Оглавление
Дмитрий Львович Медведев. Черчилль: в кругу друзей и врагов
Глава 1. «Чувства, нервы и глаза общества»
Глава 2. «Философствующий романтик»
Глава 3. «Тигр и бульдог»
Глава 4. «Обогативший мир посредством смеха»
Глава 5. Два шоу
Глава 6. «Самый старый и самый богатый»
Глава 7. «И мир увидел наконец, что правит меч, а не венец»
Глава 8. «Значительное достижение»
Глава 9. «Один из самых древних и почтенных институтов»
Глава 10. «События предначертаны»
Глава 11. Галерея власти
Библиография
Отрывок из книги
Далеко не со всеми писателями у Черчилля складывались настолько же гладкие отношения, как с автором Шерлока Холмса. Бывали случаи и расхождений во взглядах, когда приходилось вступать в споры и бороться за свою точку зрения. Одним из наиболее показательных примеров такого варианта общения стало общение с Гербертом Джорджем Уэллсом (1866–1946).
Уэллс был почти на восемь лет старше нашего героя. Он происходил из иной среды, и его восхождение к славе было гораздо труднее, чем увитый великосветскими знакомствами путь потомка герцога Мальборо. Несмотря на разницу в возрасте и положении, звезда литературного таланта у этих двух великих британцев зажглась примерно в одно и то же время, хотя звезда Уэллса была, пожалуй, ярче. Случилось это в 1895 году, когда Черчилль познакомил читающую публику со своими первыми опусами, описывающими военное противостояние испанцев и кубинских повстанцев, а Уэллс взбудоражил всех своим первым романом «Машина времени». Среди тех, кто прочел это произведение, был и молодой кавалерист, который сразу записался в ряды поклонников начинающего фантаста. Впоследствии Уинстон скажет, что «кричал от радости», когда читал этот «изумительный философский» роман[52].
.....
Уэллса интересовало другое. Между писателем-фантастом и писателем-политиком завязалась оживленная переписка, лейтмотивом которой стало обсуждение социальных вопросов и методов их решения. Эта тема была поднята Уэллсом уже в первом ответном послании Черчиллю. Ему не составило труда разглядеть в будущем активном члене Либеральной партии консервативную жилку, подпитывающую его укоренившиеся представления. Уэллс полагал, что скептицизм Черчилля в отношении стремительности перемен вызван различием в социальном происхождении. «Вы принадлежите к классу, который не сильно изменился за последние сто лет», – скажет фантаст. Он предложил Черчиллю переместиться в прошлое, например в 1800 год. Манеры, прическа, одежды – вот, пожалуй, и все, что будет отличать потомка герцога от его прапрадеда. Для Уэллса путешествие в прошлое дало бы совершенно иной результат. Половина его предков не умели ни читать, ни писать, и по своему мировоззрению эти люди кардинально отличались от их отпрыска, с которым вряд ли смогли бы найти общий язык. «Я и в самом деле полагаю, что люди вашего круга, разместившиеся в огромных особняках, едва осознают темп происходящих перемен», – заявит Уэллс[58].
Не исключено, что эта фраза могла задеть Черчилля. Если и так, то он этого не показал и уж точно не стал таить обиду. Он призвал писателя быть более терпимым в отношении политиков, большая часть которых на тот момент была представлена именно аристократами. По его мнению, политики решали важную задачу «защиты миллионов несовершенных людей, желающих сохранить спокойствие в условиях, когда одни хотят их сделать совершенными, а другие – исполнителями тяжелой и монотонной работы»[59].
.....
