настоящий рай.

– А как ты себя чувствуешь? Головные боли прошли?

– Совсем. Последний приступ был в самолете из Чикаго. Мне было так плохо, что когда мы приземлились на Сен-Мартене, Эван попросил таксиста доставить нас к врачу. Тот отвез нас к своему доктору, славному старичку, открывшему кабинет в собственном доме. Старичок говорил только по-французски. Водитель немного знал английский, так что ему пришлось служить переводчиком.

– Слава Богу, что у тебя нет гинекологических проблем!

Улыбнувшись шутке Холли, Кейт продолжала:

– Очевидно, водитель сумел донести до старика смысл происходящего, потому что тот решил, что у меня мигрени… Кстати, единственное слово, которое я поняла. Так или иначе, он дал мне рецепт на таблетки от мигрени, которые я должна принимать каждый день следующие две недели. Я честно их принимаю, но думаю, что головные боли скорее всего последствия стресса и прошли сами собой, когда я немного отдохнула.

– Все равно продолжай их принимать, – строго приказала Холли, и когда Кейт клятвенно пообещала пить лекарство, перешла к более нейтральной теме: – Как насчет клуба «Айленд»? Расскажи, какой он?

Стараясь изобразить некоторое воодушевление – исключительно ради Холли, – Кейт принялась описывать отель:

– Тридцать отдельных вилл, каждая со своим садом, террасой и панорамным видом на залив. Все белое: отель, виллы, даже полы в комнатах. Ванная комната размером с мою гостиную, а ванна скорее напоминает небольшой бассейн. Главное здание отеля, где регистрируют приезжих, довольно маленькое, но бутики просто потрясающие, а еда – фантастическая.

– Успела увидеть каких-нибудь знаменитостей?

– Рассыльный сказал, что на прошлой неделе здесь останавливался Дональд Трамп, а Джулия Робертс гостила месяц назад. На одной из вилл живет семья, которая наняла телохранителя для своего сына-подростка, но я не знаю, как их фамилия, и не думаю, что кто-то из служащих скажет мне, даже если я и спрошу. Они тут все чрезвычайно скрытные и очень преданны отелю. Честно говоря, здесь есть один молодой официант, которого я очень хотела бы видеть в своем штате. То есть в нашем, – поправилась Кейт, стараясь говорить деловитым тоном и не выдать, как она одинока. Впрочем, Холли ничуть не обманывалась насчет состояния подруги.

– Забудь о ресторане. Лучше позови к телефону Эвана. Его ждут самые строгие наставления. Он просто обязан заставить тебя смеяться и заниматься с тобой любовью до умопомрачения, так чтобы ты ни о чем не думала, пока не вернешься домой.

– Эвана здесь нет, – поколебавшись, нерешительно призналась Кейт.

– Играет в гольф? Проходит тридцать шесть лунок в день или только двадцать семь?

– Ни в какой гольф он не играет. Он в Чикаго.

– Что? – рассерженно выпалила Холли.

– Его отец должен был получить отсрочку по одному важному делу, – пояснила Кейт, – но судья им отказал. Эвану пришлось немедленно вернуться в Чикаго, чтобы либо присутствовать на заседаниях, либо убедить судью в необходимости его отложить.

– Когда он собирается вернуться на Ангилью? – с горечью осведомилась Холли.

– Возможно, завтра. Скорее всего.

– Эван – спесивый, безмозглый кретин, и мне плевать, какие предлоги он изобретает, лишь бы не быть рядом с тобой. Он едва успел на поминки по твоему отцу, да и то попал к самому окончанию. И все потому, что, видите ли, сначала ему пришлось ехать на день рождения к какому-то богатому старикашке. Он прекрасно знал, что ты не желаешь никуда ехать сразу же после похорон, но делал все, чтобы ты почувствовала себя виноватой и отправилась с ним. А теперь ты торчишь там одна!

– Это еще не самое плохое место на земле, где можно торчать одной, – попыталась пошутить Кейт, чтобы успокоить Холли. Краем глаза она заметила большого пса, который вылез из кустов и неторопливо семенил по саду. Зажав трубку между плечом и щекой, она принялась разворачивать бекон, который приберегла для него от завтрака. – Признаюсь, здесь имеется красавец мужчина, с которым мы довольно часто видимся. Мы с Максом уже привыкли обедать вместе.

