Читать книгу Наёмник - Дмитрий Луговой - Страница 5

Хикилай проснулся от того, что воздух его спальни прорезало тонкое треньканье. В первый момент чародей не понял, что это, но затем осознал, что одна из его наблюдательных станций подает сигнал.

– Что такое? – треньканье разбудило и Ёзиту, и теперь девушка, привстав на локтях внимательно смотрела на своего любовника.

– Не знаю! – покачал головой Хикилай, с трудом отрывая взгляд от загорелых грудей вольной мореплавательницы и поднимаясь с кровати. – Но скоро выясню!

Он подошел к хрустальному шару, стоявшему на специальной подставке в пяти метрах от кровати, и положил на его гладкую прохладную поверхность ладони обеих рук. Постепенно шар стал разогреваться, а перед взором чародея понеслись картины тех мест, где он расставил свои сигнальные наблюдательные станции.

– Ну что там, дорогой? – подошла к нему сзади Ёзита.

Девушка не могла видеть того, что видел Хикилай, и потому просто разглядывала свое отражение в шаре. Особое внимание она уделяла своему носу, который ей восстановил обладатель Посоха Всемогущества после ее не совсем удачной попытки уничтожить эту выскочку Вараниэль.

Едва в памяти Хикилая всплыло имя этой эльфийки, как его всего охватил гнев, он представил, как вырывает сердце из груди этой уроженки Тихой Гавани, и едва не упустил причину, из-за которой он был вынужден подняться на ноги, хотя мог потратить это время на другое (взгляд чародея как раз скользнул по обнаженным бедрам и животу Ёзиты, и он вспомнил, как хорошо прошла первая половина ночи).

– Ну, так что там, дорогой? – повторила свой вопрос девушка, поглаживая себе по груди.

– Черт! – выругался Хикилай и отпустил шар. – Черт, черт, черт!

– В чем дело? – нахмурилась Ёзита, поняв, что произошло нечто экстраординарное.

Чародей ответил не сразу. Несколько минут он лихорадочно соображал, что заставило генерала аль-Зубию увести свои войска от Тиянских копей. Конечно, этот джараханец никогда не был трусом, так что даже если он догадывался, кто ему помогает, то вполне мог бы пойти против воли волшебника. Но ведь Хикилай отдал ему схему подземных туннелей, и вопрос взятия крепость был делом одного, максимум двух дней. Так что скоропалительное отступление было поступком, мягко говоря, странным.

– Дорогой, ты меня не слышишь или не хочешь отвечать? – Ёзита пресмешно надула губки и отвернулась в сторону, изображая из себя оскорбленную личность.

На самом деле, она, разумеется, нисколечко не обиделась. Просто она отлично знала, что ее любовнику очень нравится, когда она так делает.

– Не обижайся, котенок! – Хикилай подошел к Ёзите и обнял ее сзади за талию. – Просто мне надо было кое-что обдумать! – его руки как бы случайно заскользили вниз, но девушка решительно остановила их.

– И что же такого ты обдумывал? – вывернув шею, посмотрела вольная мореплавательница прямо в глаза волшебнику.

– Джараханская армия, что осаждала Тиянские копи, внезапно отступила! – посерьезнел Хикилай. – Сигнальный детектор, который я поставил, зафиксировал это и разбудил нас. Вот только я не могу понять, почему аль-Зубия так внезапно решил ретироваться? В конце концов, он мог это сделать гораздо раньше, а не сейчас, когда до взятия крепости оставалось всего ничего!

– Он же джараханец! – повела плечом Ёзита. – Это народ предателей!

– То есть ты джараханка? – весело заметил Хикилай и тут же пожалел об этом.

Девушка резко развернулась и пребольно ткнула его под ребра.

– Я не предательница! – в гневе произнесла она. – Мои поступки обусловлены не поиском личной выгоды, а стремлением построить лучшее будущее для всего человечества! А если ты еще раз назовешь меня «предательницей», то я…

– Не назову! – поспешно произнес чародей, потирая правый бок. – Прости меня! У меня это слово случайно сорвалось с языка!

Несколько секунд Ёзита оценивающе поглядывала на любовника, затем ее губы медленно расплылись в улыбке, она подошла к Хикилаю, произнесла:

– Ну, ладно, верю! – и одарила его мимолетным поцелуем.

Чародей намеревался заключить вольную мореплавательницу в объятия, но та с проворством, достойным юной эльфийки, упорхнула от него и опустилась на кровать.

