Читать книгу Сокровище Сивояры - Дмитрий Емец - Страница 5

– Это вот он и есть? Этот магтобус? – спросила Настасья полчаса спустя.

Только что они вышли из ворот. Свободной от пулемага рукой Задора буксировала здоровенный чемодан на колёсиках. Это был целый колёсный сундук, обшитый бронелистами. Такой наверняка мог выдержать удар штопорной магии. И колеса у него были соответствующие, рифлёные, как у БТР‑80. В пустотелых ручках чемодана были оборудованы пулемётные вышки, на каждой из которых дежурило по паре делового вида клопов. Кроме того, весь чемодан патрулировался лёгкой комариной полусотней.

– Угусики! – подтвердила Задора.

– В нём вы и живёте?

– Агасики! В нём живём, на нём и летаем! – кивнула Задора.

Они стояли напротив дома-музея со стороны Садового кольца. Перед ними, перегородив полторы полосы дороги, был припаркован здоровенный магтобус жёлтого цвета, чем-то напоминающий школьный автобус заурядцев. В бортах магтобуса было множество железных заклёпок, удерживающих тяжёлые листы брони. Окна с местами отсутствующими стёклами были тщательно заделаны фанерой и запенены. Кое-где магтобус был закопчён как от взрывов и выстрелов. Из шести полагающихся колёс (по три с каждой стороны) в наличии было только два передних. Остальные с успехом заменяли мороки. Передвигался автобус не с помощью колёс. На крыше у него вяло плескались по крайней мере два десятка гусиных крыльев. И это не считая воробьиных, голубиных, перепелиных.

На борту магтобуса чёрной краской было неровно выведено «ЧЕрЕпахЕр».

– А почему «Черепахер»? – спросил Бермята.

– Потому что разгоняется медленно! Тит придумал, когда мы от магпеки удирали! Магпека хотела Тита и Аниську забрать, а я не дала.

– А тебя магпека забрать не хотела? – спросила Настасья.

– Меня? – удивилась Задора, почёсывая нос о дуло пулемага. – А меня-то с какой радости? Я взрослая!

Настасья воздержалась от замечаний, хотя и окинула её сомневающимся взглядом.

– Ну, заходите в гости! – пригласила Задора.

Бермята шагнул к магтобусу, но едва он поставил ногу на подножку, над его ухом пальнул замаскированный дробовик.

– Тит, ты что, не отключил сигналку?! – сердито набросилась на брата Задора.

– Так пульт же у тебя! – ковыряя пальцем то во рту, то в носу, ответил Тит.

– Не грызи ногти! Он, значит, у Ниськи! Мелкая, посмотри!

Анисья принялась рыться в оттопыривающихся карманах такого же, как у сестры, комбинезона, и оказалось, что пульт она посеяла.

– Ну, всё понятно! Ты его выбросила, когда набивала карманы гранатами! Даже разведка больше четырёх штук на брата не берёт, а этой сопле надо десяток! – обрушилась на неё Задора.

Она секунду поразмыслила, как ей попасть в магтобус, после чего попросила стожара, Настасью и прочих отойти подальше и захватить с собой мелких. Обежала магтобус вокруг, выстрелом из пулемага снесла один из фанерных листов и через окно ловко забралась в салон. Изнутри послышались грохот, длинная очередь из пулемага, потом что-то негромко рвануло. Вслед за тем двери магтобуса открылись, и закопчённая, но довольная Задора появилась в проходе, демонстрируя в улыбке брекеты.

С опаской озираясь, все забрались в магтобус. Если он и был расширен изнутри пятым измерением, то незначительно. Ева увидела небольшую комнату, служившую и кухней, и спальней. Слева – мойка, холодильник, шкафчики и откидной кухонный стол, заваленный посудой. Раковина и кухонная мебель располагались низковато, что объяснялось ростом макси-фейсов. Справа – двухэтажная, из толстых полос металла сваренная кровать, и рядом раскладной диванчик. Всю дальнюю часть магтобуса занимали зелёные военные ящики, где вперемешку с вооружением хранились носки, штанишки, продукты, тетради и другие вещи макси-фейсов.

