Читать книгу Вернуться с утренней зарёю - Дмитрий Неспанов - Страница 3

Тёплый летний воздух наполнял всё окружающее пространство до самых небес, расцвеченных синей, голубой и изумрудной красками. Вокруг высились белые берёзы, украшенные сочной зеленью. Ровные и ладные. Нежный ветер, как умелый гусляр струны, перебирал их тонкие ветви. И листья шелестели и звенели, шептали и трепетали, разливая звуки, как набегающие на берег морские волны. Сильная, высокая, красивая и уверенная… Она шла вперёд плавной и неспешной походкой. Наполненная радостью и благодатью. Шла она к небольшому пригорку, покрытому цветами ромашек. Как хорошо ей было: и тепло, и вольно, и уютно, и просторно. Разве бывает такое… Она и не задумывалась ране. А оказывается бывает. Шла навстречу с нежностью. С нежностью своей – с матушкой. Но только не с той, про которую так обычно думала, а с другой – особой, истинной. И матушка ждала её на пригорке. Ждала её и радовалась ей. Светилась тихим золотистым светом. Она так и виделась – золотистым сиянием на зелёном пригорке. А позади неё небеса бирюзово-изумрудные.

А на себя глядя, видела, что и сама она сияла. Только в её сиянии было цветов больше: и золотой, и оранжевый, и красный. Разноцветные огни перебегали по ней чудными узорами, колыхались, как от ветра.

Обгоняя её, справа по земле покатился да запереворачивался, словно жёлто-белый шар. А потом распрямился и побежал. Мальчишка. Наперёд её хочет прибыть к матушке. Славный. Протянул руки к ней да жаловаться.

– Мама, мама, матушка, – кричит звонким голосом. – Вот опять она меня не слушает! Она меня никогда не слушает, мама!

Ой! Зачеркнулось все чёрной полосой. Всё, что виделось, на части разошлось. И мальчишка, и матушка стёрлись, будто стаяли.

Падала она на спину. Это Руслана помнила точно. Она ещё беспокоилась, как бы ни удариться затылком о стаявший позади стол и стулья. Но очнулась не на спине, а на правом боку. И не на холодной и жёсткой керамогранитной плитке. Под ней было что-то не совсем ровное, точно не с гладкой структурой. И одежда теплее и мягче. Носом чувствовала целый букет запахов, совсем не подходящих для убогой кафешки. Влажный, чистый воздух был наполнен мятой, душицей, крапивой, древесной корой, прелой прошлогодней листвой и ещё, ещё, ещё… Десятки запахов, которые она не могла точно распознать. Голову ломило. Видно ударилась она все же об стол, поэтому такие запаховые ощущения. А тут ещё правые усы, прижатые головой, оттягивали в сторону верхнюю губу, так что клыки стали сохнуть. И по подушечкам задней лапы пробежал какой-то жучок, отчего стало щекотно.

А-а-а!!! Усы!!! Лапы!!!

Руслана рывком подскочила с земли и попыталась принять вертикальное положение. Но устоять так не смогла и почему-то опустилась вниз.

Ух-ты!!!

Вокруг неё был летний смешанный лиственный лес. Совсем рядом наполовину упавшая большая старая берёза. Ветер в вышине раскачивал верхушки деревьев, шелестела листва, пели птицы…

– Здорово прыгаешь, – услышала она знакомый голос, произносивший слова с какой-то издёвкой.

Какие задние лапы?! Она посмотрела себе на грудь, на бок – всюду была золотисто-жёлтая, даже рыжая, шерсть. Руслана хотела вытянуть пальцы правой руки, раздвинуть их до нормальных человеческих размеров, но ничего не получалось, только острые когти царапали влажную землю. В чём она вообще?! Внутри чего?! Кого?! Она снова начинала злиться. Лапы вроде от кого-то из кошачьих…

– Не гадай – рысь, без вариантов, – снова она услышала издевательский тон откуда-то со стороны.

«Кто это?» – с раздражением спросила себя Руслана.

Она стала осматриваться вокруг, но глаза ещё не привыкли к яркому летнему солнцу, немного слезились и определить говорившего сразу не получалось.

– Кто это? – передразнил всё тот же голос, который показался ей знакомым.

Чётко различимый кошачий запах позволил быстро определить присутствие рядом животного. И она увидела его. Это был обычный кот. Большого, но всё же кошачьего размера. Чёрно-серого, или скорее дымчатого окраса. С шерстью средней длины. Он смотрел на неё немигающим невозмутимым взглядом, со сладким выражением мордочки. Несколько участков более темной шерсти на лбу складывались в букву «М».

«Это глюк, – решила Руслана. – Со мной кот разговаривает?»

– Это не глюк, блин, – получила она в ответ. – Я с тобой не разговариваю, я тебе думаю.

Не смотря на то, что кот или кто-то другой утверждал, что думает, эта информация возникала в сознании Русланы как бы в звуковом исполнении. То есть казалось, что у кота есть голос и этот голос был… Голосом Сергея.

– Ты кот Сергей? – подумала Руслана, одновременно упрекая себя за жуткую глупость в плане обменивания мыслями с котом.

– Я кот Сергей, – снова получила она ответ. – А ты рысь Руслана.

– Это лес? – уточнила Руслана, поведя вокруг головой.

Она хотела по привычке махнуть ещё правой рукой, но получилось только слегка приподнять над землёй лапу.

– Это лес, – как эхо повторил кот.

– И что я делаю в лесу летом, когда я должна быть в городе осенью?

Дурацкая ситуация общения с котом, лес, которого не должно быть, невозможность ходить на двух ногах, наличие шерсти на всём теле – всё это одновременно стало её очень раздражать. Она не понимала, что происходит и не видела путей разрешения загадочности этой самой ситуации. А когда ей было что-то непонятно, она ужасно злилась, так как привыкла держать под контролем, всё что её касалось. Злилась… Это значит, эмоции вытесняли логику, культуру поведения и осторожность. Это значит, эмоциям нужно дать выход. А для этого надо определить, кто во всём виноват.

Не обращая внимания на происходящие с ней процессы, кот продолжал диалог.

– Ты сюда попала, потому что так надо было мне, – выдал он. – И мы с тобой пойдём в одно нужное мне место.

По мере формулирования котом последней мысли-фразы сознание Русланы затемнялось. Особенно ей не нравилось «надо было МНЕ», «пойдём в нужное МНЕ место». Руслана решила: пусть это глюк, пусть в этом глюке она рысь, пусть в лесу. Но скорее всего глюк наступил из-за того, что она упала и ударилась головой в кафе. И она точно помнит, что упала из-за Сергея. Пусть в этом глюке он кот. Но, во-первых, даже кот и даже в глюке не может ей указывать, а во-вторых, Сергею надо набить морду и всё равно в какой ипостаси он огребёт.