– Давай же, иди сюда! – похлопала она по простыням. – И мы окончательно помиримся!

Однако Хикилай уже ее не слышал. Внезапно пришедшая в голову ассоциация пробудила в нем мысль, которая быстро оформилась в версию, с легкостью объяснявшую стремительное бегство аль-Зубии.

– Механик! – сквозь зубы процедил чародей.

– Что Механик? – Ёзита резко выпрямилась и села на кровати.

– Он мог подстроить все так, чтобы джараханцы отступили! – медленно произнес Хикилай.

В его голове роилась мысль: «А зачем Механику это надо?», и ответа он на нее не находил. Но Ёзита с радостью ухватилась за эту версию. Правда, по другим причинам.

– А я тебе сразу говорила, что ему нельзя доверять! – глаза девушки излучали ненависть. – Как вообще можно доверять человеку, который якшается с эльфами и гномами? Да он сделал гнома своим помощником!

– Ну, местные гномы и мне помогают! – справедливости ради заметил Хикилай.

– Они тебе служат! – поправила Ёзита любовника. – Это совсем другое, и это именно то, что они и должны делать. Механик же относился к ним чуть ли не как к ровне! Ума не приложу, почему ты держишь подле себя такого человека!

Это был любимый конек Ёзиты. На протяжении последнего года (то есть с момента их с Хикилаем знакомства, незамедлительно переросшего в любовную связь) она не меньше сотни раз поднимала этот вопрос. Иногда Хикилай даже раздумывал: Механик не нравится ей потому, что более лоялен к другим расам, или же потому, что проводит с ним больше времени, чем сама Ёзита.

– Он полезен! – ответил чародей своей любовнице. – Не забывай, именно его идеи помогли создать нам эти чудо-машины, с помощью которых мы за несколько недель покорили весь Велон! Да и вообще, иметь при себе человека, рожденного в другом мире и потому мыслящего другими категориями, весьма полезно!

Ёзита опять надула губки, но на этот раз еще и покачала головой, что означало крайнюю степень скептицизма.

– Не переживай! – Хикилай подошел и обнял свою любовницу. – Я избавлюсь от него, как только мир будет у наших ног. – Тут он вспомнил о возможном предательстве и добавил: – Или раньше, если выяснится, что это из-за него аль-Зубия не взял Тиянские копи!

***

Трил в очередной раз дернул цепь. Бесполезно: гномы надежно ее закрепили, так что ни вырвать ее из каменной кладки стены, ни вытащить ногу из кандалов (это юный страж тоже пробовал сделать) не представлялось возможным.

Тем не менее, время от времени Трил все-таки пытался сделать либо то, либо другое, просто для того, чтобы не отчаяться. Они находились в плену уже трое суток, и никакого выхода из этой ситуации не было.

В первые два дня их вообще не кормили, просто бросили в грязной, провонявшей крысами и нечистотами, камере и оставили, как будто забыли. Лишь утром вчерашнего дня их, наконец, покормили (если пол-литра пустой похлебки на четверых можно назвать едой) и велели сидеть тихо и не пытаться сбежать.

– Прекрати! – устало попросила Трила Иланиэль, когда он вновь собрался дернуть цепь. – Забыл уже, чем это кончилось для Аданиэль?

Юноша отпустил цепь и опустился на пол. Аданиэль увели около шести часов назад после того, как она, сдирая кожу до мяса, попыталась вытащить ногу из кандалов. Ей это почти удалось, но тут в камеру ворвался гном-стражник, оглушил эльфийку ударом кулака в висок, после чего освободил от оков и унес в неизвестном направлении.

После Трил и Иланиэль несколько раз пытались выяснить у сменившейся страже, где их подруга и соратница, но северные гномы лишь насмешливо отвечали, что теперь-то грязная эльфийка узнает, что ждет того, кто попытается помешать Великому Хикилаю завоевать мировое господство.

– Как вы думаете, Аданиэль еще жива? – спросил своих сокамерниц Трил.

Иланиэль лишь неуверенно пожала плечами, а Хиданиэль и вовсе никак не отреагировала на этот вопрос. Если уж на то пошло, то она и до этого никак не реагировала на разговоры между Трилом и ее соотечественницами. Она с первой минуты пребывания в камере села на пол, подтянула ноги к груди, обхватила их руками (то ли ей было холодно, то ли так она прикрывала свою наготу) и вставала лишь для того, чтобы поесть и справить нужду.