Над мойкой висела многократно простреленная табличка:

Кто кавыряит в носу, ушах или ещё гденибуть – тот в нокозание моит пасуду

– Это мы Тита воспитываем! – шепнула Еве Задора. – Он один в носу ковыряет. Вот пусть всегда посуду и моет! Он, конечно, бесится! Палит по табличке из чего попало! Ну, постреляет-постреляет – и помоет!

Ева покосилась на гору кошмарно выглядящей посуды и подумала, что Тит либо «кавыряит» в ушах недостаточно часто, либо давно уже смекнул, что взорвать посуду проще, чем её помыть.

Стожар уже успел развалиться на диване. Ниська моментально устроилась у Филата на коленях, а чтобы Филат стал помягче, пару раз врезала ему локтем в живот. Когда Филат вновь обрёл способность дышать, он подумал, что с мелкой макси-фейсой, кажется, не соскучишься.

– Серёжки у тебя знакомые. Где-то я такие уже видел! – сказал он Ниське.

Беззубая Анисья хихикнула и пояснила, что это «кольсы от гланат!».

Тит приоткрыл чемодан, запустив в него звенящую конницу комаров. Что-то в чемодане подвинул, заткнул ваткой пробирку с муравьями, пшикнул из пульверизатора на ежевику для палочников, разрезал морковь для тараканов и сунул мойвы в мелкий контейнер с опарышем, где у него выводились цокотухи. Проделав всё это, он принялся вопить:

– Задора! Мы есть хотим!

Старшая макси-фейса наградила брата оплеухой, сказав при этом любовно: «Ему не больно! Он у нас дурачок!» – после чего ногой очень ловко открыла холодильник. Плеснула в огромную миску молока и навалила в неё же гору хлопьев.

– Лопайте давайте! – велела она.

Тит и Ниська извлекли из носков ложки и принялись торопливо есть. Ели они с большим аппетитом и громким чавканьем, больше присущим троллям, чем феям.

Настасья вскинула брови.

– Надо было написать на магтобусе не «Черепахер», а «Дом высокой культуры быта»! – заметила она. – А теперь рассказывайте: почему вы живёте в магтобусе и где ваши родители?

При упоминании родителей все три макси-фейса залились слезами. Причём Тит и Ниська рыдали прямо в тарелки.

– Они погибли, – сказала Задора.

– Когда?

– Год назад. Ночью они разбудили нас, посадили в магтобус и велели, чтобы мы летели и не оглядывались. А утром… утром мы не послушались и вернулись… Всё перерыто, разломано, и повсюду какая-то жижа…

Все три макси-фейса опять зарыдали.

– Где это было? Где вы жили? – быстро спросила Настасья.

– В Пскове! Там такая ба… башня…

– Башня в Пскове, – повторила Настасья. – Которая на изгибе реки, почти у воды, а тут же рядом мост?

Задора кивнула:

– Вы о нас слышали? Мы Тоннельсоны. Ну, которые Подземникусы!

Услышав эту фамилию, Настасья с Бермятой быстро переглянулись. Филат тоже, кажется, кое-что знал.

– Известный магический род макси-фейсов, – шепнул он Еве. – Основатель рода полутролль Голован Тоннельсон был проводником в Теневые миры. Чудовища Теневых миров его почему-то не трогали. Единственная дочь Голована потом вышла замуж за Сигизмунда Подземникуса, гнома, в банке которого Фазаноль отмывал своё рыжьё.

– Как это – отмывал?

– Ну, менял его на зелень. Не так просто обменять на зелень очень много рыжья. Ведь это незаконно. А зелень порой нужна и Фазанолю… Ну да дело тёмное. У дочери Голована был сын, который потом женился на фее. Вот эти Тоннельсоны и есть их родители!

