Читать книгу Беседы в предбаннике. Сборник рассказов незабытых душ - Дмитрий Николаевич Ковалев, Дмитрий Николаевич Новиков, Дмитрий Николаевич Димов - Страница 12

Локомотив №148Н
III

Оглавление

Мы ехали уже около часа. Я был вторым машинистом, первым был Жека. Тот, который был напарником Степаныча. После больницы он мало с кем говорил и ходил вечно думающий о чем то, с мужиками почти не общался, к локомотиву почти не подходил. Сегодня первый рейс, как у него, так и у этого локомотива после случая со Степанычем. Они оба не были в работе почти три месяца, Жека лечился, а локомотив стоял без дела.

– Знаешь Артем! – он говорил со мной не оборачиваясь на меня, смотрел только на дорогу, в кабине было тихо, слышно только приглушенный шум электромоторов и охлаждения. – Я честно тебе скажу, не хотел я, что бы ты ехал, но так как ты уже здесь, запомни некоторые правила. Делай то, что я тебе говорю, и только то, что я тебе говорю. Я знаю этот локомотив, а он знает меня, ты тут в первый и я надеюсь в последний раз. Через час, ты должен будешь сойти на станции «Основа» там у нас остановка.

– Что, как сойти?

– Не задавай лишних вопросов. Просто знай, что ты должен сойти и дальше я поеду один. Это сбережет тебе жизнь.

– Ты шутишь что ли, Жек? – Я повернулся на него, но он не обратил на меня, ни малейшего внимания. И я дальше стал смотреть на дорогу, наблюдать, как шпалы пропадают под локомотивом.

– Надеюсь, тебе повезет, и он тебя отпустит, должен отпустить. Это теперь наше лично с ним дело и ты тут не причем. И даже не пытайся меня остановить, я знаю, что он позвал тебя, он надеется, что ты остановишь меня. Но это не в твоих силах, я знаю.

– Что ты задумал? – Я не понимал, о чем он говорит, как по мне, так он нес просто бред.

Он не ответил, а просто начал сбрасывать скорость, скоро должна быть остановка.

Мы ехали в полной тишине, только стук колес и шум из машинного зала. Но за три года, так привыкаешь к этому, что не обращаешь внимания. Все же шум у этого локомотива был немного другой, странный очень.

– Что не так с этим локомотивом? – не знаю, зачем я спросил, любопытство как никак будоражило, оставалось ехать еще минут тридцать. Не хотелось быть в тишине.

– Не знаю, никто не знает. Но я знаю, что этот локомотив настоящее зло. Он пожирает людей, я видел это. Я видел это один раз, но ощущал порядка десяти. Когда он хочет жрать, он по-другому шумит, он становиться тихим, подкрадывается к жертве, как дикий зверь. – Его голос был монотонным, спокойным, как будто он говорил обычные вещи. Так преступники рассказывают о своих жертвах, но в тоже время не считают себя виновными, они думают, что так и нужно, что так нормально. – Он пытается скрыть свое присутствие, свое приближение и тогда жертва сама идет к нему в пасть. Я не знаю, как он это делает, ты видишь за триста, четыреста метров, человека идущего навстречу смерти. Ты сигналишь ему, вдавливаешь педаль гудка в пол, но бесполезно. Он не слышит, он идет как будто заколдованный, не обращая внимания на оглушающий вопль клаксона. И тут, почуяв жертву, зверь несется за добычей. Этот локомотив, сам или ускоряется, или замедляется, сам подстраивает скорость, что бы встретиться со своей жертвой. Я говорил, что видел это только один раз и мне хватило. Доля секунды вперед и пролетели бы прямо перед носом человека, доля секунды задержки и мы бы пролетели за его спиной. Это возможно на других локомотивах, но этот никогда не промахивается, он всегда «вовремя». Ты видишь, как человек идет десять метров, восемь… Время не течет как вода, оно тянется как кисель. Ты ведешь все до мельчайших подробностей. И вот он, прямо в центре кабины, и все, нет больше человека. А эта падла, начинает громче шуметь, он доволен, как будто посмеивается. В ту ночь, мы пытались его остановить, у нас почти получилось, но я не смог, он овладел мной, и я не смог.

Он на секунду опустил глаза, но потом опять уставился на дорогу.

– Он мне сниться, Степаныч приходит ко мне во снах, просит лишь об одном.

– О чем?

– Уничтожить черный локомотив. Отомстить ему за то, что Степаныч погиб. Отомстить за всех погибших из-за него людей. И знаешь? – Он посмотрел на меня, в его глазах была пустота, были глаза, но они были ужасно серые, зрачки расширенные и одновременно полные слез, они блестели. Я не общался с сумасшедшими, но сейчас у меня было именно такое впечатление. – Я выполню обещание, – выдавил он сжав челючть.

Я не желал находиться в кабине, неизвестно силой меня выталкивало из нее. Но я наверно еще немного сопротивлялся. Надеялся на что то, но все же не выдержал и решил сойти.

– Начинай тормозить, – сказал я беря куртку, – скоро «Основа»

Женя потянул на себя рычаг скорости, но это, ни к чему не привело.

– Что такое? Мы набираем скорость?

– Похоже, эта падла, не хочет отпускать тебя. Прыгай! – Крикнул он, брызгая слюной. – Давай же, если хочешь жить, выпрыгивай.

Я выбежал с кабины, подбежал к двери открыл ее и у меня аж в нутрии все вздрогнуло. Мы мчались на сумасшедшей скорости. Прыгни я сейчас, разобьюсь в лепешку, ни одного живого места не останется. Нет, лучше я поживу и буду пытаться остановить Жеку.