– Ну-ка подробнее, – потребовала заинтригованная Холли.

По-прежнему прижимая телефон щекой, Кейт вышла на террасу и принялась описывать пса, который сожрал очередной кусок бекона, с тем чтобы терпеливо дожидаться следующего.

– Очень высок, со светло-каштановыми волосами и невероятно умными карими глазами. Для такого громилы он к тому же на удивление нежен. Я зову его Максом, сокращенное от Максимилиана.

Но Холли было не так просто провести. Расслышав веселые нотки в голосе подруги, она с подозрением спросила:

– А что с ним не так, Кейт?

– Слишком худ, срочно нуждается в ванне и в жизни не видел щетки для волос.

– Господи!

– И еще у него четыре ноги.

– А вот с этой проблемой тебе не справиться, – хихикнула Холли. – Мы говорим о собаке или о кошке?

– Об очень большой собаке, – с улыбкой подтвердила Кейт, отдавая псу последний ломтик бекона и вытирая пальцы о салфетку. – Напоминает мне того кобеля, которого ты как-то спасла. Помнишь, мы еще целую вечность его ловили. Короткая желтовато-коричневая шерсть и черная морда. По-моему, ты еще сказала, что эту породу использовали для охоты на тигров и что под конец несчастные тигры с ног валились.

– Не тигры, а львы, – поправила Холли. – Эти собаки называются родезийские риджбэки.

– Ну, Макс не из таких, и он определенно бродячий. Имеет двух мохнатых подружек, гораздо меньше размером, чем он сам, и они всегда приходят к обеду. Но Макс довольно часто забегает и один, только чтобы поздороваться. Он вообще не прочь пофлиртовать.

– Кстати, о флирте: не сделаешь мне небольшое одолжение, пока торчишь там одна, потому что Эван слишком занят, чтобы уделить тебе внимание?

– Какое именно? – спросила Кейт, заподозрив неладное.

– Скажи, пожалуйста, в твоем обозримом пространстве имеются привлекательные неженатые мужчины?

– Не думаю.

– Ладно, в таком случае видела ли ты хотя бы приличного швейцара? Симпатичного коридорного?

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что я окажусь на седьмом небе, если буду знать, что ты переспишь с кем-то, пока Эван оплачивает чертовы отельные счета, – ехидно пояснила Холли.

Кейт сдавленно хмыкнула:

– Договорились.

Гнев в голосе Холли сменился удивлением.

– И ты это сделаешь?

– Нет, – с сожалением признала Кейт, – но позволю тебе думать, что так оно и было, и ты окажешься на седьмом небе, и все будут счастливы.

Дружеская перепалка немного подняла настроение Кейт, и, повесив трубку, она решила найти себе какое-то занятие. Можно пойти поплавать, а потом пойти на ленч в «Сандбер», уютный маленький ресторанчик с крытым двориком, мавританскими арками и великолепным видом на залив. А если надоест смотреть на воду, можно почитать книгу «Как справиться с горем», купленную в аэропорту О’Хэйр.

В конце концов, давно пора составить список неотложных дел, за которые следует приняться, как только она вернется в Чикаго. В ресторане полно работы, особенно теперь, когда она осталась единственной владелицей, а кроме того, следует позаботиться о собственности отца. Больше все равно некому.

Обычно простой процесс составления списков неизменно улучшал самочувствие и поднимал силы Кейт. И поэтому в тяжелых обстоятельствах она принималась составлять списки – списки важных дел в порядке значимости, списки аргументов «за» и «против», когда предстояло принять трудное решение. Холли вечно подтрунивала над ней из-за этой привычки, но Кейт это занятие неизменно успокаивало.

Теперь, когда у нее появились планы на день, она сразу оживилась. Не дожидаясь, пока очередной приступ бессилия и бесплодной скорби опять свалит ее с ног, она переоделась в желтый купальник и завязала на талии такое же желтое парео, после чего положила книгу и таблетку от головной боли в зеленую парусиновую сумку-мешок, которую использовала также в качестве пляжной, и отправилась поплавать. Сначала освежающее купание, потом восхитительный ленч.

Молодой официант материализовался ниоткуда, едва подошва босоножки Кейт коснулась пола крытого дворика «Сандбера», но когда он попытался подвести ее к единственному свободному столику, девушка заколебалась. Пожалуй, ей следует убраться подальше от тропического солнца, прежде чем оно сожжет ее светлую кожу прямо через тент. Кроме того, за соседним столиком сидели трое подростков с телохранителем. Они уже пытались неумело, но настойчиво заигрывать с ней и теперь с надеждой поглядывали в ее сторону.