– Громкая была история с этой башней! – вспомнила Настасья. – Меня вызвали на осмотр места преступления. Такой массы улик, подозреваю, не знала вся магическая криминалистика. Одних только незаконных артефактов в башне хранилось больше тысячи. Фазаноль напал как-то странно, через ход из Теневых миров. Родители погибли. Дети исчезли вместе с огромными запасами рыжья, которые имелись у семейства. Их разыскивали и магпека, и Фазаноль.

– А у вас не возникало мысли сдаться магпеке? – спросил Бермята. – Она бы защитила вас от Фазаноля!

– Ага! Щас! – сказала Задора. – Если мы нужны маг- пеке – пусть нас возьмут!.. Ну, кто хочет нас сдать?

Макси-фейсы, только что слезоточившие, мгновенно сорвались со своих мест. Ниська извлекла невесть откуда обрез двустволки. Причём била эта двустволка ядрёными запуками – смесь техномагии со стандартным порохом в гильзах. Штука убойная. Невозможно сразу уклониться и от выстрела, и от магии.

Тит обрезов с собой не таскал. Он был военачальник, управлявший конницей комариков, мародёров-пауков, тараканов-пулемётчиков и блох-артиллеристов. Вместо этого он с мрачной угрозой уставился на Бермяту и толкнул ногой чемодан, пробуждая свою рать. В чемодане что-то грозно загудело.

– А ну утихли, мелочь! Никто вас не забирает! – лениво сказала Задора. Тит и Ниська вняли. Тит отошёл от чемодана, а из рук Аниськи исчез обрез.

Ева уже начинала замечать, что эмоции у макси-фейсов выражаются бурно. Если они обнимаются – то так, что кости трещат. Если орут – то так, что лопаются барабанные перепонки. А если плачут – так без резиновых сапог по дому не ходи.

– Хорошо, макси-фейсы! Если вы такие крутые и сами решаете свои проблемы – зачем мы вам нужны? – спросила Настасья.

Задора уселась на патронный ящик и задумалась.

– Мы скрываемся уже давно. Всё время меняем города, и магзелям нас не поймать. Фазаноль же временами садился нам на хвост. То мы видели Пламмеля, то Белава где-то мелькнёт. Но вот две недели назад мы получили письмо, после которого всё завертелось. Как-то утром я вышла из магтобуса – это было в городе Орле – и смотрю: ко мне идёт Тит! А я точно знаю, что Тит дрыхнет в магтобусе, потому что его будильник не срабатывал, а без будильника его не поднимешь.

– Может, сработал, но ты не услышала? – предположила Ева.

Задора презрительно фыркнула.

– Нельзя не услышать! Его будильник – сирена противовоздушной обороны. С крыши завода свинтила специально, чтоб эту мелочь пузатую будить. Хочешь, сейчас врублю? – предложила она.

Ева торопливо отказалась.

– Короче, это был не Тит. Это была простейшая пожирающая сущность, замаскировавшаяся под Тита. У неё даже колени в другую сторону гнулись, потому что она, видать, только что вышла из Теневых миров и не сильно разобралась что к чему. Я размазала его из пулемага! Потратила чуть ли не тысячу магров!

Стожар завистливо вздохнул. Ева почти считала его мысль, что это можно было сделать и дешевле, а сдачу отдать ему, Филату.

– Из Орла мы сбежали в Ростов-на-Дону. Пару дней всё было спокойно, но ночью сработала защита… И хорошо так сработала, тысячи на четыре рыжья… Молний было – мама не горюй. Ростов-папа долго не забудет. Хорошо, что магтобус стоял на футбольном поле и дома не пострадали. Но котлован для бассейна уже подготовлен, да и стеночки проплавлены – хоть сразу воду наливай!..

Задора засмеялась, показав все скобки на зубах, но тотчас подумала, что момент грустный, и хлюпнула носом.

– Из Ростова мы, короче, помчались в Волгоград… Но там магтобус стал вдруг ломаться, просто разваливался по частям… Кто-то напустил на него черветочцев. Это мелкая такая потусторонняя дрянь, которая подъедает защитную магию и размножается с дикой скоростью. Кто-то понял, что наша сила в магтобусе, и решил оставить нас без него. Хорошо, что у Тита есть все эти бешеные букашки. С черветочцами букашки кое-как разобрались, но два дня такие бои шли… На подушку не ляжешь, чтобы оттуда не выполз паучок с противопехотной миной… А дальше… что же было дальше?

