Читать книгу Коллаборация - Дмитрий Антонович Никифоров - Страница 2

Пойло, именуемое тёмный эль, уносило в глубины желудка никотиновую смоль с языка и разливалось приятной прохладой по пищеводу, окутывая туманом мозг.

Прищуренные глаза смотрели поверх бокала на статную брюнетку, которая о чём-то говорила со своим странным спутником, вызывающим смутную тревогу.

– Даня! Даня! Ты чего залип? – Окликнул Даниила Руслан, до этого увлечённо барабанивший пальцами по столу в такт музыке. Металл, настойчиво орущий из потолочных динамиков, призывал оставить желание спокойно поговорить и заняться употреблением алкоголя. Озорно глянув своим косым глазом и расплывшись широкой улыбкой на мохнатом лице, он продолжил – Чего это мы на незнакомых барышень смотрим? А ну, давай, рассказывай, что у тебя там с Алёной? Было чего? – Руслан, жестами поясняя это "чего", потёр указательными пальцами друг об друга.

– Да на хрен её. – Ответил Даниил, заливая в себя остатки пива и, со стуком поставив бокал, констатировал, – совсем всё осточертело.

– Не случилось? – спросил Руслан, смотря одним глазом в глаза, а другим в душу или куда-то ещё, чего нельзя было понять из-за его косоглазия .

– Не, не, я ничего такого и не хотел. – Даня резко перевёл глаза на стол. Чиркнув зажигалкой, подпалил табак и шумно затянулся. – Ну я с ней встретился, хотел предложить на концерт сходить. Иль куда ещё… По классике всё, понимаешь, да?

– По “классике” сейчас три бабы на мужика. Вот, взгляни вокруг, Рус обвёл рукой зал, – мужиков, кроме нас, четверо, остальные – дамы. К любой подойди, так в штаны тебе полезет. Но нет, зациклился на одной ещё до войны. Терпильство, пережившее апокалипсис, это ж где такое ещё найти? Как тебя до сих пор не окольцевали, с учётом того, что рожа твоя не чета моей – красавчик впрямь, да и кукухой, как Олег, не поехал…

– Сейчас ты у меня сам кукухой поедешь, снайпер, блядь, – огрызнулся Олег.

– Братишь, я же любя! И чего было-то в итоге?

– Да пофиг, не суть. – Даниил хмуро посмотрел на Руслана и потушил недокуренную сигарету. – Как только увидел её, сразу руку в сумку за билетами запустил, да речь толкать приготовился. А она подходит с лицом каменным. Я ей улыбнулся, а она сразу в слезы и в плечо мне уткнулась:

– Меня Никита выгнал, сказал, что у нас отношения не развиваются и нам стоит пожить отдельно. Можно, я у тебя переночую?

– Ну, так сам Бог велел согреть её любовью, – бодро резюмировал Руслан.

– Не поминай имя Господа всуе, – сказал Олег, приступивший к потрошению следующего ролла. – Это же самый подходящий момент для рассказа о подругах, которых её любимый Никита тащит к себе в постель.

– Да, но нет. Она так расстроена была, что как-то не хотелось сверху ещё ведро помоев выливать.

– О, да! – воскликнул Рус. – Ты нам потом ещё будешь ныть – "почему это классные бабы с мудаками встречаются, а с тобой, таким честным и милым, у неё "френдзона"".

– Ну это реально было бы подло, в такой момент ей что-то говорить про похождения её "Никитки". Вот воспользовался бы я ситуацией, а как потом в глаза смотрел бы? – сопротивлялся Даниил.

– Правду говорить не подло, – поддержал Руслана Олег. – Вот и пойдёт она опять к Никите не потому, что он мудак, а потому, что он сильный и добивается всего, что ему надо. А это и надо бабе любой – чувствовать силу и решимость. А правду говорить – это тоже сила, при этом неплохая сила, как возможность кому-то морду набить.

