Читать книгу Имперский вор. Том 5 - Дмитрий Ра - Страница 2

26 октября, Российская империя

Щаповский овраг, группа Стаса Кулагина

После ухода группы Каменского с поляны прошло часа два, прежде чем вырубленные им назаровцы очнулись.

Стас последним – от того, что его тряс Васька Петров.

– Кулагин, блин! Да ты живой?!

– Живой… – пробормотал Стас и попытался сесть.

Последнее, что он помнил, – склонившееся над ним озабоченное лицо князя Каменского. Или это приснилось? Надо ж, бред какой…

С трудом поднявшись, первым делом он пересчитал своих. Петров, Урусов, Гладышев, Чацкий… все тут. Стас принялся оглядывать поляну и едва не заорал.

Да тут, кроме них, все мёртвые, блин!

И не просто мёртвые… Не то чтобы он мертвецов не видел… видел похороны не раз. Но чтоб вот так да столько…

А вон там… и там… однозначно не человечьи останки.

– Блин… – прохрипел рядом Игорь Чацкий. – Да это же скроф из разлома…

Точно. Но двухголовая тварь, больше всего похожая на кабана, внушала уже не ужас, а омерзение. Потому что от неё и половины не осталось.

Разлагающихся монстров на поляне было полно. Значит, тут действительно открывался разлом!

Но явно после того, как случился бой. Магический бой, хотя у охотников были же автоматы. Почему они не стреляли?..

И Стас вспомнил тех, кто напал на охотников.

Это был Каменский со своими дружками! Сначала Стас узнал белобрысого парня – того самого, который оказался оборотнем. Потом, когда они уже положили всех охотников, узнал и остальных. Та сама группа курсантов, с которой назаровцы должны были подраться ещё в сентябре, но ушли за добычей.

И вот же она, добыча! А где тогда Каменский? И как вообще курсанты сюда попали?!

Урусов, бестрепетно сидевший на корточках около одного из человеческих тел, обернулся и с удивлением сказал:

– Слушайте, этот мужик помер часа три назад… Тёплый ещё, но точно не меньше трёх часов прошло.

– И чего? – переглотнув, спросил Стас.

– А того, что скроф давно должен был вообще исчезнуть.

– А-а-а…

– Так это Щаповский овраг же, – проговорил рыжий Гладышев. – Тут же эта… аномальная зона. Может, тут разложение не такое быстрое? Или разлом вот только открывался… Хотя тогда нас бы тоже порвали.

– А чё стоим тогда? Ещё можно что-то собрать! – опомнился Чацкий. – И валить отсюда.

Честно сказать, Стас Кулагин свалил бы отсюда прямо сейчас. Бегом, хотя ноги какие-то как затёкшие вроде. Ну да, их же связывали, потому и затёкшие.

Некоторое время парни собирали ингредиенты в заранее припасённые мешочки и флаконы. Собранное уже не испарится, не исчезнет. Правда, собирали вчетвером: Чацкий блевал в кустах. Монстры ладно, хрен бы с ними, в виртуалке всякого навидались. Но вот разорванная на куски бригадирша чёрных охотников…

Кажется, её звали Лиза. Да, точно…

Закончив, назаровцы тупо стояли в центре поляны – там, где недавно валялись связанными, образуя своими телами подобие пентаграммы.

– Я вообще ничё не понял, – признался Васька. – Чё это было? Зачем охотники нас убить хотели?

– Ритуал, – откликнулся Урусов. – Я что-то такое слышал… Вроде как есть такое плетение, которым открывают разлом без портальщика, но для этого нужно жертвоприношение.

Помолчали.

– Ну пусть, – сказал Васька. – Но Каменский-то со своими откуда взялся, а? Они точно были? Может, нас сглючило так…

– Всех разом? – хмыкнул Гладышев. – Кто-то точно был. Потому что разлом тут открывался, и монстров кто-то положил. И охотников тоже, но до разлома. Они магией убиты.

Урусов покачал головой:

– Не все. Троих как будто в висок резанули. А остальные да. Но вот бабу монстры разодрали, точно.

– Похоронить бы надо… – нерешительно сказал Стас, и Чацкий, выбиравшийся из кустов, метнулся обратно.

