Читать книгу Стражи. Миссия Марсенера - Дмитрий Луговой - Страница 4

Последующие десять дней пролетели для Валери на одном дыхании. Немного необычно, конечно, было не общаться с человеком, с которым живешь под одной крышей: Бернард старался завтракать, обедать и ужинать до или после внучки, а в остальное время либо запирался в своем кабинете, откуда и носа не казал, либо истязал свое и без того великолепное тело изнурительными тренировками в зале, – но у нее и без этого было чем заняться.

По утрам Валери разминалась под музыку своей любимой группы, после чего завтракала и отправлялась на подаренном ей автомобиле в раскинувшийся неподалеку городок.

Там она заходила в магазин, принадлежавший внуку владелицы местного бара Джеку, и приобретала у него свежее молоко, яйца, пакет сока и прочие продукты, которые игнорировал Бернард. Ее дед вообще не отличался разнообразием в еде: насколько могла понять Валери по содержимому холодильника и погреба под кухней, он питался мясом, жареной картошкой, салатом из овощей и запивал все это простой водой.

Впрочем, поездки в магазин были, скорее, всего лишь предлогом. На самом деле, Валери просто было приятно общество Джека, высокого блондина с вьющимися волосами, который, как и сама девушка, обожал мотоциклы.

Каждый день после обеда они гоняли по пустынной дороге от городка до дома Бернарда и обратно, наслаждаясь ревом моторов и свистом ветра в ушах.

Валери хотелось пригласить Джека в гости или самой побывать у него, но ни то, ни другое не представлялось возможным. Бабушка Джека, воспитывавшая его после смерти родителей, неодобрительно относилась к его дружбе с «внучкой чокнутого Расселла», а Бернард еще вечером первого дня предупредил Валери, незнамо как узнав о ее совместных с Джеком заездах, что не потерпит даже приближения «какого-либо парня» к своему дому.

Именно поэтому по вечерам Валери приходилось коротать время в обществе телевизора, книги или компьютера, что, в общем-то, тоже было не так плохо, принимая во внимание тот факт, что о такой свободе в Нью-Йорке она могла только мечтать.

Утром одиннадцатого дня Валери, как и во все предыдущие дни, поднялась, едва ласковые лучи солнца проникли сквозь слегка раздвинутые ставни ее окна и дотронулись до ее кожи. На ночь девушка всегда закрывала ставни, но утром они оказывались приоткрыты. Должно быть, Бернард открывал их, когда проверял в пять утра, дома ли она или нет. В первое утро Валери хотела попенять деду за это, но ее слова вряд ли бы возымели действие, и она передумала.

Поднявшись с кровати, девушка несколько раз сладко потянулась, затем соскочила на пол, включила проигрыватель, в котором оставила вчера диск, и под музыкальное сопровождение приступила к легкой разминке.

В отличие от деда, тягавшего штангу, занимавшегося с гантелями, качавшего пресс, бицепсы и все остальные мускулы, Валери просто разминала мышцы, выполняя приседания и наклоны и окончательно просыпаясь.

Закончив с физическими упражнениями, девушка достала из шкафа одежду, вышла из комнаты и направилась в ванную.

Приняв легкий душ и одевшись, Валери сбежала вниз по лестнице и намеревалась пройти на кухню, чтобы после быстрого завтрака отправиться на очередную встречу с Джеком, но донесшийся из спортзала шум вынудил ее остановиться, а затем прокрасться на цыпочках к полузакрытой двери.

Прижавшись щекой к косяку, Валери осторожно заглянула внутрь. Бернард не то, чтобы запретил ей наблюдать за его тренировками, но бросал на нее столь красноречивые взгляды, что все было понятно и без слов.

Как и предполагала девушка, ее дед занимался со штангой. С необычайной для его возраста (хотя, признаться, Валери точно не знала, сколько ему лет, но предполагала, что никак не меньше семидесяти) легкостью Бернард поднимал и опускал стокилограммовый снаряд, не забывая после каждого цикла произвести удар кулаком по воображаемому противнику.

«Чего это он поменял свой распорядок?» – подумала Валери, наблюдая за очередным подходом к штанге.

