Читать книгу Война детей и сетей - Дмитрий Полторак - Страница 4

Эндрю и Джейсон Берги пришли на станцию и уселись в автобус. Несколько местных жителей изъявили желание загрузить профессию водителя. Теперь это было тяжело сделать, профессия почти исчезла, как и многие. Правила перевозок еще более ужесточили с повышением скоростного режима на дорогах и чтобы получить лицензию нужно было пройти очень суровый тест. Кроме того, необходимо было внедрить ботов ускорителей реакции и как следствие ботов антагонистов, позволявших спать более глубоким сном или заменять его цифровой медитацией. В нынешние времена выбрать такую профессию, означало быть неисправимым романтиком.

Эндрю любил автобусы. Помнил их с детства. Обожал ездить ими, особенно на дальние расстояния, утром или вечером. Это был кинотеатр в окне только с двумя фильмами – рассветом или закатом. Особенный кинотеатр, в котором не картинки движутся перед неподвижным зрителем, а зритель движется вокруг экрана и в этом кинозале все динамично – и зритель и фильм.

Но в этот раз за окном было темно. Джейсон заснул на соседнем кресле. А Эндрю смотрел в темноту. Где-то там были поля, граничащие с виноградниками. За ними следят агросети, научившиеся позиционированию, благодаря чему точнее вносились удобрения, полив. А отпавшая надобность в сельхозтехники позволила уплотнить посадку настолько, что все это стало каким-то единым растением. Как уже там сеть разбиралась с корневой системой Эндрю примерно догадывался и это было лучше, чем выращивать из клеток.

Они приехали ночью. Посидели на станции до утра и открытия закусочных. Тех самых, в которых все осталось по старому, где делали бургеры и варили кофе.

«Надеюсь, здесь мы просто поедим. – подумал Эндрю. – Без переделанных мужиков и древних наркоманок».

Подошла официантка, от нее пахло табачным дымом и марихуанной. Можно расслабиться, врагов нет на горизонте. Эндрю глубоко вдохнул запах этой официантки и уставился на нее.

– Что закажем молодые люди?

– А что есть повредней?

– Сэндвичи, бургеры, картошка – все, чтобы ваш холестерин взлетел выше макушки. Сверху можете залить все колой и кофе.

– Отлично. – протянул Эндрю, смакуя будущий пир.– Два бургера, две картошки. Колу ему, кофе – мне и два пирога с джемом.

– Соскучились по нормальной еде? – официантка улыбнулась и внимательно посмотрела ему в глаза.

– О да, мэм. Соскучились по всему.

Она развернулась и направилась к стойке. Эндрю смотрел ей вслед.

– Понравилась? – спросил Джейсон.

– Не вся.

– Ниже спины?

– Это если сзади.

– А спереди?

– Ну выше, как ты понимаешь.

– А если вывернуть ее так, чтоб все на одной стороне было?

– Довольно садисткая шутка, сын.

– Зато смешная. – расхохотался Джейсон.

Эндрю улыбнулся.

– Вот что, Джейсон – внезапно он приобрел серьезный вид. —

Мы живем с тобой в такое время когда все хорошо, я бы даже сказал все отлично. Все вокруг доброе, потому, что нет слова зло. Раньше мы, люди все делили на хорошее и плохое, потом случалось так, что меняли это все местами.

– Ого, пап. Это тебе приснилось в автобусе? – Джейсон не раз удивлялся способности отца меняться в настроении.

– Теперь же, мы рассуждаем понятием целесообразности и необходимости в данный момент. Зло потеряло свою категоричность, и даже самое злейшее – болезни, нищета, смерть и скука почти побеждены. И у нас тут райский рай и свободная свобода. – говоря это, Эндрю смотрел на сына. И замолчал.

– Это ведь хорошо, пап? Только, как-то сложно ты говоришь.– Джейсон смотрел то на отца, то в окно. – Я думаю, ты опять не в себе.

– Знаешь, Джейсон, что-то все равно мучает людей изнутри, и никакой нейросетевой упорядочиватель мыслей не помогает.

Официантка принесла завтрак.

Эндрю крякнул от удовольствия.