– Хафгуфя! – подсказала Анисья.

– Угусики, Ниська! Тут мы, короче, услышали по Маг-ТВ про ваше дело с хафгуфой и решили обратиться к вам! А то уж больно плотно нам на хвост сели – нигде не спрячешься! И главное – почему именно сейчас? Раньше же всё тихо было! – Задора с тревогой огляделась по сторонам.

– Письмо! – сказала Настасья. – Ты упомянула, что перед тем, как всё началось, вы получили письмо.

Задора хлопнула себя ладонью по лбу:

– Точняк! Рассказать, что было в письме?

– Обязательно. Но лучше по порядку. Как вы его получили? Кто его доставил?

– Да никто его не доставлял! Оно само приползло. Сидим мы, короче, в магтобусе, никого не трогаем – и вдруг прямо из пола выползает слизняк и превращается в письмо.

– Слизняк выполз, несмотря на все защиты вашего магтобуса?

– Круто, да? Короче, это оказалось письмо от прабабушки Тоннельсон!

– Бабуська! – пропищала Анисья.

Задора наградила её подзатыльником.

– Не бабушка она, сто раз тебе говорила!.. Двоюродная прабабушка! Она типа родная сестра прадедушки Голована… И вот она написала, что ей крайне важно нас увидеть! У неё стало сдавать здоровье. Она приглашает нас к себе, но при этом не говорит, куда нам надо лететь. Только упоминает, что мы должны… – Задора зашевелила губами, напрягая память, – а, ну да… ждать от неё другого письма с инструкциями и всё выполнять! По тому, как мы будем справляться, она поймёт, готовы ли мы, и подхватит нас на пути!

– А раньше она вам писала? – спросила Настасья.

– Никогда.

– Гм… Любопытно. На письмо взглянуть можно? – Настасья протянула руку.

Задора замотала головой:

– Нельзя. Как только мы его прочитали, оно сразу самоуничтожилось. Ну и вони же было! Может, не стоило стрелять в него из пулемага?

– Возможно, – сухо согласилась Настасья. Она резко поднялась и стала ходить, практически метаться по магтобусу. Заметно было, что она очень заинтересована. – Заня-атно. Очень занятно! Прабабка, которая всю жизнь совершенно вами не интересовалась, не проявила участия, даже когда ваши родители погибли, теперь обязательно хочет с вами увидеться. Но адреса при этом не оставляет, даёт только смутные инструкции. Письмо самоуничтожается, а вскоре после этого на вас открывают охоту… Как фамилия вашей двоюродной прабабки?

– Тоже Тоннельсон.

– Тоннельсон… Тоннельсон! – повторила Настасья, покусывая кончик косы. – Она была замужем? Меняла фамилию?

– Нет. Папа говорил, что у неё был жених, но он подарил ей цветы, на которые у неё была аллергия, и она превратила его… Не помню уже, в кого!

– Мама говолила: и плавильно сделяля! – наябедничала Аниська.

Задора подняла руку для очередного подзатыльника, но вместо этого дружелюбно потрепала сестру по во- лосам.

– Угусики, Ниська! – улыбнулась она.

– А как имя вашей прабабушки? – спросила Настасья.

– Сивояра.

– Сивояра Тоннельсон! Огнедышащий Мамай! Сивояра Тоннельсон! – воскликнул Бермята, и вся его буйная шевелюра встала дыбом.

– Вы знаете нашу двоюродную прабабушку? – поразилась Задора.

– Кто же не знает Сивояру Тоннельсон, хранительницу Индрика! Точнее, её никто не знает, но все о ней слышали!

Ева деликатно кашлянула в кулак.

– Что за Индрик? – спросила она.