– Пожалуй, я поем в зале, – сказала она официанту.

Тот искренне расстроился.

– Но в таком случае вам придется поесть у стойки бара, если не хотите ждать, пока освободится столик.

Кейт остановилась под мавританской аркой и заглянула внутрь. Никто не сидел у маленькой стойки, и высокие табуреты со спинками, на которые можно опереться, выглядели достаточно удобно. Ничего страшного, если она поест у стойки.

Она выбрала табурет, повернутый к дворику, чтобы можно было посматривать на воду, и вытащила из сумки книгу, блокнот и ручку. Удостоверившись, что у нее есть все необходимое, она повесила сумку на спинку табурета и заказала салат и стакан томатного сока.

На пляже, стоило ей выйти из воды, как служащий тут же принес полотенце, и теперь душистый сквознячок пролетал сквозь открытые арки, высушивая влажные волосы.

До чего же приятно хоть ненадолго избавиться от палящего солнца! И в ресторане достаточно тихо, чтобы не мешать ее размышлениям.

Кейт смотрела на воду, думая о том, какой список составлять первым, и нетерпеливо постукивая ручкой по стойке.

Пожалуй, стоит начать с ее отношений с Эваном.

Официант принес ей стакан томатного сока как раз в тот момент, когда она разделила страницу вертикальной линией на два столбца. Над левым она написала «Доводы за», над правым – «Доводы против».

Она действительно не понимала, что делать дальше, и совсем не была уверена, что хочет по-прежнему встречаться с Эваном. Холли вешала на него все грехи, в том числе и тот, что за четыре года он не удосужился надеть на палец Кейт обручальное кольцо. Но в последнем больше всего была виновата сама Кейт. Когда она чувствовала, что он готов заговорить о женитьбе, немедленно делала все, чтобы этого не произошло, переводя разговор на отвлеченные темы. Ее отец любил Эвана и был бы рад и горд, войди его дочь в семью Бартлеттов. Он мечтал, чтобы Кейт жила счастливо, беззаботно, не беспокоилась о деньгах, не экономила каждый цент…

– Что это? – спросила она официанта, когда тот поставил второй стакан томатного сока рядом с первым, к которому она едва притронулась.

– Привет от молодых джентльменов во дворике, – с улыбкой ответил он. – Они просили принести вам стакан того, что вы пьете, и включить стоимость в счет их родителей.

Кейт едва сдержала улыбку и посмотрела в сторону их столика.

Три молодые физиономии с надеждой улыбались ей. Люди за соседним столиком, очевидно, знали о проделке мальчишек, потому что не сводили глаз с Кейт, как, впрочем, и пара, сидевшая рядом с ней и явно слышавшая речь официанта.

Судя по виду, мальчишкам было от тринадцати до шестнадцати лет, и Кейт лихорадочно размышляла, как лучше всего выйти из положения, не ранив их самолюбия.

– Передайте им большое спасибо от меня и… и скажите, что я работаю.

Несколько неуклюжее извинение, зато они уж точно не попытаются подсесть к ней в баре.

К тому времени как официант принес заказанный салат, Кейт успела записать по несколько пунктов в обоих столбцах. Но вскоре поняла, что в ее нынешнем состоянии вряд ли может быть объективной как насчет Эвана, так и относительно их взаимных чувств. Поэтому она оставила список до лучших времен и перевернула страницу, чтобы начать новый, озаглавленный «Что необходимо переделать в ресторане».

Но тут рядом снова появился официант с третьим стаканом томатного сока.

– С приветом от молодых джентльменов, – повторил он, на этот раз закатывая глаза и ухмыляясь.

Кейт оглянулась, обнаружив, что несколько пар за ближайшими столиками откровенно улыбались, а те, что сидели рядом с мальчиками, открыто наблюдали за ней, все, если не считать мужчины, занявшего столик, от которого она отказалась раньше. Сконфуженная не за себя, а за подростков, Кейт строго взглянула на них и медленно покачала головой. Но все же улыбнулась, чтобы не слишком расстроить молодых дурачков своим отказом, и снова занялась списком. Рука ее слегка задрожала.