– Хиданиэль! – позвал эльфийку Трил. – Ты в порядке?

Никакой реакции в ответ. Трил повернулся в сторону Иланиэль. Та с беспокойством взирала на свою подругу, но на вопросительный взгляд юноши лишь пожала плечами.

– Хиданиэль! – вновь позвал сокамерницу юный страж. – Ты меня слышишь?

– Слышу! – шмыгнув носом, ответила эльфийка. – Только лучше бы не слышала!

– Не понял? – нахмурился Трил и вновь оглянулся на Иланиэль.

Лучница и по совместительству лекарь была поражена словами подруги не меньше, чем он. Несколько секунд она мялась, а потом все-таки спросила:

– Что ты имеешь в виду, Хиданиэль?

– А то вы не понимаете?! – воскликнула эльфийка.

– Нет, не понимаем! – решительно качнул головой Трил.

Хиданиэль вскочила на ноги и, повернувшись в сторону, соотечественницы и юноши практически закричала:

– Вы все здесь из-за меня! Аданиэль сейчас мучают из-за меня! Это я во всем виновата! – из ее груди вырвались громкие всхлипы, и из глаз брызнули слезы.

Трил и Иланиэль обменялись недоуменными взглядами. Они ожидали чего угодно, но только не этого.

– Хиданиэль! – осторожно позвала подругу Иланиэль. – С чего ты взяла, что именно ты виновата в том, что мы оказались здесь?

– Как с чего? Как с чего? – запричитала Хиданиэль. – Это ведь я привела Хикилая прямо к озеру. А должна была, едва увидев его, бежать в любом другом направлении!

К сожалению, это в какой-то мере было правдой. Хикилай сам рассказал об этом, появившись в огненном вихре на берегу озера спустя всего полминуты после того, как Хиданиэль предупредила о его потенциальном прибытии.

– Ты всего лишь месяц, как стала совершеннолетней, – медленно начала Иланиэль. – И практически сразу на нашу Лесную Обитель напали. Ты вошла в ряды лучниц, еще не обретя жизненного опыта. Так что твоя паника была легко объяснима. И уж это точно не повод для того, чтобы винить себя!

– Согласен с Иланиэль! – поддержал эльфийку Трил. – В случившемся нет ни капли твоей вины. В конце концов, это было решение Иланиэль отнести меня к озеру! – он бросил косой взгляд на лекаря.

– Точно! – с жаром поддержала юношу Иланиэль. – Так что если кого и надо винить в том, что мы оказались в темнице Хикилая, то только меня!

По лицу Хиданиэль было видно, что ни слова ее подруги, ни доводы Трила ее особенно не убедили, но, по крайней мере, эльфийка немного успокоилась и вновь села на пол. На некоторое время, которое потребовалось ей для обдумывания слов соратников, в камере воцарилась тишина. Но длилась она недолго.

– И все-таки это я во всем виновата! – через несколько минут заявила Хиданиэль. – Не пойти к озеру мы не могли, потому что тогда потеряли бы тебя Трил! – обожгла она юношу взглядом своих черных глаз. – А насчет ошибок юности, так это и вовсе не аргумент. Это по эльфийским меркам, я совсем юная, а по человеческим, я давно уже бы была старухой!

– Некоторые люди и в старости остаются детьми! – сорвалось с языка у Трила.

– Очень приятное утешение! – язвительно хмыкнула Хиданиэль и отбросила в сторону волосы, норовившие попасть ей в глаза и рот.

– Ну, уж как умею, так и утешаю! – неожиданно для самого себя завелся Трил. – Во всяком случае, это лучше, чем ныть по поводу и без, как делаешь ты!

От охватившего ее возмущения у Хиданиэль перехватило дыхание. Не в силах вымолвить ни слова она в ярости вскочила на ноги и ринулась к Трилу. Юноша успел выпрямиться во весь рост, но эльфийка практически тут же сбила его с ног и, повалив на пол, принялась молотить его своими маленькими острыми кулачками (надо отметить, что хоть ни мужчины, ни женщины эльфийского племени не отличались богатырским телосложением, но удар у них был поставлен достаточно хорошо).

– Вы что, с ума посходили? – воскликнула Иланиэль и кинулась к дерущимся.

К сожалению, ее цепь оказалась самой короткой, так что лекарю пришлось замереть в полушаге от Трила и Хиданиэль и беспомощно наблюдать за тем, как они наносят друг другу увечья.

