Читать книгу Желание быть городом. Итальянский травелог эпохи Твиттера в шести частях и тридцати пяти городах - Дмитрий Бавильский - Страница 110

Ограниченная территория на вершине холма и повышенная тектоническая подвижность оберегают Перуджу от декоративных излишеств, с одной стороны, вынуждая строить особенно прочно, но, с другой – постоянно подразумевая преходящесть построек, имеющих свой запас прочности, а также горизонты существования.

Средневековые постройки Умбрии разрешают думать об их подспудной человечности. Они, во-первых, различны и нет двух похожих зданий, а во-вторых, они же принципиально конечны. Такой же переход к антропоморфности городского ландшафта впервые я поймал в Венеции…

И там, и здесь, в Умбрии, самым важным впечатлением от городской среды, тщательно вписанной в общий пейзаж (урок, который Перуджино преподал всему мировому искусству, сложился именно тут), оказывается чувство уместности (у-местности) и равенства самому себе, а также пространствам, которые все эти уникальные строения занимают.

Тот же Сан-Лоренцо стоит ровно там, где должно. И ровно так, как надо. Смотрится в ратушу Дворца приоров, ограничивает главную площадь, образует вторую, а с помощью сквозняков завязывает центру Перуджи сбоку бантик с незримым узлом, связывающим все воедино.

Непокой «коры головного мозга» Перуджи заключен под мостовую. Редкий асфальт, подпертый крепостными стенами, прямо противоположен (в ней ведь все еще укладываются, точно зверье на зимовку, разные геологические и исторические эпохи) вечному покою картин Перуджино.

Так они и работают на контрасте. Поэтому, несмотря на отличные собрания итальянцев в крупнейших коллекциях мира, смотреть Перуджино и его земляков нужно именно в Умбрии.

Как и пробовать белое вино с местных виноградников: вкус его окликает и словно бы живописует на небе эффекты далеких долин, погруженных в бархатное сфумато.