Читать книгу Пришельцы из холодильника - Дмитрий Емец - Страница 10

Пш-ш! Раскаленный нос «Кашалота» вонзился в снег и, провалившись в него на несколько метров, остановился. Сила столкновения бросила нас всех вперед, и если бы не антигравитационные кресла, к которым мы были пристегнуты, нас сплющило бы в лепешку. А теперь все было нормально, если не считать, что все мы висели в креслах вниз головой.

– Слегка не рассчитали! Ладно, могло быть и хуже! – пробормотал Морж, пытаясь выпутаться из ремней и встать на потолок, который теперь стал полом.

Лелик сделал необходимые анализы и сообщил, что температура снаружи минус восемнадцать, а вредные газы, испарения и опасные химические соединения им не выявлены.

– Во всяком случае, на первый взгляд! – добавил он со своей обычной осторожностью.

Надев скафандры, мы поочередно открыли оба шлюзовых люка и выбрались из звездолета, оказавшись глубоко зарытыми под снегом. Нам пришлось немало потрудиться, прежде чем мы смогли откопаться сами и откопать глубоко провалившийся «Кашалот». Мы стояли на широкой ледовой равнине, раскинувшейся между снежных хребтов. Атмосфера у астероида была, но довольно разреженная, и мы почти ее не замечали.

Главное неудобство передвижения по астероиду состояло в том, что мы то и дело проваливались под снег, который лишь сверху покрывала тонкая ледяная корочка. Наконец Коробок вспомнил, что видел в мастерской снегоступы, но Морж, которому не терпелось поскорее сделать карту астероида, от снегоступов отказался и выкатил из шлюза гравинант. Гравинант – для тех, кто не знает, – это плоская магнитная платформа с несложным управлением, которая позволяет быстро лететь над поверхностью планеты. Когда-то Репка от нечего делать обвязала наш гравинант бахромой, намеренно усилив его сходство с ковром-самолетом.

Сев на гравинант, Морж поджал под себя ноги и умчался куда-то, окутанный снежным облаком. Мы же надели снегоступы и пошли на своих двоих. Наша процессия вытянулась в цепочку. Впереди всех ехал Коробок, несмотря на немалый вес, не проваливавшийся благодаря большой площади своих гусениц; за ним шли Яичница, потом я с Пельменем и Дискетка, и замыкала шествие Репка. На всякий случай, хотя на нас никто и не думал нападать, Репка выдвинула из корпуса все свое вооружение.

Ледовая планета выглядела необитаемой. Сила тяжести на ней равнялась всего 0,5 G – то есть половине того, что было у нас на «Кашалоте», поэтому мы ощущали непривычную легкость. Казалось, если подпрыгнешь, то унесешься вверх на несколько метров.

Плохо только, что в снегоступах передвигаться по астероиду было непривычно. Местами снег был необыкновенно пористым и невесомым, а местами смерзся в плотные ледовые глыбы. Ступать по таким глыбам было более надежно, хотя и довольно скользко. Прямо над горными кряжами нависло звездное небо с россыпью Млечного Пути. Где-то неподалеку, должно быть, не больше чем в нескольких сотнях тысяч километров отсюда, пролетал небольшой метеоритный поток, который из-за своей близости казался горсткой падающих звезд.

– Загадывайте желания! На всех хватит! – весело сказал Коробок.

Я так засмотрелся на метеоритный поток и на дальние ледяные горы, что не заметил брошенного Пельменем снежка, который врезался мне в стекло скафандра.

– Ты стоял с таким очумелым видом, что я не удержался, – заявил Пельмень.

– Ну ты сам напросился! – крикнул я и, протерев стекло скафандра, забросал Пельменя градом снежков.

Дискетка приняла мою сторону и с криком: «Блат, мутузь зе его!» – повисла на шее у Пельменя, мешая ему бросать снежки. Вдвоем с Дискеткой мы опрокинули этого «переходняка» в сугроб и закатали его в большой снежный ком так, что он не мог даже пошевелиться.

– Вот так-то! Как снеговик ты гораздо симпатичнее! – заверил я его.

В этот момент над нами завис гравинант, на котором подпрыгивал от возбуждения папа Морж.

– Смотрите сюда! Я хочу вам кое-что показать! – закричал он, отважно спрыгивая с платформы на снег.

Разбаловавшись на надежном гравинанте, Морж не знал еще о снеге того, что мы познали на своем горьком опыте. Он угодил на особенно непрочный участок и с воплем провалился вниз метра на два. Пришлось спускать в провал веревку, чтобы вытащить его на поверхность.

– Ну как карта? Составил? – насмешливо поинтересовалась Яичница.

– Пока только черновик! – Просияв, Морж протянул нам плоский кристаллический экран. На экране была заснятая с воздуха карта астероида с наспех проставленными названиями. – Я их сам придумал. Так, взял первое, что пришло в голову, – скромно сказал он.

Через мамино плечо я взглянул на карту. Разумеется, я успел запомнить далеко не все, но и того, что я увидел, было достаточно. На карте были и горная гряда Моржа, и море Моржа, и Моржовый пик, и даже Папина долина. Впрочем, говоря по справедливости, увековечен там был не один Морж. Маминым именем был назван кратер вулкана, а именами Пельменя и Коробка – многокилометровые снежные кряжи. Мне же перепал довольно симпатичный вытянутый остров посреди ледового океана. Остров Митрофана! Правда, звучит неплохо?

– А моим именем что-нибудь названо? – скромно поинтересовалась Репка.

– Разумеется. Разве я мог забыть няньку моих детишек? – Папа Морж язвительно ткнул пальцем в самый дальний угол карты, где самыми мелкими буквами было написано: «Маленькая сопочка им. Репки».

Репка досадливо лязгнула. Ей было смертельно обидно, что для нее не нашлось ничего лучше, чем «маленькая сопочка».

– Это несправедливо! – решительно заявил Коробок. – Если так, то я отдаю ей свой кряж. Хотя вообще-то у меня есть идея получше. У самого астероида ведь еще нет названия? Почему бы нам не назвать его в таком случае астероидом Репки, или еще лучше просто Репкой?

Папа только крякнул, вероятно, раздосадованный, что сам до этого не додумался, хотя это было так очевидно. Он уже предчувствовал, что у нашей бронированной няньки появится в космосе тезка, и эта мысль его не вдохновляла.