Читать книгу Черная кровь Победы - Дмитрий Константинович Лесных - Страница 4

Александр сидел в солнечной просторной комнате. В помещении главврача помимо него сидели еще два человека: собственно сам главврач армейского госпиталя – Михаил Иванович – и человек в форме полковника НКВД, который задумчиво глядел на уже капитана Рябова. О своем повышении он узнал сразу же, когда вышел из своей палаты. На стуле у входа тогда дремал солдат в форме наркомата внутренних дел. Тот мгновенно встрепенулся, как только он вышел и, осведомившись как он себя чувствует, тут же протянул ему документ под росписью главы Закавказского Военного Округа, где говорилось, что Александр Рябов отныне капитан РККА, представленный к внеочередному званию за особые заслуги в деле укрепления обороноспособности Родины.

А теперь он сидел в кабинете главврача и полковник НКВД осведомился у главврача:

– Что скажете? Он уже поправился? Или стоит еще дать ему время подлечиться? – Ровный голос полковника.

– Ну, состояние его идет на поправку. И очень быстро. В другом случае я бы сказал, что пациенту стоит полежать, придти в себя еще около недели… Однако наш капитан уже полностью здоров. Насколько это, конечно, возможно. У его организма огромные силы к самовосстановлению. Просто на удивление. – Покачал головой Михаил Иванович.

– Тогда вы можете его выписать. В таком случае он готов к дальнейшей службе Советскому Союзу. Я заберу его сразу же.

– Хорошо, документы на выписку сейчас будут оформлены и переданы в его часть… – Отозвался было главврач.

– Нет. Документы на выписку вы, конечно же, оформите, но передадите их мне. Скорее всего, капитан Рябов поступит в наше распоряжение. – Жестко посмотрел на главврача полковник. – И не стоит особо распространяться о лечении у вас данного пациента.

– Так вот почему у его палаты все время дежурил ваш человек… – Протянул главврач. – Ну что ж, я понимаю, что тут замешаны интересы государственной безопасности. Можете на меня рассчитывать. – Наклонил голову Михаил Иванович.

Рябов поднялся на ноги и произнес:

– Спасибо за то, что подняли меня на ноги, Михаил Павлович.

– Вам стоит поблагодарить свой организм. – Главврач кашлянул. – Удачи вам. Пригодится.

Полковник метнул на него странный взгляд и попрощался. Рябов вышел за ним. Он еще не знал, что ему предстоит и чему обернется для него эта встреча с полковником.

Он прибыл в отделение НКВД по Баку, где Лев Николаевич, как представился ему офицер НКВД, устроил ему форменный допрос по поводу всего произошедшего в части. Он и так знал всю канву событий, но ему была необходима версия Александра и это было очевидно.

Когда беседа подходила к концу, Лев спросил:

– Но все же, как вам удалось справиться с Шуриновым? Вы сказали, как прошла схватка, но…

Рябов задумался и ответил:

– Дело в том, что я занимаюсь. Хотя давно уже не занимаюсь, конечно же. Но владею боксом.

– Откуда? – Цепко и жестко взглянул на него НКВДшник.

– Вы же знаете, я из Феодосии. Там много чего переплелось. Моим учителем по черчению был немец. Ну и он был боксером. Жизнь у Карантина непростая. Вот и брал у него уроки. Однажды писателя даже спас благодаря этим занятиям.

Тут Александра прошила резкая грусть. После того, как он очнулся, капитан попросил принести ему его форменный китель. И как только медсестра принесла ему его порванную одежду, он запустил пальцы в нагрудный карман, в поисках того самого листика, вокруг которого крутилось видение в коме. Листик был разорван в клочья и измазан кровью. У Рябова даже мелькнула мысль: «Я спас тогда Грина… Не он ли спас меня несколько дней назад?». Этот листик даже показался ему оберегом, который должен был его спасти. Будто бы писатель мог чувствовать его будущие проблемы. И теперь он вновь пожалел о том, что никогда не вчитывался в него толком, просто бережно храня как некую реликвию. Пусть Александр не был суеверен, но мысль о том, что этот маленький листик из рукописи спас его – осталась с ним еще надолго. «Хорошие книги могут творить чудеса» сказал он главврачу, когда тот пришел его проведать и удивился столь скорому выздоровлению пациента.

– Александр? Вы меня слышите? – Резко поинтересовался Лев Николаевич.