В первые мгновения за счет фактора внезапности эльфийке удалось нанести юноши больший урон, но страж вскоре опомнился и буквально через полминуты уже он сидел на лучнице сверху и молотил ее кулаками по лицу.

– Да успокойтесь же вы оба! – заламывая руки и с содроганием глядя на кровь, льющуюся на каменные плиты, выкрикнула Иланиэль. – Трил, прекрати ее бить! – со слезами на глазах обратилась она к стражу.

Юноша остановился на полувзмахе и, тяжело дыша, уставился на эльфийку. Один глаз его заплыл, во рту покачивался на половину выбитый зуб, лицо же и вовсе было покрыто густой сетью глубоких царапин.

Но все это не шло ни в какое сравнение с тем, что Трил сделал с Хиданиэль. Едва взглянув на подругу, Иланиэль охнула и потрясенно опустилась на пол: оба глаза эльфийки заплыли, губы и рот были все в крови, часть зубов выпала, на щеках и на лбу стремительно образовывались гематомы.

– Зачем ты ее так? – глухим голосом спросила Иланиэль.

– Не знаю! – ответил ей Трил.

Похоже, он и сам был потрясен жестокостью своих действий. Страж медленно и осторожно слез с лежавшей под ним Хиданиэль (та даже не шевелилась – по-видимому, потеряла сознание), затем схватил ее за запястье и прощупал пульс.

– Жива! – выдохнул он, оборачиваясь к Иланиэль. – Что с нами произошло?

– Ты не помнишь? – пораженно прошептала Иланиэль.

– Последнее, что я помню, – ответил Трил, – это то, как я сказал Хиданиэль, что она все время ноет. И то, мне казалось, что это говорю не я, а кто-то другой внутри меня!

– Черт! – лекарь закрыла глаза и схватила себя за волосы. – Так вот почему стражники так хитро улыбались каждый раз, подавая нам еду. В нее что-то добавлено, от чего нам буквально сносит крышу. Правда, почему-то не сразу, а постепенно …, – добавила она в задумчивости.

– И что это значит? – нахмурившись, спросил Трил.

– Что если мы продолжим принимать эту пищу, и нас при этом не разведут по разным камерам, то через пару дней в камере будут три трупа! – ответила ему Иланиэль.

***

– Я и не знала, что такого эффекта можно добиться, смешав всего несколько местных трав! – произнесла Аданиэль, наблюдая в хрустальный шар, как ее «товарищи» дерутся между собой.

– Ну, мне пришлось повозиться, прежде чем я нашел нужную пропорцию! – ответил ей Механик, покрывая поцелуями бедра и ягодицы эльфийки. – Откровенно говоря, это были мои первые подопытные не-гномы, и я рад, что препарат действует на всех одинаково.

– А каким образом ты избежал воздействия этого зелья на меня? – Аданиэль перевернулась с живота на спину, так что ее пупок оказался как раз напротив носа мужчины.

– Ваши охранники незаметно для вас добавляли в твою миску вот тот корешок! – мотнул в сторону прикроватного столика, на котором лежали какие-то сморщенные веточки, Механик. – Не помню, как это растение зовут местные, но оно точно нейтрализует действие препарата, – произнес он, улыбаясь, и продолжил медленно подниматься вверх по телу любовницы.

– Мы уже дважды занимались любовью за эту ночь, а тебе все мало? – хихикнула эльфийка и скользнула по шелковым простыням вниз так, чтобы их лица были друг напротив друг.

– А ты уже обессилела? – вопросом на вопрос ответил бывший наемник.

– Нет, конечно! – улыбнулась Аданиэль и накрыла себя и любовника одеялом.

Однако шумная возня в темноте продлилась недолго, ибо спустя всего несколько секунд дверь спальни Механика с грохотом распахнулась, и внутрь буквально влетел пышущий гневом Хикилай, а следом за ним – быстро застегивавшая пуговицы рубахи на груди Ёзита.

– Механик! – взревел чародей и, схватившись за край одеяла, рванул его на себя.

Ткань сползла на пол, и взорам вошедших предстали тесно сплетённые между собой тела Механика и Аданиэль. Яркий свет, упавший им на лица, расцепил и их объятия, и человек и эльфийка в считанные секунды оказались на разных краях кровати.

– Воспитанные люди вообще-то сначала стучатся! – раздраженно произнес Механик, вынимая из угла комнаты брошенные туда еще в начале замечательного вечера брюки.