– Мы пойдём? Не знаю, – подумала она, – но ты точно пойдёшь в одно место.

После этого «забрало рухнуло».

Ярость переполняла её, клокотала, бурлила и рвалась наружу. Никаких мыслей – только чувства. А из глотки приглушенное утробное рычание, не сулившее ничего хорошего. Чёрно-серый кот стоял метрах в четырёх от неё, пристально глядя ей в глаза. И хотя он не издавал ни звука, его мысли она слышала очень отчетливо:

– И что, и что? – обращался он к ней. – Что ты делать собралась? Что делать?

Тон у него был уверенный и деланно спокойный, но кончик его полосатого хвоста нервно дёргался из стороны в сторону. Значит переживает.

Янтарные глаза зловеще блеснули, и она атаковала. Стремительный бросок вперёд. Прыжок, ещё прыжок и полёт к ненавистной жертве… Уши полуприжаты. Обе лапы выставлены перед собой, раскрыты, когти выпущены.

Собранность, решимость и безжалостное безразличие к судьбе обидчика – всё это кот различил ещё до начала её атаки и понял, что надо бежать. Выгнув спину, он издал короткий завывающий звук и подпрыгнул высоко вверх. Уже находясь в полёте, развернулся и начал быстро перебирать лапами. Получалось, как будто он бежал в воздухе, фактически не двигаясь с места. А когда он опустился на землю, когти рыси уже доставали его заднюю правую. Он «стартанул с пробуксовкой», выбивая из-под себя комья земли и ошмётки прошлогодних прелых листьев, стараясь уклониться от линии её атаки. И хотя удар когтистой рысьей лапы немного развернул его, так что зад сносило влево, он вырвался и, со скоростью пущенной из лука стрелы, влетел на ствол полуповаленной берёзы.

Однако это было ещё не всё. Атака продолжилась, и рысь метнулась за ним длинными мощными прыжками. Раз, два, три, четыре – слышался глухой звук впивающихся в берёзовую кору когтей.

– Сейчас берёза кончится, и вместе с ней кончишься ты, – успела торжествующе подумать Руслана.

Быстро бежать по стволу дальше мешало несколько росших из него веток. Но кот, не сбавляя прыти и не разбирая дороги, перепрыгивая препятствие, с диким воем взмыл вверх. Он приземлился мордой и животом прямо на ветки, снова взмыл, снова на ветки… Дальше – невероятный по длине скачок и полёт на соседнюю березу. Руслана не могла повторить такие фокусы, она ведь бежала по поваленной берёзе на четырёх лапах впервые. Насилу остановившись перед мешающими ветками, рысь чуть не свалилась с берёзового ствола, повиснув над землёй.

– Акробат! – гневно обозвала она Сергея и грубо выругалась.

Она глубоко и быстро дышала, пристально следя за котом, полностью находясь во власти охотничьего азарта и желания мести.

Кот, вертикально распластавшись на соседнем дереве, ошалело стрелял во все стороны глазами, крутил головой. Уши были плотно прижаты, в шерсти на лбу застряла пара мелких веточек и паутина. Он тоже быстро и тяжело дышал.

– Дура, дур-ра! – натужено ответил он и осторожно поднялся выше по стволу на развилку ветвей.

Рысь спрыгнула на землю и подошла к основанию дерева, на котором он находился. Взгляд был сосредоточен – прикидывала расстояние до жертвы и путь, которым можно до неё добраться.

Кот тревожно посмотрел на неё сверху вниз, потом вытянул в сторону заднюю правую лапу и зашипел от боли.

– Дура, – повторил он.

– Ага, – деловито ответила Руслана.

Рысь прыгнула вверх, крепко зацепилась за кору берёзы всеми четырьмя лапами, после чего, переставляя их поочерёдно, медленно, но верно, полезла в сторону кота. Тот снова зашипел и стал загнанно оглядываться по сторонам в поиске спасения. Он смотрел то на верхние ветки, то на поднимающуюся рысь… То вытягивал раненную заднюю правую лапу и быстро лизал её, как будто надеялся за короткие мгновенья вылечить. Но боль не проходила и лапа не вылечивалась. Он наступал на неё, пробуя силу, но результат заставлял его только затравленно шипеть. Там, где он находился, ствол берёзы был довольно толстый и свободно доступный для рыси. Лезть наверх сейчас у него не хватало здоровья. Оставалось дойти до конца горизонтально расположенной ветки, которая не выдержит тяжести их двоих, надеясь, что рысь не рискнёт там к нему приблизиться. Что он и сделал. Правда, сделал, с большим нежеланием. Потому что было достаточно высоко. А не очень охота лететь вниз, когда достаточно высоко. К тому же неохота лететь вместе с рысью, которая вцепится в него всеми когтями. Как неуютно на краешке тонкой ветки.

А рысь тем временем добралась до развилки, где он был раньше.

– Всё, – подытожила она, вставая на все четыре лапы.

– Чего всё, собака потная? – с отчаянной решимостью стал грубить ей Сергей. – Чего всё?

– Собак потных не бывает, – получил он в ответ. – Это я тебе как кинолог говорю. Нет у собак потовых желез. А всё – это тебе, гад.

– Ты ничего мне не сделаешь! Ты сейчас просто бесишься и не соображаешь…. Не соображаешь, что ты рысь, а не человек, что не знаешь, почему ты здесь… И не знаешь, где это ЗДЕСЬ!

Рысь дошла до того места, где ветка под её весом стала заметно провисать. Она была недалеко от кота, на расстоянии обычного прыжка. Но прыжок с раскачивающейся тонкой ветки вещь необычная. Да и к чему он приведёт? Она внимательно осмотрелась, подобралась…

– Говори, что ты наделал, кошак помойный, – потребовала она. – Доставай эту чёрную фигню и рисуй всё обратно! Не то я тебе её вместе с ухом достану.

– Угольком тут не поможешь, – возразил ей Сергей, ободрённый тем, что она перестала к нему приближаться и вступила в диалог.

– Делай всё обратно, – повторила она зло и с силой качнула ветку.

Кот не удержался. Задние лапы соскочили, и он повис на двух передних, отчаянно поджав хвост.

– Сейчас нельзя, – с натугой ответил он.

– Делай!

Рысь сильнее качнула ветку, так что едва удержалась сама. Кот взвыл и полетел вниз. Нет, не сразу на землю. А на ветку, ветку, ветку. Растопырив лапы, как игрушечный болванчик, он летел то вверх головой, то кверху задом, изменяя положение после каждого удара. Ветки ему попадались тонкие, его не выдерживали, только противно били по морде и бокам. Наконец он плюхнулся на землю, издав приглушенное «Мяк». После чего остался лежать на брюхе, глядя перед собой круглыми от пережитого страха глаза.