– Ой, а тебя, конечно, за честность Катька и выбрала, а другие её ухажёры с неполным набором зубов из-за словесных баталий ходят, – съехидничал Даня.

– А чтобы честным быть, сила тоже нужна. И держать удар за правду сила иногда нужна большая, чем просто удар отвесить, – ответил Олег.

– И от кого же ты за правду удар держал? – спросил Даниил.

– От Кати держал…и она от меня держала, – вздохнул Олег.

– То есть? – Не понял Руслан.

– Расстались мы, – сказал Олег, понизив голос.

– Как так?! – удивились Даня с Русланом

– Да она с этими дебилами связалась, как там…а, вот – "общество борьбы за права гемозависимых". За права упырей – понимаете, да? – Олег решительным жестом взял у Руслана наполовину заполненный пивом бокал и затяжным глотком опустошил его. – Я тебе возьму, не переживай, – обратился он к озадаченному Руслану.

– Да ладно, ты продолжай, – примиряюще ответил Руслан.

– Так вот, она месяца три назад такой лютый грипп подхватила, что её в больницу положили. Помните? – обратился к парням Олег.

– Ну? – поторопил Даня.

– Когда совсем всё было плохо, она очень сильно умереть боялась, – Олег смутился и продолжил, – да я сам тогда за неё боялся, откачали её чудом, конечно. После этого она о бессмертии мечтать начала. Постоянно мне рассказывала всю эту фигню о замкнутом цикле, периодах оптимального слияния бактерий, особенностях светобоязни, системах добровольного кровообмена.

– Чего слияния? – не понял Руслан

– Ну то, что только через 40 минут можно замыкать цикл превращения, но сделать это надо не позже чем через трое суток. Короче, периоды, когда ви-бак плодиться может, – пояснил Даня.

– Да чума это, как не называй, – сердито ответил Олег. И тут она говорит, что у неё есть знакомая, которая полные обороты делает и через Финку в Норвегию переправляет и на это дело много денег нужно. Я вот на этом моменте подохренел и спрашиваю: – Как ты с этими выродками связалась? Они вне закона! А она мне: – Это шанс человечества на новую жизнь, но наши власти его отнимают! Ты разве не хочешь, чтобы мы друг друга вечность любили?

Ну я её и поставил перед выбором – или она с этой дрянью или со мной. Едрить, у неё оба брата в войну погибли, а она к коллаборантам хочет.

– М-да, дела. Ну хоть полувампом не хочет стать, – сказал Руслан.

– А разница? Если она с этой мразью ошивается, то заразится рано или поздно, – ответил Олег.

– Так-то да, – согласился Даниил, – представляете, два года страха, крови, Долгая зима. И после всей этой беды ещё есть люди, которые ввязываются во весь этот мрак.

– Конечно, капелланов ко всем приставим и заживём, – скептически высказался Руслан.

– Рус, ты о чём? – покосился на него Олег.

– Государство решает, что хорошо, что плохо, – Руслан помолчал, вздохнул и, выпустив табачный дым, проводил его взглядом до вытяжки, – но люди к этому стремятся, один чёрт. Вот у Кати оба брата в Москве погибли, да? Макс в команде зачистки был, в бою загинул (капеллан упокоил), а Стас?

– Что Стас?

– Что Стас, что Стас… Они же до последнего держались, без армии, без нормального оружия даже. А их сожгли всем районом! Как наживку использовали, чтобы собрать вокруг этих гоблинов ебучих и ОДАБом фиганули.

– Это была война! – зарычал Олег, – все на ней кого-то теряли. Один ты шарился хрен знает где. Рус, мать твою, не заигрывайся. Я не знаю, что ты там натворил, что под гэбнёй ходишь, но не считай умнее других. Понял!?

– Да замяли, мужики! – вмешался Даня, хлопнув по столу, – не будем об этом. Всё случилось, как случилось.

