Читать книгу Точка невозврата. Серия «СИНДИКАТ». Книга 2 - Дмитрий Дегтярев - Страница 3

Три года спустя.

Российская Федерация.

Балашиха, Московская область.

Складской комплекс.

14:11.

Маршалл Хендрикс застыл в напряженной позе, уставившись невидящим взглядом поверх развернутого в полевых условиях пункта управления. Громадное помещение склада за два дня превратили в рабочий узел связи и мониторинга, откуда в ближайшее время предстояло вести координацию основных групп. Вдоль длинной стены находились рабочие ряды, заставленные мерцающими в полумраке мониторами; сбоку располагался белый экран, с направленным на него проектором; за ним мерно гудели сервера, обеспечивающие бесперебойную работу повышенной нагрузки; далее следовали столы с ксероксом, шредером и прочей оргтехникой; в дальнем конце склада, рядом с воротами располагался передвижной мобильный пункт в виде двух фургонов для экстренной эвакуации, и несколько внедорожников. Все остальное – пыльный бетонный пол, голые металлические стены, и точно такой же потолок, с дополнительными бурыми от ржавчины перекрытиями.

На данный момент в оперативном пункте царило оживление: сотрудники сновали туда-сюда, раздавались выкрики, окрики, приказы, просьбы, проектор менял картинку, кураторы с периодичностью в минуту выходили на связь с полевыми группами. Предварительная подготовка завершилась еще несколько дней назад, и операция выходила на финишный отрезок, накаляя атмосферу состоянием общей нервозности.

Маршалл посмотрел на наручные часы, и быстро пересек пространство от центральной экранированной перегородки к рабочим рядам. Рядом тут же оказалась высокая женщина в темных джинсах, светлой футболке и черном блейзере.

– Группы на местах. Готовность на сто процентов!

Генерал кивнул. Другого он и не ожидал. Операция представляла критически важный интерес для Синдиката, поэтому ошибок быть не должно. Ему на это намекнули. Три года назад, когда его работу на теневую организацию, а иногда вопреки интересам страны раскрыли, Синдикат не стал, как обычно заметать следы, ликвидируя агента и окружающих лиц. Теперь Маршалл понимал, почему. Игра в долгую. Шли дни, месяцы, годы – он работал с ФСБ, с ГРУ, СВР, Кремлем, сторонними структурами, но от Синдиката вестей не получал. Даже появилась мысль: «может, забыли? Списали?». Очень наивно. Оказалось – не забыли, и не списали. Просто, ждали подходящего момента, когда его фигура окажется полезной. Три месяца назад на него вышли. Обрисовали план, цели, сроки, предоставили ресурсы и список агентов Синдиката на территории России, с кем предстояло работать. Операцию Маршалл классифицировал, как средней сложности. Поначалу. Потом выяснилось – ошибался. Казалось, всего-то выкрасть человека. Вот, только всего-то вылилось в 90 дней сумасшедшей подготовки, в которой пришлось задействовать напрямую или косвенно, едва ли не всю структуру Синдиката в регионе. И вот, теперь настал день, когда он должен показать свою эффективность. Даже больше – свою незаменимость. Готов ли он? Ближайший час покажет.

Маршалл склонился над тремя мониторами, установленными друг над другом. За пультом управления в виде джойстика находилась молодая девушка с коротко подстриженными волосами.

– Ольга, – генерал перешел на русский. За три года он стал едва ли не безупречным. – как обстоят дела с камерами наружного наблюдения?

– Под контролем. – ответила девушка, не отрываясь от экранов. – В нужный момент, мы станем невидимы.

– Окей. – Маршалл похлопал ее по плечу и склонился над плечом мужчины азиатской внешности. – Что с частотами?

Азиат хищно улыбнулся, и вывел на экран звуковую дорожку.

– Мы в игре. Я подключил наших ребят. Десять минут назад они вышли на связь. Никаких казусов. Полицейские принимают нас за своих.

Маршалл поднял вверх большой палец и прошел дальше. Таймер на центральном экране вел обратный отсчет: 03:02, 03:01, 03:00…

180 секунд.

Ровно столько осталось до начала активной фазы. До начала операции всей его жизни – без преувеличения. Экзамен, где провал будет означать конец существования генерал-лейтенанта Маршалла Хендрикса. По крайней мере в физическом мире. О духовном же ему думать совершенно не хотелось.

– Мы в воздухе! – высокий блондин в наушниках указал на монитор, где медленно плыло изображение города. – Два дрона прямо над театром. Пять остальных сосредоточены вокруг здания, контролируя окружность в километр. Можем отключать камеры.

– Славно! – Маршалл мельком глянул на часы. Они шли по плану. Секунда в секунду. Хороший знак. – Выводи картинку с дронов на отдельный квадрат. Эй, Виктор! – с дальнего конца рабочего ряда от экрана поднялась голова с гигантской кудрявой шевелюрой едва ли не радужного цвета.

– Меня?

– Тебя-тебя. – заторможенность парня Маршалла бесило, но его талант хакера невозможно было пропустить мимо. – Мы видим картинку наших групп?

– Видим.

– Окей. Как к полицейским поступит сигнал, подключайся к их камерам, понятно?

– Угу. – радужная шевелюра повернулась обратно к экранам.

Ладно. Оставалось меньше минуты.

– Ольга, уходим в темноту!

– Поняла! – пальцы женщины забегали по клавиатуре. На экране верхнего монитора красным цветом начали отмечаться сектора отключения видеокамер.

– Иван, Андрей! На вас атака Транспортного Управления. Захреначьте их вирусами, по максимуму! Хелен! – генерал махнул рукой куратору. Женщина отдала сотруднице распоряжение и поспешила к нему навстречу. – Выходи на связь с группами. – он уставился на сменяющийся видеоряд в квадратиках на центральном экране. – Мы начинаем!

Российская Федерация.

Новосибирск.

Красный проспект.

18:16.

Федор посмотрел на красные цифры таймера, ведущего обратный отсчет на наручных часах.

10, 9, 8…

Секунды. Теперь речь шла о секундах, прежде чем столицу Сибири тряхнет событие, какое вряд ли жители города забудут в ближайшие лет так, десять…

Через плечо наемник глянул на голубоватый свет экранов внутри фургона. За ними сидел высокий и тонкий, как тростинка парень с отметинами оспины на щеках и болезненно-бледным цветом кожи. Помимо него в фургоне находились еще двое – громилы с квадратными фигурами и выражением лица, коим вполне можно пугать детей на ночь. Хотя, почему только детей?

Таймер пискнул. На экране замерли цифры: 00:00. Время вышло. Операция началась.

Федор поднес руку к закрепленному в ухе наушнику.

– Мама, это Няня. Мы на позиции R2/1. Ожидаем сигнала о посылке. Готовность сто процентов.

Российская Федерация.

Новосибирск.

Улица Депутатская.

18:16.

Таймер пискнул. У всех членов боевой группы на экранах прикрепленных к рукавам формы замерли одни и те же цифры: 00:00. – начало операции.

– Пошел!

