Читать книгу Живая вода - Дмитрий Евгеньевич Ардшин - Страница 4

Уже синие сумерки подтопили дорогу, уже над горбатой крышей дальнего склада грустным, бледным смайликом повисла луна, уже в плотной шеренге машин у серой стены с черной паутиной проволоки поверху зияли бреши, – торговые разъезжались, – когда подъехал Стас и, бросив «Девятку» на обочине, ближе к воротам, поплелся в сторону проходной.

Оттуда вместе с полным приятелем вышел Вадим. Увидев Стаса, Вадим хотел пройти мимо, но потом остановился, натянуто улыбаясь, спросил:

– Только идешь?

– Деньги у клиента забирал, – буркнул Стас.

– Ну-ну, – и, опустив глаза, прошмыгнул с мутной, стылой улыбочкой на смуглом лице.

На проходной грузный охранник через аквариумное стекло своей каморки лениво обшарил Стаса рыбьими глазами и опять уткнулся в переносной телевизор. Через турникет на выход проскользнули две девушки, одна из них, высокая, бледная, улыбнулась Стасу, словно хотела ему что-то сказать, но так ничего не сказала.

Пройдя через проходную, Стас поспешил в сторону двухэтажного, обшитого белым сайдингом здания. Стас старался не заглядываться на черный «Туарег», Лэндкрузер V8, громадину «Инфинити», серый бронированный микроавтобус «Фольцваген», на паукообразный квадроцикл, которые стояли справа, у стены, под железным навесом. Это была конюшня хозяина «Бахуса». Когда-нибудь и у Стаса будет… Но для начала надо выполнить план, чтобы стать супером. Мимо Стаса в сторону склада прогромыхала синяя фура, обдав облаком пыли.

Лестничный сумрак глуховато простучал туфлями по ребристым, железным ступенькам. Пропуск лизнул замочную щель. Пискнул зуммер, вспыхнул зеленый светлячок, и дверь тонко щелкнула. Из коридора хлынул холодный, яркий свет. С опухшими, зеленоватыми от недосыпа лицами метались торговые агенты, ныряя-выныривая из кабинета в кабинет, хлопая дверьми, нервно шелестя накладными, голосами, кассовыми чеками, пакетами с деньгами.

По коридору третья слева дверь, стертая позолота таблички, черная, приземистая цифирь 11. Задержав дыхание, Стас дернул за дверную ручку.

– Ты что баран что ли?! – услышал Стас, как только вошел в тесный, душный кабинет, где за т-образным, заваленным клочками бумаг столом горбились торговые агенты, считая деньги и забивая в карманные компьютеры последние заказы.

– Полтинник разобьешь? – сдвинув белесые брови, угрюмо пробасил Павел Седов, лицо – бледное, углами, усыпано бородавками.

– Если не в лом, захвати в кассу деньги, – Денис Артомонов подмигнул Стасу, бойко щелкая личным синим степлером – скреплял кассовые чеки с корешками приходных ордеров. – Ты сегодня вроде последний.

– Завтра в супермаркет загляни. Выкладка там никакая, – торопливо шлепал полными губами Жора – мерчандайзер.– Вот погляди, – он показал Стасу снимок на экране цифрового фотоаппарата, где на прилавке выстроились шеренгой бутылки. – Кладовщица еще просила брак забрать. Кстати, новый анекдот слышал?

– А мне еще ребенка из садика забирать. Представляешь, – пожаловалась Светлана Лапина и, взмахнув короткими светлыми волосами, устало вздохнула.

– Приветствую, – печально прошелестел небритый, плешивый очкарик, который скрупулезно высчитывал задолженность по точкам. Он, с грехом пополам протянув полгода, дорабатывал последние дни.

Сидел еще какой-то незнакомый парень с худым, острым лицом, выпирающим кадыком и скользкими, вороватыми глазами. Значит, кому-то опять подыскивают замену. Люди появлялись так же внезапно, как и исчезали. Никто надолго не задерживался на конвейере под названием «Бахус».

Стас виновато поглядел на бутылку «Живой воды», сверкавшей этикеткой на краю столешницы – вертикали для торговых, на самой линии «горизонта», за которой у открытого настежь окна, щелкая мышкой, притаился за монитором начальник.