За предыдущие дни девушка четко усвоила, что Бернард придерживается строгого распорядка. По нему часы можно было сверять, настолько он был постоянен. А тут внезапное нарушение ежедневного графика.

Постояв еще несколько минут возле двери, Валери затем все-таки отошла от нее и направилась на кухню. Какая, в сущности, разница, отчего Бернард поменял распорядок своего дня? Ее ждет Джек, так что не стоит терять ни минуты.

Она наливала в граненый стакан молоко из пакета, когда Бернард, дыша так ровно, словно занимался йогой, а не тяжелой атлетикой, вошел на кухню, подошел к холодильнику, открыл морозилку и вынул из нее маленькую коробочку.

– О Боже, у тебя и в холодильнике патроны хранятся? – воскликнула Валери, едва не пролив молоко на пол.

За эти дни она привыкла к тому, что коробочки с патронами можно было найти практически в любом месте: в погребе, на полке рядом с капустой; в гараже, в ящике с инструментами; в шкафчике для ванной комнаты; за унитазом; под кроватью; в цветочном горшке; даже в аквариуме, – но случай с холодильником явно был перебором.

– Для охоты на кабана патроны должны быть охлажденными, – ответил Валери дед. – Очень охлажденными.

Он пересчитал составленные в аккуратные шеренги патроны, взвесил каждый в ладони, пристально осмотрел, будто ветеринар своего четырехлапого пациента, и отправил коробочку обратно в морозильную камеру.

Потом старик вынул из холодильника оставленный вчера там огурец, легким движением разломил его на две части и, закинув одну из них в рот, сказал:

– Сегодня вечером я поеду на охоту. Меня не будет дня три-четыре. Пока меня нет, можешь приводить сюда своего Джека. Только смотри, чтобы он ничего не трогал руками. И следы уберите. Ты понимаешь, о чем я?

Бернард показал руками не совсем приличный жест, и Валери густо покраснела.

– Мы ничем таким заниматься не собираемся, – смущенно пробормотала она.

– В семнадцать-то лет?! – фыркнул в ответ старик. – Что ж, ты, возможно, и не собираешься, а вот Джек о таком повороте точно думал. Уж поверь мужчине! – он проглотил вторую половину огурца и подмигнул девушке. – А впрочем, когда и с кем ты потеряешь девственность, это не мое дело. Главное, сама об этом не пожалей!

Бернард быстрым и неуловимым движением щелкнул Валери по носу и ушел с кухни.

Девушка какое-то время стояла, не зная, как отнестись к словам старика. Он уже не в первый раз вел себя не так, как стоило ожидать от родственника юной особы прекрасного пола. К примеру, Бернарду ничего не стоило зайти в душ, когда там моется Валери, чтобы проверить сохранность своих патронов.

И все же его сегодняшние слова немного обескуражили Валери. Ее мать даже и мысли не допускала о том, чтобы ее дочь осталась наедине с парнем, во всяком случае, до совершеннолетия, а Бернарду на это было, похоже, действительно плевать.

– Так когда ты уезжаешь? – все же решилась прокричать ему вослед Валери.

– В десять вечера! – после легкого смешка донеслось в ответ.

Никогда еще Валери не завтракала настолько быстро. За считанные секунды расправившись с яичницей и беконом и залпом выпив стакан молока, она бегом долетела до гаража, запрыгнула в «Мерседес» и, выехав еще в не до конца открывшийся проем, помчалась к Джеку.

Поросшие лесом края дороги быстро уступили место фермерским угодьям, которые в свою очередь еще быстрее уступили место улицам городка.

Валери, сопровождаемая неодобрительными выкриками редких прохожих, на бешеной скорости домчалась до магазина Джека и, выскочив из машины, влетела внутрь одноэтажного здания.

– Что случилось? – парень, занимавшийся расстановкой товара по полкам, испуганно взглянул на ворвавшуюся, подобно вихрю, Валери. – В чем дело?

– Дед уезжает на несколько дней на охоту! – повиснув на шее Джека, прошептала Валери. – Дом будет в моем полном распоряжении. Сможем наконец-таки побыть наедине не на улице, а в уютной комнате, посмотреть какой-нибудь фильм, а потом уснем, обнявшись. Как тебе такое предложение?