Андрей махнул рукой. Водитель фургона утопил педаль газа в пол. В боковом стекле командир увидел, как второй последовал их примеру. В ухе зазвучал голос, несколько искаженный шипеньем.

– Альфа, мы приближаемся! Прием!

– Чарли, вижу вас!

Два таких же черных фургона въезжали на площадь перед театром со стороны параллельной улицы.

Мамаша с коляской не успела среагировать вовремя – фургон врезался в ярко-оранжевую коляску, отшвырнув ее на клумбу цветов, а женщину вбок, со ступень площади. Раздались крики. Двое подростков на скейтах вильнули в сторону, пытаясь избежать столкновения. У одного получилось. Второй вместе со скейтом пролетел несколько метров, приземлившись на площадную плитку, прямо перед колесами затормозившего фургона. Парень вскочил на ноги, позабыв о доске и с поросячьим визгом бросился в сторону.

Андрей поправил черную маску противогаза, и махнул рукой.

– Открывай!

Один из боевиков, закинул автомат за плечо и нажал на ручку двери, отодвигая створку.

– Пошел! – скомандовал Андрей.

Двое выскочили наружу, на ходу передергивая затворы оружия. Следом он сам, и за ним остальные пятеро, находившиеся в фургоне. На площади перед входом в оперный театр уже находились боевики группы Чарли, остановившиеся на две секунды ранее. На каждом ровно такая же униформа – черный защитный костюм, бронежилет, противогаз и шлем.

Откуда-то сбоку послышались испуганные крики, плач, за ними визг тормозов и грохот смятого железа. Андрей быстро глянул влево. На Орджоникидзе внедорожник врезался в резко затормозивший автомобиль такси. Впрочем, водителей что одного, что другого транспортного средства похоже не слишком заботили полученные повреждения – оба смотрели в их сторону. Грузный мужчина, водитель внедорожника потянулся за сотовым.

Андрей отвернулся и указал на центральный вход в театр.

– Вперед, парни! Работаем!

Российская Федерация.

Новосибирск.

Новосибирский театр оперы и балета.

18:18.

Ира не успела сразу сообразить, что происходит, а когда поняла – пришла в неописуемый ужас. Еще секунду назад оркестр исполнял музыку, на сцене кружилась принцесса, а сейчас зал наполнился дикими криками ужаса, плачем, выстрелами и окриками. Она сидела на третьем ряду партера, поэтому ей особо хорошо было видно, как сзади на сцену ворвались неизвестные люди, облаченные в черную форму, противогазы и оружием в руках. Пятеро тут же кинулись к левому боковому проходу, обрушив очередь из автомата на верхние ярусы. Ира вжалась в сиденье, не смея даже вздохнуть. Грузная женщина сбоку, напротив, поднялась на ноги, и с диким воплем, переходящим с каждой секундой на октаву выше, бросилась вправо, к проходу. Двое боевиков одновременно вскинули оружие. Ира открыла рот, в немом крике. Оба выстрела грохнули одновременно. Тело женщины подбросило в воздухе, и кинуло на сиденье, прямо на колени пожилого мужчины в хорошем костюме.

В это время, несколько боевиков спустились в оркестровую. Один из террористов ногой выбил из рук музыканта виолончель, а затем обрушил на нее сокрушительный удар ботинком. Музыкант подскочил со стула и тут же получил прикладом по лицу. Он завалился назад, на своего коллегу.

Ира закрыла глаза, не в силах больше выносить увиденные зверства. Правда, для полного отрешения, необходимо было зажать уши, чтобы не слышать визг, стоны, плач, крики. Вот только, она боялась даже вздохнуть, не то чтобы сделать движение рукой. Двумя руками… Потому, не видя происходящего, Ира продолжала слышать крики и мольбы, каждую секунду ожидая почувствовать адскую боль и тепло сбегающей крови по груди.

Андрей вбежал в главный зал вслед за тремя оперативниками, и чуть отступил в сторону, пропуская других. Как и задумывалось, пятеро тут же бросились наверх по боковому проходу. Еще двое других спрыгнули вниз к оркестру. Остальные заняли позиции на сцене, беря под контроль общую картину. Андрей поднес к глазу цифровой монокуляр, медленно переводя взгляд слева направо. Меньше десяти секунд понадобилось для обнаружения цели.

– Первый, вижу цель. Второй ряд партера. Восемнадцатое место.

– Второй, принял. Выдвигаюсь.

Трое оперативников тут же отделились от общей группы, рассредоточенной на гигантской сцене большого зала. Андрей переключился на другое. Красные цифры на мониторе таймера, прикрепленного к рукаву оповещал, о десятисекундной задержке от планируемого времени. Вроде, мелочь – однако в подобных операциях даже секунда может играть важнейшую роль для итогового результата.

– Пятый, приступаем ко второму действию!

Николай стоял на самом краю сцены, напряженно водя автоматом из стороны в сторону. Хаос воцарившийся в Большом зале театра после их появления уже спал. Трое охранников, пытавшихся проявить киношный героизм поплатились совсем не киношной очередью в грудь. Народ затих, испуганно вжимаясь в кресла; кто-то продолжал всхлипывать, кто-то подвывать, но в целом ситуацию очень быстро удалось взять под контроль. Впрочем, разве могло быть иначе, когда от одного их вида подгибались колена. В наушнике, закрепленном в ухе раздался несколько искаженный голос:

– Пятый, приступаем ко второму действию!

– Второй, принято!

Николай посмотрел вправо, поднял палец вверх и подхватив черную сумку, лежащую у ног, двинулся влево, к спуску со сцены. Второй боевик направился к противоположному спуску.

Пройдя десять рядов, Николай остановился в проходе между партером и высоким партером. Впереди находились ряды сидений, образующих полукруг, по центру операторская, которую уже взяли под контроль, а над всеми сверху возвышались белоснежные скульптуры, полностью копирующие работы античных мастеров. Николай опустил сумку на пол. Его коллега на другом конце прохода проделал тоже самое.

– Второй, я на месте.

– Хорошо. Приступайте, птичка в безопасности!

– Принято!

Николай поднял палец вверх, и рубанул ладонью вперед. Коллега принял жест и отсалютовав двинулся к верхним ярусом. Николай же остался на месте. Расстегнув сумку, он достал оттуда пять гранат с усыпляющим газом. Переведя на каждой таймер в десять секунд, одну за другой швырнул их на боковые места высокого партера. Раздались крики. Несколько человек поднялись с места. Очень зря – тут же раздались выстрелы. Нарушители приземлились обратно, на сиденья, с разницей лишь в состоянии грудной клетки и вероятности выживания, с каждой секундой, смещающейся туда, где ноль кажется вершиной Эвереста. Ну не идиоты ли? Сидели бы на заднице ровно, и через несколько часов забыли бы произошедшее, словно страшный сон.

Еще три гранаты проследовали на партер, последние четыре поровну: две вниз, две вверх. Воздух к тому времени уже заполнялся голубоватым газом, полностью скрыв амфитеатр и первый ярус. В правом ухе затрещали статистические помехи, а следом раздался голос.

