Читать книгу Поэзия чувств. Сборник стихов - Дмитрий Константинович Зорин - Страница 4

Не знаю, по плечу ль взвалил я на себя задачу,

Сумею ль передать, что рвётся уж давно,

Всё то, что в жизни для меня так много значит,

Что будоражит мозг, как забродившее вино.

Хочу воспеть свой край родной,

Страну загадок и ответов.

Одним он пыткой был глухой,

А для меня – он бездна света.

И пусть не обессудят земляки,

Коль песнь моя им будет не по нраву,

За то, что иногда я плачу от тоски

Иль веселюсь, возможно, не по праву.

Моя Сибирь! Сколь многолика ты!

Богата ты природою своею,

Недаром здесь донские казаки

Отдали предпочтенье Енисею.

В кровавых схватках, покорив тебя,

Здесь Русь свои владенья утвердила

И волею российского царя

Казацкие остроги заложила.

Прославленная русскими сынами,

Познавшая великих дел творенье,

Оплаканная горькими слезами,

Ты вечный мой источник вдохновенья,

Моя Сибирь, мой дом родной,

Я то с восторгом, то с тоской

Взираю на твой путь тернистый,

Но всюду я горжусь тобой,

Мой край суровый и лучистый.

Здесь звон кандальный, стон стоял

Над трактом столбовым, широким.

Край гордых духом принимал,

Он правдой их объединял,

Приютом становился одиноким.

Здесь декабристы будоражили умы,

Здесь царь над волею глумился и злословил,

Витал везде здесь дух надежды и борьбы,

Здесь Ленин революцию готовил.

И встрепенулся кедр могучий,

И ель мохнатая встряхнулась,

И эхо бухнуло по круче,

Тайга от спячки враз проснулась,

И застонал мороз трескучий —

Гроза борьбы его коснулась.

И каторга российская восстала,

И соколы из клеток полетели,

И рыцари царя, закрыв забрала,

Их удержать уже ничем не смели.

Здесь Лебедева Ада – наш Марат,

Лазо, Гайдар, Щетинкин и Боград,

Из искры пламя разжигая

И веру к правде пробуждая,

Мосты сжигая за собой,

Вели народ на правый бой.

Пусть воды Енисея растворили

И смыли след расправы зверской,

Когда подпольщиков рубили

Казаки за их подвиг дерзкий.

И волей гордого народа

На скалах сказочной тайги

Взметнулась пламенем «СВОБОДА»,

Что начертали смельчаки,

Вися над пропастью глухой,

Их подвиг в памяти людской

Не смоет времени полёт,

Он будет вечно звать вперёд,

На бой за счастье, за свободу,

За радость жизнь отдать народу.

Мой край, принявший декабристов,

Народовольцев и марксистов,

Владимирским прибывших трактом,

Провозгласил народным актом

В краю снегов, сияющих рассветов

Сибирскую республику Советов.

И слово новое – «Советы» —

Из уст в уста передавалось,

В нём мудрость пламенных заветов

С народной мудростью сливалась.

Вся жизнь вокруг переменилась,

И, как Антанта ни бесилась,

Здесь утверждались навсегда

Законы правды, власть труда.

Сейчас Сибирью не пугают,

Желанным стал мой край родной,

Сибирь Отчизну прославляет,

Как в сорок первом под Москвой.

Опорой для Родины стала

Родная таёжная ширь.

Фундамент победы ковала,

Сынов на войну посылала

И раненых в строй возвращала

В тяжёлые годы Сибирь.

Когда-то русский гений Ломоносов,

Поэт, учёный, пламенный философ,

Кого Россия вечно не забудет,

«Могущество России, – предсказал, —

В грядущем прирастать Сибирью будет».

И явью стало предсказанье,

Встряхнул Сибирь двадцатый век.

БАМ, Енисей, Талнах, КАТЭК

И новых подвигов дерзанье

Влечёт со всей страны людей

Во славу родины своей

Преобразить в порыве страстном

Мою Сибирь, мой край прекрасный!

Раскинул крылья над тайгою

Строй металлических опор.

Висит, прогнувшись над рекою,

Блестя короной золотою,

Бус электрических набор.

И от Саян до океана

Бурлит красавец Енисей,

Природой, красотой желанной,

Неповторимостью своей

Влечёт он пламенных людей.

В стране великой необъятной нашей

У каждого есть родина своя,

Но для меня, скажу Вам не тая,

Нет на планете этой места краше,

Чем славная Сибирь – любовь моя!

Нет, прекрасней на нашей планете —

Края лучше, чем наш, не найти,

Краше мест на земле ты не встретишь,

Можешь всю ты её обойти.