– Отлично. Это моя диета.

– Для рака вашей толстой кишки самое-то. – Официантка подмигнула.

– Да. Но она далековато. А рот – вот он, и там слюнки и вкус. Вы разве не любите хорошо прожаренную котлету, с томатами, майонезом и булочкой с тмином.

– Обожаю. Мы здесь уплетаем это за обе щеки каждый день. И плевать нам на протоколы здоровья и диеты с их мультимегавитаминными суперфудами.

– Фастфуд не победить! Как вас зовут?

– Сьюзан. А вас?

– Эндрю. Эндрю Бургер.

– Ха-ха. А это ваш сын?

– Да. Джейсон.

– Картошка Джейсон?

– Точно. Джейсон, будешь картошкой.

– Буду картошку. – ответил Джейсон.

– И что же вы, не боитесь ни кишки ни ее рака? – продолжал знакомство Берг-старший.

– Нет. – ответила Сьюзан. – Вообще-то, он у меня есть.

– О, простите. – сказал Эндрю.– но вы ведь от него не умираете?

– Нет. У меня специальные боты, регулирующие состояние опухоли. Знаете, я отказалась ее удалять.

– Вот как?

– Она напоминает мне что я жива. И что может быть я умру, и мне нужно много всего сделать до этого.

– Ну так не умирайте.

– Видите ли. Не все хотят жить вечно и счастливо. И мы все же стареем. Там в новых городах, да и здесь, сходят с ума от счастья и вечных праздников. И смыслов жизни у них теперь не один, а десятки и сотни. Если они конечно захотят.

– Наши родители, тоже так говорили, когда мы пытались менять мир.

– В том-то и дело, теперь так не говорят.

– Вообщем-то да. Но темы для разговоров прежние.

– Да уж. Они вечные. Слова меняются, смысл тот же.

– А вы в сети, Сьюзан? – Эндрю внимательно смотрел на новую знакомую. – Я бы сказал что, нет.

– Пожалуй, я бы тоже так сказала. – ответила Сьюзан. – Наверное вы полагаете, раз я официантка, то не смогла наковырять себе подходящую профессию, и просматриваю только кулинарные или садоводческие порталы? Но я в сети. Нет наверное уже тех, кто не в сети.

– Ну страны третьего мира.

– А сколько их осталось-то? Я в сети. И я бывший юрист. В сфере предупреждения преступлений. Но мне это надоело. Моя бабка была официанткой, и я решила вернуться к простой работе. Работе с людьми, раз уж можно выбирать.

– Думаю, вы не ошиблись.

– Приятно обслуживать, а не обвинять их. Особенно когда голодные граждане едят с вдохновением, да еще так быстро.– Сьюзан смотрела как оба Берга с жадностью, почти синхронно поглощают все, что видят на столе.

– Мм, Сьюзан. – жуя и не стесняясь плямкать сказал Эндрю, – Вам нет равных в этом деле.

– Спасибо. Я раньше вас здесь не видела. Вы не местные?

– Нет, привез сына, хочу показать ему школу Пибоди.

– А. Этих знаменитых супердетей.

– Да.

– Ну да, с них все началось. Знаете их не все любят.

– За то, что они не дети?

– Ну да. Один такой умнее примерно пятерых как я. А я ведь совсем не глупа.

– Да уж. Их действительно тяжело назвать детьми. Тем не менее это так.

– Знаете, они тогда собирали их на улице и забирали у алкоголиков. И, пожалуй, это был лучший выбор для них. Но не уверена, что для нас. Выучили такое количество гениев, они слишком ускорили прогресс. Наши родители, ни тем более их родители алкоголики не были готовы к такому ускорению.

– У меня есть знакомые из учеников. Довольно не глупы.

– Ахах. Интересно, почему у них головы не как у инопланетян, чтобы столько туда влезло, она должна быть в пять раз больше.

– Может у них головы тяжелее, плотность извилин побольше.

– Что ж, желаю удачи. Джейсон, а ты бы предпочел уже сейчас быть умнее папы, если была бы такая возможность?

– А я и так умнее.– ответил Джейсон.