– Отлично! Выходим на финишные позиции и ждем сигнала снаружи!

Российская Федерация.

Балашиха, Московская область.

Складской комплекс.

14:51.

Маршалл ощущал, как с каждой минутой сердце увеличивало обороты, разгоняя кровь по венам. Картинка с дронов, зависших над оперным театром в Новосибирске показывало, как площадь за какие-то полчаса превратилась едва ли не в военный полигон. Десятки полицейских автомобилей, еще столько же фургонов спецназа, скорой помощи, пожарных, автобусов и прочей спецтехники. Пространство перед театром огородили, а площадь Ленина полностью перекрыли. Еще бы, в захваченном театре более двух тысяч человек, что на порядок больше, чем при захвате театрального центра на Дубровке или больницы в Буденновске. Генерал улыбнулся. Все шло по намеченному плану. Замечательно.

– Мы контролируем движение конвоя? – Маршалл отошел от центрального экрана, направляясь по проходу между рядами сотрудников оперативного центра.

– Конечно. – куратор махнула рукой. – Эй, Милош! – она перешла на русский. Высокий блондин поднял голову от мониторов. – Где сейчас конвой?

– Секунду… – его пальцы со скоростью света забегали по клавиатуре. Секунд оказалось на самом деле три. – На Ватутина. Сворачивают к Бугринскому мосту.

– Окей. Наши ребята?

– Следуют за ними в ста метрах. Мы ведем их в онлайн-режиме.

– Отлично. – Маршалл перевел взгляд с блондина на центральный экран. Итак, как изначально и планировалось все внимание сейчас отвлечено на захват заложников в оперном театре, пожалуй, лучшее время для главных действий. Генерал посмотрел на куратора. Женщина правильно расценила немой вопрос:

– Думаю, пора. Мы полностью контролируем события у театра: объект у нас, частоты полицейских под контролем, дублеры ожидают сигнала – так, что лучшего времени не найдем.

Генерал придерживался такого же мнения.

– Окей. – он поднес руку к наушнику, закрепленному в правом ухе. – Папа, вызывает Эхо, прием!

Российская Федерация.

Новосибирск.

Въезд на Бугринский мост.

18:53.

– Папа, вызывает Эхо, прием!

Тадеуш, находящийся за рулем внедорожника поднес руку к уху.

– Эхо на связи, прием!

– Папа дает зеленый цвет, подтвердите, прием!

– Принято! Зеленый цвет! Конец связи!

Тадеуш взял рацию.

– Кобра, выдвигайтесь навстречу! Как поняли?

Шипенье, звук статистических помех, после:

– Принято, Эхо! Выдвигаемся. Через три минуты будем у контрольной отсечки!

– Вас понял, фиксирую три минуты! – Тадеуш установил на таймере обратный отсчет. – Воздух, вы готовы?

Вновь шипенье.

– Воздух, говорит Эхо, подтвердите готовность!

Треск помех, затем искаженный голос:

– Готовность подтверждаю, прием!

– Отлично! Мы движемся к вам! – Тадеуш глянул на красные мигающие цифры таймера, перевел взгляд вперед, на длинный самогруз перед ними, после на боковое зеркало: два внедорожника и фургон двигались следом. Отлично. Он поднял большой палец вверх, давая знак напарнику, сидящему рядом и вдавил педаль газа в пол.

– Эй, парни, приготовиться! Мы начинаем!

Российская Федерация.

Новосибирск.

Бугринский мост.

18:55.

– Эй, Даня я тут подумал…

Даниил не стал поворачиваться к напарнику. Они находились в кабине грузовика, а вот сзади размещался контейнер, установленный на шасси где находились радиоактивные материалы, в частности плутоний. Впереди колонну сопровождали два полицейских автомобиля, и два внедорожника без опознавательных знаков, сзади еще два таких же, тем не менее, поворачивать голову, отвлекаясь на болтливого напарника, Даниил не стал. В отличии, от Саши он весьма серьезно относился к работе, и той ответственности, какая ее сопровождала. Тут не кофе, или водку перевозить, а материалы, какие хочет заполучить едва ли не несколько сотен радикальных группировок. Да, что уж там, группировок – десятки стран могут выстроиться в очередь.

– …помнишь Машку, ну ту, к которой мы оба подкатывали в баре, у нее еще подружка была с разноцветными волосами… Так вот, я подумал, может мне пригласить ее, скажем, в кино? А? Что думаешь?

Даниил не думал. Ему было плевать. Маша, о которой вел речь напарник, из тех, кто вряд ли захочет продолжительных отношений. Саша же, при всей кажущейся легкомысленности не принадлежал к категории секса по дружбе. На выходе получается две несовместимые субстанции.

– Ну? Чего молчишь-то? Может, мне ей написать? Или позвонить?

– Делай, как считаешь нужным.

– Почему ты такой скучный? «Делай, как считаешь нужным», «Делай, как считаешь нужным». Мрак! Нет чтобы поддержать – давай, брат! Напиши! Позвони! Держу за тебя кулак!

– Так, позвони…

– Да, пошел ты…

Даниил усмехнулся. В этом и весь Саша. Сам не знает, чего хочет на самом деле.

Они миновали электронное табло с указателем ограничения скорости в шестьдесят километров в час, градусами, давлением и прочей ерундой. Справа и слева тянулся однотипный пейзаж – высокое серое ограждение, и зеленые деревья за ним. Автомобилей, особенно в их сторону было довольно мало, что не могло не радовать. Даниил откинулся на спинку сиденья, безразлично глядя на проплывающий мимо пейзаж. Рейс по заданному маршруту он совершал каждый день, а, с таким важным грузом раз в две недели, вот уже на протяжении последних трех лет. Всегда одно и тоже – стандартная скорость в пятьдесят километров в час, унылая картина за окнами, болтливый напарник и чуть больше часа пути. Разве сейчас могло пойти что-то не так? Даниил сильно сомневался. Как раз, Саня завел очередную шарманку, на этот раз про тещу своего брата…

Они проезжали мимо серо-синей остановки справа. Впереди уже виднелся въезд под красный арочный свод моста. Гриша потянул ворот куртки, где находился закрепленный микрофон.

– Орел, все по стандарту, перестраивайся влево.

Тишина. Внедорожник впереди никак не отреагировал. Гриша покосился на напарника. Тот вопросительно поднял брови.

– Орел, как слышишь, прием?

Тишина. Наушник в ухе не подавал признаков жизни. Ни шипенья, ни треска статистических помех, ни пронзительного ультразвука. Вообще, ничего. Только тишина.

– Эй… – Гриша почувствовал, как внутри, к горлу подступает тревожный ком. – Попробуй ты, может у меня микрофон вышел из строя…

Внутренне Гриша понимал, дело не в микрофоне. Тем не менее, хотелось надеяться на лучшее… Напарник убрал правую руку с руля и ухватился за ворот куртки.

– Орел, вас вызывает Ястреб, прием! Пора перестраиваться влево, прием! Вы меня слышите?

Гриша напряженно переводил взгляд с дороги на напарника, и обратно. Ничего. Иван покачал головой, автомобили впереди, что идентичный их внедорожник, что полицейские автомобили продолжали путь по центральной полосе.