– Извиняйте, – Руслан откинулся на спинку, примиряюще приподняв ладони, – если я Катьку твою отмазал, это не значит, что я под гэбнёй. Разговоры разговаривать уметь надо. Всё вроде должно было быть решено… Ан нет, ещё будет продолжение.

– Ну ладно, парни, я за пивом, а то ощущение, что в душу нагадили, – Олег встал, потянулся и, уже ступив в сторону барной стойки, развернулся и спросил, – взять кому чего?

В ответ Даниил молча поднял два пальца, обозначающие два по ноль пять.

– Ясно. Рус? – Олег выжидающе посмотрел на Руслана.

– Ты меня извини, если чего не то ляпнул… – замялся Рус.

– Забей. Взять чего? – поторопил Олег.

– Водки и лимона возьми. Я деньги отдам, – ответил Руслан.

– Водки? Хорошо, – Олег задумчиво посмотрел на Руса и направился к барной стойке.

– Ты не переберёшь? – спросил Руслан, – с утра же ныл, что завтра тебе внеурочно работать и поэтому много не выпьешь и только ради Бори придешь.

– Да я завтра хоть как могу прийти, всё равно не заметят. Могу вообще не приходить, – Даня нервно закурил следующую сигарету.

– Начальство всё также не ценит? Твоя работа оказалась бесполезной? – спросил Руслан.

– Полезной, только непонятно кому. Я сделал не по техзаданию, сократив рассеивание за счёт отказа от работы в диапозонах, испускаемыми обычными людьми. Настроил датчики на волны, излучаемые коматозниками, даже в больницу под это дело ездил.

– Не понял, а коматозники-то здесь причём? Ты же радары на коллабов настраиваешь.

– Ну коллабы же являются людьми в основном, а ви-бак лишь дублирует функции организма. Это у “единиц” печень не работает и им нужен постоянный приток свежей крови. Поэтому без ви-бака они практически мертвы, а ему приходится тратить много энергии и давать повышенную магнитную сигнатуру, а у “двоек”, то бишь Высших, такой проблемы нет. Их организм работает нормально, но ви-бак берёт на себя любые критические нагрузки, к которым относится любая жизнедеятельность.

– То есть для Высших одинаково, что встать с дивана, что родить?

– Именно, правда про роды, конечно, сильно сомневаюсь. А чей организм не испытывает никаких нагрузок? Правильно, коматозников.

– Получается, ты сделал радар на коматозников, который в теории должен срабатывать и на Высших.

– Вот в теории как раз и проблема. Тестовый калибровать надо, а не на ком.

– Или наоборот – много на ком.

– Ой, опять твои теории заговора.

– А есть, что против этого сказать? Ещё расскажи, что Красный список весь ликвидировали. Ты, Дань, за тылом смотри теперь.

– Не интересно, отстань. Борю, когда ждать? – сменил тему Даниил.

– А хрен знает, должен с минуты на минуту подойти. В Белоруссии отсиживался, козёл, – пренебрежительно бросил Руслан.

– Ну чего козёл-то сразу, – начал оправдывать давнего приятеля Даня. – Так у него получилось. Нам только позавидовать стоит.

– Боря не прошёл через то же самое, что и мы. Он вернётся, думая, что дома всё осталось как и прежде, что мы остались прежними, но это не так. Мы же покалеченные, Дань. Разве не так? Олег прошёл через мясорубку Западного кордона, участвовал в чистке Красного списка опять же. Ты на Каспии беженцев держал артиллерией, ёбть. Я – логист, твою мать, колонны без прикрытия через очаги чумы посылал. Знаешь, сколько сколько крови на наших руках, на моих руках? Мы все…

– Мы все делали общее дело! – Даниил начал злиться. Рус, хватит рефлексировать. Жертва, блин, нашлась.

– Да, да. Всё ради Родины, всё ради победы….

– Ради, ради… – пренебрежительно бросил Даниил. – Смотрите, кто пришёл наконец! Борисыч!