– Ты мне тут не умничай! – проревел Хикилай (впрочем, Механик-то видел по его глазам, что чародей лишь пытается показать свою значимость перед Ёзитой, а сам понимает, что его помощник вовсе уже ему и не помощник, а ровня). – Это ты отозвал войска аль-Зубии?

– Ну, я! – лениво произнес Механик, поворачиваясь и помогая Аданиэль застегнуть нагрудный доспех. – И что с того?

Лицо Хикилая прямо на глазах стало раздуваться, как хороший воздушный шарик в руках обладающего мощными легкими человека, и наливаться кровью.

Ёзита, судя по ее округлившимся глазам, тоже была возмущена наглостью «какого-то там Механика» (так она несколько раз называла его, оставаясь наедине с Хикилаем и не подозревая, что Механик оборудовал потайные отверстия практически во всех комнатах замка), но основной заряд ее ненависти приходился на Аданиэль. Вольная мореплавательница прямо-таки буравила эльфийку взглядом, словно надеясь, что та от одного этого скончается в страшных муках.

– «И что с того»? «И что с того»? – дважды повторил Хикилай, когда к нему вернулся дар речи. – Да, из-за этого мы не смогли покончить с Дорином, Лариндуком и Ярином, а также их бандой восставших рабов!

– Во-первых, это не банда, а полноценная армия! – Механик наконец-таки соизволил повернуться лицом к своему «боссу» и взглянуть ему прямо в глаза. – А во-вторых, кончать их надо было раньше, когда у нас не было других, более насущных, проблем!

Бывший наемник не без удовольствия отметил накрывшую лицо Хикилая смесь смятения и страха. Несмотря на все громкие заявления («У меня Посох Всемогущества – и мне никто не страшен» и «Да что может твой Грифон, даже если он и есть Скиф?»), чародей после известия о том, что бывший наставник его помощника и наемник, согласившийся проводить принцессу Клео к Обители Нарлина, это одно и то же лицо, оставленное ими когда-то в другом мире, пребывал в состоянии неописуемой паники и лишь две мощные пощечины привели его в чувство.

С того момента отношения Механика и Хикилая и стали претерпевать метаморфозы. Вынужденный признать правоту своего помощника, чародей был также вынужден и позволить тому активизировать свою шпионскую сеть, и сам решился избавиться от доставивших ему неприятности участников экспедиции, первыми из которых и должны были стать окопавшиеся в Тиянских копях Ярин, Дорин и Лариндук. И теперь они все чаще общались не как командир с подчиненным, а как равный с равным.

Правда, как узнал Механик из подслушанных и подсмотренных разговоров «босса» с Ёзитой, Хикилай затаил на него обиду, суть которой заключалась в двух факторах.

Во-первых, чародей был неприятно удивлен, что помимо агентов, завербованных Механиком как доверенным лицом «будущего Повелителя всех миров», существовали и агенты, которых Механик завербовал лично для себя.

«Интересно, что было бы, узнай Хикилай, что таковых гораздо больше, чем он предполагает?» – задумывался порой Механик, за три года хорошо подготовившийся к полномасштабной войне не только в плане наращивания военного потенциала.

Вторым же фактором, вызвавшим раздражение чародея, стало то, что его помощник тайком от него собирался прокрасться в Обитель Нарлина и добыть Шлем Всевидения. Механик, которому не впервой было лгать (иногда ему даже казалось, что он выглядит гораздо более убедительным, обманывая своего собеседника, нежели тогда, когда говорил ему правду), разумеется, сумел убедить Хикилая, что предпринял эту попытку исключительно в интересах дела и собирался вручить Шлем «своему боссу», но все-таки обладатель Посоха Всемогущества теперь более настороженно относился к своему помощнику.

Механик даже слышал обрывки разговоров Хикилая с Ёзитой, из которых следовало, что от него намереваются избавиться, но не придавал им особого значения, полагая, что успеет избавиться от чародея и его любовницы раньше, чем они от него.

И вот теперь волшебник стоял перед бывшим наемником и, стараясь выглядеть при этом непринужденно, вытирал со лба пот. Его подружка тоже выглядела взволнованной, но будучи ярой ксенофобкой все равно гораздо больше внимания уделяла предмету своей жгучей ненависти, то есть Аданиэль.

– И что же это за «насущные проблемы», из-за которых ты отозвал армию аль-Зубии? – голос Хикилая звучал спокойно, но нотки страха в нем все-таки ощущались.

