Читать книгу Роза категорий - Дмитрий Чернышев - Страница 1

Утро.

Утратил я нежность

и лгу:

– Мне никогда еще не было так хорошо…

И я ласкаю тебя механически,

а ты – не чувствуешь…

В моём геральдическом саду —

засохшие плети глициний.

Но зато – цветут гербы Токугава!

Плоть твоя —

так непрочна…

С чем сравнить?..

Любимая, ты стареешь

и скоро превратишься

в гниющую мразь.

Каждое слово – клинок.

Я – в фехтовальном зале

с тенью бьюсь.

Печаль – моя сестра

с зелёными глазами.

Когда идем с тобою под дождем,

она кладет мне руку на плечо,

и шёлк ее волос

мне бьет в лицо,

когда тебя целую.

Не читай мне «Манъёсю», любимый,

ведь я – в безрукавке…

Что тебе постелю

в изголовье на ложе?

Или ты удовольствуешься изголовьем

из моей белой груди?..

Через Одер, Вислу и Неман

гнался за рассветом.

И настиг —

дарю его тебе.

«смывает с домов остатки ночи

DS: 1 раз в сутки, по утрам»

А губы – розовеют!..

Я волчонок, любимый,

возьми меня!

А то я сойду с ума!..

Уведи меня за шкирку

от этих

окровавленных простыней!..

Глаза – криницы, …ключи, колодцы,

птица – полёт, лёгкость,

кость в горле – не трель.

Не тронь

птицу!

полёт – плетью

крылья ласкают воздух

Последнее утро зимы.

Цветок полевой

засушен в бутылке ликерной.

Когда ты проходишь мимо,

улыбку свою – подари мне.

Что стоит тебе улыбка,

когда ты проходишь мимо…

С губ твоих горечь

смыть поцелуем

как я хотел бы

из глаз твоих серых прогнать

эту тоску…

Если бы мог я

Память, зачем бередишь душу

цветами Исландии?

…таволга …горный одуванчик

Память, ведь этого не было, память,

неужели, нечего вспомнить,

кроме того, чего не было!?

Ведь были и руки, и губы, и сердце…

…сердечник луговой

Кристальностью строки

оправдывая боль,

я иногда плюю в любимые глаза…

А небо – висит

на плечиках утра.

Твои глаза – как первая трава

в Стрельне,

как листья земляники,

как щиты на автостраде…

Я, слеп от фар,

пытаюсь прочитать, куда иду

и сколько

осталось до конца.

Пожалуйста,

постарайся

не приходить в мои сны!

Очень не хочется

просыпаться.

Однажды – не проснусь.

В карманном зеркальце – карманный я —

Прелестен!..

                     …Целуемся

О, если бы стекло

растаяло,

а то – так мёрзнут губы!

Мои пальцы пахнут

           лимоном и гвоздикой.

Где мне найти

            девушку, чтобы её

                      пальцы пахли так?

Совокупляясь с плачущей девчонкой,

я говорю:

– Ты не умрешь, любимая!..

От этой лжи

тело ее становится гибче,

и слезы – высыхают.

Прохладным вечером кладу

хлопья ваты на хризантемы.

Утром – снимаю душистые комья

и утираю лицо.

И так – всегда…

Но сегодня – скользкие сгустки крови

лежат на моих цветах.

Подходишь к зеркалу,

а твоего отражения нет, —

такое – случалось?..

Хуже если есть —

тогда его приходится

отскрёбывать ногтями…

Как ветки

сломанные на ветру

руки.

И некого сравнить

с лепестком груши.

я буду радостно кричать!

…

а по утрам

я буду петь песенки без слов

…

только

люби меня

Мадонна-девочка – плачет,

голубым слёзы нарисованы,

семь мечей в её

деревянном сердце

запечатлены чьей-то

трёхсотлетней болью!

…

Если б умел я…

Небо над крышами!

Небо над крышами!..

Торчит из пепельницы окурок.

И я прячусь от этого неба,

для которого я – соломенная собака.

…приходит сон,

у сна – твои ладони.