– Дерьмо! – Гриша стукнул кулаком по передней панели и рывком обернулся назад, где находились три агента. Один из них уткнулся в экран ноутбука. – Тимофей! – похоже, он гаркнул чересчур грозно, поскольку парень с ноутбуком подскочил на месте, едва не выпустив лэптоп из рук. – Осмотреться! Осмотреться! Живо!

– Есть… – пальцы парня забегали по кнопкам.

– Центр, вызывает Ястреб! Центр, прием! Центр! – Гриша не переставал предпринимать попыток выйти на связь.

– Эй, ты видишь это? – Иван толкнул его локтем.

– Где? – Гриша тут же подался вперед.

– Вон там! – водитель чуть вырулил влево, выходя из общего движения колонны. – У арки, гляди!

Гриша увидел. Автомобили впереди начали притормаживать. На полицейских автомобилях включились мигалки, ярко вспыхнули габариты внедорожника впереди. А, в следующую секунду чудовищный взрыв подкинул полицейскую Ауди в воздух, швырнув ее на соседнюю полосу встречного движения.

Даниил утопил педаль тормоза в пол, даже слегка привстав с сиденья. Грузовик отозвался недовольным скрипом, напарника швырнуло вперед на переднюю панель, отчего он разразился тирадой непечатных слов. Раздалось шипенье выпускаемого воздуха и автомобиль замер.

Впереди мост постепенно застилался дымной пленкой, на внедорожниках играли блики горящей полицейской машины.

– Какого…

Саша не успел договорить. Откуда-то издалека сверкнула вспышка, затем в воздухе промелькнуло что-то яркое, оставляющее за собой белый хвост и оба внедорожника, прямо перед ними взлетели вверх. Один из них отшвырнуло вправо, и он перевалившись через барьерное заграждение исчез из виду. Второй отбросило назад.

Даниил закричал, когда увидел горящий остов внедорожника, летящий прямо на них. Раздался глухой удар и противный скрежет. Кабину шатнуло, на лобовом стекле показались тонкие паутины трещин. Где-то вдалеке застрекотал звук пулеметов.

– Что за…

Даниил замолчал, увидев в боковом зеркале, как позади остановились темно-синий фургон и два внедорожника. Из последнего вылезли вооруженные люди в защитной форме, тут же открыв стрельбу по автомобилям тылового сопровождения.

– Вот, дерьмо…

Даниил переключил передачу, и что есть силы нажал на педаль газа, вдавливая ее в пол.

– Валим! – заверещал рядом Саша непривычно высоким голосом. – Гони, Даня! Гони!!!

Тадеуш выругался, когда грузовик с металлическим контейнером двинулся с места.

– По машинам! – замахал он рукой. – Быстро!

Через пару секунд они уже мчались вперед, нагоняя цель. Сбоку остались полыхающие остовы внедорожников и полицейских автомобилей. Перед ними, виляя из стороны в сторону ехали две Тойоты, пытаясь перекрыть три полосы, и соответственно доступ к набирающему ход грузовику.

– Дима!

Напарник все понял. Передернув затвор, он высунул автомат наружу и спустил курок. Очередь ударила по правому внедорожнику, разбив ему фары. Тойота вильнула в сторону, прижимаясь к заградительным барьерам моста. Тадеуш воспользовался предоставленным окном. Педаль газа в пол, и Тахо рванулся вперед, оказавшись между двумя автомобилями противников.

– Давай!!!

Дима развернул автомат.

ТРА-ТА-ТА-ТА-ТА.

Пули ударили практически в упор, превращая боковое зеркало Тойоты в крошево. Тело водителя несколько раз дернулось, выбрасывая в воздух кровяную взвесь, автомобиль уперся в заградительное ограждение и продолжая движение начал заваливаться в бок.

Расслабиться не удалось. Вторая Тойота ударилась в борт. Тадеуш скрипнул зубами, внедорожник заболтало из стороны в сторону. По инерции Дима несколько раз нажал на спусковой механизм, посылая свинцовые заряды вдаль. Несколько очевидно нашли цель, поскольку белый автомобиль такси на центральной полосе резко подался влево и наехал на металлическое заграждение. Тадеушу удалось справиться с управлением, ровно в тот момент, как они заехали под громадную арку моста.

– Дима, гранату! – крикнул он, видя, как боковое стекло неотступной Тойоты опускается вниз, и оттуда показывается ствол винтовки.

– Держи! – боевик сунул в руку округлый предмет.

Дальше разум отключился, позволяя рукам проделывать уже привычную работу: зажать между коленями, дернуть чеку, бросок. Очередь и полет гранаты произошли одновременно. Тадеуш успел долбануть по педали тормоза, и пули прошли прямо перед лобовым стеклом, граната же через открывшийся проем угодила внутрь солона.

Секунда.

Другая.

Взрыв. В разные стороны брызнуло стекло, изнутри полыхнуло огнем. Следом еще один взрыв – на этот раз, бензобак. Внедорожник подбросило вверх, после чего он перевернулся и следуя инерции движения продолжил движение вперед, меняя положение.

– Ух! – выдохнул Дима, и поднял большой палец вверх.

Тадеуш совершенно не разделял его оптимизм. Дело еще не закончено. А, учитывая, что оно пошло мягко говоря немного не по плану, большой вопрос – сколько же у них осталось еще времени, и успеют ли они закончить операцию, до того, как окно, предоставленное захватом заложников в театре не захлопнется. Тадеуш поднес руку с закрепленным в рукаве микрофоном к губам.

– Воздух, вызывает Эхо, вы на месте?

В правом ухе, где закреплялся наушник тут же отозвались.

– Воздух, на связи. Мы на месте. Ожидаем посылку, прием!

– Окей. Движемся к вам! Конец связи!

– Вас понял, конец связи!

Тадеуш увеличил скорость, перестраиваясь в левую полосу. С обеих сторон возвышались металлические сетки, соединяющиеся с общим арочным пролетом.

– Игорь! Ваш выход! Давайте вперед!

– Принято! Выдвигаемся!

Практически сразу, справа, по центральной полосе мимо пронесся фургон, вплотную приближаясь к находящемуся в двадцати метрах грузовику.

– Открывай! – прокричал Михаил, сквозь рев мотора. В лобовое стекло фургона, он видел, как они вплотную приблизились к грузовику с голубым контейнером без каких-либо опознавательных или предупреждающих знаков. – Давай, открывай!

– Сейчас! – верзила, одетый в черную форму, с бронежилетом и защитных очках потянул ручку двери. Та отъехала назад.

– Окей! – приходилось напрягать связки по максимуму, так как теперь он был вынужден перекрикивать не только шум мотора, но и свист ветра вместе с наружными звуками города. – Держи фургон ровно! Я лезу! – это обращалось к водителю. Игорь поднял палец вверх. Мол, понял я, понял.