– Здрасте, камрады! – около стола, в сопровождении вернувшегося Олега, держа россыпь бутылок, стоял Борис, на фоне Олега выглядевший особо тщедушно, что ещё более подчёркивалось маленьким узкогубым ртом, толстыми линзами очков и жидкими белёсыми волосами, обрамляющими высокий лоб. Поставив бутылки и неловко пожав всем руки, он распечатал виски и налил его себе в стакан.

– Как понимаю, вы все ждёте от меня невероятнейших историй?

– А то! – воскликнул Руслан, занятый наполнением стаканов себе и товарищам, – мало кто бывал за санитарным кордоном. Хотя у нас тоже историй накопилось.

– Да? Потом расскажете, – ответил Боря. – Я в этом аду весь январь был, а потом в Белоруссию еле свалил.

– Чего же на связь тогда не выходил? – спросил Олег.

– Так информационная блокада, как ты мог заметить, – ответил Борис.

– И у белорусов? – спросил Даниил.

– Они сами же и ввели. Тем более меня на карантине держали, где телик-то на два часа в день включали. А об интернете и говорить не приходится, – грустно ответил Борис.

– А с телефона? – уточнил Руслан.

– Отняли. И мобильный интернет тоже отключён в стране, – ответил Борис

– Дела… – Руслан наполнил стаканы себе, Дане и Олегу.

– Ага. Полгода давился чесноком, ел с серебряных сервизов, глаза от ультрафиолета болят, так ещё и у вас эту хрень везде понаставили, – улыбнулся Борис.

– Так у НАС чеснок им не вредит, – заметил Олег.

– Это сейчас только узнали, а я сам его в Киеве усиленно жрал в январе, – ответил Борис.

– Ну так что там случилось? В Киеве? – спросил Даниил.

– Я самое начало только видел, – ответил Борис, выдержав драматическую паузу.

– Да ну! Как? – хором спросили друзья.

– Дайте сигарету кто-нибудь – Олег, не отрывая взгляда от Бори, воткнул ему в рот сигарету, – так вот, взял меня Кеша Масленко, кореш киевский, что под бабулей живёт и потащил на баррикады – поглядеть что и как. Поглядели, мля…Ну, пришли мы туда. Ходим, бродим, там музыка везде, народ вроде веселится. Только нацики местные расходятся, палатки сворачивают, говорят, что они за Украину для украинцев, а кровососы какие же они украинцы, они и не люди даже.

– Это те, которые в Галичине сейчас воюют? – спросил Даниил.

– Они самые. – Борис затянулся сигаретой и, закашлявшись, продолжил, – они меня тогда выручили… . Как я давно не курил-то.

– Как спасли? – спросил Олег.

– Погоди, сейчас к этому подойду, – Борис залпом осушил стакан и сразу же напомнил по новый, – давайте хоть за меня выпьем, за то, что я до вас допёрся.

– Да, да, конечно!

Пока друзья расправлялись с содержимым стаканов, Даниил ещё раз бросил взгляд на брюнетку. Её горделивая осанка была ещё более заметна рядом с собеседником, который сутулился, вжавшись в кресло и накинув на голову капюшон.

– Так вот… они захватили горадминистрацию.

“Сутулый” меж тем привстал и, подобно стервятнику, навис над столом.

– … всё вокруг в огне, пахнет горелым мясом. А они горят и рвутся сквозь щиты!

Даня чуть приподнялся, аккуратно отставив стул, хотя сквозь грохот музыки и шум разговоров его бы не услышали, даже если бы он начал бить посуду. Но жгучее чувство чуть ниже спины заставляло быть осторожнее, компенсировав стремление погеройствовать.

– Пиздец какой, – передёрнул плечами Олег. А кто они такие были-то? У нас этой информации совсем не дают. – Эй, Даня! Дань?

Аккуратно маневрируя между столиков он продвигался вперёд, заглушая внутреннюю тревогу. От столика, за которым сидела девушка и её странный собеседник исходила угроза, но проснувшийся в Дане д’Артаньян гнал его вперёд.