В ее памяти ресторан «Донован» вечно будет связан с отцом. Расположенный в деловой части города, он начинался с маленького ирландского паба и постепенно превратился в один из самых элегантных и популярных чикагских ресторанов. И для этого потребовалось немало усилий Дэниела Патрика Донована, остроумного обаятельного человека, у которого было немало друзей среди постоянных посетителей. Расхаживая между столиками и переговариваясь с гостями, он, однако, ухитрялся отслеживать каждую мелочь, касающуюся еды и обслуживания. Он был добрым духом ресторана, и теперь Кейт приходилось справляться без него.

Стараясь держать эмоции в узде, Кейт продолжала работать над списком. Если верить метрдотелю, все столики заказаны на ближайшие одиннадцать дней, а список очередников был длиннее обычного количества отмен заказов. Теперь Кейт требовалось изучить все детали управления рестораном и сделать все, чтобы удержаться в пределах бюджета. Кроме того, придется каждую неделю собирать весь штат, пока служащие не убедятся, что она действительно способна занять место отца… и пока сама она не будет в этом уверена. Да, и еще нужно убедиться, все ли в порядке с новыми обложками для меню, выбранными отцом. Он любил эти пухлые бордовые кожаные обложки с вытисненным золотом названием ресторана.

Он любил бордовые кожаные стулья с блестящими медными головками гвоздиков, вспомнила она с болью.

И официантов в свежевыглаженных пиджаках.

И сверкающие хрустальные бокалы…

И начищенную медную подножку у стойки бара…

Кейт перестала писать и прижала большой и указательный пальцы к переносице, чтобы сдержать жгущие глаза слезы. Из дворика донесся дружный смех, нарушивший тишину в ресторане. Кейт сморгнула слезы и подняла голову.

– Привет от молодых джентльменов, – объявил официант, поднося четвертый по счету стакан с соком.

– Отнесите обратно и передайте, что я не желаю это принимать, – резко приказала Кейт и, бросив извиняющийся взгляд на посетителей, перевернула страницу блокнота. Нужно составить список всего, что она намеревалась сделать в доме отца.

При виде официанта, несшего нетронутый стакан сока на подносе, мальчишки дружно застонали. Митчел Уайатт, сидевший за соседним столиком, отвернулся, чтобы скрыть смех, и встретился с веселыми взглядами соседей слева. К этому времени все обедавшие во дворике уже знали о напрасных попытках подростков произвести впечатление на хорошенькую девушку у стойки бара. Правда, Митчел не мог ничего сказать о ее внешности, поскольку ее лицо находилось в тени. Согласно громко и несколько раз высказанному мнению подростков она была «Таааакая классная» и «Таааакая шикарная».

Официант поставил стакан на столик и сурово уведомил озорников:

– Леди больше не желает томатного сока.

Стараясь не слишком откровенно веселиться при виде очевидного разочарования мальчишек, Митчел решил углубиться в отчеты подрядчика, но самый младший из подростков, похоже, решил спросить совета у старшего, более опытного мужчины. Подавшись к Митчелу, он беспомощно поднял руки и задал свой вопрос:

– А что бы сделали вы на нашем месте?

Несколько раздраженный новой помехой, Митчел с легкой брезгливостью осмотрел стакан неаппетитного томатного сока и ответил:

– На вашем месте я добавил бы водки и палочку сельдерея.

– Точно! – взволнованно воскликнул парнишка, глядя на официанта.

Тот, в свою очередь, вопросительно уставился на телохранителя, сидевшего рядом и делавшего вид, что читает газету.

– Ну помоги нам, Дирк, – умоляюще пробормотал один из мальчишек.

Телохранитель поколебался, вздохнул и кивнул официанту:

– Ладно. Одну порцию.

Мальчишки взвыли от восторга, хлопая друг друга по рукам.

Сосед слева, смеясь, признался Митчелу:

– Я бы на их месте сделал то же самое. Черт, будь я холостяком, сам бы подкатился к ней. Классная девочка!

Митчел, окончательно обозлившись, оставил бесплодные попытки сосредоточиться на отчете и поискал взглядом официанта, чтобы попросить счет. Но официант уже скрылся внутри ресторана.

Не подозревая о событиях во дворике, Кейт просматривала список дел, которые следовало бы сделать в доме отца, и сердце все сильнее сжималось от боли.

