Читать книгу Римский орёл - Джулия Джарман - Страница 4

Когда они приехали во Флетчер-хаус, Тофер поставил статуэтку, которая была для него теперь скучной и безжизненной безделушкой, на прикроватную тумбочку. Он застелил кровать – она показалась ему маленькой в такой просторной комнате. Весь дом был огромным, пустым и оттого гулким. Работники компании по переезду доставили только часть ковров и кое-какую мебель, но затем уехали.

Где же затерялась Ка? Или правильнее сказать, когда?

Очевидно, она отправилась в другое время, чтобы спастись от собаки. После всего, что творилось в последние дни, нападение собаки наверняка стало последней каплей. Тофер изнывал от желания снова оказаться рядом с ней. Возможно, она нуждалась в его помощи. Ему показалась ненавистной его новая спальня – особенно детские обои. На них по периметру комнаты красовались повторяющиеся строки из песенки «Вижу-вижу, вот так плывут к нам три заморских корабля». А ведь папа обещал ему, что обои переклеят прежде, чем они въедут!

С другой стороны, могло быть и хуже, подумал Тофер. По крайней мере, тут есть парусники. Но даже мысли о море и плаваниях не смогли разогнать его тоску. Он слишком беспокоился за Ка.

Не находя себе места от волнения, мальчик почти ничего не съел из того обеда, который папа заказал в индийском кафе. За ужином они сидели втроём в новой кухне. Над столом свисал медный абажур, укутывая каждого из членов семьи в мягкий жёлтый плед света, но разговаривать никому не хотелось. В какой-то момент отец не выдержал:

– Господи боже, Тофер, да перестань же ты убиваться! Неспроста же говорят, у кошек девять жизней.

Позже, у себя в комнате, Тоферу пришла в голову мысль, что, может быть, отец и прав. Даже правее, чем думает. Пока что у Ка было две жизни – по крайней мере, две, о которых знал Тофер: первая – жизнь храмовой кошки в Древнем Египте, а вторая – кошки алхимика времён королевы Елизаветы I. Какую же жизнь она вела теперь?

В этот вечер Тофер решил лечь пораньше, и часов в девять выключил свет – для чего ему пришлось пройтись до двери, потому что его прикроватная лампа была где-то в нераспакованных коробках. Ка обычно возвращалась ночью. Он просыпался в тот момент, когда это происходило – когда статуэтка оживала и становилась настоящей Ка. Зрелище было просто потрясающее, и Тофер что угодно бы дал, чтобы снова его увидеть. Поэтому он нетерпеливо улёгся в кровать и уставился на статуэтку, мечтая, чтобы она начала превращаться в кошку. Но она не сверкала, как сверкала, когда должна была вот-вот ожить. Он вообще не мог её разглядеть в темноте. Пришлось вытянуть руку, чтобы проверить, что фигурка на месте; его пальцы скользнули по гладкой, прохладной поверхности камня. Даже несмотря на то, что на окнах с частыми переплётами никаких занавесок не было, в комнате было совсем темно – ещё один большой недостаток. Луну скрывала большая туча, а Флетчер-хаус стоял в глубине участка, вдали от ярко освещённой дороги. Ровный ряд ёлок загораживал свет уличных фонарей.

Спустя некоторое время Тофер решил перестать пялиться на статуэтку и заснуть, но ничего не вышло, и он так и лежал, ворочаясь с боку на бок. Наверно, в комнате было слишком тихо – а может, слишком шумно; в любом случае, не так, как надо, и к тому же довольно прохладно. Сюда не доносился снизу ни шёпот отца, ни голос Молли. Теперь они спали значительно дальше от него, чем в домике в Кембридже. Тофер не мог расслышать даже, разговаривают ли они сейчас, слушают радио или смотрят телевизор. Но что он мог расслышать замечательно – так это ставшее оглушительно громким тиканье будильника, который стоял на тумбочке рядом, да ещё бурление воды в батареях. Он слышал, как скрипит и потрескивает дом, согреваясь после недель простоя. Тофер снова протянул руку и дотронулся до холодной каменной статуэтки. Он провёл по ней рукой, следуя за силуэтом гибкой кошачьей спины, нащупал выступающие лопатки, коснулся ушек торчком. Всё это было твёрдое и безжизненное. Камень, просто камень. Тофер приподнял статуэтку и почувствовал в руке её вес. Ничто, пустое место по сравнению с Ка. Чтобы прервать цепочку мыслей, начинавших ходить по кругу, он вылез из кровати, включил свет и взялся за книжку про римлян.