– А думаешь там знали, кто они? Вот ни хрена. Но мы попёрли туда, так как жопа прямо таки горела от жажды приключений, – Боря широко развёл руками. – Четыре мужика и девушка. В обычной одежде, с обычными зубами без клыков. Просто люди, красивые. Баба вообще огонь, как модель.

Даниил между тем подобрался к столику и приготовился совершить какую-то несусветную глупость. Он оправдывал себя выпитым алкоголем, но, по правде говоря, возлияния его были весьма ограничены и разум вполне ясен. Человек в капюшоне, не глядя на него, вжался обратно в спину стула с таким усилием, что дерево загудело от напряжения. Девушка некоторое время смотрела сквозь своего собеседника расфокусированным взглядом, затем перевела взгляд на Даниила. На лице её не было никаких эмоций и только светло серые глаза источали неописуемую силу. У Дани всё сжалось в груди, захотелось сделать шаг назад. Превозмогая тяжесть, навалившуюся на всё тело, парень засунул руку в карман и достал телефон. На лице девушки на мгновение появилась злость, сменившаяся удивлением, чуть растопившим лёд её глаз. В этот момент морок оставил Даню.

– Ты что творишь? Что с тобой не так? Кому ты собрался звонить? – в голосе её смешивались удивление и испуг.

– Я? Я не… дадите Ваш номер? …дурак, дурак, дурак! – думал Даня про себя.

– Что?! Стой! – она резко обернулась к своему собеседнику, который всё это время сидел неподвижно, не привлекая к себе внимания.

В паре миллиметров от бока Дани остановилась вилка, зажатая в мелко дрожащей руке. Даниил перевёл взгляд на лицо этого человека, но в этот момент свет погас. В черноте под капюшоном он увидел два горящих ненавистью уголька глаз. Уши словно заложило ватой и на веки навалилась тяжесть, под которой они сомкнулись.

– Эй! Эй! Очнись! Ты кто? – взгляд девушки оттаял и она смотрела на Даню с куда большей человечностью.

Даниил уже открыл глаза, не понимая сколько времени прошло. Посетители сидели, как будто ничего не произошло (может и не произошло) и болтали. Человек в капюшоне исчез.

– Я… Куда он делся? А, меня зовут Даниил, можно Даня.

– Даниил, что тебе нужно?

– Да ничего… Это… я подумал, что Ваш собеседник доставляет Вам неприятности. Ну я и это… пойду.

– Стой. Ты вступился за меня, используя невероятно неловкий подкат?

– Ну… Сработало ведь? – лицо Даниила опалило жаром от смущения, – я пойду.

– Меня зовут Клементина, можно просто Клем.

Клементина выжидательно смотрела, пока Даниил робко пристраивался на стуле.

– Он не представлял опасности.

– Тот тип выглядел весьма угрожающе, впрямь как вурдалак.

– Для меня.

– Да? А кто это был? Твой парень?

– Может быть.

– Я… я всё испортил?

– Я ещё не решила.

– В каком смысле?

– У тебя есть шанс показать себя.

– ?

– Даниил, ты же зачем-то пытался взять у меня телефон, не так ли? Или ты пытался познакомиться с Андреем?

– Андреем (тем мужиком)? Ах, да! Конечно. Ну это…

– Пойдём ко мне или к тебе?

Глаза Дани округлились и дыхание сбилось:

– Что? А… Нееет! Я не такой.

– А какой? Сейчас в России на трёх женщин по мужику, – услышав это, Даниил густо покраснел.

– Это же не повод спать с первым попавшимся!

– Я не нравлюсь тебе? – брови Клем дёрнулись наверх.

– Нет же! Почему? Ты очень красивая! Но я же подходил вовсе не за этим, – Даниил, говоря это, насупился и опустил взгляд.

– Ладно, не волнуйся ты так, – лицо Клементины украсила улыбка. Расскажи о себе.