Михаил кивнул, скорее сам себе, и высунулся наружу. Слева по полосе двигался потрепанный седан желтого цвета. Водитель завидев его открыл рот. Только зрителей не хватало. Во всяком случае тех, кто мог разглядеть в упор. И, хотя на нем черная маска – все равно, неприятно, когда со стороны наблюдают за каждым твоим шагом. Он не любил этого еще с детства. Две секунды и в руках оказался пистолет. Секунда – выстрел. Две дырочки на лобовом стекле седана. Водитель упал на руль, зажав кнопку сигнала. С пронзительным визгом автомобиль развернуло поперек полосы, затем грохот – седан перевернулся, и продолжая инерцию движения, подпрыгнул на металлическом ограждении разделяющим стороны движения, после чего перевалился на встречную полосу. Ехавший в обратном направлении грузовик, издал резкий сигнал, и попытался затормозить. Ничего не вышло. На скорости он врезался в перевернутый седан. Тот перелетел через бетонный барьер и исчез за мостом.

– Ты че творишь?! – заорали изнутри.

Михаил не ответил. Он уже ухватился за крышу фургона и подтягивал тело наверх. Рывок. Ногой упереться в боковую стенку фургона. Еще рывок. Ногу на крышу. Вперед. Перекатиться. Первый этап позади. Окей…

Михаил поднялся на четвереньки. Ветер свистел в ушах, глаза начали слезиться от скорости.

– Я на крыше! – он поднес руку с закрепленным в рукаве микрофоном к губам. – Давай вперед!

Секунда, и фургон начал увеличивать скорость, вплотную подбираясь к грузовику. Дальше предстояло кое-что куда сложней вылазки на крышу движущегося автомобиля…

Наташа раздраженно поджала губы, когда автобус начал замедлять ход. Ну, что там еще? Она итак опаздывала, и задержка никак не входила в ее планы. Еще пять минут назад зеленная полоса в приложении свидетельствовала о свободном пути. Сейчас же автобус снизил скорость практически до пешеходной, едва заехав на мост.

Хрень какая-то…

Наташа посмотрела в окно. Справа находились металлические ангары, окрашенные в серо-стальной свет. За ними виднелась длинная желтая труба, уходящая назад. Девушка повернулась в другую сторону, глядя через салон автобуса в окно выходящее на другую часть моста. Полная женщина разинув рот смотрела куда-то вдаль, неестественно выгибая шею. Два парня стоящих у окна в центре автобуса тыкали друг друга локтем о что-то бурно друг другу доказывая.

Не порядок… По какому поводу кипиш? Автобус теперь совсем остановился, в то время как онлайн-карта продолжала показывать наличие свободного проезда, да и на скидку она не видела критичного скопления автомобилей. Во всяком случае, со своей стороны.

Трое мужчин в хороших костюмах, сидящих на задних сиденьях пересекли салон и размахивая сотовыми принялись тыкать в окно, пытаясь донести какую-то информацию до кондуктора. Из кабины показался водитель.

И, правда, хрень…

Наташа выключила на мобильнике музыку и сняла наушники. Мелодичный звон тут же сменился громким стрекотом. Звук проникал в салон откуда-то снаружи.

– … нужно убираться! – вопил мужчина в костюме, который не скрывал, а скорее подчеркивал свисающий живот. – Вы не понимаете? Вы видите? Вы…

Наташа переключила внимание на двоих парней у окна. Сквозь стрекот, с трудом, но удалось разобрать.

– Слышь… ты это видишь?

– Хрень какая-то… Конечно вижу!

– Бля, надо снять, и залить в сторис…

Наташа поднялась с места. Если снаружи происходит нечто, достойная сториса, она должна быть в теме. Водитель тем временем открыл первую дверцу, и вышел наружу. За ним последовали трое в костюмах, а за ними еще несколько человек. В салоне запахло жженными шинами. Наташа поморщилась: у нее предстоит встреча, и если кофточка провоняет дерьмом, то…

– Привет! – она напялила на лицо приветливую улыбку, и махнула прыщавым школьникам рукой.

Они лишь кивнули, и слега отступили в сторону. Обычно, реакция на ее улыбку у парней мягко говоря иная – жадный взгляд на ее грудь, как минимум. Ладно. Наташа ухватилась за поручень, и приникла к окну.

– Твою же…

На противоположной стороне моста, метрах в десяти в воздухе завис огромный вертолет. Внизу, под ним находился грузовик, где на крыше прицепа орудовали четверо, зацепляя спущенные с вертолета крепежные тросы. Еще дальше, за грузовиком находился перевернутый внедорожник, из кабины которого вырывались желтые языки пламени, а в воздух затягивал черный дым. В нем Наташа сумела разглядеть несколько фигур, экипированных в защитную форму, с противогазами на лице.

– Ты это видишь? – прыщавый парень пришел в восторг. – Сука, у него автомат в руках!

Наташа отшатнулась от стекла, разглядев тоже, что и парни. Неизвестные помимо устрашающей формы, держали в руках оружие. Увидела она и еще кое-что. Один из боевиков направил автомат в их сторону. Она успела упасть вниз за мгновение до того, как к стрекоту вертолета прибавился другой звук. Осколки стекла брызнули на пол. Завизжали пассажиры. Рядом с замершей на четвереньках Наташей упал тот самый прыщавый паренек со смартфоном в руке. Из его горла наружу толчками поступала кровь, стекая по шее на пол автобуса. Наташа открыла рот, однако голосовые связки выдали лишь слабый, почти беззвучный хрип. Снаружи раздался грохот. Затем следующий. Автобус покачнулся. Позади послышался визг резанной свиньи. Потом послышалось еще кое-что: нарастающий, а спустя несколько секунд удаляющийся стрекот вертушки.

Улетают?

Наташа чуть подняла голову, выглядывая в проем окна автобуса. Черный дым полностью скрыл собой большую часть моста впереди. К горящему за грузовиком автомобилю прибавился фургон и еще один внедорожник. Однако не это привлекло внимание Наташи – над мостом набирал высоту вертолет, а вместе с ним громадный контейнер, до того являющийся частью грузовика.

– Охренеть…

Наташа схватила смартфон. Секунда – снятие блокировки. Секунда – включить камеру. Мгновение – начало съемки: сначала, удаляющийся вертолет с закрепленным на тросах контейнером, следом горящие остовы автомобилей, кровь на лобовом стекле грузовика, расстрелянный автобус, мертвого парня, мельтешащих в панике людей. Наташа улыбнулась. Однозначно, в ближайшие часы она станет звездой.

Российская Федерация.

Балашиха, Московская область.

Складской комплекс.

15:12.

– Папа, посылка в пути. – донеслось из динамика центрального экрана.

Генерал Хендрикс удовлетворенно кивнул, наблюдая, за движением красной точкой, отмечающей путь вертолета. Да, на мосту получилось гораздо грязней, чем планировалось, однако итог скрашивает все огрехи. До сих пор они ровно, без серьезных эксцессов шли по намеченному плану, и данное обстоятельство не могло не радовать. Теперь остается, вторая часть: вывести объект из театра, а следом и посылку, и объект из страны, после чего можно будет облегченно выдохнуть. Маршалл коснулся закрепленного в ухе наушника.