Рысь поспешила вниз к нему, аккуратно выбирая себе путь. С её приближением кот встал на четыре лапы, выгнул спину и яростно зашипел.

– Только тронь меня! Убегу от тебя в лес и брошу! Брошу! – доносились от него мысленные угрозы.

– Ха-ха! – уверенно ответила Руслана. – Я без сознания сейчас лежу в кафе, потому что упала из-за тебя и ударилась. Ты как кот, только мой глюк. Куда ты меня бросишь?! Вот сейчас приду в себя и надаю тебе по башке. Только не кошачьей, а человечьей.

– Если я глюк, тогда зачем ты за мной бегаешь? – затравленно спросил кот.

– Затем, – ответила она, приближаясь на расстояние броска, – что я сначала тебя как глюк изобью, а потом в реальности. Не хочу откладывать месть. Не терпится.

Кот подобрался, готовясь в любой момент сорваться с места, и одновременно стал пятиться от рыси назад, осторожно переступая с лапы на лапу.

– Я не глюк,– уверенно возразил он. – Мы не в кафе. Можешь убедиться.

– Это как же? – поинтересовалась Руслана.

– Этот день закончится, наступит ночь, потом новый день. А ты и я, как рысь и кот будем, по-прежнему, находиться в этом лесу. И ничего вокруг не поменяется.

Руслана немного помедлила, обдумывая услышанное.

– День, ночь, день и ничего не поменяется, – повторила она. – Так ты хочешь сказать, что ты меня до комы довёл.

Рысь кинулась вперёд. Но кот был готов и мгновенно отскочил в сторону, буквально взлетев вертикально по очередному берёзовому стволу до уровня четырёх метров. Рысь за ним не последовала, видно просто его пугала. Она присела на землю, о чём-то размышляя.

– Перестань на меня кидаться! – раздраженно потребовал с дерева кот. – Ты должна мне верить!

Видя, что рысь даже не смотрит на него, он заскользил вниз по берёзовому стволу, почти не разжимая лап и оставляя в коре глубокие полосы от когтей.

– Ты вообще понимаешь, что ты плетёшь?! – возразила ему Руслана. – Ты говоришь, что я, человек, стала рысью. Такого не бывает!!! Во что мне верить?

– Не бывает, – как бы согласился с ней спустившийся на землю кот. – Фиг с ним, пусть это сон. Только соблюди простое правило. Не причиняй мне в этом сне никакого вреда и постарайся не повредиться сама. Это же просто.

– Это как посмотреть, – заявила рысь, качая с вызовом головой.

– Кроме того, – продолжил он, – подожди немного и ты поймёшь, что это не сон. Ты же не разговариваешь во сне?

– Разговариваю, – ответила Руслана.

– Хорошо, – согласился кот. – Но запахи…. Во сне ты никогда не чувствуешь запахи. А здесь их столько…

Руслана озадаченно промолчала, что Сергей воспринял как согласие с ним. Но…

– Про запахи я объяснить не могу, – пояснила Руслана, – но это ничего не значит. Ты можешь объяснить, почему я рысь?

– Могу, – ответил кот. – Потому что, если переходишь сюда в зверином облике, это не чувствуют другие. Они не узнают тебя, не видят. Они видят рысь. А кто ты на самом деле – нет.

– Что за бред! – снова стала злиться Руслана. – Куда «сюда»? Кто «они»?

– Сюда, – начал было Сергей, но прервался подбирая слова. – Сюда – в этот лес. Считай его паранормальной зоной. А они – это те, кто здесь живёт. Некоторые из них представляют опасность и им не надо знать, что ты и я сюда попали.

– Какой паранормальной зоной? – не успокаивалась Руслана. – В нашей области их нет. И берёзовых лесов тоже нет, кстати.

– А я не говорил, что мы у нас в области, – парировал кот. – Мы переместились в другое место.

– И в другое время года. Да? – раздражалась Руслана ещё больше.

– Ну, что ты злишься, – пытался успокоить её Сергей.

– А чего не злиться? Я тебя спросила: «Почему я рысь?». Ты мне не ответил.

– Потому что…– Сергей с трудом подбирал слова, – у каждого есть образ зверя, который ему подходит. Тебе подходит рысь. Очень удобно в лесу.

Кот опустил голову и смотрел себе под ноги. Предложения формировались им с трудом, и он отвлёкся на этот процесс. А зря… Лапа в золотисто-рыжей шерсти ударила его прямо в правое ухо. Кошачья голова мотнулась в левую сторону. Кот перекувыркнулся через себя, быстро вскочил, отбежал в сторону и громко зашипел.

– Я тебе говорил меня не трогать! – завозмущался он, ища что-то глазами на земле.

– Я тебя, гада, спросила «Какого я рысь?», не потому чтобы узнать, почему я рысь, а не козочка. А потому что… Как такое вообще может быть, чтобы человек стал зверем?!

Кот не отвечал ей почти минуту, только гневно шипел.

– Что не придумывается?! – торжествующе спросила Руслана. – Не можешь ты складно врать, глюк.

– Я не стану тебе объяснять, – ответил кот обиженно. – Я из-за тебя уголёк потерял.

– Ну, да! – не успокаивалась Руслана и, не обращая внимание на слова про уголёк, продолжила: – А что мы тут делаем? Сможешь объяснить?

– Мы пойдём в одно место… – начал кот.

– И что там, – перебила его Руслана.

– И там ты перестанешь быть рысью и примешь обычный для себя облик.

– А дальше?

– А дальше пойдём дальше.

– Какой интересный рассказ, – подытожила Руслана.

– Я не могу тебе рассказать всего.

– Зачем же мне с тобой идти, если я не знаю куда, и что там произойдёт? – спросила его Руслана, приближаясь и испытующе глядя в глаза.

– Кидаться на меня не надо, – предупредил Сергей и угрожающе выгнул спину. – Ты сама не хочешь быть рысью. Идём со мной, и ты ею не будешь. Просто мы попали не совсем туда, куда я ждал, а то бы сразу…

Кот отвёл глаза в сторону. Рысь приблизилась к нему вплотную.

– Что сразу? – спросила Руслана.

– То бы сразу в человеческий облик обернулись, – окончил фразу Сергей. – Верь мне.

– Ага, смешно, – заметила Руслана.

Она хотела от злости сжать губы, но у рыси это не слишком получалось.

– А я говорю – верь, – убеждал Сергей. – Ну, какой мне резон делать тебе что-то плохое?

– А какой тебе резон делать мне что-то хорошее? – вопросом на вопрос ответила Руслана.

– Пойдём, – не унимался кот. – Поверь, ночью в лесу тебе будет не совсем уютно.

Рысь села на задние лапы.

– Никуда я с тобой не пойду! – твёрдо заверила она.

– Почему? – спросил кот, внимательно оглядываясь по сторонам и, видимо, уже не ожидая больше приступов агрессии от собеседницы.

