Читать книгу Происхождение алфавита. Взгляд со стороны - Дмитрий Утробин - Страница 3

Немного об остроте проблемы. Когда работы великих лингвистов XIX―XX столетий И. А. Бодуэн де Куртене, Л. В. Щербы, Ф. де Сосюра, Н. С. Трубецкого и других привели к пониманию того факта, что мельчайшей составляющей языка человека является фонема (звук), отчего речь любого народа можно очень точно передать при помощи довольно ограниченного числа знаков (обычно не более сорока), практическое воплощение всего этого – буквенно-звуковое письмо2 (часто употребляется не совсем корректный термин «алфавитное») использовалось на нашей планете уже около трех тысячелетий! И, вне всякого сомнения, его существование сильно поспособствовало этому открытию. Так, какими же знаниями в области лингвистики, какой чудовищной прозорливостью или интуицией должен был обладать тот безвестный гений, что практически с нуля, на голом месте изобрел первый еще очень несовершенный алфавит? Всего величия этого прорыва мы сейчас уже не можем по достоинству оценить. Нам это кажется вполне естественным, нас этому учили с детства. Однако вспомните, в школе мы обучались чтению сначала по слогам: «Ма-ма мы-ла ра-му». Ведь именно так – слогами мы слышим и воспринимаем звуки речи изначально. Оттого теоретические построения о буквенно-звуковом письме, как продукте закономерного развития письменности, заложенные в наши школьные учебники истории, вызывают у большинства ученых, специалистов по палеографии3 изрядную долю скепсиса. Эта схема развития письма: синтетическое (рисуночное) → логографическое → слоговое → звуковое, неизбежно должна была бы забуксовать на его предпоследнем этапе. Придумав слоговое письмо, человек получал в свое распоряжение удобную, инстинктивно понятную и легкую в запоминании (около ста знаков!) систему, отчего пропадал всякий стимул для дальнейшего ее совершенствования. Перешагнуть этот рубеж под силу лишь величайшему из гениев. Тут в пору говорить уже о божественном откровении! Однако таланты подобного масштаба, сумевшие настолько далеко опередить свое время, рождаются крайне редко. И вероятность того, что именно такое прозрение стало причиной изобретения звукового письма уже во II тысячелетии до н. э., ничтожно мала.

На данный момент существует несколько версий появления первого алфавита. Самая старая – египетская. И основывается она на сообщениях античных авторов: «Египтяне первыми обозначили познанное умом при помощи изображений животных (эти древнейшие памятники истории человеческой все еще сохраняются высеченными на камнях), и они утверждают, что именно они изобрели буквы; впоследствии финикияне, поскольку им принадлежало первенство на море, перенесли их в Грецию и присвоили себе славу изобретателей букв, хотя в действительности они их не придумали, а только заимствовали»4.

Таблица 1. Одноконсонантные египетские иероглифы.

Не исключено, что иностранец, знакомый с египетскими иероглифами, мог использовать этот принцип для создания собственного письма. Здесь к месту будет вспомнить легендарного еврейского пророка Моисея, научившего евреев писать, который, по преданию, воспитывался в семье египетского фараона. Правда, не совсем понятна в связи с этим графическая форма семитских знаков. Они как-то мало похожи на свои египетские прототипы. Либо изобретатель семитского письма использовал только сам принцип, а форма знаков была принята им, исходя из местных реалий, либо она претерпела довольно значительные изменения с течением времени. В последнем случае где-то должны были сохраниться надписи, содержащие переходные формы. Вполне может быть, что к таковым относятся так называемые протосинайские символы. Знаки гублского (библосского) слогового письма также производят впечатление чего-то среднего между египетскими иероглифами и семитскими буквами. Однако, учитывая все вышесказанное о трудности перехода от слоговой письменности к звуковой, очень сомнительно чтобы оно было предком семитского алфавита. Скорее наоборот – предок семитского письма был прообразом для гублского. Доказать или опровергнуть все это невозможно, поскольку обе эти письменности до сих пор не дешифрованы.