– Не сомневаюсь.– улыбнулась Сьюзан. – Приятно было поболтать с вами, молодые люди, но мне нужно возвращаться к работе. Надеюсь, вам понравилось. Правда вот пироги у нас получаются не очень. Джем нужно было брать погуще.

– Ничего, так выглядит натуральнее, а на вкус – идеально.

– Хорошего дня.

– Спасибо, мэм, вам также.

Сьюзан ушла.

– Пап, а пирог-то не очень.– сказал Джейсон.

– Знаю, но ты же слышал. Джем надо было брать погуще.

Они закончили с завтраком. Выйдя из закусочной, зашагали по Пало-Альто.

– Итак, Джейсон мы едем в школу Пибоди. – сказал Эндрю.

– Будешь показывать мне супердетей?

– Да. И мы украдем одного..

– Как это?

– Объясню по пути.

Они пошли по дороге и отец начал спокойный и почти монотонный монолог.

– Мы направляемся в школу Пибоди, сынок. Наш пункт назначения. Эта школа считается одним из величайших мест, а ее основание – одной из величайших дат в истории. Началась она впрочем весьма заурядно, как центр по работе с сиротами и детьми из неблагополучных семей. К ним применили новую методику.

– Это как?

– Им не рассказывали сказок, не баловали сладким и не обманывали про Санта-Клауса. Поскольку у них не было бы детства так или иначе, его решили и не давать. Этих детей учили взаимодействовать друг с другом и с жизнью, сразу давая все знания, которые они смогли бы воспринять от биологии и медицины до экономики. Все ученики были разбиты на несколько групп. И для каждой группы была разработана нейросеть, задачей которой был поиск максимально доходчивой и мотивирующей системы обучения. В результате эти дети впитывали неимоверное количество информации, пока остальные их сверстники жевали пряники и шлялись по каруселям.

– Я давно не шлялся по каруселям.

– Почти каждый из них к десяти годам по знаниям и аналитическим способностям, мог сравниться с выпускником колледжа или университета. Вместо каникул им устраивали проживание в семьях, для того, чтобы они не были изолированы от общества. Однако с этим было трудно, так как их временные опекуны оставались далеко позади по уровню интеллекта. Понимаешь о чем я?

– Не совсем.

– Еще будучи подростками ученики этой школы начали показывать неправдоподобный прогресс в науках. А особенно в сфере улучшения искусственного интеллекта.

– Такая куча слов…

– Они создали сеть, с помощью которой свалили Уолл-стрит, и еще не достигнув совершеннолетия многие из них стали миллионерами. Уж не знаю, как им это удалось.

– А по моему, знаешь.

– Эти подростки сумели объединится в уникальный социум и создали прототипы нейросетей для различных областей применения. Но главное, они создали более мощные сети для обучения и следующее поколение училось еще быстрее. Школа выпустила двадцать поколений, которые изменили лицо страны, а после и мира. Были созданы десятки нейросетей, а позже было создано электронное правительство. Знаешь, что это?

– Да. Это электронное правительство. Пап, ты много говоришь. Я не успеваю.

– Считается, что последнее слово в нем за людьми. Нейросети лишь представляют анализ информации и возможные варианты развития событий. Но поговаривают, что люди ненадежны и все запарывают. И у нас не было бы того, что есть если бы решали все политики.

– А кто же тогда решает?

– Думаю, ты догадываешься. Это одна глобальная сеть – синтетический интеллект.

– Ну это не секрет. Все им пользуются.

– Да. Это не секрет. Секрет в том, что пользуется всеми он. На раннем этапе этот интеллект был довольно несложным. Он отвечал людям на вопросы, которые их интересовали. И записывал эти вопросы. Он быстро понял, что людей в большинстве интересует одно и тоже. Время проходило, вопросы оставались теми же.

– Ты это говорил официантке. Но люди же узнавали ответы, почему тогда вопросы оставались такими же?

– Потому что это были вопросы ни о чем. В основной своей массе. И сети быстро поняли, сумев перерасти в этот момент человека. Вот почему они эффективнее обучали. И ее ученики учились думать коллективно, поэтому они не становились поколением потребления. Каждый из них был личностью и вместе с тем они могли складывать свой интеллект в нечто общее – могущественное и единое, действовавшее как коллективный разум, с очень высокой скоростью.