– Откуда я знаю, куда ты меня заведёшь?

– Ты что, боишься что ли? – попытался пошутить кот, уже поглядывая на небо и нюхая воздух.

Рысь на эту шутку никак не ответила.

– Ты сама считаешь всё происходящее сном, глюком, – продолжал Сергей. – Если это сон, то ты ничем не рискуешь.

Рысь всё равно молчала.

– Идём, – предложил кот, отдаляясь от Русланы и чуть прихрамывая при ходьбе, – я определился с направлением.

Рысь встала на четыре лапы и пошла за ним.

– Только из интереса, – прокомментировала она свой поступок и в один прыжок поравнялась с Сергеем.

Тот посмотрел на неё со стороны своим сладким выражением кошачьей мордочки. И хотя на ней не было никакой мимики, создавалось впечатление, что он торжествует или смеётся.

Берёзы шелестели над ними светло-зелёной листвой, через которую пробивались отдельные яркие солнечные лучи. В тени деревьев было и прохладно, и тепло. Даже как-то уютно. Птаха пела где-то среди ветвей…

– Стой! – вдруг выпалила Руслана.

Кот вопросительно посмотрел в её сторону и остановился.

– Ты мне что-то в кофе добавил!

Янтарные глаза сверкнули. Кот шарахнулся в сторону.

– Добавил, – тут же согласился он.

– И я поэтому сюда попала?! – гневно спросила Руслана, полуприжав уши и переминаясь передними лапами.

– Нет, – снова быстро ответил кот, на всякий случай запрыгнув на ближайшую берёзу. – Я же тоже сюда попал.

– А зачем тогда? – спросила рысь, подходя к основанию берёзы и глядя на кота снизу вверх.

– Чтобы ты не мешала угольком рисовать, – пояснил кот, пытаясь удержаться на стволе и перехватываясь лапами поудобней.

– И что это было?

– Баюн-трава, – ответил кот как-то приглушенно и сдавленно. – Прекращай, отойди, нога болит.

– Какая баюн-трава? Наркота что ли? – не унималась рысь.

– Нет, – так же сдавленно отозвался кот, – снотворное растительного происхождения, никакой химии.

– Так почему я рысь, а не человек?

– Отстань! – воскликнул кот, почти срываясь вниз.

Не принимая такой ответ, рысь упёрлась передними лапами в ствол дерева, как бы собираясь подниматься.

– Считай это колдовством, – с надрывом ответил кот. – Ты что телевизор не смотришь?

Рысь, больше не обращая на него внимания, отошла в сторону.

– Оперуполномоченный-колдун – такая дичь, – заметила она.

Сергей спрыгнул на землю, осторожно поджав раненую лапу.

– Твоё счастье, что я не могу в медведя оборотиться, – раздраженно ответил он, – а то бы…

– Но ведь не можешь, – возразила Руслана. – Так что не болтай лишнего, а дорогу показывай.

– Это не моё колдовство, – пояснил, обгоняя её, кот. – Это Забируха. Обманула, падла.

– Та, у которой голос такой скрипучий, неприятный? – осведомилась Руслана, с интересом ожидая ответа.

– Да, – подтвердил Сергей, – договаривались, что сразу за реку Калину перенесёт… А теперь, пока до места доберёмся, только успевай…

– Что только успевай?

– Только успевай со всех сторон выхватывать, – пояснил кот.

– А это ты с ней договаривался?

– Нет, не я.

– А кто? – продолжила расспрос Руслана.

– Не важно, – уклонился кот от ответа.

– Так может это он? – спросила Руслана и остановилась.

– Что он? – переспросил, тоже останавливаясь, кот.

– Может это тот, кто договаривался, с ней так договорился, – предположила рысь. – Чтоб не за реку Калину, а сюда.

– Нет, – однозначно ответил кот, продолжив путь. – Нет, – уверенно повторил он.

– Дичь, – о чём-то своём подумала Руслана и мотнула головой, а потом, уже обращаясь к Сергею, добавила: – Ты, когда идёшь впереди, опускай хвост, а то у меня тут картинка не очень приятная.

– Извини, но трусов у котов нет, – попытался пошутить Сергей, однако хвост опустил.

Хорошо летом в лесу – нет ненужного шума, суеты. Вместо работающих машин, громких людских голосов – шелестящие кроны деревьев, птичьи трели. Для непривычного к лесу городского жителя встречаются необычные диковинные вещи. То ёж, то бурундук, то дятел прямо над головой. Правда идти без дороги или хотя бы утоптанной тропинки не очень удобно. Всё-таки деревья, кусты, ветки на пути попадаются, обходить их надо, уворачиваться. Опять же, когда без обуви – колко. Приходится смотреть под ноги, вернее под лапы, куда ставишь. Но этот новый насыщенный, окружающий её, мир звал, манил, требовал к себе внимания. И хотелось приглядеться к резным листочкам земляники, смоле, выступающей на сосновом стволе, муравьям, бегущим к своему жилищу, прислушаться к свиристели, даже дятлу, чей стук раскатистыми очередями разносится, повторяясь эхом. А запахи! Так охота остановиться и почувствовать их в полной мере, разобраться, уделить внимание каждому. Но кот! Идёт впереди уверенно и быстро. И хотя у рыси шаг длиннее приходится все время догонять. Получается, что всё интересное просто мелькает по сторонам и остается позади.

– Разберёшься ещё и насмотришься, – проворчал кот в ответ.

– Не надо подслушивать мои мысли! – возмутилась рысь.

– Мысли? – переспросил он с сарказмом. – Думай не так сильно, и я ничего не услышу.

– Можно думать сильно? – переспросила его рысь язвительно.

– Не придирайся, – отозвался кот и добавил: – Можно.

Руслана за это хотела поддеть его сзади лапой, но передумала, успокаивая себя тем, что сможет в любой момент так поступить, не встречая особого сопротивления. Ощущение превосходства положительно сказалось на её настроении, и она продолжила изучать окружавший её лес, стараясь не отставать от кота.

Шли долго, хотя без часов определить длительность сложновато. Устали. Даже кот. Темп сбавил, шаг укоротил, останавливаться стал. Руслане подумалось, что, если она во сне, то это странно. Сон таким долгим и однообразным быть не может. Тем более, когда болят лапы и хочется пить. Никогда ей не снились сны, чтобы она хотела пить. Ну, и про лапы, само собою, не снились.

– Пить? – отозвался Сергей. – Тут рядом ручей должен быть. Найдём, попьём и заночуем.

– В смысле заночуем? – спросила удивленно Руслана. – Мы что сегодня до места не доберёмся?

Кот повернул к ней свою чёрно-серую голову, посмотрел пристально.

– Ни сегодня, ни, может, даже, завтра, – ответил он.

– Ты чего?! – возмутилась Руслана.