Делались попытки доказать происхождение семитских знаков из египетского письма. Причем как из иероглифов, так и из образованных от них иератических и даже демотических знаков. Последний вариант отметается сходу, поскольку демотика появилась уже позже первых алфавитов. Да и первые два поддержки не нашли, ведь ассортимент египетских символов настолько широк, что при желании в них можно найти прототип, наверное, к любому знаку любой письменности. Известный египтолог Курт Зете считал, что семиты – гигсосы, на протяжении нескольких столетий правившие Египтом, позаимствовали там лишь сам принцип консонантного письма, а внешнюю форму изобрели заново, исходя из своих культурных традиций. Теория эта на сколько интересна, на столько же и недоказуема. В качестве предка буквенно-звукового письма без особого успеха пробовали представить и всевозможные виды древней клинописи. И многообещающую критскую теорию после дешифровки линейного письма Б также не удалось подтвердить. Возможно, прояснить вопрос происхождения буквенно-звукового письма могли бы протопалестинские надписи, производящие впечатление постепенного перехода от рисуночного характера символов к геометрическим формам, характерным для семитских знаков. Однако общепринятого и поддержанного большинством в ученом мире прочтения до сих пор не существует. Ситуация, прямо скажем, тупиковая.

Существенно расходясь во взглядах на происхождение буквенно-звукового письма, большинство ученых все же сходятся в том, что оно было изобретено лишь один раз и в одном месте, а все существующие на данный момент его разновидности происходят от самого первого. Так может, есть смысл подойти к решению этой задачи с другой стороны? Для начала выяснить, какой из известных нам алфавитов древности появился раньше всех остальных. В таком случае, он, скорее всего, окажется или тем прототипом, с которого все началось, или будет наиболее близок к нему. На основании этого можно будет вплотную подойти уже к самой проблеме происхождения буквенно-звукового письма.

Вопрос первенства в изобретении алфавита также не является простым. И расхожее мнение о том, что первопроходцами здесь были финикийцы – небольшой народ, живший в древности на ливанском побережье, давно и безнадежно устарело. Ведь почти одновременно с финикийским в некоторых государствах Аравийского полуострова использовалось письмо южноаравийское (минеосабейское). Кроме того, свой собственный клинописный алфавит имел древний торговый город Угарит. Но и это не все. На заброшенных бирюзовых рудниках Синайского полуострова было найдено несколько надписей, сделанных так называемым протосинайским письмом. Количество знаков в нем (не более сорока) должно говорить нам о том, что оно также является буквенно-звуковым. Но пока все попытки дешифровать его не увенчались успехом. Еще один вид письма, названного протоханаанским, представлен немногочисленными фрагментами, найденными на территории Палестины. Дешифровка его из-за мизерного количества рабочего материала представляет определённые трудности и прорыва здесь ожидать в ближайшее время не приходится.

Дешифрованные системы буквенно-звукового письма: финикийская, южноаравийская и угаритская, имеют очень существенные различия. Однако некоторая часть знаков в них очень близка по внешнему виду и, что особенно важно – по фонетическому значению. Все они используют одинаковый консонантно-звуковой принцип, заключающийся в том, что в них используются знаки в основном для согласных и полугласных звуков (таких, как русское й). Поверить в то, что все они возникли самостоятельно и независимо друг от друга довольно сложно, и мысль о происхождении их от одного общего предка кажется наиболее правдоподобной.

Предположим, что одна из этих вышеперечисленных систем письма и является прототипом для всех остальных. Но какая? Если судить по датировке, то ею, скорее всего, должна бы быть протосинайская. Бирюзовые рудники, где были обнаружены фрагменты этого письма, эксплуатировались лишь трижды: в XVIII, XVII—XVI и XV веках до н. э. Соответственно, к какой-то из этих дат и следует приурочить их нанесение. Самые ранние из протоханаанских надписей датируют XVI веком до н. э., а угаритских – XV веком до н. э. Старейшую финикийскую граффити на гробнице царя Ахирама относят к 1000 году до н. э. (есть и другие версии датировки), несколько моложе южноаравийское письмо. Однако в ситуации, когда каждая новая находка может существенно «состарить» любую из этих систем, датировка уже не может играть решающей роли. Обращение к письменным источникам также особых результатов не дает. Древние авторы отдают первенство в изобретении буквенно-звукового письма то египтянам (протосинайское или протоханаанское письмо, как переходная форма), то финикийцам, то сирийцам (Угарит – сирийский город). Здесь мы имеем прочный паритет. Правда из гонки отсеивается явный аутсайдер – южноаравийский алфавит. Но какой из оставшихся четырех появился раньше остальных? Небольшая зацепка появляется при сравнении графической формы знаков. Из табл. 2 хорошо заметно, что символы для звука s финикийской, угаритской и южноаравийской письменностей имеют общее происхождение. Но самое интересное здесь то, что без угаритской графемы оно никак бы не просматривалось! И, следовательно, первоисточником в этой тройке может быть только она! Другой пример, не менее красноречивый – знаки для звука d. Если посмотреть на вторую графу, то вроде бы особого родства не видно. Но заменив угаритский делет на знак для d (третья графа), мы заметим, что оно становится достаточно явным. И это находит вполне естественное объяснение из истории развития угаритской фонетической системы, в которой интердентальный d в отличие от других семитских языков переходит в зубной d.