– Единорог, – объяснил Бермята. – Но не такой единорог, как в английских сказках! Не породистая арабская лошадка с витым красивым рогом. Коренастый, очень крупный и плотный. В нём сосредоточено огромное количество первородной магии. И рог у него не особенно изящный. Раньше, когда находили кости мамонта, всегда приписывали их Индрику. Индрик связывает наш мир и Теневые миры! Путешествует из мира в мир совершенно свободно! В русских легендах об Индрике пишут, что он «всем зверям отец». Конечно, это надо понимать не буквально, но из песни слов не выкинешь. В «Азбуковнике» изображают его с головой и хвостом коня и с телом рыбы. Это потому, что он проплывает сквозь миры. Разумеется, Фазаноль издавна стремится заполучить Индрика. И не только из-за рыжья. Индрик – ключ ко всем Теневым мирам и ко всем магическим существам нашего мира!

Ева оглянулась на Лайлапа, который в поисках еды и общения просовывал в магтобус здоровенную морду с оплавленным ухом. Тит бесстрашно стукнул его по носу кулаком, и пёс Зевса, заскулив, убрал морду.

– Дохлый хмырь! Макси-фейсы отжигают! – восхитился стожар.

– И Сивояра Тоннельсон – хранительница Индрика? – спросила Ева.

– Да. Скрывает его где-то в верхних слоях Теневых миров. Уже, наверное, больше столетия. Тоннельсоны кое-что смыслят в Теневых мирах, ведь они всегда были проводниками.

– А сам Индрик сохранить себя не может?

– Индрик, конечно, всем зверям отец и рыжья в нём мама не горюй, но особенно хитрым я бы его не назвал! И конечно, Фазаноль до него бы добрался, не скрывай его Сивояра Тоннельсон столь тщательно! – убеждённо объяснил Бермята.

– Короче, просто очень большая лошадь с рогом! – насмешливо перевёл Филат.

Настасья вспыхнула, хотела оспорить это, но махнула рукой:

– И поэтому его надо тщательно охранять!.. А Сивояре Тоннельсон уже очень много лет. Думаю, ей важно увидеть правнуков, чтобы выбрать среди них нового хранителя для Индрика… И чтобы он непременно был истинным Тоннельсоном, потому что только Тоннельсоны могут быть проводниками. Конечно, это только моё частное мнение.

Свои частные мнения Настасья озвучивала всегда с такой подчёркнутой скромностью, что даже Задора уловила несоответствие и хихикнула. Тоненькие косички её, украшенные гильзами, задрожали. Гильзы зазвякали. Все они были с магическими маркировками: «5,45 ШМ», «7,62 ЗГ», «ПМ». Слегка поднаторевшая в боевой магии благодаря стожару, Ева легко определила, что «ШМ» – штопорная магия, «ЗГ» – запук гремучий, а «ПМ» – пробивающая магия. Достойная хранительница для чудо-зверя Индрика.

– Бедная старушка сильно сдала, и ей надо увидеться с внуками… – сказал Филат. – Это ясельный хмырь! Но почему нормально нельзя было написать: прилетайте туда-то и туда-то. Я вас встречу.

– А я вам скажу! – отрезала Настасья. – Это вариант не для Сивояры Тоннельсон! Она совсем не бедная старушенция, а одна из величайших чокнутых магесс современности!

Магтобус затрясся. На ящике с динамитом распахнулась крышка, и стало видно, что один из фитилей горит. Тит и Анисья с воплями кинулись его тушить, однако фитиль и не думал погасать. Пожирающее его пламя было явно магического происхождения.

– Я хотела сказать: одна из самых милых и эксцентричных добрых волшебниц современности! – хладнокровно исправилась Настасья.

Фитиль погас.

– Сами видели! Она всегда чувствует, когда её имя упоминается без должного уважения! – сказала Настасья. – Сивояра Тоннельсон не верит никому. Она сама на вас вый- дет, когда поймёт, что наступил подходящий момент.

– Но где она прячется? – спросила Ева.

Настасья развела руками:

– Отвечу вопросом на ответ. Если бы её было так просто найти, Фазаноль давно бы захватил Индрика.