– Такие расстояния, – констатировал кот и двинулся дальше.

– Да зачем мне с тобой идти на «такие расстояния», – продолжала протестовать Руслана.

– Лучше со мной, чем одной. Лучше в конкретное место, чем в никуда, – возразил кот.

Хотелось пить. Кот шел к ручью. Рысь пошла за котом, так как её желание пока совпадало с указываемым им направлением движения.

«Вот напьюсь, сама решу, куда двигать дальше», – подумала она.

Когда стали приближаться к воде Руслана это почувствовала. Наверное, воздух стал более влажным. Журчание не услышала. Может потому что не привычна к лесным звукам и их полному пониманию. Может потому, что и звука-то особого нет. Ручеёк-то не перепрыгивать, переступить можно. Тихий, маленький, нежный такой, и переливается как шелковый.

Кот уверенно и спокойно приблизился к ручью. Кивнул головой. Понюхал воду. Стал пить.

А Руслана замялась в нерешительности. Чашек нет, ладошкой не зачерпнёшь. Хотела по привычке втягивать губами, но только шерсть на подбородке намочила. У рыси-то губы другие. Покосилась на Сергея, тот, знай себе, лакает. Приблизила морду к воде, вытянула язык, попыталась забросить им воду в пасть. Результат получился не очень. Ну, хоть язык намочила и то хорошо.

– Давай, давай, учись, – напутствовал кот, уже умываясь лапой.

Лакнула несколько раз подряд. Вроде получается, только бы ноги не промочить. Сделала коту замечание:

– Не подглядывай.

– Тоже мне зрелище, – отозвался Сергей. – Просто вспомнил, как сам первый раз приноравливался.

Рысь требовательно посмотрела в его сторону.

– Ладно, ладно, – отозвался кот и повернулся боком.

Начинавший было тускнеть, окружающий мир заиграл прежними красками. Вода лесного ручья утолила жажду. Свежесть её разошлась по всем мышцам, прогоняя усталость. Теперь ободренная рысь была готова к дальнейшим путешествиям. Но кот крутился между деревьями, росшими неподалёку, травки какие-то нюхал, и, по всей видимости, никуда не собирался.

– Чего не идём-то? – спросила Руслана.

– На сегодня пришли уже, – ответил кот.

– А чего это? – не согласилась рысь. – Ещё светло. Мы не устали. Идём! Куда мы там шли?

– Ночью я тебя не поведу, спать, по-любому надо. Не устала сейчас, потому что просто не чувствуешь. У нас не стометровка, силы распределять надо. А на ночь тоже место выбирать необходимо. Где попало не ляжешь.

– Чего ты меня?.. – Руслана подбирала слова. – Чего ты лечишь? Не хочу я лишний раз в лесу спать. Идём! Лекции читаешь!

– Я знаю, о чём толкую, – возразил кот. – Сегодня мы всё равно будем спать в лесу. Нам идти далеко и за ночь не дойдём. Есть другие вещи, которые ты не знаешь, но о которых мне забывать нельзя. На ночь лучше остановиться. И остановиться рядом с водой, чтобы утром попить можно было. Потому что ручьи не на каждом шагу встречаются, а с собой воду нам нести не в чем. Не спорь со мной – просто поверь.

– Я тебе не верю, – с вызовом заявила Руслана.

– Твои проблемы, – отозвался Сергей.

Он снова стал копаться между деревьями, глядя на землю, что-то ища или что-то выбирая.

– Пойдём, тебе говорю, – не отставала Руслана.

Кот прекратил свою возню и посмотрел в упор в глаза рыси.

– Оглянись вокруг, – потребовал он в манере, не терпящей возражений. – Уже ночь. Уже темно.

Тон его был такой, что Руслана и вправду осмотрелась по сторонам. И… Даже смутилась. Всюду царила ночная мгла. На небе светили звёзды. Некоторое время она не могла поверить тому, что видела. Ведь совсем недавно… А тут, как будто кто-то шторы задвинул, и вместо дня наступила ночь. Ни сумерек, ни опускающегося за горизонт багрового солнечного диска. Удивлённая она села на землю. Стало как-то непонятно и грустно. Волевое желание толкать кота в дорогу растаяло. Захотелось есть, о чём она сразу же объявила Сергею.

– Опомнилась, – отозвался он недовольно, всё ещё поглощенный непонятными действиями на земле.

– Ну, найди что-нибудь! – потребовала рысь.

Кот поднял голову. Взгляд был застывшим, остановившимся. Он соображал… Или прислушивался. Было не понятно. Потом стал короткими кивками двигать головой и нюхать воздух и землю. Снова застыл. Резко повернулся во тьму. Прыгнул, высоко подняв передние лапы, словно ловил что-то налету. Прижал к земле. Опустил морду. Развернулся обратно, пошел к рыси. Пасть была закрыта не полностью. Что-то торчало и даже шевелилось.

– Это же кузнечик, – заметила Руслана, брезгливо передёргиваясь. – Меня китайская кухня не интересует.

– Понятно, – озадаченно подытожил кот. – Значит мух тоже не предлагать.

– Мух, – повторила за ним Руслана. – Фу. Даже живот заломило. Вырвет сейчас. Нормальной еды. Растительной.

Кот достал кузнечика изо рта, прижав лапой к земле. Приопустил уши. Хвост нервно задергался.

– Тебе салат капустный или из болгарского перца? – смог он выдавить из себя раздраженно. – Крапивы иди надкуси и успокойся.

– Я не буду кусать крапиву, сам её кусай, – обиделась Руслана и с независимым видом отвернулась.

Кот расчистил от отдельных высоких травинок небольшую площадку и, елозя по ней задом вперёд, начертил когтистой лапой неровный круг с диаметром примерно четыре метра. Потом он прошелся по границе круга, как-то странно кивая головой. Наконец уселся внутри и обратился к Руслане:

– Спим здесь. Из круга не выходить пока день не настанет. А как настанет, пойдём дальше.

– Почему такие условия? – поинтересовалась рысь.

– Это круг безопасности, – прокомментировал кот. – Снаружи через него пройти нельзя, но если пересечь изнутри он исчезнет, охранное заклятие разрушится.

В этот миг в глубине чащи послышался глухой продолжительный рёв. Сразу за ним, с того же направления, другой, более высокий и визгливый. Дальше хруст, треск ломаемого дерева, снова визг, но уже жалобный. И тишина.

Кот глянул в сторону звуков и безразлично отвернулся. Рысь же замерла с открытым ртом. Уши у неё настороженно торчали вверх, на морде обозначилось явное удивление.

– Что это? – спросила она.

– Лешие ссорятся, – буднично ответил кот.

– Лешие, – повторила за ним Руслана.

По её виду было ясно, что такой ответ не совсем то, что она хотела бы услышать. Она ещё постояла, глядя во мрак, но ничего нового не произошло. Обернулась на кота и как-то по-новому на очерченный им на земле круг.