– Просто замечательно! – воскликнул Джек и, обняв Валери, прикоснулся своими губами к ее. – Я договорюсь с Эдвардом, чтобы он меня прикрыл, и скажу бабушке, что отправляюсь вместе с ним на рыбалку. Тогда мы сможем провести эти несколько дней вдвоем, не беспокоясь, что нас потревожат!

Они вновь слились в долгом поцелуе и не услышали, как в магазин зашел шериф Картер.

– Кхе-кхе! – нарочито громко откашлялся он.

Валери отпрянула от Джека, словно ее ударило током, наткнулась спиной на стойку с комиксами и опрокинула ее на пол.

– Ничего, ничего, я уберу! – тут же подскочил к ней парень.

Нагнувшись, он поднял стойку с пола и поставил на место, затем присел и принялся подбирать разлетевшиеся в разные стороны комиксы о Человеке-Пауке, Супермене, Бэтмене и прочих супергероях.

– Помочь? – подбирая улетевшую ему под ноги книжку, спросил шериф.

– Если не трудно, – ответил ему Джек.

Валери, чувствуя неловкость и от того, что шериф застал их с Джеком целующимися, и от ощущения собственной неуклюжести, пробормотала:

– Приходи в одиннадцать на наше место, Джек. Я буду ждать! – и торопливо, не дав Картеру и маленького шанса на расспросы, вышла из магазина.

Запрыгнув в машину, девушка с досадой стукнула по обтянутому кожей рулю, начиная осознавать, что уже к вечеру их с Джеком будет обсуждать весь город. Ей-то, пожалуй, все равно, вряд ли она задержится здесь дольше, чем на пару месяцев, а вот Джек, единственный нормальный парень из местных, слишком зависит от мнения своей бабушки, чтобы оставить сплетни без внимания.

«Ладно, что сделано, то сделано», – взяла себя в руки Валери. – «Надеюсь, он не струсит и придет».

Бросив еще один взгляд на магазин, где в данную минуту Джек обслуживал шерифа, девушка дождалась мимолетного ответного взгляда, а затем завела мотор и поехала обратно домой.

***

Целый день Валери провела в томительном ожидании, маясь не в силах найти себе занятие, способное отвлечь ее от мыслей, соберется с духом Джек или нет. Она то ложилась на кровать и читала «20 000 лье под водой», то переворачивалась на спину и включала кабельное, то садилась за компьютер и погружалась в дебри Интернета, но бросала любое занятие буквально через пять минут. Она даже попробовала прогуляться по окружавшему дом лесу, которого втайне еще побаивалась из-за опасений повстречаться с дикими зверями, но и дивный воздух и мирный шум деревьев оказался не в силах развеять ее думы.

Бернард же, как обычно, заперся в своем кабинете, и до шести вечера выглянул из него лишь однажды, когда пришло время пообедать.

Когда же часы (а их, как и коробочек с патронами, было немало – Валери насчитала не меньше чертовой дюжины, и все шли секунда в секунду) в доме стали отмерять седьмой час после полудня, старик выбрался из своей берлоги и (Валери видела это, так как была в этот момент на кухне) вновь забурился в спортзал.

Через пару минут до ушей девушки донеслись ритмичные глухие удары, свидетельствовавшие о том, что ее дед принялся избивать боксерскую грушу.

«Да уж куда там Сильвестру Сталлоне в роли Рокки Бальбоа до моего деда», – не без некоторой нотки гордости подумала Валери, проходя мимо открытой двери зала и заглядывая внутрь.

Да, голливудский актер в своем последнем фильме о легендарном боксере показал великолепную фигуру, но все же свой возраст он скрыть уже не сумел, да и, наверное, и не пытался.

А вот Бернард, кабы не его седые волосы, вполне мог сойти и за тридцатипятилетнего, настолько молодо выглядели его лицо и тело.

Пожалуй, все пластические хирурги мира продали бы души дьяволу, чтобы узнать, за счет чего ему удалось добиться столь впечатляющих результатов.

Вот только, насколько смогла узнать своего деда Валери, он отправил бы их души в ад раньше, чем они смогли бы приблизиться к нему хотя бы на сотню метров.