Пробираясь по дебрям таёжным,

На яр красный взошёл атаман,

И с ватагой в краю бездорожном

Для России заложил он стан.

Здесь, в бескрайных просторах Сибири,

Где течёт великан Енисей,

Декабристы удел свой влачили

И мечтали о счастье людей.

И для Родины в трудные годы

Отдавала Сибирь сыновей,

И от рабства спасала народы,

Став щитом для Отчизны своей.

Здесь сегодня свершается чудо,

Взоры всех приковал исполин,

Пусть ты сердцем России не будешь,

Но такой край в России один.

И таёжной седой глухомани,

И просторам не тающих льдов,

И чудесной красавице Мане

Отдаём мы и жизнь, и любовь.

Пусть о принце своём Енисее

По легенде поёт Ангара,

Пусть несёт эти песни на север

Величавая наша река.

Пусть тревожат тайгу непоседы,

Пусть плотины на реках встают,

Красноярцы от внуков до дедов

О родимой сторонке поют.

Седые скалистые горы,

Глухую таёжную ширь,

Бескрайние тундры просторы

Вместила родная Сибирь.

И если, о счастье мечтая,

Ты ищешь загадочный рай,

Мы рай показать обещаем,

Ты к нам в Красноярск приезжай,

В чудесный наш край приезжай!

Жемчужиной Родины нашей

Расцвёл за полвека наш край,

Загадкой извечной украшен,

Попробуй её разгадай.

Он символ великого братства

Народов великой страны,

Мир, дружба – вот наше богатство,

Мы этим богатством сильны.

И если, о счастье мечтая,

Ты ищешь загадочный рай,

Мы рай показать обещаем,

Ты к нам в Красноярск приезжай,

В чудесный наш край приезжай!

Пятьдесят человеку лет – зрелость,

Пятьдесят лет Вселенной – мгновенье,

Опровергнуть набрали мы смелость

Спор времён лишь одним поколеньем.

О земле и о небе мечтая,

Человек жил надеждой на Бога

И искал своё счастье, не зная,

Что оно его ждёт за порогом.

А когда он сплотился народом

И обрёл всенародную силу,

Без оглядки на чёрта и Бога

Он зарыл страх навечно в могилу.

Вековые мечты о свободе

Поколеньем моим воплотились,

Пусть кричат Енисея пороги,

Что мечты красноярцев свершились.

Красноярцы сегодня ликуют,

И младенец истории с ними,

И Земля во Вселенной рисует

Не одними кругами пустыми.

Маяки одного поколенья,

Что и я и что край Красноярский,

Низвергают времён всех сомненья,

Утверждают жизнь подвигом ярким.

Юбилей Красноярского края

Вся страна вместе с ним отмечает,

Горизонты веков раздвигая,

К лучшей жизни победно шагает.

И шагает с моим поколеньем

Молодёжь, и мы этому рады,

В их глазах видим наше горенье,

И не надо нам лучшей награды.

Миллиарды планет

Озаряют космос светом,

Но во всей Вселенной нет

Ярче звёзд Страны Советов.

Припев:

Их рубиновый цвет

Зажигает сердца,

Над землёю рассветам

Не будет конца,

Реет знамя свободы,

В мире нет крепче уз,

Братство славных народов —

Наш Советский Союз!

Освящён двадцатый век

Славными его делами,

В космос вышел человек,

Вся земля ликует с нами.

Припев.

Пусть салютом гремят

В небе звёздные разрывы,

Расцветают как сад

Города, леса и нивы.

Припев.

Сердце Родины стучит

В ритме ленинских заветов,

Гимн свободы звучит

В алом зареве рассветов.

Припев.

Сегодня Красноярск сияет,

Он вместе с Родиной своей,

На празднике своём гуляет,

Свой славный отмечает юбилей.

Припев.

Смотрю сейчас на детвору

И вспоминаю наше детство.

Ту предвоенную пору,

Отца пилотку по соседству

С моими детскими вещами.

Его приезд был редкий дар

Меж приграничными боями.

Я помню радостный угар

Тех встреч и горечь расставаний.

И под улыбкой скрытую тревогу

В глазах у матери, и муки ожиданий,

И сборы в новую дорогу.

Я не забуду голос Левитана

И горя всенародного волну,

Когда он сообщил, что утром рано

Фашисты начали войну.

И детство наше завершилось

По воле рока. Не судьба

Была, видать, чтобы случилась

В свой срок природная пора.

Так неужели повториться

Должно всё с этими детьми?

Такое чёрту не приснится,

А что же – мы между людьми.

Не можем навсегда решить,

Чтоб люди в мире созидали.

Чтоб не боялась мать родить.

Чтоб дети нас не проклинали.

Откуда взялось это горькое слово,

Что бьёт наотмашь, выбивая слезу?