– Как я его границу-то ночью увижу? – спросила рысь.

Сергей в ответ даже мурлыкнул раздраженно, но потом перенастроился.

– Приглядись, – посоветовал он. – Круг видно.

И вправду, прочерченная котом полоса слабо мерцала во мраке голубоватым светом. Руслана, конечно, это увидела, но ничего не ответила. Вошла в круг, легла на живот, положила голову на передние лапы.

– Вот и хорошо, – отреагировал кот на её действия.

Но ей хорошо не было. Наоборот. Всё неправильно и странно. Почему она оказалась в этом лесу? Как она оказалась в этом лесу? Кто этот кот? Может это не Сергей вовсе. А может Сергей. Но разве может человек стать котом? Или рысью? Не может! Хотелось домой в привычные условия. Без шерсти на всём теле. В душ. Салата из болгарского перца, а ещё яблоко и вишневого попкорна с колой. Хотелось в постельку, а не животом на сырую землю. Хотелось, чтобы не было этого дурацкого леса, кота и всех проблем, что появились внезапно и из неоткуда.

Руслана закрыла глаза, глубоко вздохнула. Надо спать. Прислушалась, двигая ушами из стороны в сторону. В вышине гулял ветер, раскачивая кроны деревьев. Шелестела листва. А внизу, под этими кронами ничего громкого. Так… Шорохи чуть слышные. Кот справа издает какие-то гортанно-чмокающие звуки. Вылизывается что ли? Прислушалась внимательней. Нет. Кузнечика, наверное, жрёт, тварь помойная. Вон как хрустит ножками. Не надо его слушать. Отвлечься. Пусть лучше листва шумит. Пусть шумит… Шумит…

Перед тем как уснуть, расправившись с кузнечиком, кот внимательно осмотрелся. Общий вид окружающего леса его вполне удовлетворил. Рысь дремала. Значит и ему можно. Он лёг на живот, подобрал под себя лапы, закрыл глаза и попытался спрятаться в глубину сознания от гудевших в голове пчелиным роем мыслей. Спрятаться от того, что это первая ночёвка, что попали не совсем туда, куда было надо, что Руслана не особенно-то его слушает, дальше может быть хуже, а впереди как раз самое трудное и опасное. Он потратил на это занятие какое-то время и вроде мысли все улеглись, гул прекратился, однако, сон не шёл. Тревожно как-то было. Помаялся-помаялся – ну никак не засыпается. Что-то не то. Открыл глаза. Рысь спит – хорошо. А что лес? Пошевелил носом, ушами. Пригляделся, прислушался. Но даже не зрением или нюхом, внутренним чутьём каким-то определил – кто-то есть.

– Кто? – спросил мысленно как можно увереннее и сильнее.

Ничего не произошло. Подождал. Предположил уже, что ошибся, но на всякий случай снова спросил:

– Кто здесь?

За пределами обережного круга, то ближе, то дальше, стали появляться парные огоньки глаз. Хорошо, что не ошибся, плохо, что посторонние по ночам беспокоят. Лесовички.

– Чего надо? Чего пришли? – спросил их сердито кот.

– Мы колеблемся. Мы колеблемся, – донеслось до него в ответ с разных сторон.

– Что за колебалка такая? – не сразу сообразил кот. – Трясёт вас что ли?

– Не трясёт. Не трясёт, – опять донеслось до него с разных сторон. – Мы сомневаемся. Мы сомневаемся.

– Чего сомневаетесь? В чём сомневаетесь?! – кот стал раздражаться. – Вы, деревяшки говорящие, можете выражаться яснее?!

– Можем. Можем, – донеслось из темноты. – Сомневаемся, как с вами поступить.

Кот иронично хмыкнул.

– Вот оно что, – обозначил он своё понимание. – А хозяин ваш какого мнения?

– Дедушка против. Дедушка против, – опять проявилось разноголосье.

– Против чего? – спросил кот. – Или против кого?

– Против вас. Против вас, – полетело со всех сторон. – Он говорит, что мы тоже ночные.

– А хозяйка что? – поинтересовался кот.

– Бабушка за. Бабушка за. Говорит, что ты хороший.

– Хороший, – повторил кот с прежней иронией. – И что решили?

– Поругались. Поссорились, – отозвалось разноголосье.

– Это вот недавно, – догадался кот. – Досталось хозяйке вашей?

– Досталось, досталось, – подтвердилось со всех сторон. – Но мы не знаем… Мы сомневаемся… Бабушка хорошая. Бабушку жалко. А дедушка старший. Дедушку не послушать нельзя. Мы сомневаемся… Мы колеблемся…

Сергею хотелось прогнать их всех разом, чтобы спать не мешали своим присутствием и пусть колеблются себе где-нибудь в буреломе, подальше. Но нельзя не учитывать, как их много. Целая орава. А как начнут вредить, под ногами мешаться, дорогу путать. И так проблем гора. Прогнать, конечно, проще, но не правильно. Тем более что сами пришли и сомневаются. Надо использовать шанс, если он выпадает.

– Во-первых, вы не только ночные, – поправил их кот. – Не надо утверждать так однозначно. А раз вы и дневные и ночные, то, по-моему, вам проще заниматься своими обычными делами и ни во что не вмешиваться. А то перессоритесь между собой, как хозяин с хозяйкой вашей. Во-вторых, я, и правда, хороший, поэтому при случае мне и помочь можно. Но если вы сомневаетесь, то рядом со мной не шастайте. Кто под руку попадется, накажу.

– Под руку? Под руку? – заудивлялось разноголосье.

– Под руку или под лапу – не важно, – поправился кот. – Главное рядом со мной чтобы вас не было. И с ней тоже рядом…

Он кивнул в сторону спящей рыси.

– А теперь ступайте прочь, выспаться с вами не могу, мешаете.

Никакого ответа не последовало, но парные огоньки погасли.

«Выспишься теперь, как же», – недовольно подумал Сергей и настороженно прикрыл веки.

Бежать, бежать и бежать. Отталкиваясь пружинящими лапами от земли. Легко, уверенно. Как будто летишь. Упиваться своей свободой, силой, возможностью… Как ей нравилось это. Когда мчишься по лесу, но не ведаешь препятствия, так словно не по лесу, а по полюшку. Травы нежные ласкаются, дерева по сторонам расступаются, кусты сторонятся да вслед листами приветливо машут. А и не просто бежать – спешить, куда сердце зовёт, в даль желанную. Торопиться в студёную сторону, туда, где в дни светозаровы5 ночь короткая незаметная. Туда, где солнышко трисветлое к вечеру за край земли лишь окунается и из-за края всполохами закатными продолжает радовать. А потом не ночь, а короткие сумерки… Дальше всполохи закатные становятся зорькою рассветною. Солнце снова в небосвод поднимается. Туда… Туда она торопится. Чтобы там повстречать-увидеться, чтобы там увидать-приветиться. И чем ближе место заветное, тем сильней её сердце колотится.

