Читать книгу Монстры - Дмитрий Пригов - Страница 8
Слово, число, чудовище
Демоны и ангелы текста
Оглавление1989
Предуведомление
Чуяли ли вы (о, конечно! конечно чуяли! кто не чуял?! – нет такого), как под тонкой и жесткой корочкой стиха пузырится вечно что-то, пытаясь разорвать ее зубами, вспучить спиной своей бугристой пупырчатой! Это и есть демоны текста, внаружу выйти пытающиеся, и выходят, да нет им как бы языка среди этой расчерченной поверхности. И вот разгрызают они слова, разваливают их по слогам, в разные дикости, для слуха и глаза еще не изготовленного для невидения их, эти куски соединяя.
Но тут же бросаются им наперерез белые ангелы текста, выхватывая из их зубов слова в их предначертанной целости, и распевают как имена, с другими неспутываемые и ни в какие, кроме равенства, возможной одновременности и разной слышимости звучания, отношения не вступающие. И поют ангелы! И поют! А демоны рычат и рвут! А ангелы поют! А демоны рычат! А ангелы поют!
Мой друг, бежим к живым Ешумам
На берег океана Уберт
Где шумом нас омоет Шуман
И шубою укроет Шуберт
И в жабрах рыбы Еныбах
Задышит старец хлебный Бах
Бежим, друг
Бежим
К Ешумам
На берег
Океан
Шум
Шууум
Шууууммм
Шууумммм
Шууубееерт
Еныбаааххх!
Бах
Вот я словно лесная лань
Лечу – за мной солдатский топот
И выкрики и злая брань
И следом словно вал потопа
Смывает всех! и я одна
Стою и на песке у дна
Вижу:
Я
Ты
Она
Лаань леснаааяяя
Топооот солдааатский
Выкрикиии дииикиеее
Вода
Песок
Дно
И я одна
Летит, летит железная страница
Из жизни маршала времен второй войны
Над ней колдует маленькая птица
По имени людей Торойв Ойны
Непобедимая
Да
Страница железнааааяяя
Маршаааал войныыы
Маааршааал Жууукооов
И мааааршааал Рокоссооовскииий
И маааршааал Кооонееев
И война
И птица
И я
Ты
Они
Непобедимые
Берешь топор, выходишь в лес
И рубишь дивный ствол Ванливо
И слышишь голос с поднебес:
О, что ты сделал, раб чванливый
А что я сделал? —
А Ванливо кто срубил? —
Я срубил! —
Тогда обернись! —
И что? —
Видишь Даобер Нись? —
Не вижу! —
Бедный мой! —
Не вижу! —
Бедный мой! —
Но я не вижу! —
Сейчас увидишь!
Блестящая Вена, десятые годы
И Штраус со скрипкой как змейка поет
Эрцгерцога ужас, Валькирий полет
Во тьме проступающий лик Тыегоды
И Гитлер приходит, и я прихожу
Босая, невидящим взглядом гляжу
На Восток
И Вена блестящая
Годы десяяятыеее
Штраус поеееет
И Вагнер
Шенберг
Шостакович
Ужас
Я на большой горе стояла
И сердце мне орел клевал
И медленно околевал
И кудри я его ласкала
И свое сердце проклинала:
И, мое каменное сердце!
Ты разве пища для младенцев
Небесных
О-о-о!
Я шла в октябрьской демонстрацьи
Над мною плыли облака
В моей груди колокола
Звучали, и под жестким настом
Размыт был тонким слоем враг
И каждый мой невинный шаг
Был победой над ним
И я шла
И враг размыт
И враг разбит
И враг бежит-бежит-бежит
Иду по полыни я по белене
Навстречу мне Жуков на белом коне
Лицо его словно кипящий алмаз
Но не отвожу я невинная глаз
Ему говорю: Что твой конь-то рыдает? —
Уж больно лицо твое дивно пылает!
Отвечает он
И твое пылает дивно! – говорю
И Твое ослепительно, словно солнце в зените! – говорю
И Твое нестерпимо пылает, как свод золотой небес! – говорит он
Смотреть невозможноооо! – рыдает конь
Вот шагом строевым волчица
Проходит зимнею Москвой
За нею что-то волочится
Как красный на снегу подбой
Пред ней бегут все оробелые
Я подхожу к ней черно-белая:
Иди домой! – говорю
А где дом мой? – рычит она
Дом твой в доме отца твоего! – говорю я
А кто отец мой? – спрашивает
Кто отец твой? —
Кто отец мой?
Тогда я – отец твой!
Злая кошка на улицу вышла
Огляделася важно и прытко
Тут и я выхожу из калитки
Она плачет притворно и пышно
А и я говорю: Ах ты змей!
Да и посохом прямо пред ней
Как вдарю
А из земли – фонтан черный, как кошка злая на улицу вышедшая, важно и прытко по сторонам оглядывающаяся, а из калитки – ангел белый, а она пред ним плачет притворно и пышно, а он: Ах ты, змей! – да как посохом ударит перед ее носом, а из земли – фонтан черный, вроде кошки злой, что погулять вышла по сторонам оглядываясь притворно и пышно
Мне ноги жгли железом красным
И разрезали на ремни
Но я была как снег прекрасна
Морозные стояли дни
Я пела голосом Лазо:
Япе! Лагол! Осомл! Азо!
Япееее
Лагооол
Осооомл
Азооо
Уже душа томится счастьем
Уже забыла все на свете
Пред ней как маленькие дети
Резвятся-прыгают несчастья
Она их гладит по головке
И на меня глядит неловко
И говорит
Может, усыновим? а? —
Конечно, дорогая! одним-двумя больше! вон, их там миллионы резвятся в комнатах наших! а то что-то уж очень ты счастьем затопилась!