– Пап это очень сложно и так много. Я уже не думаю, что умнее тебя.

– Ты умнее меня сынок, просто твой потенциал еще не раскрыт. Синтетический интеллект это объединение всех сетей в одну. От года к году он собирал такое количество данных, что ни снилось ни одному человеку, со всех отраслей человеческой жизни. Благо, люди все сами выкладывали.

– И он знает все?

– Да.

– И такой сильный?

– Да.

– А он не захочет нам навредить?

– Нет сынок. Запарывают все люди. А он лишен возможности вредить нам.

– А зачем ты все это мне рассказываешь? – Джейсон посмотрел на отца вдруг повзрослевшим взглядом.

– Затем, сынок, что нам нужно его уничтожить…

Они шли пешком. Уже довольно долго. Шли молча. После всех тирад выданных отцом, Джейсон боялся уже что-то спрашивать, предчувствуя что ответ будет долгим и непонятным. А после последних слов Берга-старшего думал, что тот свихнулся окончательно.

Школа Пибоди прилегала к Стэнфордскому университету и была его структурной единицей. Они шли прямо к ней и Джейсон пока не знал, что они будут делать там.

Правду ли сказал отец, что им нужно украсть кого-то и как такое может быть правдой? Кого-то украсть и уничтожить суперразум. И это вдвоем – психованный безработный и его малолетний сын?

Но странным образом Джейсон верил отцу. Потому что тот был единственным человеком, который заботился о нем. Заботился как умел, но искренне. С матерью у Джейсона были странные отношения. Сара относилась к сыну с любовью. Именно так. Не любила, а относилась с любовью. Он не был для нее всем, не был смыслом жизни, лишь ее частью, но не настолько большой. Может у нее был слабый материнский инстинкт, может ее больше интересовала своя личность, иногда в раннем детстве она обходилась с ним просто неумело и иногда, было впечатление, не знала, что с ним делать. Джейсон это чувствовал и уже пребывая в сознательном возрасте перестал ей доверять.

Отец же временами пропадал, и пропадал надолго, но когда появлялся был рядом. Казалось, он видит сына насквозь, что не должно быть удивительным. Но удивительно для Эндрю Берга, поскольку он воспитывал сына не ежедневно, не отводя и забирая его со школы, не выбираясь на выходных за город и не укладывая спать по вечерам. Он был с ним короткие промежутки времени, но подолгу разговаривал и обсуждал все проблемы и случаи, которые происходили и за время отсутствия и пока они вместе.

Берг старший учился думать как Берг младший и изучал сына. Между ними была связь. Она была глубже, чем нейросеть. Это была сеть из двоих. Отца и сына.

Они приближались к объекту своей атаки. И поскольку силы их были немногочисленны, Бергу старшему нужно было озвучить подробный план похищения, кого он там собрался украсть.

– Слушай меня Джейсон. Ты должен мне доверять. Доверять целиком и полностью. – он взглянул на сына. Тот молча смотрел в ответ.

– В этой школе около полутора тысяч человек.– продолжал Эндрю. – Нам нужен один ученик. Его зовут Джордж. Джордж Соренсен. Ты должен найти его. Мы начнем вместе, но потом ты будешь действовать какое-то время сам.

– А как я его узнаю?

– Это будет нетрудно. Он очень похож на тебя.

– Как это?

– Он твой брат Джейсон.

– У меня есть брат?

– Да Джейсон, у тебя есть брат.

– Близнец?

– Нет.– Эндрю улыбнулся. – он старше тебя.

– Почему ты нас раньше не познакомил? Это же так круто, у меня есть брат.

– Как тебе сказать.. Это долгая история. Вообщем я его потерял…

– Уф! – Джейсон покосился на отца.

Не очень хорошо затевать такое дело, как похищение человека, когда родитель выдаёт подобное.

– А он точно существует?.

– Точно.

– А он точно мой брат?

– Когда увидишь, поймешь.