Глаза открыла, но не совсем понимала, в чём дело и где она. Приятные ощущения свободного бега и какого-то нежного ожидания ещё блуждали по телу отголосками ночных видений.

«Какая ерунда, – подумала Руслана, окончательно проснувшись, – теперь уже и сны снятся, что я рысь. Когда закончится эта дичь и я стану человеком? И вообще…»

Рысь поднялась с лёжки, подошла к краю обережного круга, села на землю и задумчиво уставилась в лесную чащу. Сейчас ночной лес казался по-настоящему уснувшим: только мрак и никакого движения. Она предположила, что это вызвано приближением утра, когда наступает момент, при котором ночные животные уже успокоились, а дневные ещё не пробудились. Она же почему-то именно в этот момент чувствовала прилив бодрости, необходимость что-то сделать. Не знала что… Но у неё сложилось внутреннее подсознательное мнение, что должна была знать, что раньше что-то совершала именно в такой час. Что? Не найдя ответа рысь снова вернулась к месту лёжки, решив ещё подремать. Она положила голову на лапы и глубоко вздохнула, не заметив, как, следивший за ней всё это время, кот, будто с успокоением, тоже закрыл прищуренный глаз.

Яркое. Яркое дневное солнце. Светит так, как будто после полной темноты в самые глаза включают фонарик. Не помогают даже закрытые веки. Ну, разве можно так… слишком светло делать.

День? Как быстро настал день. А она всё еще в лесу? А она ещё рысь? Да, ещё рысь. А была надежда, что всё приснилось. А-а-ах, как неохота вставать. Прогнула спинку, потягиваясь, выставив передние лапы, растопырив пальчики.

Воздух свежий, влажный. Солнце через листву зайчики пускает. Так бодро, здорово. Кот в стороне вылизывается, умывается. Ой! Замер. Насторожился. Уши торчком. Наверх смотрит. Ищет глазами чего-то. Туда голову повернул, сюда. Интересно, чего он? Кстати, а почему она его мыслей не слышит, он же думает о чём-то? Не может же он просто так башкой вертеть? Бессмысленно.

– Конечно, не могу, – отозвался Сергей. – Но в отличие от некоторых, у кого мысленное недержание, я могу себя контролировать и не думать так громко.

– Ну и кого ты там высматривал? – немного с вызовом поинтересовалась Руслана.

– Птичку, – коротко ответил кот и ещё раз осмотрел верхушки деревьев.

Руслане показалось, что сделал он это с озабоченным видом.

– Раз ты проснулась… Пьём и уходим, – обозначил кот план предстоящих действий, направляясь к воде.

– Хорошо, – согласилась рысь и напомнила, – ты обещал, что мы сегодня дойдём.

– Не обещал, – возразил кот. – Нам ещё идти и идти.

– Пф, – фыркнула мысленно рысь и пошла к ручью.

Кот пил выше неё по течению. При этом он издавал странные звуки, похожие на бормотание и, выставив вперёд усы, дул на воду.

– Ты чего там делаешь? – спросила рысь. – Плюёшь мне что ли?

Кот не сразу, но прервался.

– Коты не могут плеваться, – прокомментировал он. – Природой такой механизм не предусмотрен.

После этого он стал преспокойно лакать.

Попили и двинулись дальше. Прохладная вода лесного ручья окончательно прогнала дрёму и пробудила весь организм. Вместе с организмом, в который входит и желудок, пробудился голод. Рысь посматривала по сторонам, надеясь отыскать что-то съедобное. Однако ни ягод, ни грибов не попадалось. С сомнением пожевала несколько случайных травинок, но не впечатлило. Да и едят ли вообще рыси траву? Если едят, то какую траву? Может, есть такая трава, которая для рыси полезная, а для человека вредная? И ей сейчас, как человеку нужно есть или как рыси? Задаваясь этими вопросами, Руслана понимала, как ей стремительно становится плохо. Вроде шли совсем немного, но свежий воздух, физическая нагрузка… А когда вслед за котом поднялась на небольшой пригорок, то почувствовала такую слабость, что перед глазами замелькали тёмные пятнышки. Лапы дрожали мелкой дрожью. В животе урчало и ныло. Казалось, что если сейчас чего-нибудь не съесть она просто упадёт на землю и больше не поднимется. Пришлось снова обращаться к коту, который уверенно шёл впереди:

– Слушай, я есть хочу.

– Ешь, – отозвался Сергей, не поворачивая головы.

– Издеваешься?!

– Издеваюсь, – спокойно ответил он, продолжая движение.

– Я есть хочу! – требовательно заявила Руслана, встав на месте и топнув лапой.

Кот тоже остановился, развернулся и подошёл поближе.

– Ты же крутая, тебе кузнечики не нравятся, – начал он, заглядывая ей в глаза. – Ну, ладно, не нравятся и не нравятся. Ты же рысь. А здесь лес. Пойди и поймай зайчика. Им и наешься.

При этом Сергей кивнул в сторону чащи головой, приглашая к действию.

– Или кота, – получил он в ответ. – Причём за котом даже ходить никуда не надо. Можно здесь есть.

Безразличная реакция Сергея, его независимый и даже надменный тон, разозлили её. А злость придала силы. Напряжённая, решительная. Уши недовольно подрагивали. Она сделала скок на месте, как будто собиралась кинуться вперёд. Кот отпрянул.

– Ну?! – потребовала Руслана.

– Что «Ну»? – переспросил Сергей. – Кота? Кота тоже поймать надо.

– Ну?! – снова потребовала она.

– Ладно, жди, – ответил Сергей и, держа её на всякий случай в поле зрения, бочком, бочком, пошел в лес, бросив напоследок: – Но пирожков с яблоками не обещаю.

Отсутствовал он, в общем-то, недолго и не успел её разозлить окончательно. Возвращался с той же стороны, в которую ушел. Рысцой. Только где же еда? Он нёс что-то в пасти, но не понятно что. С одной стороны его кошачьей морды болталось три темных комка, а с другой шнурки. Руслана была в недоумении. Что это? Откуда шнурки? Она внимательно вглядывалась в то, что нёс кот, но разобрать никак не могла. Даже брови нахмурила, насколько это было возможно у рыси. Сергей положил то, что нёс, возле самых её ног.

– Вот, пожалуйста, – недовольно подытожил он.

Руслана отпрянула. Это были не шнурки, это были хвостики.

– Ты мышей принёс! – возмутилась она.

– А ты, блин, картошки фри ожидала или шаурмы, – парировал Сергей. – Нормальные мыши. Лесные.

– Я не буду мышей есть! – заявила рысь презрительно и отвернулась.