– Да, простите. Задумался.

– Так вот. Бокс – это очень полезно. Скажите, пожалуйста, какими еще навыками вы обладаете? Я имею в виду, не совсем обычными для простого офицера РККА. – Четко выговорил НКВДшник.

– Ну… – Рябов покраснел. – Я бы так не формулировал. И не люблю хвастаться. – Уловив недобрый взгляд полковника, он спохватился: – Товарищ полковник, знаю английский язык на письменном и разговорном уровне. Также немецкий. Про бокс упомянул ранее. Имею представление о литературе и внешнеполитическом положении Запада. Потому что очень люблю самообразование.

– Еще? – Бросил Лев, разглядывая новоиспеченного капитана с некоторым скрытым интересом.

– Сложно сказать.

– А что тогда вы скажете относительно той ситуации в Средней Азии? И кое-каких других случаях? – Вперил взгляд своих карих глаз НКВДшник прямо в Александра.

Капитан поморщился, потом растерялся. «Что он имеет в виду? Хорошо хоть про караима не спросил и увлечение религиями. Это плохо или хорошо? И как объяснить то, что я сам не понимаю!».

– Молчите? – Припечатал как приговором его полковник.

– Нет. Просто не могу понять как объяснить и что. Говоря просто – удачлив я, наверное. – Попытался усмехнуться Александр.

– А какие для этой удачи вы видите объяснения? – Настойчиво продолжил допрос Лев.

– Не могу точно сказать. – Перед глазами Рябова на мгновение встал старый образ: «Шайтан!» и бай хватается руками за лицо, вместо выстрела в упор.

– Попробуйте. И приведите еще имеющиеся у вас способности и навыки. Это важно для вас и Родины. – Веско произнес полковник.

«Даже так? Нет, вряд ли меня в чем-то подозревают, иначе бы не дали капитана. Но к чему меня хотят пристроить? Что поручить? Куда я ввязался?». Впрочем, Александру было некогда развивать эту мысль под жестким взглядом Льва Николаевича.

– Можно закурить? – Осведомился капитан.

– Само собой. Вы же не на допросе. – Улыбнулся полковник. – Так отвечайте. Чем быстрее ответите – тем лучше.

Рябов вытащил из своего портсигара одну цибарку и торопливо прикурил, надеясь что горьковатый табачный дым придаст его мыслям больше четкости и быстроты реакции. Видя что взгляд НКВДшника начинает наливаться неодобрительным безразличием, как будто с каждой секундой он приобретает в его глазах все более низкий статус, Александр пошел напролом:

– Я не могу найти объяснения тем событиям с точки зрения науки и логики. Возможно, у меня тяжелый взгляд в критических ситуациях. – «Хотя куда ему до твоего, Лев Николаевич». – Другие же навыки. Люблю самообразование. Читал некоторые книги, классической литературы, в оригинале. Немного разбираюсь в инфрастуктуре нашей промышленности, когда проходил курсы перед армией. Знаете, тогда еще шли разные эксперименты в образовании. Угодил под один из них напоследок. Партийный. Член партии с первого года службы, это вы знаете. Готов на все, ради безопасности Родины. Умею общаться с людьми разных типов и происхождения. Люди мне доверяют.

– Хорошо. В логистике разбираетесь?

– Я только знаю, что это наука, большей степенью прикладная, для обеспечения и расчетов перевозок. Одна из основополагающих дисциплин для развития и поддержания инфрастуктуры экономики. Особенно важна в свете развития нашей промышленности, в том числе нефтяной, в свете пятилеток. – Спокойно ответил Рябов.

– Что вы можете сказать о структуре развития нашей нефтяной промышленности на данный момент? Отвечайте на английском языке. – Внимательно взглянув на капитана, приказал Лев.

После секундного замешательства, Александр быстро подобрал слова и ответил на английском языке с классическим оксфордским акцентом:

– Могу сказать, что в данный момент, как и ранее, советская нефтяная промышленность основывается на Бакинских месторождениях. В последнее время создан мощный штаб специалистов трубопроводчиков и нефтяников. – Пауза, подбор слов: – Которые в свете последней пятилетки усиленно развивают добычу. Ее объем превысил даже установленные пятилеткой показатели. Соответственно сейчас строятся и усовершенствуются новые способы доставки. Создаются и скоро будут введены в строй новые трубопроводы, а также стратегические хранилища на территории Закавказского военного Округа. Трубопровод будет идти в Европейскую часть РСФСР для обеспечения основных промышленных центров. Хранилища создаются на случай войны, чтобы позволить в случае выведения из строя английской, или любой другой, авиацией возможного противника… – Рябов снова быстро искал слова, как будто бы сдавал экзамен. Хотя, скорее всего, так и было. – Позволить вести нашей армии автономные боевые действия в течении нескольких месяцев. Насколько я знаю, для них советские трубопроводные войска разрабатывают новые варианты временных, прокладываемых в условиях военных действий, трубопроводов, доставляющих топливо прямо к фронтам военных действий.