Бернард провел в зале почти три часа, в течение которых его внучка то маялась наверху, то спускалась вниз и втайне наблюдала за похожими на приемы восточных единоборств движениями деда, а затем принял душ, снял со стены в коридоре на первом этаже обрез и арбалет, разорил несколько тайников с патронами, загрузил все это в кузов своего «Хаммера» и выехал из гаража.

Валери, пребывавшая в это время на веранде перед домом, удивленно изогнула одну бровь, глядя на внедорожник.

– Ты всегда ездишь на охоту на этой зверюге? – спросила она деда, спрыгнувшего на землю и ударами сапога проверявшего давление в шинах.

– Только, когда охочусь на крупного зверя, вроде кабана, медведя или лося, – не поворачивая головы, ответил Бернард. – Чтобы тушу не пришлось разделывать на месте.

– Ты привезешь убитого кабана целиком?

– А то, – хмыкнул в ответ старик, потрепав внедорожник по капоту. – Надо же показать тебе настоящего кабана. Вы-то в городе из зверей видите только кошек да собак, то есть по сути вообще никого не видите!

– Если это только ради меня, то я, пожалуй, обойдусь, – чуть улыбнулась Валери. – Не уверена, что это зрелище придется мне по душе!

– Окей, значит, привезу живого, чтобы ты сама могла с ним разделаться! – с серьезнейшим видом кивнул ее дед и через мгновение фыркнул, глядя на ее вытянувшееся лицо: – Да расслабься, пошутил я! – наручные часы, облегавшие его левое запястье, тревожно запищали, и Бернард, опустив взгляд, пробормотал: – Так, мне пора. Не шали тут в мое отсутствие. И чтоб к моему приезду все было убрано! – добавил он, уже заскакивая в автомобиль.

– А когда ты придешь? – крикнула в ответ Валери, тщетно пытаясь заглушить взревевший мотор «Хаммера».

– А черт его знает! – услышал все-таки ее Бернард и, утопив педаль газа в пол, резко рванул вниз по дороге.

Проводив внедорожник долгим взглядом и выждав еще некоторое время, девушка вернулась в дом. До момента встречи с Джеком оставалось менее двух часов, и стоило принарядиться.

Валери красила губы перед зеркалом, когда пол ее комнаты неожиданно вздрогнул, а сама девушка подпрыгнула чуть ли не к потолку, размазывая тюбик с помадой по своим щекам.

– Что это? – вырвалось у повалившейся на кровать Валери.

Словно в ответ на ее слова где-то совсем рядом ударил гонг, и от этого громкого звука еще несколько секунд звенело в ее ушах.

Решив осмотреть дом и найти источник звука (а он явно был внутри дома), Валери направилась к двери. Повторный толчок, от которого пол вновь содрогнулся, застал ее на пороге комнаты, но на этот раз девушка успела среагировать и ухватиться одной рукой за косяк.

Доски, из которых был сложен пол, еще ходили ходуном, а тишину вновь разорвал удар гонга, более громкий, чем в первый раз.

– Да что же это такое? – слегка волнуясь, воскликнула Валери.

Вроде бы эти толчки и звуки не причиняли ей вреда, но это только пока. А попытка вообразить, что может порождать эти явления, отнюдь не успокоила девушку.

Держась за перила, чтобы не рухнуть с лестницы при последующем толчке, Валери не торопясь спустилась по ступенькам вниз.

За эту пару минут толчки повторились еще трижды, с каждым разом слабея, зато сменявшие их удары гонга становились все оглушительнее и оглушительнее, так что в ушах девушки звенело уже без перерыва.

Спустившись на первый этаж, Валери отчего-то сразу же взглянула на дверь, закрывавшую вход в кабинет Бернарда и тут же поняла, что источник звука находится за ней. И он порождал не только толчки и удары в гонг, но и странное холодно-синее свечение, мягко струившееся над и под дверью.

«Может быть, Бернард забыл что-то выключить?» – пришла в голову девушки мысль и сразу же была отметена как нелепая.

Когда Валери заходила в дом, свечения и звуков из-за двери кабинета не исходило, значит, их источник включился только сейчас.

Шестой по счету толчок застал девушку в шаге от двери, но его сила была уже столь незначительна, что Валери почти не ощутила его. А вот удар гонга едва не опрокинул ее на спину.