– Извольте, я покажу их вам! – с издевательской любезностью произнес Механик и указал на дверь, ведшую в его кабинет.

– После вас! – отозвался чародей.

«Неужели он боится поворачиваться ко мне спиной?» – мелькнуло в голове у Механика.

Он взял Аданиэль за руку и вместе с ней пошел к двери. Хикилай и Ёзита, буравя их спины настороженными и ненавидящими взглядами, двинулись следом.

Как и всегда, в кабинете Механика царил строгий порядок. Со времени начала боевых действий количество документов, подлежащих его изучению, резко возросла, и поэтому количество шкафов в комнате увеличилось с одного до четырех. Каждый из них был заставлен неким подобием папок, в которых хранились документы, касавшиеся той или иной державы. В каждой папке были, так сказать, «подпапки», имевшие следующие названия: «Факты», «Слухи, заслуживающие доверия», «Слухи, требующие дополнительной проверки» и «Невероятные слухи».

На столе у Механика стоял канделябр с наполовину сгоревшими свечами, а рядом с ним лежала папка с надписью «Грифон, Клео и поиски Шлема». Именно над ней работал наемник, когда к нему вошла Аданиэль, уже успевшая скинуть одежду, и потащила его в спальню. Несмотря на столь поспешный уход, Механик не забыл сложить все листы пергамента внутрь, закрыть папку и перевязать ее тонкой нитью.

Кроме шкафов, стола и стула, в кабинете также находилось несколько небольших колонн, вроде тех, на которые обычно водружают бюсты знаменитых писателей или военных, но вместо статуэток на них лежали хрустальные шары различных диаметров. Все эти предметы были созданы Хикилаем и настроены для наблюдения за различными уголками этого мира. К сожалению, со временем эти чары слабели, а чародей все чаще под различными предлогами затягивал процесс их обновления. Кажется, это началось с момента его знакомства с Ёзитой, но Механик особо не придавал этому значения. Он уже давно понял, что даже при наличии такой технологии гораздо больше информации можно выудить с помощью осведомителей.

Впрочем, те сведения, что вынудили наемника отозвать армию аль-Зубии (сделал он это, конечно, не напрямую, а через доверенных лиц в окружении султана Наврута VIII), он получил, используя как раз один из хрустальных шаров. Этот, правда, выделялся среди всех остальных, ибо был настроен на границу Проклятых Земель и, соответственно, являлся объектом повышенного внимания со стороны Хикилая (что отражалось и в его размерах – он был самым крупным из всех шаров). Именно к нему Механик и повел своих спутников.

– Не знаю, будет ли сейчас видно то, что зафиксировал несколько часов назад я, – произнес Механик, – но, полагаю, вам стоит сначала заглянуть в него.

Хикилай искоса посмотрел на своего помощника, но ничего не сказал и, вытянув вперед руки, обхватил шар руками. Практически в ту же секунду его лицо резко побелело и вытянулось, что означало, что он стал свидетелем тех же событий, что и Механик несколькими часами ранее.

– Что? Что все это означает? – резко отдернув руки, спросил чародей.

– Полагаю, это означает, что Грифон и его спутницы достигли-таки Обители Нарлина, – будничным тоном ответил Механик. – Не знаю уж, заполучили ли они Шлем или нет, и каким образом им удалось привлечь на свою сторону местную нечисть, но факт остается фактом, теперь у них появилась армия, и армия весьма серьезная.

Хикилай нервно сглотнул, Ёзита испуганно (пожалуй, это первый случай, когда Механик имел честь видеть вольную мореплавательницу по-настоящему испуганной) закрыла рот рукой, а Аданиэль дрожащим голосом спросила:

– И что же теперь делать?

– Переходить к плану Б, – ответил Механик. – Раньше мы сотрудничали с каждой державой по отдельности. Теперь же нам предстоит объединить их в союз, чтобы получить в свое распоряжение единую и огромную армию. Кроме того, я полагаю, нам стоит удвоить усилия по свержению правящих режимов везде, где это возможно! – мужчина бросил выразительные взгляды на Аданиэль и Ёзиту.

– Я готова! – откликнулась эльфийка.

А вот Ёзита вместо ответа повернулась к Хикилаю и вопросительно посмотрела на него. Чародей кивнул, и девушка, обращаясь к Механику, произнесла:

– А что будешь делать ты, Механик? Это ведь по твоей вине Грифон стал командующим этой армии. Это ты его упустил на Проклятых Землях!