Так-то да. Мужики ещё ладно, а вот к бригадирше Лизе и подходить-то стрёмно. Но если оставить здесь тела, кто-нибудь их да найдёт. И начнётся следствие. Ведь могут и найти по следам, по отпечаткам, кто именно тут был, кроме охотников. Лучше закопать, причём подальше от поляны.

– Надо, – подтвердил Урусов. – Уже потому, что парней Каменского подставлять нельзя. Они же нас спасли.

– И оружие закопать с ними, – разумно добавил Васька Петров. – Раз разлом открыли не охотники, то на автоматах не только их отпечатки.

– Хороним, – решительно сказал Стас. – Без вариантов.

К ночи они справились с этой жутью. Осталась одна проблема: тел охотников было только десять. То ли одиннадцатого монстры сожрали, то ли он выжил и ушёл…

Но вряд ли этот мужик пойдёт в полицию, себе дороже. Так что чёрт с ним, если и выжил.

* * *

– Какие гости ко мне пожаловали! – ехидно произносит Дориан, наконец-то закрыв свою мерзкую пасть. – До чего же я счастлив видеть вашу светлость!

С-сволочь! Вонючие носки Гамены тебе в рот!

– А я-то как! – говорю с энтузиазмом. – Но какая же я светлость, Дорик? Так, сиятельство…

Обращение «ваша светлость» в России используется по отношению к светлейшим князьям, получившим этот титул за особые заслуги. Таких в империи раз-два и обчёлся – человек пять. Так что мои парни могут решить, что мужик просто с именованием ошибся.

Говорит-то божок по-русски. Послушал нас со стороны – и готово, знает язык. Боги все полиглоты по определению.

Но мой ход не прокатывает. Дориану совершенно пофиг на инкогнито переродившегося инквизитора Никраса Борха, и он продолжает:

– Вижу-вижу, что в этом воплощении магии света у вашей светлости минус единица. И какими же судьбами вас сюда занесло, глубоко мною уважаемый инквизитор?

Твою ж мать!

Ну, терять мне уже нечего… Даже если я перейду на родной язык, Дориан будет говорить на русском. Сука.

– Решил навестить, – скалюсь в ответ. – Как не проведать хорошего знакомого, узнав о его тяжёлом положении… Скорблю вместе с тобой!

Я блефую – но попадаю в точку. Дориан… сказал бы, меняется в лице, но с этой тварью всё ровно наоборот: он перестаёт менять лица. Теперь он однолик, причём морда ещё та. Длинноносая, узкоглазая и узкогубая. Ну, всё лучше разверстой бездны во рту.

– Тея, стерва, доложилась, – сплёвывает он.

Уверенно продолжаю:

– Что, Дорик, несладко под пятко й Карха? Много дырок уже он в тебе каблуком навертел?

– Уважение имей, – бурчит бог торговли. – Моё имя – Дориан!

Щурюсь:

– Уважение? К тебе? С чего бы?

– С того, что ты находишься в моём мире, – сладко поясняет Дориан. – Вместе со своими новыми прихвостнями. И эфира тут не-е-ет, ваша светлость, вот незадача. А сила у меня е-е-есть…

Он указывает на ров.

Сила есть. А вот то, что он не обвалил камни у нас под ногами, говорит о том, что я ему зачем-то нужен. И я даже знаю зачем. Божки вообще разнообразием не отличаются. И при всей хитрости Дориана со мной у него только два варианта, как и у Теи. Попытаться сдать меня Карху – или взять с меня клятву уничтожить Карха. И скорее, второе.

– Ну раз у тебя есть сила, то убери ров, и мы поговорим без свидетелей.

Дориан кривится.

– Они не слышат нас.

Невольно оборачиваюсь и вижу: парни уже отошли ото рва. Палей что-то втолковывает его высочеству, Токсин и Лекс, усевшись на задницы, перебирают флаконы с зельями, Крайт продолжает вылизываться. То есть Дориана они не только не слышат, но и не видят. И думают, видимо, что я продолжаю попытки построить портал. Потому не мешают мне.

Божок без труда перемахивает ров и оказывается в двух шагах от меня.

– А теперь, ваша бывшая светлость инквизитор Никрас Борх, предлагаю пойти со мной добровольно.