В нём жалость, и боль, и что-то от злого,

Что есть в человеке на самом низу.

Я помню, как часто в мой адрес звучало,

Оттенками разными раня меня:

«Эй, безотцовщина!» – и будто сжимала

Сердце тисками обиды броня.

Дяди и тёти охали, ахали,

Гладили жалостливо по голове,

Иные от «щедрости лёгкими взмахами»

Внушение делали сироте.

Всё обижало: и злость, и жалость,

Грудь распирала протеста волна,

И дяди чужого «невинная шалость»

Взрывала, но всё заглушала война.

В памяти детской остались навечно

Образы воинов в белых бинтах,

Их по-отцовски улыбки сердечные,

С грустью замешанные в глазах.

Глядя на нас, раненый каждый

Мыслью своею к груди прижимал

Тех малышей, что оставил однажды,

Милую, сердце которой отдал.

Врезались в память салюта раскаты,

В каждой семье ожиданья накал.

Домой возвращались с Победой солдаты,

А я всё ходил на вокзал и всё ждал.

Не верил, что делаю это напрасно,

Завидовал тем, кто любимых встречал.

Я и сейчас представляю прекрасно

Те грёзы, в которых отца обнимал.

Да, «безотцовщина» – горькое слово,

Я её выстрадал в жизни своей,

Поэтому голос свой снова и снова

Я отдаю в защиту детей.

Чтоб солнце светило им радостно всюду,

Чтоб не было личиков в горьких слезах,

Пусть мамы и папы всегда с ними будут,

Пусть счастье сверкает в их милых глазах

Мы подражали много взрослым,

Не зная то, что иногда

Хитёр бывает дядя рослый,

Что верить надо не всегда,

Не всем, кто хочет показаться

Добрей самою доброты.

Кто в душу лезет покопаться,

Ища в ней слабые черты.

Да, много разных шалопаев

Нас окружало в ту пору,

В подельщиков нас превращая

И растлевая детвору.

Они легко и бурно жили.

Из ран войны сосали кровь.

Их, правда, как клопов давили,

От скверны очищая новь.

А новью были мы, подростки,

Растила улица нас всех.

Колючие и липкие отростки,

Готовые на подвиг и на грех.

По-своему счастливы были,

Вдыхая жизни аромат,

И всякое тогда творили

Без невернувшихся солдат.

Без отчего строгого взгляда,

Заветного в наших сердцах,

И мама бывала так рада

Той схожести в наших глазах.

«Ну, вылитый батя», – проронит,

И губы слегка задрожат,

И сердцем беззвучно застонет,

Обняв нас, своих чертенят.

Спасибо тебе, дорогая!

Ты в жизни нам всё отдала,

Оставшись вдовой, молодая,

Ты крест свой достойно несла!

Была и отцом нам, и другом,

Ты нами лишь только жила,

Совета не зная с супругом,

Решала все наши дела.

Нет доли труднее и выше,

Чем мать-одиночка несла.

Спасибо, любимая, слышишь!?

За всё, что нам в жизни дала!

В который уж раз я смотрю

На этот портрет на стене

И мысленно с ним говорю

О жизни нелёгкой стерне.

На этом портрете вы оба

Такими ещё молодыми

Снимались, наверное, чтобы

Навечно остаться такими.

Печалью отмечены строгой

Войной озарённые лица,

Как будто пред дальней дорогой

Присели вы, чтобы проститься.

Проститься, быть может, навечно,

Война ведь не просто прощанье,

На лицах тревога, сердечность

И скрытая скорбь расставанья.

Смотрю на отца, вспоминаю

Зачитанных писем строки,

Я в жизни его не знаю,

Но этой войны уроки

Дают им священное право

Спросить с нас сегодня строго,

Куда мы ведём державу

И той ли идём дорогой.

Какой же ответ готовы

Держать пред отцами дети?

О том, что достигли новых

Высот и что дальше метим?

О том, что и мы допускали

Ошибки, по жизни шагая,

На ощупь дорогу икали,

Проторенных троп не зная.

Что время пришло, назрело,

Пора в жизнь вносить перемены,

Что нам до всего есть дело,

Что мы вам достойная смена.

Что та, кто с тобой на портрете

Такая сидит молодая,

Всю жизнь посвятила детям,

Минуты покоя не зная.

Её трудовые дороги,

И годы тебя ожиданья,

И ночи над нами в тревоге,

И тихое вдовье страданье

Дают ей законное право

Быть рядом с тобой на портрете,

Вы – наша гордость и слава,

А мы ваши верные дети.

Вы смотрите оба с приветом,

И я на себе ощущаю,

Какого вы ждёте ответа,

А, что вам ответить, – не знаю.