Может быть, на этот раз она решила посетить их эпоху? Хорошо бы, если так. Римляне кошек любили. Тофер склонился над фотографией мозаики, изображавшей чудесную кошку с большими глазами, которая сжимала в зубах домашнюю несушку. Римляне держали кур, потому что очень любили яйца – да и вообще поесть любили. Они умели ценить новые вкусовые ощущения и частенько пускали в ход что-нибудь менее привычное, чем куриц. Вероятно, они всё-таки приносили в жертву своим богам животных, но, по счастью, не кошек. Римляне были очень суеверными и считали, что жизненный успех зависит только от везения. Свои шансы на счастливую долю они пытались упрочить, всячески задабривая богов, особенно Фортуну – само олицетворение удачи. Понравиться Фортуне означало стать богатым и процветающим. А вот тот, кто не пришёлся ей по нраву, был обречён.

В конце концов Тофер уснул, а когда проснулся, вокруг было светло… И Ка сидела у него на кровати! Статуэтки больше не было – вместо неё была живая Ка! Прежде чем увидеть, он почувствовал её вес у себя на ногах. Едва смея в это поверить, он сел – и увидел перед собой пушистую подушечку – свою кошку, свернувшуюся в клубочек. Она крепко спала. Тофер был просто счастлив. Счастье переполняло его, но одновременно он чувствовал себя немного обделённым, ведь ему так хотелось ещё раз своими глазами увидеть, как это происходит – как статуэтка превращается в Ка.

– Откуда она взялась? – изумился отец, который уже было прошёл мимо открытой двери в спальню Тофера с чаем и тостом, но потом сообразил, что кое-что не так, и снова возник в проёме.

– Понятия не имею, – ответил Тофер. Ему было жутко жалко, что он не видел превращения.

– Молли! – крикнул отец. – Молли! Иди сюда, смотри!

Тут Ка проснулась.

Когда подошла Молли, всё ещё протирая глаза и запахивая полы халата вокруг уже выступавшего живота, Ка вольготно потянулась и выгнула спинку.

– Ка! Где же ты пряталась? Когда я выключала Тоферу свет вчера, где-то в половине одиннадцатого, её тут точно не было.

– Она, должно быть, действительно где-то здесь пряталась, – сказал отец, – и вчера всю дорогу была с нами. Наверно, потом просто выскочила из окна, пока я ставил машину в гараж. Вот удивительное создание!

Ка потянулась к Тоферу и поприветствовала его, ткнувшись мордочкой ему в нос. Казалось, будто она улыбается. Крис-старший и Молли деликатно ушли к себе наверх.

Тофер спросил:

– Ка, где ты была?

Она начала мурлыкать. М-р-р-р-р. М-р-р-р-р.

– Где ты была?

Но её куда больше интересовал его тост на тарелке, а точнее, масло на тосте. Тофер разломил тост на четыре части и дал ей слизать масло с четвертинки. Иногда она и сам тост подъедала, но сегодня не стала.

– Что ж, по крайней мере, ты там точно не голодала. И, по-моему, с тобой всё в порядке. – Он тщательно её осмотрел, карандашом раздвигая шерсть, чтобы хорошенько проверить кожу. Однажды уже было такое, что она вернулась с раной на шее. После осмотра Тофер доел тост, а потом предложил Ка слизать масло со своих пальцев, тут же ощутив её шершавый язычок.

– Расскажи мне, куда ты отправлялась?

Но она была слишком занята остатками масла. И тут мальчик вспомнил, каким образом она обычно давала ему ответ на этот его вопрос. Ну конечно! Она набирала его на клавиатуре компьютера! Так, где там был упакован его компьютер? Тофер осторожно, чтобы не потревожить Ка, вылез из кровати и взялся за поиски. Куда эти «профессионалы» его дели? Только бы поскорей его найти и подключить – тогда можно будет узнать ответ на главный на данный момент вопрос.