И тяжело вздохнул, замолчав. На лбу у капитана выступили бисеринки пота, медленно скатывающихся к бровям. Вытереть лицо рукавом Александр не решался. Вспомнив про сигарету, он глубоко затянулся дымом, чуть не закашлявшись.

Лев Николаевич задумчиво постучал ручкой по столу. Он молчал, а Рябов не решался отвлечь полковника от раздумий. Наконец НКВДшник поднял тяжелый взгляд и уронил в воздух всего одну фразу:

– Вас вызовут, если понадобится.

Александра провел молодой офицер в форме лейтенанта НКВД и отвез на машине в дом, где приказал ему ждать. Рябов попытался было поинтересоваться, что с его службой – ведь он приписан к своей части, но тот лишь отмахнулся и молча уехал. Поэтому капитан просто бездельничал весь остаток дня в предоставленной ему квартире и размышлял. Дверь в его временное жилище открыла ровно в девять утра следующего дня и тот же лейтенант, так и не представившийся ему, попросил проехать с ним.

Рябов не знал, что вечером того дня было в кабинете Льва Николаевича Левинского.

Он, вместе с еще двумя людьми занимался решением, по сути, всей дальнейшей судьбы капитана.

Один из них был немного грузным, пожилым усатым человеком в гражданском. Его волосы уже успела тронуть седина. Если бы за ними кто-то наблюдал – была бы видна его военная выправка и то, что форма на нем должна сидеть идеально.

Другой был также в гражданском, с небольшими усиками и аккуратно причесанными чуть длинноватыми волосами. Было заметно что он действительно гражданский.

– Ну так, Лев? Он нам подходит? Или ты зря вытащил меня из штаба Округа? – Поинтересовался седеющий военный.

– Если бы у нас было больше времени, Петр. Ты же сам приехал, а не я тебя вытащил. Приказ самого Лаврентия. Вроде бы ничего.

– Насколько ничего? – Задал вопрос другой.

– Достаточно аристократичен по повадкам. Держит удар. Я зацепился за его бокс. Он сначала мягок, но настоящий боксер. Когда наступает время – наносит ответный удар. Плюс его способности к гипнозу…

– Скользкая тема. Ты же знаешь, что Бокия взяли за дело как полгода уже. И эта тема уже не в чести. – Заметил Петр.

– Какая разница? Это тоже может быть полезно. Мы же его не исследовать собрались. – Возразил Лев.

– В значении нефтяной и трубопроводной деятельности хоть что-то понимает? – Спросил франтоватый гражданский.

– Леха, можешь не сомневаться. Все что может знать простой офицер из открытых источников – знает. Это меня и убедило. К тому же рассказал он мне свои знания на чистом английском. Понимаешь?

– Это радует. Мы можем проверить кого-то еще? – Поинтересовался Алексей.

– Во-первых, нет времени. А во-вторых, для нашей операции, которую хочет Москва, привлекать в качестве агента профессора Черникина было бы слегка неправильно, не находишь? – Парировал Лев Николаевич.

– Убедил. Значит, сделаем ставку на него? – Перехватил эстафету вопросов Петр.

– Да. – Весомо ответил полковник.

– Твоя ответственность. – Пожал плечами его собеседник. – Сам знаешь. Дай нам его досье почитать и действуй тогда по плану. Я доложу Лаврентию. А Петр – командованию трубопроводных войск.

– Нет. – Вдруг резко, по-военному, хлопнул ладонью по столу Петр. – У нас есть этот агент англичан в инспекторате моих подчиненных. И на него и ставка в плане – чтобы донес о результатах. Ну, кому я говорю, мы вместе разработали его. Но нельзя допустить утечки. Может быть, кто-то есть еще. Вряд ли, однако трубопроводные войска слишком важны. А в Британии сейчас новый серый кардинал разведки и способности у него – ого-го. Никто кроме Лаврентия не будет в курсе.