Пожертвовать одежду Армии спасения…

Костюмы отца… любимый зеленый свитер, в котором его глаза казались еще зеленее… Какие чудесные глаза у него были! Смеющиеся ирландские глаза. Больше она никогда их не увидит.

И тут Кейт в ужасе осознала, что вот-вот заплачет! Нужно немедленно выбираться отсюда!

Она закрыла блокнот и слезла с табурета как раз в тот момент, когда официант поставил перед ней «Кровавую Мэри», а из дворика вышел мужчина и направился к ней.

– С приветом от юных джентльменов, – в который раз повторил официант.

– Томатный сок – это здорово. А вот «Кровавая Мэри» – нет, – бросила она официанту. – И детям неприлично и грубо выкидывать подобные штуки!

– Это не их идея, мисс, – поспешно заверил официант.

– В таком случае чья же? – не унималась Кейт, не заботясь о том, что все в ресторане, а возможно, и во дворике навострили уши с очевидной целью услышать, что она сделает с «Кровавой Мэри».

– Моя, – признался подошедший к ней мужчина.

Судя по низкому голосу, он достаточно взрослый, что бы участвовать в подобных проделках!

Кейт решительно отказывалась взглянуть на него, но все же достаточно громко пробормотала:

– По-моему, законом запрещено покупать алкоголь для подростков.

С этими словами она схватила левой рукой блокнот и книгу, продела правую сквозь длинные ручки зеленой парусиновой сумки и подняла бокал с коктейлем, намереваясь отдать ему.

– Мне это не нужно…

Ручки сумки застряли между табуретом и стойкой. Она нетерпеливо дернула за них, одновременно сунув стакан мужчине.

Красная жидкость выплеснулась на его безупречно белую сорочку.

– О нет! – охнула Кейт, заглушая вырвавшееся ругательство и дружный вздох зевак. – Мне так жаль!

Бросив все, она поставила полупустой стакан на стойку и потянулась к кувшину воды со льдом и полотняной салфетке.

– Томатный сок впитается, если немедленно его не стереть, – продолжала она, боясь взглянуть ему в глаза.

Когда она принялась поливать шелковую сорочку ледяной водой, Митчел вздрогнул от холода, но тут она взялась энергично вытирать пятно салфеткой, перемежая усилия лихорадочными извинениями, и чувство юмора взяло верх над раздражением. Но когда она приказала маячившему поблизости официанту принести содовой, Митчел решил положить этому конец.

– Не смейте ничего ей давать, иначе она и это выльет на меня, – предупредил он. – Принесите лучше полотенце.

Она выплеснула на Митчела коктейль еще до того, как его глаза привыкли к полумраку, и с той минуты не поднимала глаз выше его груди, так что он понятия не имел, как выглядит девушка, если не считать того, что рост у нее примерно пять футов шесть дюймов, а волосы – длинные темно-рыжие, очень густые и вьющиеся. Помимо этого, со своего пункта наблюдения он видел только, что ресницы и брови у нее такого же цвета, как волосы. Поэтому он опустил голову и обратился к ее ресницам:

– Разве никто не учил вас говорить: «Спасибо вам огромное, но мне ничего не надо»?

Кейт наконец сообразила, что он не злится, и испытала нечто вроде облегчения, смешанного со стыдом.

– Боюсь, ваша рубашка окончательно испорчена, – вздохнула она, потянувшись правой рукой за принесенным официантом полотенцем и сунув пальцы левой между пуговицами его сорочки. – Я попытаюсь промокнуть ее, насколько сумею.

– Это намного лучше, чем пытаться меня утопить.

– Не представляете, до чего мне совестно, – тихо призналась она. – Хуже и быть не может.

– Может, – заверил Митчел, стараясь одновременно прочесть заглавие книги, которую она уронила.

– Это как?

– Я не подговаривал мальчишек посылать вам «Кровавую Мэри», – ответил он за секунду до того, как понял, что книга называется «Как справиться с горем».

Совершенно убитая, она наконец подняла глаза, и его словно ослепило. И в этой вспышке озарения до него все-таки дошло, почему трое подростков не постеснялись выставить себя дураками из-за этой девушки. Это лицо, без всякого следа косметики и обрамленное массой тициановских волос, словно сошло с портрета древнего мастера: кожа цвета слоновой кости, высокие скулы и маленький квадратный подбородок с интригующей ямочкой посредине. Прямой нос, пухлый широковатый рот… но его мгновенно заворожили ее глаза поразительного цвета мокрой листвы, выглядывающие из-под грациозно летящих темно-рыжих бровей и густой бахромы длинных ресниц цвета ржавчины. Слишком поздно он сообразил, что эти глаза полны слез, и ощутил острый, совершенно идиотский укол сожаления за то, что невольно стал их причиной.