Я вбежал в кабину, Жека стоял спокойно у руля.

– Какая скорость? – спросил я, как только открыл двери.

– Что? Ты еще тут? Идиот! Выпрыгивай. – Он направился ко мне и начал выталкивать меня из кабины в сторону выхода. У него был сумасшедший взгляд, его серые глаза прям светились. Он весь горел и трусился, лицо его было жутко красное, как будто вот-вот лопнет. На его лице тряслись все мышцы, глаза его страшно покраснели. Он почти вытолкал меня к дверям, я понял, что если не буду сопротивляться, то мои мозги будут доедать лесные звери, слизывая их с железнодорожного щебня.

Я ударил его в живот и резко оттолкнул, споткнувшись он ударился головой об железную стойку, у него опять пошла кровь, со старой незажившей еще раны.

– Ты не понимаешь! – Он говорил вроде бы тихо, откашливаясь и скручиваясь от боли в животе, но я отчетливо его слышал через шум в машинном отделении. – Мы, должны его уничтожить, иначе он уничтожит нас, нас, и еще много кого другого! Ты слышишь, как он тихо работает?

И в правду я не заметил это с самого начала, но в машинном зале было относительно тихо. Хотя учитывая, что мы все еще набирали скорость и за нами тянулось вагонов тридцать, полных угля и десять с авиатопливом.

– Он почуял жертву. И если мы его не остановим, то он убьет, сожрет кого-нибудь, а после уничтожит нас, так как мы для него опасны теперь.

Я помог Жеке подняться и довел его в кабину, посадил на стул.

Он присел, оперся спиной о стенку, провел рукой по голове, после чего вытер кровь о свою куртку.

– В ту ночь. – Жека говорил спокойно, даже можно сказать монотонно. Он не смотрел на меня, он смотрел в темную даль, которая пролетала за окном локомотива. – Мы вылетели на пятьдесят четвертый километр. Идеально ровный участок пути, хорошо просвечиваемый.

Я читал газету «Вести», а Степаныч был у руля. Тут он резко заматюкался, и начал давить на педаль гудка. Я встал и увидел, что на переезде стоит пассажирский автобус желтого цвета. Он не двигался, просто стоял, прямо посреди путей. Кроме него на переезде никого не было, ни одной машины, ни одного человека.

До столкновения оставалось меньше километра, Степаныч накрутил тормоз на себя, на его руках от напряжения напухли вены. Нас оглушил скрип колес, но мы не останавливались, а наоборот набирали ход. Такое ощущение, что локомотив вырывал колеса из тисков, при этом был ужасный скрип, да так, что у нас потекла кровь с ушей. Были бы мы полные, нас бы просто сжало как лепешку, но мы шли налегке и должны были остановиться, но не останавливались. Степаныч убежал в машинный зал, потом прибежал обратно, схватился за тормозной руль и начал его давить на себя на всю, до упора. Он ухватился двумя руками, но толку не было.

Он повернулся ко мне и начал что-то говорить, но скрип был настолько громкий, что ничего не было слышно, тогда я подошел ближе.

– Жека, – кричал, задыхаясь Степаныч, – Подыми давление на первую пару колес. Не задавай вопросов просто сделай это.

Я побежал в машинный отсек, хотел поднять давление на тормозные колодки. Это было опасно, но это того стоило, там в автобусе было, около двадцати человек, а могло быть и больше, если не меньше. Но мы должны были предотвратить столкновение.

Я поднял давление в колодках, меня резко дернуло, я упал и ударился головой. Но я не потерялся, как все думают. Я пришел в кабину, я смотрел, как мы приближаемся к автобусу. Я даже смог разглядеть в нем пассажиров, их лица. Они сидели смирно как заколдованные и даже не смотрели в нашу сторону. – Немного помолчав, он продолжил. – Когда время начало тянуться, как кисель, когда до столкновения оставались секунды, я струсил. Я закрыл глаза руками в ожидании столкновения. Возможно, был слышен крик пассажиров, но я слышал только оглушающий скрип тормозных колодок о колеса, я ждал удара.

Но его не было. Не было ни в эту, ни в последующую секунду. Открыв глаза, увидел, что мы уже сбрасывая ход, проехали этот переезд, следов автобуса не было. Увидел, как Степаныч скрутился на полу, подняв его, я спросил:

– Где автобус?

– Этот черт, обманул меня.

– Что с автобусом, Степаныч?

– Он превратился в пыль! После этих слов, он уже не открывал глаза, через пару неровных, судорожных выдохов он уже не вдохнул.

Жека замолчал, он закрыл руками лицо. Наклонился, уперся локтями в колени, потом поднял голову, вытер лицо. Его глаза были красные, они блестели от слез.

– Понимаешь, что произошло? Он почуял, что Степаныч собирается уходить. Он не хотел отпускать его и для этого, он разыграл такую «комедию».

Мы сидели молча, у Жеки с головы продолжала течь кровь с разорванной старой раны. Я собирался с мыслями.

Ничуть не верил, во всю эту мистику, но хотел с этим всем покончить. Я встал, взял в аптечке бинт и перекись. Подошел к Жеке вылил ему на голову перекись, от чего Жека зашипел, а перекись запенилась, хотел было встать, но просто поднял голову и посмотрел мне в глаза.

Беседы в предбаннике. Сборник рассказов незабытых душ

Подняться наверх