– Ну, хорошо. Я здесь родился, здесь учился, недоучился…

– Война?

– Да. Прикаспийский выступ.

– И как оно?

– К своему стыду, признаюсь, что скучно.

– А должно быть весело?

– Нет, но понимаешь, пока на западе наши бились с ордами вурдалаков и вычищали банды коллабов на прикордонье, мой артиллерийский поддерживал популяцию деградантов.

– Популяцию?

– На Прикаспийском выступе, ещё во время восстания махдистов, был основан лагерь беженцев. Уже через шесть месяцев всем стало не до него – мир катился в тартарары. Естественно, там появился ви-бак. И что же наше командование сделало с этой помойкой? Ничего! Беженцы со всего Ближнего Востока шли туда, ища спасения, а попадали в бойню. А наш полк…

– …не давал угрозе разрастись, но и не уничтожал. После Долгой зимы это была рациональная необходимость, в отличие от того, что ваши вояки наворотили дома.

– В смысле? Что ты имеешь ввиду?

– Ты не задавался вопросом, почему не было мобилизации, особенно после вспышки в Москве? А лишь создали ополчение, вооружённое палками и лопатами.

– Это же Красный список саботажем занимался?!

– Да, конечно, – Клем снисходительно улыбнулась. Были враги народа, а теперь враги человечества. Его сколько уже редакций уже было? Четыре? Ну и конечно же всегда секретная часть про запас.

– Ну, когда правительство не темнило… Ладно. А что ты о себе расскажешь, Клементина?

– А что ты хочешь узнать, Даниил?

– Ну, например, откуда ты?

– На местную я, значит, до сих пор не похожа, ну что ж. Я из Польши.

– Да?! А зачем ты оттуда уехала? Они конечно со своими прибабахами, но люди же.

– Нелюди они. Со средневековым менталитетом. Плодят врагов в своём больном воображении, а гонора и спеси, ох! – Клементина закатила глаза, – после падения Ватикана, как переехал к нам Святой Престол, самомнение некоторых панов взметнулось до небес.

– Так в чём причина была? Вроде изгоняли же только тех, кто сочувствовал кровососам.

– Да, кровососам… и неправильных поляков тоже.

– Тебя из-за этого?

– Нет, из-за несогласия с политикой правительства. Но всё было гораздо сложнее.

– Я смотрю ты любишь недоговаривать.

– Женщина-загадка, – Клементина снова улыбнулась, – смотри, твои друзья тебя заждались, – она стрельнула глазами в сторону приятелей Дани, где Руслан размахивал рукой привлекая внимание.

– Чего им надо? – недовольно пробурчал себе под нос Даня, – я сейчас схожу и вернусь.

– Не надо, я уже ухожу.

– Могу ли я тебе?…

– Да, – девушка достала из сумки карандаш, и, взяв лежавшую подле неё салфетку, написала номер, – держи.

– Ещё увидимся, – Даниил столь же “грациозно” вышел из-за стола как и сел за него. Чашка чая, стоявшая перед Клементиной, со звоном подпрыгнула.

– Ты опасен, Даниил, – Клем придержала готовую перевернуться посуду.

– До встречи, – лицо Дани опять густо покраснело, – пока.

– Береги себя.

Даниил возвратился к друзьям, стараясь придать лицу серьёзное выражение:

– Что вам нужно-то?! Боря ушёл уже?

– Борис пошёл тебя выручать, – заговорил Рус, – ну и официанта с нашей закусью искать до кучи. Это явно не твой уровень. Таким кисам нужны денежные папики.

Даниил молча достал салфетку и показал Руслану.

– Клем? Что, это за имя то?

– Клементина.

– Имя, как будто у элитной…, – Даня укоризненно посмотрел на него, – дамы из эскорта.

– Или родители коммунисты, – подал голос Олег.

– Что?!

– Ну Климент Ворошилов, типа… Вряд ли конечно.