– И нас. А также наших людей. – Заключил Лев. – Поэтому и ответственность на нас. Понимаете? Ставка слишком высока. Если все провалится, этот Рябов не справится… То мы можем собирать вещи и своим ходом ехать в Сибирь. Лаврентий этого не простит. И Родина – тоже.

– Она не простит в первую очередь, Лева. – Усмехнулся Алексей. – Потому что страна будет на грани выживания. И ты это знаешь. Как думаешь, кто назначил Лаврентия разработчиком и куратором этого проекта?

– Неужели… Сам? – Приподнял бровь Лев.

Алексей кивнул.

Молчание повисло за столом.

– А тут так удачно подвернулся Рябов. Я даже подумал было что это подстава от их нового иезуита в британской разведке. – Покачал головой Лев.

– И? – Спросил Петр.

– Я слишком хорошо знал Колесниченко, мужики. Его последние слова были про нашего капитана. Так что он действительно герой. Тот герой, что нам нужен.

– Гриф «строго секретно» уже наложили на события в части? – Спросил Алексей.

– Само собой. Ведь это теперь часть операции. Самой главной операции в нашей жизни. И все будет зависеть от Рябова.

– Хватит о грустном! – Поднял руки Петр. – Мы начинаем повторяться. Все уже решено, я так понимаю. Так что давайте выпьем по рюмке. Строго секретно выпьем. За упокой Колесниченко. Пусть ему земля будет пухом!

Присутствующие согласно кивнули и совещание закончилось.

В девять часов утра пятнадцать минут Александр уже сидел в кабинете Льва Николаевича.

– Вы приняты для выполнения ответственного задания. От него зависит большая часть обороноспособности Советского Союза. Отказаться, сами понимаете, вы не имеете права. и не хотите, так ведь? – Резкий голос полковника.

– Конечно. Я выбрал свой путь. Я служу Родине. – Просто ответил капитан.

– Вот и отлично. Объясняю вам задачу. После этого вас немного поднатаскают в течение пары дней и вы отправитесь выполнять свое задание.

Рябов молчал, ожидая продолжения. Он был полностью спокоен, решив для себя окончательно еще вчера вечером – чтобы ему не поручили – он пойдет на это. И выполнит свою миссию до конца. Хотя и понимал, что это будет что-то очень опасное и, видимо, с большими шансами на то, что он получит Героя Советского Союза. Посмертно.

– Вы были абсолютно правы, относительно трубопроводов и хранилищ. Разведывательная сеть Великобритании в последнее время сильно активизировалась. У нас есть информация, что они собирают информацию о новых трубопроводах и хранилищах топлива. И хотят их уничтожить с помощь диверсий либо иных средств. Чуть ли не до вооруженного вторжения на советскую землю. Ваш комполка был часть этой сети. – Полковник встал из-за стола и подошел к Рябову, положив ему руку на плечо. – Вам, капитан, поставлена цель. Прикинуться перебежчиком, придти к англичанам в Мосуле, где находится их основная база в этом регионе и… Принести им дезинформацию. Убедить их в ее правдивости. Принять участие в их спецоперации против ложных целей и позже, с помощью осназа, ликвидировать эту группу. Ясно?

Рябов сглотнул слюну в мгновенно пересохшем горле и ответил:

– Так точно, товарищ полковник!

– Говорить о том, что вы не должны подвести нас – я не буду. Скажу только, что операция проектировалась с самого верха. Все просчитано. Даже уже построены ложные объекты, которые вы с англичанами «уничтожите». Британцы должны убедиться, что поставили нас на колени. Пока они поймут в чем дело после этого – пройдет достаточно много времени. А внешняя разведка считает, что через полгода Великобритания уже ввяжется в войну с Германией и ей станет не до нас. Они молиться на наши трубопроводы и промысли будут! Чтобы топливо на войну с немцами получать. Понятно?

– Вполне, товарищ полковник! – Воскликнул капитан.

– Тогда идите с лейтенантом. Вас подготовят, объяснят подробности и будете приступать к выполнению задания. Когда вы вернетесь – помните! Все останется под грифом «строго секретно». Даже ваша мать не должна будет знать, в чем вы участвовали. – Заключил Лев Николаевич, глядя на Рябова и думая: «Не подведи, капитан!».