– Принято, Воздух! Направляйтесь к выделенному сектору.

– Вас понял, Папа! Конец связи!

– Конец связи!

Маршалл отошел от экрана, и прошел вдоль рабочего ряда. Все сотрудники не отрываясь от мониторов следили за происходящем, время от времени стуча по клавиатуре. Каждый полностью контролировал свой сектор, именно благодаря этому, операция проходила без серьезных сбоев. По крайней мере, пока.

– Стас! – блондин оторвался от экрана. Его челюсти до того с усердием перемалывающие чипсы замерли. – Дай на главный экран картинку с дронов.

– Секунду! – промычал парень. Вернее, хотел промычать. На деле, из набитого химической дрянью рта вышли неясные звуки.

Несколько мгновений, и карта с красным пульсирующим кругом, сменилась картинкой площади Ленина с высоты птичьего полета. Внизу хорошо можно было разглядеть здание театра, а перед ним со всех сторон красно-синие огни мигалок спецмашин.

– Приблизь! – Маршалл ткнул пальцем в образующий кордон расположение автомобилей вдоль площади.

– Так-так… – пальцы Стаса забегали по клавиатуре. Изображение плавно растянулось, приближая запрошенный фрагмент. – Еще?

– Хватит! – генерал внимательно разглядывал скопление спецмашин, и снующих между ними людей. Отлично. Все внимание сконцентрировано на этом участке. Как и предполагалось. – Окей, продолжай наблюдение. – Маршалл выпрямился и зашагал в обратную сторону. – Хелен! – куратор, стоящая рядом с сотрудницей, обернулась. – Дай сигнал нашей группе! Мы выходим на финишную прямую!

Российская Федерация.

Новосибирск.

Красный проспект.

19:17.

Федор был готов, когда в наушнике раздался механический искаженный голос:

– Мама, вызывает Папа, прием!

– Мама, на связи! Прием!

– Необходим сигнал, как поняли? Прием!

– Подтверждаю, прием!

– Готовность в пять минут! Прием!

– Есть, готовность в пять минут! – Федор на автомате выставил на таймере заданный интервал.

– Конец связи!

– Конец связи!

Федор повернулся на сиденье, заглядывая вглубь фургона.

– Гриш, отдавай команду! Необходимо начать штурм!

На болезненном, изъеденном оспиной лице парня, сидящего за экранами появилась улыбка. Федор мысленно отсчитал до пяти, стараясь не блевануть.

– Штурм, так штурм… – голос Гриши больше походил на комариный писк, вкупе с напрочь расстроенной скрипкой. – Сейчас все будет. – он проделал несколько манипуляций на клавиатуре, а затем протянул наушнике, сидящему слева громиле.

– Давай, Костя. Мы в эфире. Представь, что ты командир спецназа, ну ты понял… Вот текст! – Гриша указал на лист бумаги. – Читать-то хоть умеешь?

Громила натянул наушники, взял бумагу, а парня стукнул по ребрам. Гриша пискнул едва ли не ультразвуком. Федор улыбнулся и повернулся обратно на сиденье, принявшись разглядывать заградительный кордон полицейских впереди, перед въездом на площадь.

Чудесный день…

Российская Федерация.

Новосибирск.

Площадь Ленина.

19:20.

Фил пристально смотрел вперед, нервно барабаня по рулевому колесу. Они находились на улице Орджоникидзе, и лобовое стекло выходило прямо на здание оперного тетра. Слева располагалась стена с арочными проходами, соединяя два здания; справа, красное трехэтажное здание, спуск в метро и рекламный щит, где транслировалась афиша предстоящей голливудской новинки. Впереди же сгрудились десятки полицейских автомобилей, машин скорой помощи и пожарных, бронетранспортеры спецназа, автомобили без опознавательных знаков и спецфургоны – такие же, как и тот, в котором находились они: черный бронированный грузовик, с голубой полоской и надписью ФСБ России. В фургоне находилось пятнадцать человек, полностью экипированных под форму спецназа – их задача, участие в штурме театра, с целью вывода из красной зоны интересующего объекта. Того, ради кого собственно и затевался захват здания. Оставалось только дождаться условного сигнала, для присоединения к реальным силам ФСБ. И, они дождались. Из закрепленной на передней панели рации донесся мужской голос, отдающий приказ о начале штурма. Тот приказ, какой он знал наизусть. Какой каждый, из участников операции знал наизусть. Спутать невозможно – им сигнализируют о начале финишного этапа.

Фил взял в руки вторую рацию, предназначенную для связи внутри команды.

– Так, приготовиться! Мы выдвигаемся!

Вставив рацию в гнездо на передней панели, он переключил передачу и вжал в пол педаль газа. Мотор взревел, грузовик покачнулся и нехотя начал набирать скорость. Перед кордоном толпились десятки, если не сотни зевак, часть из которых крутили над головой камеры, пытаясь запечатлеть происходящее внутри оцепления. Фил недовольно поджал губы и включил спецсигнал. Толпа расступилась в стороны, направляя камеры на их автомобиль. Полицейские тем временем оперативно убирали заграждения, пропуская грузовик ФСБ внутрь. Филипп усмехнулся и вдавил педаль газа, едва не снеся стоящего вплотную к оцеплению пузатого мужчину с телевизионной камерой на плече. Тот шарахнулся в сторону натолкнувшись на женщину с микрофоном. Началась возня.

Заехав за кордон, Фил направил грузовик прямо, пересекая Красный проспект. Большая часть спецмашин направилась к центральному входу, еще одна колонна, состоящая из двух грузовиков ФСБ, трех фалькатусов, трех полицейских автомобилей, двух пожарных и едва ли не с десяток автомобилей скорой помощи направились к боковым выходам из театра со стороны Депутатской. Их же цель – один из входов с Орджоникидзе.

Они уже наполовину пересекли Красный проспект, когда справа, перед ними вывернул идентичный грузовик, с надписью ФСБ России, а следом за ним два фалькатуса. Последние затормозили, намереваясь пропустить их грузовик. Фил махнул рукой, давая знак, что уступает. Бронеавтомобили взревели, и визжа шинами свернули на Орджоникидзе. Фил последовал за ними. Передний грузовик проехал перекресток с Мичурина и остановился перед въездом в железные ворота. Два фалькатуса свернули чуть раньше – снесли шлагбаум и въехали на территорию театра.

Фил не стал следовать их примеру. Им необходим другой вход. Как раз там, где остановился грузовик ФСБ. Чуть поддав газу, он преодолел разделяющие метры и круто завернул в снесенные первым грузовиком ворота. Агенты Службы Безопасности уже высыпали из фургона, занимая позиции перед боковыми дверями. Фил затормозил, становясь параллельно грузовику-собрату, и бросил в рацию короткое:

– Выходим!

Прикрепив рации, как внутренней, так и внешней связи к поясу, он надел на голову шлем с затемненным забралом и вылез наружу. Вся команда, из пятнадцати человек была в полной боевой готовности. Сбоку раздался громкий хлопок. Фил резко обернулся, вскидывая оружие. Группа спецназа взорвала дверь – ту самую, в какую необходимо попасть его группе. Двое агентов тем временем, пригнувшись, бросили внутрь гранаты со слезоточивым газом. Командир выждал секунду и закричал:

– Пошел! Пошел! – спецназ струйкой потек внутрь.