– И куда приглашаешь?

– Там увидишь. И я не приглашаю, я сообщаю. Не пойдёшь сам – отволоку.

Его лица снова меняются так, что я не успеваю отследить их выражений. Но это – личная фишка Дориана… от силы не зависит. И силы у него мало, судя по тому, что он даже не попытался меня схватить. А ведь раньше мог бы не только схватить, но и мгновенно перенести, куда ему захочется.

Он бог. Пусть и низший. И раньше я мог противостоять ему лишь потому, что был инквизитором.

В моём мире инквизиция – это орган контроля, призванный регулировать божественную деятельность. Следить, чтобы боги держали себя в руках (и прочих конечностях) и не творили непоправимого. Если с пафосом: чтобы не способствовали воцарению хаоса.

Вот чтобы подобный сценарий не сбылся, и существовала инквизиция. Так повелел Высший. Собственноручно поставил на душах избранных магов свои печати, ограждающие от божественной мстительности.

После перерождения на мне сохранилась лишь одна печать – ограждающая от ментального воздействия. Так что будь Дориан в полной силе, он не стал бы со мной разговаривать.

Впрочем, стоит признать, что если сил у него осталось даже меньше трети – справиться со мной в этом мире он сможет без труда. Опасается только… и я даже догадываюсь почему.

А значит, выход у меня один.

Блефовать.

– Отволочёшь? – ухмыляюсь я. – Меня? Меня, Дорик?

И плету перед ним иллюзию – бог тьмы Карх в натуральном обличье. Тёмная тварь, больше всего смахивающая на осьминога. Щупальца тьмы, извиваясь, неторопливо тянутся к Дориану, и он…

…падает на колени.

– Нет! Не надо! Пощади!

Надо же, как Карх их запугал. Впрочем, во всех мирах мало что есть страшнее тьмы. Даже для богов.

Я прыжком передвигаюсь к нему, валю на камни и хватаю за горло. Дориану кажется, что душат его щупальца тьмы, и он даже не пытается сопротивляться. Безмерно боится Карха. И визжит.

Приятно слышать. Но вот эфир мне стоит поберечь. Мой источник существенно расширился после поглощения кристалла силы, но он всё равно конечен.

Иллюзия медленно тает, открывая меня. Одним коленом я стою у божка на груди и продолжаю сжимать его горло. Несильно.

– Заткнись.

Дориан тут же замолкает и шепчет:

– Пощади…

Краем глаза я замечаю своего кота: он подбежал совсем близко. Недоумевает:

«Старший в порядке?»

«Да. Стой здесь, понадобишься».

А за моей спиной явно стоят парни, которые не видят бога, но видят, что я занимаюсь чем-то странным.

– Каменский? – напряжённо окликает меня Лекс.

– Позже, – откликаюсь я.

– Камень! – почти орёт Токсин.

Ну да, они же меня не слышат.

«Крайт! Передай Лексу, чтобы они меня не трогали. Я занят».

– Пощади… – Дориан уже хрипит, хотя я вовсе его не душу.

Так, сейчас я получу божественную истерику. Надо снизить градус ужаса.

Спокойно говорю ему:

– Я не Карх. Я тот, кто лишил его части тьмы.

Но эта инфа божка ни разу не утешает.

– Я знаю, – сдавленно говорит он.

Не понял… То есть он испугался именно меня, не Карха?

– Чего ты хочешь? – сдавленно спрашивает Дориан.

– Выбирай, – предлагаю в ответ. – Могу выпить тебя. А могу забрать то, чем ты так дорожишь. Часть тебя…

– Ты… не надо! Я не хотел причинить тебе зло! Послушай, Тея рассказала мне, что ты теперь как Карх…

Ну не то чтобы прямо как Карх. Но такая репутация мне только на руку.

– Я даже лучше, – ухмыляюсь в калейдоскоп лиц перепуганного бога. – Потому что могу предложить тебе третий вариант.

Командую Крайту:

«Прыгай туда, где мои руки, и вонзи когти, только легонько».

Кошак мгновенно исполняет приказ, и одновременно я накладываю на него иллюзию химеринга. Сам усаживаюсь рядом и говорю Дориану:

– Мой зверь тебя выпьет. Он голоден.