Справа от образца «Живой воды», положив локоть на стол начальника, закипал супервайзер – Павел Елистратов, гневливо глядя на сидевшего напротив плотного, щекастого парня с густыми черными бровями. Геннадий Сайфулин нервничал, дергался, пыхтел, сжимал и разжимал руки, не зная, куда их деть, он то наклонялся вперед, словно подставляя спину для удара, то, вдруг отпрянув, вжимался рыхлой спиной в спинку стула.

– Так ты баран? – наседал суперПавел, пригвоздив взглядом торгового.

– Не берут они водку. Не берут. Ну что я могу поделать? А? – торопливо оправдывался парень, разводя руками, затравленно глядя на супервайзера. – Я к ним и так и эдак. А они…

– Ну, точно, баран, – горячился суперПавел, пуча белые в красных прожилках глаза.– С людьми общаться надо.

– А я не общаюсь что ли? – обиженно пробурчал торговый.

– Ты про акцию рассказывал?

– Рассказывал, – Геннадий печально вздохнул.

– И что ты там говорил?

– Ну, я… – промямлил парень, багровея и обливаясь потом.

Стас, ощущая, как заскребло, засосало внутри, робко приблизился к начальнику отдела и еле слышно пробормотал:

– Добрый вечер, Николай Алексеевич.

– Хм. Добрый говоришь? – Куприянов, который выглядел гораздо старше своих тридцати лет, оторвал от монитора плотное, землистого цвета лицо с бородавкой на переносице, с теменью под глазами, исподлобья, тяжело посмотрел снизу вверх на Стаса и тот почувствовал, как непроизвольно стал съеживаться, сжиматься, уменьшаться в размерах. – А заказы где? Сколько сегодня продал? – Куприянов стиснул ладонь Стаса в своей лапе.

Стас обреченно ответил и, не выдержав тяжелого, сверлящего, перфораторного взгляда, потупился, лицо запылало, зачесалось.

– Почему ты меня разочаровываешь? – прогнусавил начальник. – Ведь ты так отлично начинал. Что происходит Стас?

– Сто двадцать третий берут паллет водки, – стукнув папкой по ноге, выпалил Стас и тихо добавил.– Завтра.

Не сдержался. Проговорился. Да ну и ладно. Ведь возьмут же. Никуда не денутся.

– А почему не сегодня? – продолжал сверлить взглядом начальник.

Стас торопливо, долго и путано стал говорить, говорить, как бывало с ним на экзамене, когда он не знал точного ответа на билет.

– Ладно, иди, – проворочал начальник и, щелкнув мышкой, опять погрузился в тину монитора.

Стас тошнотворно легкий, сам не свой выскочил из кабинета и, сжимая в руке карманный компьютер, пронесся по коридору в общий зал, который напоминал зал ожидания на вокзале. В загонах, огороженных темно-коричневыми деревянными перегородками шуршали, шушукались припозднившееся торговые, считая деньги, раскладывая документы. Один из них сосредоточенно штамповал доверенности. У окна натужно скрипел принтер, выплевывая бумагу. К нему подбежал розовощекий толстяк в темно-синем костюме, схватил отпечатанную кипу с лотка и опять скрылся за перегородкой. А принтер продолжал устало скрипеть, плеваться. В углу на серой, миниатюрной кассе выбивала чеки женщина лет сорока.

– Наталья, я скачаюсь? – крикнул ей Стас, не останавливаясь.

– Давно пора, – весело прозвенела вдогонку секретарша.

У «качелей» – желтой, обшарпанной тумбочки, на которой змеились кабеля для синхронизации и чернели разъемы-подставки, завис неряшливо одетый (как путешествующий автостопом) парень с черной испанской бородкой и потертой сумочкой через плечо. Ну, сколько можно… Наконец парень, выдернув шнур, отпал, отошел в сторону.

Торопливо воткнув «палм» в паз округлой подставки, Стас вдавил кнопку на ней и замер, ожидая… «… Муравей к скачке готов… Идет загрузка муравья… Пожалуйста, ждите», – закружилось, замигало на серебристом экране. Что происходит Стас? Что происходит? Тем временем тревожно жалил начальственный гнус в голове Стаса. И вдруг те же самые слова вспыхнули на экране палма: «Что происходит Стас? Почему ты меня разочаровываешь?» Стас вздрогнул, отшатнулся, а когда осмелился взглянуть на экран, то увидел привычное: «Загрузка муравья успешно завершена».