– За ними! – скомандовал Фил, и бросил взгляд на бегущие красные цифры секундомера. Они не опаздывали – даже скорее, опережали график. Что, впрочем, тоже не слишком хорошо. Будет ли посылка на месте, к тому времени, как они доберутся до указанной позиции? Хотелось надеяться на положительный ответ.

Внутрь здания они ворвались следом за группой спецназа. В воздухе витало серое облако слезоточивого газа, впереди Фил увидел, как пространство прорезают тонкие красные лучи лазерных прицелов.

– Ускоряемся! – шепотом бросил он в рацию внутренней связи. Команда тут же перешла на бег.

Длинный коридор, дальше поворот, и еще один коридор. С проблемой необходимо разобраться до поворота.

Секунда… Две… Пять…

Фил нагнал трех бойцов спецназа, замыкающих отряд и чуть сдвинулся в сторону, давая пространство для шедших позади.

– Огонь! – крикнул он, и вскинув автомат выпустил обойму в спины шедших впереди солдат. Его команда проделала тоже самое. Агенты спецназа дернулись, и повалились на пол. Фил не отпустил спусковой крючок, переместив оружие чуть правее.

Тра-та-та. – один из агентов взмахнул руками и начал заваливаться вперед.

Тра-та-та. – еще одного отшвырнуло к стене. Он сполз по ней на пол, оставляя красный кровавый след.

Тра-та-та. – спецназовец попытался выстрелить в ответ, но очередь свинца ударила ему в грудь, и пули ушли в потолок, выбив мраморную крошку.

Пятнадцать секунд понадобилось на уничтожение отряда в двадцать человек. С их стороны, они потеряли всего лишь троих. Вот, он – фактор неожиданности.

Фил посмотрел на секундомер, и перевел цифры на обратный отсчет. У них оставалось три минуты – не больше.

– Вперед! – крикнул он, указывая автоматом дальше по коридору.

Андрей в очередной раз взглянул на циферблат таймера, когда за поворотом раздались выстрелы.

Отлично. Значит, эвакуационная группа на подходе. Он переглянулся с тремя боевиками, составляющих эскорт пленному и указал вперед.

– Идем навстречу!

Пленник – седой мужчина, в хорошем костюме попытался оказать сопротивление, ухватившись рукой за выступающую колонну. – ну, разве не глупо? Андрей ударил прикладом в бок. Мужчина захрипел и согнулся пополам. Двое тут же подхватили его под руку.

Стрельба за поворотом тем временем прекратилась, и Андрей замедлил ход.

– Стой! – приказал он своим.

Те мгновенно выполнили приказ. Двое замерли, продолжая поддерживать хнычущего старика. Третий поднял винтовку, обводя проход по дуге. Андрей последовал его примеру, беря коридор под прицел. Перестрелка закончилась, но… каков исход? Вообще, понятно какой. Но, мало ли? Перестраховка еще никому не мешала.

Секунда. – два удара сердца.

Еще. – те же два удара.

Из-за поворота показалась группа, по форме идентичная спецназу ФСБ. Андрей сделал шаг в сторону, прикрываясь пленником. От спецназа тут же донеслось:

– Свои! Не стрелять!

Андрей расслабленно улыбнулся. Эвакуация. Правда, в следующую секунду, когда в глаза ударил красный лазерный луч мышцы вновь напряглись, а руки инстинктивно подняли оружие, но было слишком поздно. Грохнул выстрел, и в голове разорвались миллиарды разноцветных огней, тут же сменившиеся оглушительной темнотой. Тело еще летело к полу, однако Андрей уже понимал – он мертв.

Российская Федерация.

Новосибирск.

Красный проспект.

19:33.

– Мама, вызывает Гвардия, прием!

Федор поднес руку к закрепленному наушнику.

– Мама на связи, прием!

– Посылка у нас. Двигаемся к точке эвакуации. Можно приступать к завершающему этапу! Повторяю, внутри чисто, можно приступать к завершающему этапу, как поняли?

– Вас понял. Запускаем протокол ликвидации. Конец связи!

– Конец связи!

Федор отнял руку от уха и развернулся на сиденье.

– Гриша, как ты готов к фейерверку?

Парень оскалил зубы. Улыбка орангутанга раз так в сто обаятельней.

– Можно запускать?

– Да, запускай, и сваливаем отсюда нахрен!

Тонкие пальцы айтишника забегали по клавиатуре со скоростью спринтера. Федор отсчитал десять секунд, прежде чем тот оторвался от монитора.

– Готово!

– Давай! – Федор повернулся обратно, внимательно смотря вперед, на площадь Ленина.

Сначала послышался гул – глухой, точно из-под земли. Затем в движение пришла земля – из стороны в сторону закачался фургон, жалобно заскрипел фонарный столб, сбоку покосился установленный на тротуаре рекламный щит рекламирующий отдых в райском уголке Земли. Следом полыхнуло огнем. С их стороны, где находился припаркованный фургон здание театра закрывал пятиэтажный корпус университета, однако, даже имеющегося ракурса хватило, чтобы увидеть взмывший вверх огненный шар. В следующую секунду из бокового здания наружу посыпались брызги разбитого стекла, а фургон едва ли не отшвырнуло в противоположную сторону от взрывной волны. Сзади заверещал Гриша, послышался мат Кости. Федор мотнул головой, вцепившись в рулевое колесо.

Ну и хренота…

Площадь Ленина впереди полностью заволокло темно-серой пеленой пыли, с периодическими желто-красными отсветами. Сквозь разбитое стекло в кабину уже проникал запах гари, а вместе с ним жуткий вой сотен голосов.

Сплюнув наружу, Федор врубил передачу, и вывернув руль, вдавил педаль газа, разворачивая фургон.

Нужно убираться отсюда. И, как можно скорее.

Совершенно секретно.

Только лично.

Экземпляр единственный.

Из доклада отцам-основателям Синдиката.

«…Согласно предписаниям, все сотрудники низшего и среднего звена, принимающие участие в операции «Спектр 2.0», ликвидированы. Угроза анонимности Организации, как и выход на участников высшего руководства, задействованных в операции, колеблется в пределах статистической погрешности. На данном этапе, мы можем сделать вывод, что «Спектр 2.0», завершен с положительным балансом. Объект №1 перемещен в Эдем, где дожидается следующих указаний. Объект №2 успешно доставлен на аукцион. Наш агент получил все необходимые инструкции, для успешного перехвата груза.

Исходя из общих данных, считаем допустимым переход на следующий этап раньше планируемых сроков. Мы не видим потребности подключать к проекту «Тишина» дополнительные кадры, как обговаривалось ранее…»

Вашингтон.

Округ Колумбия.

Институт мировой политики.

10:23.