– Ладно, – Даня опрокинул в себя водку, теплом разлившуюся по телу и закусил ломтиком лимона, – я Бориса пошёл искать, – когда он встал, сердце с очередным толчком доставило к мозгу порцию разбавленной спиртом крови, отчего Даниил чуть покачнулся. Однако, откалибровав вестибулярный аппарат, он решительно отправился к кухне. По дороге бросил взгляд в направлении столика, где сидела Клем, но его уже занимали новые люди. Даня почувствовал грусть и не заметил, как дошёл до цели. Дверь не была заперта и оттуда доносится запах чего-то подгоревшего.

Борис, окутанный дымом, чуть покачиваясь стоял недалеко от дверного проёма. В помещении тускло светила болтающаяся на проводах люминесцентная лампа. Стол возле раковины был перевёрнут, пол залит чем-то тёмным и чуть пахло газом. Пьяная пелена на глазах и дым не давали Дане нормально разглядеть друга и пришлось подойти к нему вплотную, щурясь от мигающего из-за Бориной спины света.

– Эй, Боря, – тихо позвал Даня, – что здесь случилось? Это кто погром организовал? – Борис, услышав голос, медленно повернулся, хрустнув своими очками, попавшими под ноги.

Даниил оцепенел. По рукам из изодранных вен струилась кровь, стекающая ручейками на пол и собирающаяся в лужу возле валяющегося стола, из-за которого донеслось шуршание и за край столешницы ухватилась окровавленная ладонь.

– Данька, Данька, – прошептал Борис и, когда Даниил замер, уставившись на его измазанное кровью и поделённое слезами на три части лицо, заорал с нечеловеческим рыком: – БЕГИ!

Даниилу не приходилось видеть обращённых вблизи. В испытательной камере лаборатории, обращённые были обезличенными телами в красных робах и с мешками на голове, именуемые в документах "объектами". "Объекты" имели номера и иногда эти номера задерживались на два дня, но чаще каждый день были новые. Сейчас "объект", стоящий перед ним, не был намертво привязан к креслу-каталке, имел имя, а глаза и искажённое болью лицо не были спрятаны от окружающих. Колония бактерий уже взяла контроль над нервной системой и нуждалась в ресурсах для роста. Сердце отчаянно билось, высасывая все соки из тела и обделяя кислородом мозг, который ещё решительно сопротивлялся призывам найти свежую кровь.

– Беги, – уже шёпотом сказал Боря и, судорожно двигаясь, направился к Даниилу.

Даня, не в силах сделать шаг, заставил себя отвернуться от знакомого лица и это освободило его ноги от невидимых пут, но в тоже время погасило последние остатки разума Бориса. Уже рванув с места, Даня успел ощутить прикосновение пальцев к спине, что подействовало на него как электрический разряд, разойдясь холодными волнами по телу. Вылетев из кухни, Даниил влетел в зал и сходу врезался в столик, за которым сидела молодая пара. Стол опрокинулся, а посуда, находившаяся на нём, щедро засыпала осколками пол. Даня упал на бок, подвернув неудачно выставленную руку. Преследующий его Борис завершил переворот стола, всем весом надавив на него и опрокинув вместе с собой на Даниила, который, оказавшись в столь неудобном положении, не мог пошевелиться и еле уворачивался от клацающих у самого уха зубов. Девушка, до этого сидевшая за столиком, громко визжала, а её парень пытался неловкими движениями оттащить обращённого от Даниила, но, побоявшись близкого контакта, начал ногами вбивать тело Бориса в столешницу, невольно всё сильнее и сильнее вгоняя в руки и ноги Дани осколки. Парню удалось привлечь жаждущий взор Бориса и, испугавшись этого взгляда, он отступил назад, прямо в объятия поварихи, которая пошла на шум в поисках свежей крови. Кровь из шеи хлынула бурным потоком, окрасив его футболку и брюки в алый цвет. Посетители ломанулись было к выходу, но резко сдали назад.