– Я и не отрицаю! – обворожительно улыбнулся бывший наемник, одновременно думая: «Вот сука!». – Да, это я упустил Грифона на Проклятых Землях, и он смог пройти через них, что трижды не удавалось сделать нашему многоуважаемому Хикилаю! – он отвесил поклон в сторону чародея, отметил, что теперь лицо «босса» из белого превратилось в ярко-красное, и продолжил: – Несомненно, он найдет объяснение этому феномену: как могла экспедиция принцессы Клео, не представлявшая угрозы после нападения на нее пиратов, добраться-таки до цели?

В кабинете повисло напряжение в несколько миллионов вольт, как при вспышке молнии. И, судя по лицам Хикилая и Ёзиты, гроза действительно могла последовать разрушительная.

– Ты забываешься, Механик! – произнес чародей.

– Да неужели? – усмехнулся наемник и с быстротой молнии выхватил пистолет и приставил его ко лбу «босса».

В ту же секунду Ёзита обнажила свой меч и остановила движение руки, когда между лезвием и шеей Механика оставалось едва ли больше миллиметра. Но и сама девушка была вынуждена стоять очень осторожно, так как к ее шее уже прижимался кинжал Аданиэль.

– По-моему, ты не в том положении, чтобы диктовать условия! – произнес Механик. – Даже со своими Посохом и Кольцом, но без моих связей, ты – ничто, Хикилай! Но и я без тебя не обойдусь! Так что давай признаем, что нужны друг другу и не будем больше ссориться! – и он выжидающе посмотрел на чародея.

Волшебник, шевеля только глазами, осмотрел кабинет. Ему явно не хотелось публично признавать Механика своей ровней, но в отсутствии Посоха («Никогда не позволяй страсти высушить твои мозги», – злобно подумал наемник. – «Оружие всегда нужно держать при себе») он даже при поддержки Ёзиты не мог ничего противопоставить своему помощнику и его эльфийке.

– Пожалуй, ты прав! – произнес наконец Хикилай, глаза которого при этом смешно косили: один был направлен в лицо Механику, а другой – на ствол в его руке. – Мы действительно нужны друг другу! И план твой я полностью одобряю!

– Отлично! – улыбнулся наемник. – А теперь давайте все вместе уберем оружие и выпьем за примирение!

Ёзита вопросительно посмотрела на своего любовника, тот моргнул, и вольная мореплавательница одновременно с Механиком, засунувшим пистолет за пояс, и Аданиэль, спрятавшей кинжал в левый сапог, убрала свой меч в ножны.

– Отлично! – повторил наемник и, повернувшись к ним спиной, пошел к своему столу.

Опустившись на корточки возле него, мужчина открыл нижний ящик и извлек из него флягу с местным аналогом коньяка (собственно, это именно он научил местных гномов варить этот напиток) и четыре глиняных кружки. Отвинтив крышку фляги, Механик разлил янтарного цвета жидкость по кружкам, затем взял их со стола и, подойдя к Хикилаю, Ёзите и Аданиэль, раздал каждому по кружке.

– За наши будущие успехи! – провозгласил тост Механик и, поднеся сосуд со спиртным к губам, в два глотка осушил его, даже не поморщившись.

Чего нельзя было сказать о его соратниках. Хикилай и Ёзита скривились (навряд ли они когда-нибудь пили что-то, кроме вина – единственного алкоголя, что производили в этом мире), а Аданиэль и вовсе всю передернуло, ведь большинство эльфов никогда не употребляли спиртного.

– Что ж, надеюсь теперь можно считать, что все недоразумения, возникавшие между нами, остались в прошлом! – произнес Механик, ставя свою кружку на столб рядом с хрустальным шаром. – Но нам не стоит тратить попусту время. Пора приступать к реализации нашего плана. Надеюсь, каждый понимает, что от него требуется?

Хикилай, Ёзита и Аданиэль кивнули. Затем чародей взял свою любовницу за руку и произнес, стараясь не смотреть в глаза своему бывшему помощнику:

– Мы пойдем! Нам надо готовиться!

– Идите, идите! – несмотря на все старания, Механик не сумел избавиться от некоторой язвительности тона.

Наверное, именно поэтому, уже выходя из кабинета, вольная мореплавательница на мгновение обернулась и обожгла наемника взглядом, в котором ненависти было не меньше, чем в тех, которыми она ранее одаривала Аданиэль.