– Итак, – Джулия прошла от кафедры влево, предоставляя слушателям полный обзор экрана, где транслировалась картинка презентации. На данный момент, карта с выделенными красными контурами с одной стороны, и синими с другой. – в последнее время, все чаще и чаще в новостных лентах мы встречаем название двух стран, до недавних пор, занимающих общую нишу, едва ли дотягивающую до двух процентов от общей мировой повестки. Потому, вполне закономерно, когда посреди ночи раздаются звонки с вопросом: а, где находится Аль-Сахра? В Африке? – с лекционных трибун раздались смешки. – На что я, как правило отвечаю: в Антарктиде. – новый смех. Джулия улыбнулась. – Если серьезно, тот накал страстей, охватывающий сейчас арабский регион на ближнем Востоке, заставляет обратить внимание на те страны, до того привлекающие внимание лишь узкопрофилированных специалистов. Обратите внимание на экран. – Джулия взяла лазерную указку. – Синим отмечена территория Северной Аль-Сахры, красным соответственно Южной. До 2011 года страна представляла собой единый монолит со столицей в Хамаде, нынешней столице Северной Аль-Сахры, но в результате общих потрясений в регионе, затронувших в частности Ливию, Сирию, Тунис, Египет и другие известные вам страны, Аль-Сахра разделилась на Северную и Южную. Причиной стала смерть короля Хусейна ибн Азиза, правившего страной почти полвека. Король не оставил внятного завещания по поводу престолонаследия, в то время, как на вакантное место претендовал не один десяток наследных принцев. По конституции, в случае отсутствие завещания короля, престол переходит к первенцу. Однако, наследники плевать хотели на главный закон страны, и затеяли серьезную драку. – на экране сменялись кадры разрушенных домов, горящих полицейских автомобилей, раненных солдат. – Хаос в стране продолжался в течении полугода, после чего южные территории страны под контроль взяли военные, заявив о создании отдельного государства. На оставшейся территории, а это более 62 процентов бывшей страны, власть перешла к третьему сыну Хусейна ибн Азиза. Почему третьему? Первые двое к тому времени были убиты. Таким образом мы имеем. – Джулия щелкнула пультом и половину экрана занял портрет бородатого мужчины в белой арабской куфии. – Мухаммед ибн Хусейн ибн Азиз, король Северной Аль-Сахры, и соответственно… – на второй половине появилось изображение широкоплечего мужчины с жесткими чертами лица в военной форме. – генерал Абдул-Фаттах Ибрахим Хусейн Мансур, нынешний президент Южной Аль-Сахры. И все бы ничего, учитывая происходящее в Ливии, Сирии, Йемене, мировому сообществу было плевать на беспорядки, происходящее в небольшой, относительно мерок арабского мира стране, не имеющей выхода к морю. ООН признало оба государства, наша страна имеет дипломатические представительства, как в Северной, так и Южной Аль-Сахре, но примерно с два, а почти уже три года назад, генерал Абдул-Фаттах занял жесткую происламскую, и вместе с тем, антиамериканскую политику, устраивая различные провокации, как с дипломатами нашей страны, так и на границе с Северной Аль-Сахры, метя в дружеский нам режим, в лице короля Мухаммеда. Таким образом, сейчас, градус напряжения между двумя странами, я имею ввиду Северную и Южную Аль-Сахру возрос до взрывоопасного. Любая неосторожность, как с одной, так и с другой стороны, может привести к реальной войне, а она в свою очередь вполне может зажечь фитиль во всем арабском мире, что никак не способствует нашим интересам…

– Можно? – студентка в мусульманском платке, сидящая на третьем ряду подняла руку.

Джулия кивнула.

– Конечно.

– Вы отметили, что политика генерала Абдул-Фаттаха изменилась три года назад. Учитывая приход генерала к власти в 2011 году, получается, что более семи лет он проводил вполне лояльную к нам политику. Немалый срок. Что же изменилось?

– Хороший вопрос. Спасибо. – Джулия подошла обратно, к кафедре. – На самом деле, и я попрошу зафиксировать, если не в записях, так в уме, на будущее, у нас нет однозначного ответа. Это странно и опасно. Как одну из причин аналитики отмечают резкое сокращение запасов нефти на территории Южной Аль-Сахры. Данное предположение не лишено смысла, поскольку основные месторождения до разделения находились как раз в северной части страны. Так, запасы нефти в месторождении Эр-Зулуф оценивается почти в пять миллиардов тонн, и это лишь один из трех бассейнов. В Южной же Аль-Сахре самым крупным считался Фердоус с запасом в 500 миллионов тонн, еще в 2011 году. Прошло десять лет, и лишь в прошлом году появилась информация об открытии нового месторождения с запасом чуть более 500 миллионов тонн нефти. Не плохо, и все же до уровня запасов черного золота северного соседа мягко говоря, не дотягивает. Таким образом изменением политики генерала Абдул-Фаттаха аналитики объясняют желанием оккупировать территорию соседней страны, а вместе с ней и нефтяных залежей, что по понятным причинам нас не устраивает. От слова совсем. Вторую причину в изменении курса Абдул-Фаттаха указывают жесткую исламизацию внутри страны, начавшуюся как раз три года назад. Если король Мухаммед в Северной Аль-Сахре придерживается разумных пределов, по большей части переориентировав государство в светское русло, по крайней мере по меркам арабского мира, то генерал пошел по пути радикализации религиозных настроений. Сначала оно шло медленным путем, но три года назад, когда во главе правительства встал имам Айяд аль-Джабури, все изменилось. В течении месяца в стране закрылись все увеселительные заведения, от кинотеатров до баров, ресторанов и даже немногочисленных гостиничных комплексов. В течении следующего полугода закрыли огромное колличество некоммерческих организаций, институтов, по тем или иным соображениям не соответствующих новому идеологическому курсу. Ну, а затем начались посадки журналистов, выдворение иностранцев, политические казни – в общем, все что обычно происходит, когда в стране отсутствует даже намек на демократию, а у руля стоит диктатор, для которого права человека пустой звук…

Джулия замерла уловив, как в наверху открылась дверца, и в лекционный зал вошел мужчина в черном костюме. Новый посетитель уловил ее взгляд и указал пальцем на часы, одними губами произнеся: «срочно».

Джулия кивнула.

– Хорошо. На сегодня достаточно информации. К следующей лекции попрошу каждого из вас приготовить краткосрочный прогноз по развитию ситуации в данном регионе…

Студенты начали расходиться, а Джулия занялась уборкой оборудования, задействованного в лекции.

– Джулия Стайлз… – раздался рядом с ней мужской голос, когда она впихивала ноутбук в сумку. Не понятно было, прозвучал вопрос, или утверждение.

Джулия подняла голову. Рядом с ней стоял тот самый посетитель, в черном костюме, черных туфлях и черных солнцезащитных очках в переднем кармашке. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, с кем имеешь дело.

– В Лэнгли пожар?

Мужчина скривился.

– Можно итак сказать. Ситуация срочная. Заместитель директора приказал немедленно доставить вас в штаб.

– Даже так? – брови Джулии взметнулись вверх. – Заместитель? У нас что, 11 сентября?

Агент покачал головой.

– Боюсь, кое-что похуже…