– А почему Сивояра не могла хотя бы внукам объяснить, где её искать? Мол, идите туда-то и никому не говорите. Я вас встречу.

– Письмо могли перехватить. Фазаноль способен отслеживать первичную магию, а уж Сивояра Тоннельсон благодаря Индрику до того ею пропиталась, что другую и использовать разучилась… Опять же, по тому, как макси-фейсы будут выполнять её задания, она определит, готовы ли они вообще стать хранителями… – добавил Бермята. – Фазаноль смекнул что к чему, и начались все эти странные нападения на макси-фейсов. А до этого – на их родителей! Ведь именно они должны были стать хранителями в первую очередь!

Задора наградила пинком Тита, который, страдая неконтролируемой активностью ручек, попытался затолкать в обрез к Ниське патрон не того калибра.

– Что делаешь, мелочь пузатая?! Тебе винтовочный запук нужен, на трехлинейку! А ты усиленный пихаешь, от штопорника! Хочешь, чтобы руку оторвало? – прошипела она на брата.

– Да я просто пробую! – огрызнулся Тит.

– Агасики, знаю я, как ты пробуешь! Я тоже тебе сейчас попробую двойную вертушку по кумполу!.. Так что нам делать? – обратилась Задора к Настасье.

– Перестать хаотично метаться. Фазаноль всё равно выследит вас по вашей магии. Ведь вы Тоннельсоны. Вы даже ухо себе не можете почесать, чтобы не потратить на это магров десять… Оставаться с нами. Ждать очередного письма с инструкциями и выполнять всё, что напишет Сивояра Тоннельсон… величайшая из всех добрых волшебниц!

Последнюю фразу Настасья произнесла с лёгким поддразниваем в голосе. Мимо носа Настасьи пролетела вилка и воткнулась в кухонный шкафчик.

– Спишем это на добрую улыбку сентиментальной волшебницы! А вилку можно использовать как вешалку для полотенец! – сказала Настасья.

С улицы донёсся хриплый лай. Выглянув в окно, Ева увидела, что Лайлап углядел в проезжавшей машине кошку и теперь догоняет машину и пытается вцепиться в неё зубами. Довольно удачно пытается, потому что бампер машины уже валяется на асфальте. Машина же трусливо удирает. У водителя хватило ума не возвращаться за бампером.

– Вот не любит он кошек! – грустно сказала Ева. – Не переносит, и всё тут!

– Работай над характером собачки! – посоветовала Настасья. – Кому там из нас магические животные доверяют?

– Я и работаю! Но как кошка появится – весь труд насмарку, – пожаловалась Ева. – Может, у него какая-то щенячья травма?

– Ага, циклоп его дубиной вдарил. А когда он очнулся от лёгкого обморока, первым, кого он увидел, была кошка! – захохотал Бермята.

Лайлап, так и не догнавший автомобиль, ограничился тем, что, кроме бампера, оторвал у него и выхлопную трубу и возвращался теперь с трубой в зубах. С его точки зрения, это было достаточное наказание для заурядцев, заводящих кошек.

Тит и Аниська бросились к Лайлапу отнимать трубу.

– Миномёт сделаем! Или огнемёт! – орал Тит.

– Миномёсь! Огнемёсь! – кричала Анисья, разделяющая все идеи брата, если они были достаточно разрушительными.

Лайлап, только что такой грозный, увидев Анисью и Тита, развернулся и стал улепётывать, поджав хвост. Удрать от макси-фейсов дело непростое. За спиной у Анисьи бешено заработали крылышки. Треща крылышками, она пулей догнала Лайлапа, прыгнула ему на спину и руками стала бесстрашно разжимать ему челюсти.

Подбежавший Тит наградил Лайлапа хорошим пинком в нос – и это при том, что сам он едва доставал ему подбородком до холки! – и стал решительно, используя её как рычаг, выкручивать у пса изо рта трубу.

– А ну выплюни, кому сказал! – рявкал на него Тит. Бедный Лайлап скулил и поджимал оплавленное ухо.