Таблица 2. Сравнение некоторых древнесемитских знаков.

Наш выбор остановился на угаритском письме. Что еще кроме приведенных выше наблюдений может утвердить нас в правильности выбранного пути? Первое, несомненная древность его (XV век до н. э.), сравнимая с другими кандидатами. Второе, легенда, дошедшая до нас в пересказе Диодора Сицилийского: «…письменность изобрели сирийцы [Угарит расположен в Сирии], от которых ее заимствовали и передали эллинам финикийцы, приплывшие вместе с Кадмом в Европу, почему письмена и называют финикийскими…»5 Не противоречат моему предположению и греческие сообщения о первенстве финикийцев в изобретении алфавита, ведь греки иногда причисляли к финикийским городам и Угарит. Однако, глядя на странные клинописные знаки угаритского алфавита, очень трудно поверить в то, что они могли стать предтечей всего современного письма от девангари до латиницы и кириллицы – настолько непохожи они на современные буквы. Так, каким образом угаритские клинописные формы трансформировались в линейные семитские? Вопрос этот немаловажный. Ведь мысли о том, что угаритское письмо является предком всей алфавитной письменности, высказывались неоднократно. Но пока не станут ясны принципы видоизменения клинописных знаков в линейные, эта гипотеза не стоит и выеденного яйца. Для того, чтобы ответить на этот вопрос, попробуем представить себя на месте ученого-археолога, который хочет поделиться со своим коллегой с другого континента радостью открытия нескольких табличек с клинописью. В наше время все проще простого – сфотографировал и отправил по почте. А если на дворе XVIII век, когда ни то, что интернета, а даже фотоаппарата еще не изобрели? Можно отправить другу гипсовый слепок с таблички, но куда проще выслать письмом зарисовку.

Рисунок 1. Отображение знаков угаритского алфавита при помощи элементов типа КоТ (а) и ГТШ (б).

На рис. 1а видно, как могла выглядеть такая зарисовка. Клинья, выдавленные стилосом в глине, здесь заменили, похожие на них, элементы типа клинообразный треугольник (КоТ). Такая схематизация принята в среде ученых, занимающихся древней письменностью. Однако в наше время чаще стали применять другой элемент, возникший на основе КоТ. Назовем его: гвоздь с треугольной шляпкой (ГТШ). Как выглядят знаки угаритского письма, изображенные с помощью ГТШ можно увидеть на рис. 1б.

Жители Угарита были не менее изобретательны, чем современные ученые и параллельно с официальной клинописью в городе существовала его бытовая разновидность – курсив (скоропись). Она отличалась большой демократичностью, рабочим материалом для нее могло служить все что угодно: плоский камень, затвердевшая глина, кость, дерево и даже пальмовый лист. Причем задолго до наших дней клинописные знаки схематично изображались (вырезались, выцарапывались, наносились краской (чернилами)), используя все тот же самый пресловутый КоТ! Но и угаритяне здесь не были первооткрывателями, ведь намного раньше, чем они также точно поступали и шумеры! Разумеется, обожженная глина – чрезвычайно прочный материал, тексты, нанесенные на нее, при определенных условиях могут храниться практически вечно, и в этом эй конкурентов среди природных минералов почти нет. Но для бытового письма это качество не имеет решающего значения. Долго ли должны храниться: список предполагаемых покупок, который вы составляете перед походом по магазинам, или записка учителю вашего ребенка с просьбой отпустить его с последнего урока? Я уже не говорю о любовной переписке, которую лучше бы уничтожать сразу же после прочтения. Уступая в монументальности, угаритский курсив несомненно выигрывал в скорости письма. Конечно, опытный писец заостренной палочкой на сырой глине выдавит послание куда быстрее, чем ее вырежет на дереве обычный грамотный человек. Но сырую глину надо еще и обжечь или хотя бы высушить на солнце, а записка на дереве готова уже сразу после нанесения знаков. А ведь был еще более простой в обращении материал, такой как пальмовый лист. И он, судя по всему, преобладал, о чем на Крите долгое время сохранялись предания. О них сообщал Фотий: «Финикийские буквы. Лидийцы и ионийцы возводят их к финикийцу Агенору. Им возражают критяне, говоря, что название происходит от писания на пальмовых листьях