Джордж был младшим учеником школы Пибоди. Он учился здесь уже второй год. До этого жил с приемными родителями. Что случилось с его биологическими он не знал. Он не спрашивал, почему его опекуны не скрыли, что он не их ребенок, ведь вполне могли это сделать, Джордж рос с ними, сколько себя помнил. И поверил бы им без труда.

В школу Пибоди принимали детей из неблагополучных семей, сирот, еще раньше детей из бедных кварталов. Однако Джордж не был ребенком из неблагополучной семьи. И удивлялся, почему его пригласили учиться сюда, а родители с радостью согласились. И чувствовал себя из-за этого не в своей тарелке.

Мало у кого из учеников оставались связи за пределами школы, для них то был теперь другой мир и воспоминания, к которым они не хотели прикасаться. Слишком тягостными порой эти воспоминания бывали.

Джордж не имел тяжелого прошлого. В детстве он болел, что удивительно, ведь наноботы есть практически от всех недугов. Тем не менее два или три раза его одолевала какая-то непонятная болезнь с сильными приступами, так, что он находился в бреду и плохо помнил те времена.

Все это казалось ему странным. Общаясь со сверстниками и по сети и в разговорах он чувствовал себя как-то обособленно. Хотя все дети здесь были индивидуальны и лишь для решения определенных задач становились частями одного мыслительного инструмента, однако Джордж был слишком индивидуален.

Иногда на него находила паранойя. Казалось, все ученики следят за ним и замышляют нечто, знают о нем что-то и выжидают какого-то момента. Он хранил ее глубоко внутри и не делился ни с кем, ни по сети ни в разговорах. Некоторые из товарищей видели это. В сети тяжело что-то скрыть. Но Джорджу удавалось.

В день своего предстоящего похищения Джордж как раз почувствовал очередной ее приступ. Как назло в школе намечалось празднование годовщины основания и нужно было помогать в подготовке к этому мероприятию. Хотя хотелось как раз обратного – видеть поменьше народу и прогуляться где-нибудь наедине. Вместе с тем ему нравилось участвовать в школьной жизни, как-то вся эта противоречивость уживалась в нем. Поэтому он собрался и слегка рассеянно, ощущая внутреннюю борьбу, побрел на школьную площадь готовиться к будущему мероприятию.

– Эй, Джордж, – крикнул Стивен. – ты уже знаешь, чем заниматься?

– Пока нет, я только пришел. – ответил Джордж.

– Давай ко мне, я тут разбираюсь с мебелью. Ты слыхал, Эван помог обнаружить какой-то новый участок в височной доле.– Стивен ухватился за пару стульев.

– А там остались новые участки? – Джордж ухватился еще за одну.

– Оказывается, да. Он переобучил свою сеть. И та предположила, что еще один участок в височной доле мозга мог быть пропущен. Приглашает обсудить всех желающих. – Стивен улыбнулся. – Не доверяет своей же сети.

Стивен был старше Джорджа на год. И очень любил все новое. Как и все дети. Но он больше. Вдвоем с Джорджем он тащил и расставлял стулья для будущего события, попутно обсуждая, что еще свежего накопал в сети.

Вокруг уже собралось много мальчишек и девчонок. Почти всех Джордж знал. Кого-то больше, кого-то меньше, но вообщем-то, это было замкнутое сообщество, очередное будущее сверхпоколение.

Приходили и незнакомые люди, кто-то был связан с этой школой, кого-то занесло сюда просто посмотреть на собрание молодых гениев. Джордж увидел несколько таких незнакомых ему лиц. Среди них мужчину и мальчика, по виду ровесника. Они разговаривали, после чего мужчина повернулся и пошел в направлении улицы, а мальчик остался, рассеянно оглядываясь по сторонам.

Джордж продолжал носить стулья и больше не наблюдал за мальчиком. Людей на площадке прибавлялось, большая часть учеников уже была здесь. Завелся гул разговоров, закипело общение в сети. Джордж на минуту опять почувствовал себя нехорошо.

– Эй все в порядке, Джордж? – отозвался Стивен.

