Читать книгу Iron и Я - Дмитрий Ланев - Страница 8

Это случилось в субботу. На углу Наплюйского переулка и Нерешительного проспекта стояла косо припаркованная «копейка». За древностью лет она была покрыта ржавчиной и несколькими слоями краски, вылезающими друг из-под друга. Но владелец в необъяснимом, чисто русском эстетическом порыве все же вставил в ржавую дыру на капоте пестрый флаг какой-то незнакомой страны.

На заднем сиденье рядом с большой черной сумкой сидела угрюмая обезьяна. Время от времени она вытягивала губы дудочкой и принималась теребить замочки молнии на сумке.

Никто не обращал на нее внимание. Народ быстро продвигался мимо, шлепая по падавшему и таявшему снегу подошвами не то, что с упорством, а даже с наслаждением. Народ ведь – большой ребенок.

На обезьяну обращали мало внимания: не за рулем же, никого пока не давит.

Но вот обезьяна совсем, наверное, замерзла и заскучала. Сначала она прилипла мордой к стеклу и начала корчить рожи прохожим. Не встретив должного отклика, она развернулась к сумке и принялась играть с молнией и замочком. И доигралась до того, что сумка раскрылась. А там..!

В сумке были деньги. И не просто деньги, а пачки зеленых купюр с цифрами и портретами, обернутые банковскими ленточками.

Для обезьяны это были просто игрушки. Она вытаскивала их по одной, вертела перед глазами, нюхала, пробовала на зуб, отбрасывала и доставала следующую пачку. Потом она научилась срывать банковские ленточки и разбрасывать банкноты по салону.

Люди шли мимо автомобиля, проплывали, как мусор мимо причала. Но это продолжалось недолго. Кто-то поднял глаза от хлюпающего тротуара и замер, вытаращив их на обезьянью морду за стеклом, разрывающую зубами сотку баксов.

Движение людей остановилось.

Послышались голоса:

– Водитель есть?

– Кто хозяин?

– Зачем тебе хозяин? Без него разберемся.

– Долбаните чем-нибудь по стеклу.

– Да сбежит обезьяна.

– А это обезьяна?

– Да, похожа на шимпанзе – глаза умные.

– Тогда сама не отдаст.

– Свободу обезьянам.

Из задних рядов полезли руки с телефонами. Кто-то уже выкладывал фото в Сеть и строчил в твиттер. Толпа заняла часть проезжей части, из-за чего стали останавливаться другие автомобили.

Возгласы продолжались и смешивались в гул:

– А это не скрытая камера?

– Да нет, давно уже стоим.

– А чего ждем?

– Говорят, шимпанзе деньги раздает.

– А здесь очередь или кто-то записывает?

– Правильно, давайте организуемся.

– Так долбанет кто-нибудь по стеклу?

– Вот ты и долбай. Полицию надо вызвать.

– Ну, так после них нам ничего не останется.

– Стемнеет скоро, мы что, до ночи ждать будем?

Первыми приехали журналисты, прочитавшие в Интернете горячую новость, что на центральной улице города обезьяна раздает деньги прохожим. Журналистов интересовало, есть ли у обезьяны образование, какую организацию она представляет, не является ли она агентом какой-нибудь страны.

Обезьяна слюнявила доллары и искала какую-нибудь щелку, чтобы протолкнуть бумажку наружу.

Некоторые граждане под видом журналистов пытались пробиться поближе.

Какой-то парень в кожаной куртке с вышитой на спине головой быка забрался на фонарный столб, но не удержался, соскользнул и упал под ноги расступившихся сограждан. Именно его фотография всколыхнула Интернет, поскольку лежащий на мостовой под ногами прохожих человек у нас давно и твердо ассоциируется с насилием власти над гражданами. Хотя, справедливости ради заметим, что в этот раз представители власти к моменту падения молодого человека со столба еще не подошли. Впрочем, это не помешало в дальнейшем некоторым ушлым авторам озаглавливать свои репортажи «быки против ОМОНА» или «русская коррида».

Наконец от метро подошел рядовой полицейский чин. Он долго всматривался в темный салон автомобиля, потом достал рацию, подул в нее, спрятал снова в карман и достал мобильный телефон.

– Да, – говорил полицейский в трубку, – обезьяна. С красным задом. Порода неизвестна, видел такую в зоопарке… давно. Понял, из зоопарка побегов не было. А откуда были? Понял, там обезьян не держат, да и в спецовках все. Попробовать открыть? Зачем? да и нечем. Пусть спецов вызывают. Или спасателей.

Обезьяна, увидев в непосредственной близи лицо полицейского, вдруг нырнула под сиденье и вернулась на место с форменной фуражкой в лапах. Журналисты загудели, защелкали фотоаппаратами, в мировую сеть понеслись новые сенсационные новости.

Полицейский выпрямился и вытер пот со лба.

– Вызывайте спецов, тут она еще фуражку достала, черт его знает, чья машина.

Он убрал телефон, и тут же в кармане зарычала, захлебываясь, рация.

– Короче, сейчас подъедет эвакуатор, если спецы задержатся, обеспечь погрузку.

– Понял, – отозвался полицейский и повернулся к народу, широко раскинув руки, – ну все, граждане, расходитесь.

К этому времени порядком стемнело, место событий освещалось софитами телевизионщиков, которые уже доставали термосы и наливали друг другу горячий, с парком чай и кофе. На обеих улицах образовались нешуточные пробки, так как толпа заняла значительную часть проезжей части. На периферии толпы ржавую «копейку» называли инкассаторским грузовиком и материли на чем свет стоит банкиров, уже брезгующими водителями не то что коренной национальности, но и людьми вообще.

– А что, – говорил кто-то, сейчас же автомобили умнее стали – раз, во-вторых, кто знает, что можно обезьяне пересадить за наши деньги-то. Не то, что водить научится, ЕГЭ сдаст.

Но все же ближе к эпицентру событий эмоции были погорячее. Снова всплывшее предложение «долбануть чем-нибудь» по стеклу находило все больше сторонников. Уже обсуждались детали. Метрополитеновского полицейского оттеснили к самому капоту, где он случайно сел на флаг неизвестной страны, что также было сфотографировано и выложено в сеть. К счастью, внешнеполитическое ведомство этой страны не нашло в этом повода для конфликта. Третьей мировой не началось.