«Что же это там такое?» – острая жажда познания внезапно охватила юную девушку.

Ее рука потянулась к круглой серебряной ручке и несколько раз повернула ее. Дверь была заперта на замок, Валери видела его язычки в щели между полотном и проемом, и все же на седьмой или восьмой поворот ручки дверь неожиданно распахнулась.

Валери непроизвольно зажмурилась, настолько сильным в первый момент ей показалось вырвавшееся на свободу сияние. Немного проморгавшись и привыкнув к слепящему глаза свечению, девушка переступила порог и ступила внутрь кабинета.

Слева от входа стоял дубовый письменный стол, на лакированной поверхности которого в эту минуту лежало несколько карт, края которых были прижаты толстенными фолиантами с красивой, но абсолютной непонятной для Валери вязью.

За столом и по бокам от него располагались высокие книжные шкафы, похожие на те, что стояли в библиотеке, и все же неуловимо отличающиеся от них. Веяло от них какой-то неземной силой, от которой перехватывало дыхание и невольно начинали дрожать коленки.

С противоположной же стороны на всевозможных крючках и подставках было развешано и разложено оружие. И здесь были не только и не столько ружья и арбалеты, которые Валери привыкла видеть в доме Бернарда, но и сабли, алебарды, мечи двуручные и одноручные, метательные ножи, кинжалы, палаши, боевые цепы, дальнобойные английские луки, гранатометы, автоматы, пистолеты, снайперские винтовки и нечто уже совсем непонятное, похожее на реквизит фантастического фильма.

Валери отступила назад, начиная подозревать, что зря открыла дверь в кабинет деда, но в этот момент друг за другом последовали еще один толчок и удар в гонг, и девушка сама опомниться не успела, как оказалась возле рабочего стола Бернарда.

Ее руки и глаза осматривали его в поисках источника этих непонятных, но странно-притягательных сигналов, а сознание машинально отмечало, что на картах то тут, то там нанесены красные, черные и синие кружки. Возле некоторых из них стояли восклицательные знаки, возле других вопросительные, некоторые и вовсе были отмечены крестом.

Встречавшиеся же Валери названия (из числа тех, что она могла прочитать) ей ничего не говорили: Эредрион, Кельм, Северная Звезда, Ризенкон…

«Надо уходить отсюда, Валери, надо уходить!» – взывал к разуму девушки ее внутренний голос.

Но в том-то и была проблема: разумом она понимала, что лучше оставить здесь все как есть и по-тихому смыться, но тело отказывалось выполнять этот нехитрый приказ.

Руки Валери продолжала переворачивать карты, трясти тяжелые фолианты, открывать подряд все ящики в столе, пока взгляд не наткнулся на небольшой круглый медальон, из которого струилась негромкая, но очаровывающая сознание и очищающая разум от мыслей мелодия.

Едва ладонь девушки коснулась поверхности медальона, как наполнявшее комнату сияние исчезло, будто где-то повернули тумблер, и кабинет окутала летняя тьма.

Впрочем, не весь. Из центра медальона в переносицу Валери ударил тоненький лучик зеленого цвета, и девушка ощутила кожей приятное тепло.

– Что же ты такое? – завороженно глядя на слегка измазанную не то чернилами, не то кровью поверхность медальона, пробормотала Валери.

Медальон вздрогнул, оторвался от ладони девушки и медленно поплыл по воздуху к ее лицу.

Валери, сердце которой замерло в радостном и тревожном волнении, стояла не шевелясь, опасаясь даже малейшим движением спугнуть медальон.

Прошла секунда, а может и минута – время изменило свой привычный ход, и Валери не смогла бы точно определить, как скоро, – и холодная поверхность медальона соприкоснулась со лбом девушки.

Валери ощутила легкую дрожь, пробежавшую по всему ее телу, начиная от кончиков рыжих волос и заканчивая пальцами ног, и почувствовала приятную легкость, наполняющую все ее тело. Она потянулась вверх, навстречу этой легкости, и ее босые ступни оторвались от пола. Тело девушки зависло в воздухе посреди кабинета, а затем закрутилось словно юла.

Стены мелькали перед глазами Валери все быстрее, сливаясь в одно цветное пятно, а затем все померкло.