– Я, разумеется, заплачу за рубашку, – пробормотала она, отступая и отворачиваясь.

– Я, разумеется, ничего другого и не ожидал от человека со столь благородными принципами, – весело парировал Митчел, наблюдая, как она кладет полотенце на стойку и сует руку в парусиновую сумку. Он заметил, что на ее левом безымянном пальце нет кольца.

Кейт расслышала шутливые нотки в его голосе и не поверила ушам. До чего же славный человек! И до чего же поразительно красив!

Стоя спиной к нему, она вынула из сумки чековую книжку и пошарила в поисках ручки.

– Сколько я вам должна?

Митчел поколебался, занятый поспешными оценками и вычислениями. Клуб «Айленд» – чрезвычайно дорогой, элитарный отель, и все же ее часы и кольцо на правой руке были недорогими, а на сумке красуется название книжного магазина, а не логотип модного дизайнера. Это означало, что она, вероятно, приехала с кем-то, кто оплачивает ее расходы. Еще бы, с такой внешностью! Должно быть, миллионеры в очередь выстраиваются, чтобы возить ее в лучшие отели и всячески развлекать… только вот купальник слишком скромен для такой девицы, как она. Кроме этого, было в ней нечто мягкое и беззащитное и даже… слегка чопорное?!

Не дождавшись ответа, Кейт обернулась и вопросительно уставилась на него.

– Это очень дорогая рубашка, – объявил он похоронным тоном, хотя в уголках губ таилась усмешка. – Будь я на вашем месте, предложил бы поужинать сегодня же вечером.

Растерянный смех сорвался с губ Кейт, на миг вытесняя ноющую тоску, которая не оставляла ее почти две недели.

– Ваша рубашка настолько дорогая?

Митчел торжественно кивнул, изображая предельное сожаление:

– Боюсь, что так. И приглашение к ужину будет самым мудрым выбором с финансовой точки зрения, уж поверьте.

– После всего, что я натворила, вы еще хотите поужинать со мной? – недоверчиво уточнила Кейт.

– Да, но только твердыми продуктами. Никаких жидкостей в пределах вашей досягаемости.

Не в силах сдержаться, Кейт поспешно наклонила голову. Плечи затряслись от смеха.

– Насколько я понял, вы готовы выплатить долг… скажем, сегодня, в восемь вечера? – вкрадчиво осведомился Митчел, втайне желая подсмотреть выражение ее лица.

Она немного помялась, но все же кивнула и подняла голову. При виде ее завораживающей улыбки Митчел ощутил, как его сердце пропустило удар. Настоящая романтическая героиня. Раньше он думал, что такие бывают только в дурацких книжках про любовь…

– Я Кейт Донован, – представилась она, протягивая руку.

– Митчел Уайатт, – ответил он, сжимая ее пальцы. И рука у нее крепкая и теплая. Не то что эти снулые рыбы из высшего общества!

Практичный ум Кейт уже включился в работу, напомнив ей, что Эван заранее зарезервировал на сегодняшний вечер столик в «Вояже», чудесном ресторане отеля со стеклянными стенами, у самой воды.

– Давайте встретимся в «Вояже», в восемь, – предложила она.

– Нет, лучше у входа в отель. Я имел в виду другой ресторан.

Кейт ощутила некую смутную неловкость, но была слишком озабочена испорченной сорочкой и сознанием того, что все посетители ресторана либо следят за ними, либо подслушивают. Кроме того, ей не давало покоя его необычайно красивое лицо.

– Хорошо, – обронила она, собирая вещи. Вместо того чтобы пройти через дворик мимо столика подростков, Кейт повернула к выходу, находившемуся прямо у нее за спиной, что позволило ей сократить путь к вилле, где она жила. Уже уходя, она оглянулась и, не увидев высокого мужчины с большим красным пятном на рубашке, сообразила, что он покинул ресторан через главный вход, и виновато покачала головой. Представить только, что ему пришлось вытерпеть от подростков во дворике, когда он проходил мимо!