– Дохлый хмырь! Теперь я, кажется, понимаю, почему этих милых деток хотят сделать хранителями Индрика! Зевсова пса они уже заломали! – хмыкнул стожар, и брови у него весело ощетинились.

Ниська, которой наскучило возиться с Лайлапом, щёлкнула его между ушей и вернулась к магтобусу.

– Ниська, как ты вообще летаешь? Они же совсем маленькие! – спросила Ева, созерцая крохотные крылышки за спиной у макси-фейсы.

– Ни заю! – пропищала Анисья, пытаясь заглянуть себе за спину и почесать лопатки, к которым крепились крылышки, но короткие руки, унаследованные от папы-тролля, мало этому способствовали.

– Мама смеялась над нашими с Ниськой крылышками! – промокая нос, потому что ей хотелось зареветь, сказала Задора. – У неё-то у самой крылья были как у феи! Громадные, стрекозиные! А про нас она говорила, что мы как майские жуки! Нормально летать не можем, но так быстро колотим по воздуху крыльями, что вытесняем под собой весь воздух – и нас несёт атмосферным давлением! А Тит и вовсе бескрылый, в Подземникусов уродился! Зато он башкой может стены таранить, а мы с Ниськой не особо! У меня вообще кровь из носа идёт!

Желая показать, как это бывает, Задора с разбегу боднула лбом холодильник. Кровь из носа у неё не пошла, зато холодильник яростно затрясся.

– Вы это видели? Чего это он? – озадачилась За- дора.

Холодильник подскакивал на месте. Задора выждала секунд пять, не перестанет ли холодильник прыгать. Убедившись, что не перестаёт, она хладнокровно засадила в него очередь из пулемага и пинком распахнула дверцу. Из холодильника вывалился дымящийся слизняк. Шлёпнулся на пол, расплющился и прожёг на нём буквы:

ЗАПРЕТНАЯ БИБЛИОТЕКА. НАЙДИ ТО, ЧТО ТРУДНО НАЙТИ! ПОЙМАЙ ТУ, КОТОРУЮ СЛОЖНО ПОЙМАТЬ!

Едва буквы были прочитаны, как слизняк исчез, превратившись в едкое облако дыма. Настасья торопливо выскочила из магтобуса, вытаскивая за собой остальных.

– Что это было? – с испугом спросила Ева. Глаза у неё слезились, нос набух как спелая слива. Бермята неостановимо чихал. Лишь Филат додумался вовремя задержать дыхание.

– Долгожданное письмо от любимой прабабушки! – сказала Настасья. – Очень мило с её стороны было использовать слизняка из Теневых миров. Кстати, он ядовитый. Если на руки попала слизь, советую их помыть…

Настасья вернулась в чеховский музей. Лешак Лёша в ужасном настроении закапывал ямы. Ростом он сейчас был где-то с циклопа – далеко не самый высокий из всех возможных, но всё же лучше не связываться. На макси-фейсов лешак воззрился мрачно, но бросаться не стал. Макси-фейсы не стали лишний раз его дразнить, только Аниська сплюнула через дырку на месте переднего зуба, высунула язык и сказала: «Бе-бе-бе!» Лешак Лёша от гнева вырос на метр.

– Ниська, не нарывайся! – предупредила её сестра и за косичку затащила в дом. Тит подзадержался, чтобы заложить под магтобус пару магических фугасов вместо сигнализации. Ева уже усвоила, что по большей части на сигналку напарываются сами макси-фейсы и их немногочисленные уцелевшие знакомые.

Задора первой перешагнула через обрушившуюся дверь и поднялась в разгромленную гостиную. По гостиной разгуливал домовой Еремеич и убирал осколки разбитой посуды. Увидев вошедших, он сердито сверкнул стёклами очков.

– Ой! Какой у вас беспорядок! Прям в свинарнике живёте! – сказала Задора с укором. Она уже забыла, кто тут всё разгромил.

Настасья сердито перебросила через плечо шарф и стала ходить от стены к стене. Её явно занимала какая-то мысль.