Тут уже разозлился Сергей. Он так яростно зашипел, что Руслана думала, кинется. Выгнул дугой спину. Тёмно-серая шерсть на загривке встала дыбом. Усы топорщатся вперёд.

– Ты достала!

Громко выдохнул носом, показательно отошел в сторону и стал вылизывать рану на лапе.

– Ты помни, кто ты есть, – неслось от него гневно. – Ты дикий зверь. Здесь не выдают кошачий корм. Я тебе сразу сказал – поймай себе зайца. Не можешь?!

Он перестал вылизываться, подобрал лапу и вперил в неё немигающий взгляд жёлтых глаз. На его риторический вопрос не последовало ответа. Тогда он снова вытянул лапу и продолжил.

– Ты не видишь я кто?! Я кот! Кот! Кот! Что ты ожидала? Вариантов не много: птицы, мыши.

Внезапная реакция Сергея немного выбила её из колеи. Руслана недоверчиво и немного растеряно посмотрела на мышей.

– Почему же не птицы? – не унималась она.

– Потому что с мышами проще! И добыть, и съесть! У них перьев нет, их ощипывать не надо. Ам целиком и всё!

После слова «Ам» Руслана брезгливо сглотнула слюну, чтобы подавить рвотный рефлекс. Она смотрела на три серых маленьких комка, не зная, что делать. Есть очень хотелось, и желудок урчал от голода. Но это же мыши!!! Она не то, что есть – видеть их желанья никогда не имела. Они сырые!!! Они ходили по земле, жили в норе!!! Они грязные! Кот ловил их, нёс в своей пасти, всех обслюнявил. Они с кишками и с… Комок подступил к горлу, рысь закрыла глаза и поглубже вдохнула воздух.

– Да ладно, чё ты, – то ли издевался, то ли успокаивал её кот. – Это нормальные мыши. Не больные, свежие. Их не надо разделывать. Глотаешь, и они сами переварятся.

– Они в шерсти! – с надрывом ответила ему Руслана. – Я не ем шерсть и не могу её глотать.

– Не может глотать, – повторил кот и как-то похабно ощерился. – Что ж не потренировалась?

Она ринулась в его сторону на два прыжка. Он вовремя отскочил.

– Не хочешь, не ешь, – ответил ей Сергей и грубо выругался. – Их было шесть, я трёх съел, трёх тебе принёс. Всё честно, всё поровну. Дальше дело твоё. Только нам ещё два дня идти, а больше жрать нечего! С птицами реально ситуация хуже, пока одну поймаешь куча времени пройдёт. Не бывает так в лесу – вынь да положь теплой живой дичи.

Рысь в нерешительности стояла между ним и мышами и поочередно, словно что-то выбирая, смотрела то на кота, то на…

– Подожди, – она глубоко задышала. – Надо настроиться.

Повернулась к коту задом, чтобы не попадал в поле зрения и не отвлекал. Подошла к мышам. Стала концентрироваться. Надо окончательно разобраться в ситуации и определиться. Чувство голода за прошедшее в разговорах время только усилилось. В животе урчало. От слабости кружилась голова. Мысль о том, что надо съесть хоть что-нибудь постепенно заполняла всё сознание. Смущало животное состояние и почти полное неведение того, что же едят рыси. Она не ела мясной пищи, за исключением колбасы. Но это когда была человеком. А сейчас? Если рыси едят только мясо, ей, что, от голода умереть? А потом, может это всё во сне. Как игра. Съела мышь – нет голода. Нет голода – можно идти дальше. Пойдёшь дальше – придешь в конец миссии и проснешься. Она съест мышь, но это, как бы, не на самом деле. Ну, рыси же их едят как-то. А она рысь. Значит, она тоже сможет их съесть… как-то. Как?

– Они как бутеры с копчёной колбасой, – уверял её кот. – Только в упаковке, типа в бумаге или целлофане. Главное проглотить, а там всё переварится. Шкурки с косточками выйдут вместе с…

– Заткнись! – оборвала она его.

Кот замолчал. Он сидел на месте, только поводил головой стараясь разглядеть – ест или не ест.

Руслана закрыла глаза, но это помогло не сильно. Ведь мыши пахли мышами, а отличное обоняние рыси, которой она теперь была, никуда не денешь. Если только не дышать. На вдохе задержала дыхание. Осторожно ткнула языком в то место, где должна была быть мышь. Почувствовались травинки и мягкая тонкая шерстка. На мгновенье остановилась, решаясь окончательно. Надо! Открыла шире пасть и подцепила маленькое тельце шершавым языком. Шерсть мыши была сухая, и вся слюна сразу впиталась в неё. Протолкнула мышь в глотку. Так мед-лен-но. Так медленно она глоталась!

Готовая в любой момент прервать процесс, Руслана напряженно слушала свои ощущения, вот-вот ожидая приступа рвоты. Наконец-то мышка провалилась из пасти внутрь. Оставалось запихать хвостик, который свисал наружу между передними зубами. Рысь мотнула головой и хвостик исчез. Какое-то время Руслана следила за своими ощущениями, пока мышка опускалась в желудок. Воспоминания о сухой шерстке и скользящему по языку хвостику были не из приятных… Ой! Но нет, тревога была ложной, мышка пока не выскакивала обратно.

Наблюдая, как рысь подаётся телом к земле и двигает головой из стороны в сторону, Сергей понял, что «голод не тётка» и мыши «пошли в дело». Только при этом он старался сдержать свои мысли, чтобы Руслане их не было слышно, и как-то странно прищурил правый глаз. Наконец рысь отодвинулась от того места на земле, где раньше лежал её необычный обед, выпрямилась и стала умываться, потирая морду лапой.

Над ними быстро пролетела серая птица, примерно с голубя размером. Кот дёрнулся, напрягся, внимательно проследил за направлением её полета.

– Птиц вон сколько, – заметила рысь.

– Эту есть нельзя, – пояснил кот. – Это птица судьбы.

– Чего?! – недоверчиво переспросила рысь. – Какой судьбы?

– Ни какой, а чьей, – поправил кот, но продолжать не стал, хотя было видно, что вполне мог это сделать.

Впрочем, его собеседницу это мало интересовало.

Второй день они путешествовали по лесам. Время шло, а понимания происходящего больше не становилось. Всё оставалось загадкой, кроме того, что нужно идти, идти, идти. Когда время уже близилось к полудню, возникла ситуация, которая показалась Руслане странной. Кот остановился на краю небольшой полянки и необычно долго смотрел в три стороны. Буквально в три стороны. То есть он, то поворачивал голову налево, то направо, а то останавливал взгляд, глядя вперёд. Руслана в тот момент задумалась над тем, а знает ли он вообще дорогу. Что означают его размышления? «Витязь на распутье» нашелся. Кот всё же сделал выбор и направился дальше.