– Они этого так просто не оставят, – задумчиво молвила эльфийка, едва захлопнулась дверь.

– Пускай! – беспечно произнес Механик, забирая с колонны кружки и относя их обратно к столу. – Хикилай – туповат, но он не законченный идиот. Он прекрасно осознает тот факт, что я ему еще нужен. Что касается Ёзиты, то она, несмотря на все ее ксенофобские замашки, тоже далеко не дурочка. Она попытается выжать из нас с тобой максимум, прежде чем попытается от нас избавиться. Так что в ближайшей перспективе нам с тобой ничего не грозит!

– Ты так в этом уверен? – в голосе Аданиэль сквозило неприкрытое сомнение.

– А ты нет? – Механик повернулся к эльфийке, обнял ее за талию, притянул к себе и поцеловал прямо в губы.

Несколько минут они страстно целовались. Рука мужчины при этом скользнула под металлическую юбку Аданиэль и стала поглаживать ее бедра и ягодицы (практически полное отсутствие нижнего белья, которое имели лишь здешние монархи, Механика очень радовало).

Пожалуй, они могли бы вскоре оказаться на его рабочем столе и, смахнув с него все предметы, занялись бы безумным сексом. Но, как любил подчеркивать сам Механик, он в первую очередь думал о работе. Поэтому вскоре он оторвался от эльфийки и, погладив ее по щеке, произнес:

– Ты знаешь, что должна делать!

Аданиэль кивнула, а потом, опередив любовника, быстро спросила:

– Прежде чем мы приступим, я хочу узнать, что ты собираешься делать с Трилом, Иланиэль и Хиданиэль!

Механик прищурил один глаз, раздумывая, нет ли у этого вопроса скрытой подоплеки, но потом решил, что ответ на него все равно ничего не изменит, и произнес:

– Трил мне нужен! Возможно, его придется использовать для того, чтобы сделать принцессу Клео более сговорчивой. Так что через пару дней его переведут в другую камеру. Что же касается твоих подружек, – он на секунду задумался, – пожалуй, я вначале выслушаю твое мнение.

– Их обеих надо убить! – тут же заявила Аданиэль. – Причем для нашего плана было бы идеально, если бы одно из тел я вынесла бы к «своим». Пожалуй, Хиданиэль больше подойдет на эту роль! – добавила она после некоторого размышления.

– Ты ее получишь! – ответил Механик. – Думаю, еще идеальнее будет, если с обеими твоими подружками для начала развлекутся гномы.

– Решать тебе! – улыбнулась Аданиэль. – Главное, чтобы все выглядело как можно более правдиво!

– Думаю, с этим проблем не будет! – ответил мужчина. – Я умею устраивать все так, что никто не сможет подкопаться. Но для этого, как ты помнишь, нам необходимо предпринять еще кое-что. Ты готова?

Эльфийка глубоко вдохнула и кивнула. Механик поднял вверх правую руку, а потом отвесил любовнице мощнейшую пощечину. И еще одну, и еще, и еще…

Когда Аданиэль с забрызганным кровью лицом упала на пол, мужчина продолжил избивать ее ногами. Он знал наверняка, как надо бить, чтобы не причинить здоровью любовницы серьезного ущерба, но чтобы она при этом выглядела как жертва жестоких истязаний, которым подвергалась в плену.

Через полчаса, когда все тело эльфийки болело настолько, что она не могла самостоятельно подняться на ноги, Механик вызвал двух гномов и, подробно объяснив им суть задания, велел вынести Аданиэль из его кабинета.

Оставшись один, мужчина подошел к окну, которое в преддверии вечернего времени уже слегка заиндевело, и уставился в сгущавшуюся снаружи замка тьму. Ни Аданиэль, ни Хикилаю с Ёзитой он не показывал своей неуверенности, но обманывать самого себя не мог: в глубине его души затаился страх.

Это было легко объяснимо. Когда Механик только пришел в этот мир, он имел неоспоримое преимущество перед всеми: он обладал знаниями о технологиях, превосходивших существовавшие в этом мире. Узнав о Грифоне и заподозрив, что он и есть Скиф, Механик немного заволновался, все-таки тот был опытным воином. Однако даже когда бывший учитель взялся сопровождать экспедицию принцессы, преимущество в военной мощи было на стороне Механика. Но теперь их силы были абсолютно равны, и исход противостояния стал абсолютно непредсказуем.