– Я думаю, как попасть в Запретную библиотеку! – сказала она Еве. – Официальное разрешение нам может дать только Нахаба. Но посвящать его в дело не хочется. Будет слишком много служебного рвения, особенно если поймёт, что речь идёт о Сивояре Тоннельсон.

Ева давно усвоила, что Настасья любит размышлять вслух. Для того же, чтобы думать вслух, ей нужен туповатый доктор Ватсон, основная роль которого сводится к тому, чтобы удивляться и поддакивать. И она охотно работала этим доктором.

– Угусики! – сказала она, и тотчас перед её носом возникли четыре вращающихся ствола пулемага.

– Моих слов не использовать! – предупредила Задора. – Агасики?

«Агасики!» – хотела повторить Ева, но вовремя притормозила и только кивнула.

Пулемаг из ручек Задоры исчез, и она вновь стала милой девчушкой.

– Попробуем попасть в Запретную библиотеку через Пьеро и Мальвину, – продолжала соображать Настасья. – Пьеро и Мальвина там кем-то подрабатывают… Надо срочно связаться с Мальвиной! Вот только что бы ей сказать, чтобы не упоминать про Сивояру…

Вещун Настасьи, лежащий на подоконнике, подпрыгнул и зашелестел страницами. Настасья схватила его, посмотрела, кто звонит, удивлённо приподняла брови и вместе с вещуном вышла в соседнюю комнату. Ева слышала, как оттуда ровно жужжит её голос.

Минут через пять Настасья вернулась:

– Невероятное совпадение! Кто бы, вы думаете, звонил? Мальвина! Из Запретной библиотеки! У них в Отделе Особо Опасных Книг творится что-то непонятное. Мальвина просит, чтобы завтра к ним пришли Ева и Филат. А вот нам с Бермятой соваться пока нельзя.

– Почему? – обиделся Бермята. – Я не похож на человека, которого можно впускать в библиотеку?

– Не в том дело. Запретная библиотека – это как Оружейная палата у заурядцев. Если выяснится, что кто-то ворует оттуда книги, – скандал будет грандиозный. Мальвина и Пьеро пока держат всё в тайне. Имеет смысл осторожно присмотреться и понять, что там происходит. Если в библиотеке появлюсь я, это привлечёт ненужное внимание. – Настасья застенчиво потупилась. И опять это было сказано с невероятной, просто царственной скромностью.

– А макси-фейсы? С ними чего делать? – спросил Филат.

Настасья вздохнула:

– Макси-фейсов вам придётся взять с собой, иначе первого задания Сивояры Тоннельсон не выполнить…

– А Пьеро с Мальвиной нам как это объяснить? Если они спросят про Тоннельсонов?

– Да не надо ничего сложного придумывать. Мол, детишки… не с кем оставить… Отмазка средняя, но с учётом момента сойдёт. Справитесь?

Макси-фейсы заморгали. У них ручьём хлынули слёзы. На колени они рухнули с таким рвением, что задрожал пол.

– Мы бедненькие! Несчастненькие! Боимся оставаться одни! Пожалуйста, не прогоняйте нас! – заголосили они. Причём Задора усердствовала не меньше Тита и Анисьи.

– Справятся, Огнедышащий Мамай! Справятся! – уверенно подтвердил Бермята. – Только пол слезами не заливайте, а то книги промокнут!

Немного погодя, когда макси-фейсы уплетали приготовленную Бермятой еду, стожар незаметно позвал Еву:

– Слушай, а ведь у Сивояры Тоннельсон полно рыжья! Запросто хватило бы, что уплатить мой магический кредит. Даже у макси-фейсов рыжья завались! Ты ж видела, как они магры направо-налево швыряют?

– Ты куда клонишь? – мрачно спросила Ева.

– Кто, я? Да никуда! – спохватился Филат.

Однако в цыганистых его глазах зажглась маниакальная искорка. Еве стало тревожно. Такие личности, как Филат, способны удержаться в границах морали и добра, только когда жизненные обстоятельства давят на них со страшной силой. Когда же им хорошо, они начинают стремительно наглеть.