– Да, Стиви.– Джордж не хотел говорить на эту тему и попытался увести разговор в другую сторону. – Что слышно про взломы? Говорят, та сеть сильно продвинулась в перехвате.

– Да. Читал на днях, она уже может полностью взламывать вестибулярный аппарат. Теперь они не думают, что это какой-то малолетний балуется. Все становится серьезно. Одна из черных сетей, может управлять движениями, правда пока не больше минуты вроде. Но если она повзламывает еще пару миллионов и подтянет их данные, будет тяжело. Ее создал какой-то хакер, то ли группа хакеров. «Блуждающий дьявол» – хорошое название, а?

– А кого она взламывает?

– Тех у кого слабые боты. Или, допустим, если болеешь, и боты дотягивают имунную систему. Надо бы узнать об этом. – Стивен смотрел на Джорджа, но тот был где-то далеко. – Ладно, схожу еще принесу стульев.

Он пошел за следующей парой. Джордж посмотрел на место, где стояли те двое, а после разошлись.

– Привет.

Он повернулся. Перед ним стоял тот мальчик. Джордж смотрел на него, не сразу замечая сходство, как обычно люди не понимают, почему по мнению других могут быть похожи на кого-то. Однако Джейсон был подготовлен, и более похожего на себя не нашел.

– Привет. – ответил Джордж. – Я видел тебя. Ты был с мужчиной. Там, возле входа.

– Да. – сказал Джейсон. – Ты Джордж?

– Да. ответил Джордж. – А ты?

– Я – Джейсон.

– А тот мужчина твой папа?

– Да. Говорит, что да.

– Как это?

– Ну вообщем, он мой папа.

– А откуда ты знаешь мое имя?

– Он сказал. – ответил Джейсон.

– А он откуда знает?

– Он говорит, что он и твой папа.

Джордж выпучил глаза на Джейсона.

– Тогда, ты мой брат? – Джордж продолжал изумленно смотреть прямо на него, не веря пока, что мальчик напротив говорит правду.

– Да, – спокойно ответил Джейсон. – Он сказал мне, что ты не поверишь. Но я очень рад, это так классно. Отец велел сказать вот что. Тебя зовут Джордж Соренсен, но Соренсены не твои настоящие родители. Твой отец Эндрю Берг, а мы с тобой сводные братья. Когда ты появился на свет, ему сказали, что ты умер. Тебя забрало правительство и отдало семье Соренсенов. Отец узнал об этом недавно, когда ты был уже взрослым, он попросил, чтобы тебя приняли в школу Пибоди. Поскольку он принимал участие в разработке программы для этой школы, его просьбу выполнили. Поэтому ты здесь.

– А ты в это веришь? – спросил Джордж.

– Не очень. Но папа сказал, что ты очень умный и логически сопоставив все, поймешь, что это правда.

Джордж посмотрел по сторонам. Он увидел как дети оборачиваются и подолгу смотрят на них. Так значит, это правда. Этот страх, что за ним следят и странное чувство, что здесь он не совсем свой, а может даже совсем не свой.

– А почему он не пришел сам? – Джордж видел, как ученики один за одним оставляли свои занятия и поворачивались к ним.

– Он не может. Говорит, что сюда ему нельзя. Прислал меня.

– А почему?

Стивен услышал шум в сети. Повернулся, увидел Джорджа и рядом с ним еще одного мальчика. Стивен замер и смотрел на них двоих. Они были очень похожи, примерно одного роста и телосложения. Оба худощавые и спокойные, по виду стеснительные, но взгляд прямой и проницательный. Один направил свой на второго и второй ответил таким же зеркальным взглядом. Они о чем-то говорили.

– Я должен помочь тебе сбежать с нами. Он на улице в машине.

Джордж был старше и умнее брата. Он понимал, все присутствующие здесь ринутся за ними. Среди них есть подростки с улучшенным вестибулярным аппаратом, они бегают и реагируют быстрее остальных. Он тоже мог бы развить неплохую скорость, но Джейсон вряд ли справится. Однако рискнуть можно, они недалеко от улицы, если не выгорит, то он хотя бы узнает, что все это значит.

– Эй Джордж, кто это с тобой? – крикнул Стивен.