Читать книгу Десять привычек, или За один взгляд до… - Дмитрий Ващенко - Страница 2

«Осень» – одно слово, пять букв и бескрайнее количество депрессивных эмоций. Казалось бы, жизнь бьёт ключом и ты всего лишь типичный человек. Такой же, как и миллион других. День, в котором ты живёшь, окутывает каждого жителя твоего города. Он никаким образом не влияет на тебя сильнее, чем на других. Но, тем не менее, ты начинаешь этот холодный и пасмурный день с мысли о том, что готов убить каждого, кто нарушит границы твоего личного пространства. С этого, наверное, и начинается переосмысление жизни. Той беззаботной жизни, которая больше не вернется. Так было и у меня. Я старался отстраниться от социума как можно дальше. Присутствие большого количества людей в моей жизни казалось мне невозможным. Вы можете считать меня больным, одиночкой, социопатом…Мне плевать. Мой эгоизм не знал меры. Я хотел жить лишь для себя и по итогу быть сожженным в местном крематории, а не видеть слезы родных, которые стоят напротив моего усопшего тела и горюют по невозвратной утрате, перед тем как заколотить крышку моего гроба, попрощавшись со мной окончательно.

Не то чтобы я настолько сильно не любил людей, просто я не нуждался в их присутствии в моей жизни. Мне казалось, что таким образом люди тратят свое время попросту. Все мы одержимы тем, чтобы кому-то понравиться, найти в знакомстве свою выгоду. Для кого-то это сулит продвижением по карьерной лестнице, для других это возможность найти спутника жизни, для совокупления и продолжения рода. На момент этих событий мой возраст перешагнул отметку в восемнадцать лет. Я мог бы потратить Ваше время и описать то, как я выглядел, но я хочу, чтобы Вы сами попытались представить меня. Ведь ненароком в этих строках кто-то сможет найти пересечение с собой и привнести краски в мой повседневный образ. В этом возрасте я не горел желанием думать о потомстве, работы у меня не было, ведь, по словам моих родителей, я еще успел бы наработаться за всю оставшуюся жизнь. Поэтому особого смысла искать собеседника я не видел. В какой-то мере в этом промежуточном периоде я старался думать об учебе и о том, как получить бесполезный кусок склеенного между собой картона, который мы привыкли называть «дипломом».

Это было самое обычное осеннее утро, которое ничем не отличалось от любого другого. Вместо яркого солнца меня разбудил мерзкий холодный воздух, который безудержно тянулся из открытого перед сном окна. Дверь, которая отделяла зал от моей комнаты, была приоткрыта, из-за чего и создавался этот пронизывающий каждую мою косточку сквозняк. Любой другой на моем месте был бы рад, что смог в очередной раз открыть глаза и взглянуть на этот мрачный, полный злобы, и ненависти мир, но я не привык смотреть на мир через «розовые очки». Если я начинал день с мыслей о том, что «тот свет» был бы для меня лекарством, то ничего хорошего от дня ожидать не стоило. То утро было не исключением. Безграничные рассуждения перед сном о том, что я ничего не значу в этом мире, сказывались на моем не выспавшемся лице. Хотя оно настолько часто было недовольным, что, наверное, сон тут не причем Иногда мне казалось, что все моё существование будет обусловлено в серых тонах. Хотя буду честен, меня все это устраивало. Одиночество было моим всем. Зачем открываться людям и хотеть показаться хорошим, если ты понимаешь, что тебя просто забудут со временем или предадут. И никому уже не будут нужны твои откровения. Так думал и я. И в какой-то мере местами был прав.

Еле оторвавшись от кровати, я направился в ванную комнату. Зеркало, в котором отражалась моя недовольная физиономия, как будто плевало желчью при виде меня.

– Я тоже рад тебя видеть… – сказал я своему отражению. Конечно же это не было правдой.

После не совсем удачных попыток привести себя в порядок я решил позавтракать. Пригоревшая яичница с грубым и терпким кофе была моим коронным блюдом. Не могу понять, как за такое долгое время с этим отвратительным завтраком, я не стал постоянным посетителем гастроэнтеролога. Хотя вру. Несколько раз я уже наблюдался в больнице с острыми болями в районе живота. Несмотря на все диеты, которые умудрялись выписывать мне врачи, я никогда не придерживался правильного рациона питания. Мне казалось, что в наше время не каждый может себе позволить правильно питаться. Вы видели, сколько на сегодняшний день стоит куриная грудка? Такие чувства, как будто каждая вторая курица с прилавка магазина до своей кончины несла только золотые яйца. Просить деньги у родителей я не привык, поэтому довольствовался тем, что удавалось найти в холодильнике. Чаще всего, как Вы уже поняли, найти я там мог упаковку куриных яиц.

Желтые листья деревьев, которые я мог наблюдать через окно, нагоняли уныние. С каждым порывом ветра они опадали на землю, как и моя самооценка. Не то, что бы я был настолько неуверенным в себе, просто не находил себя нужным в этой жизни. Есть более значимые представители, которые смогут выбиться в люди за счёт пап и мам. Эта жизнь предназначена для них, а не для меня, человека, о котором явно не вспомнят, пропади я куда-нибудь пропадом.

Мое детство нельзя назвать особенным. Родители не всегда могли позволить мне то, что было у большинства моих сверстников. В то время, как мои однокурсники (знакомыми их назвать у меня язык не повернется, ведь, по сути, я ничего о них не знал и все наше общение было обусловлено рукопожатием при встрече, перед началом уроков) ездили на купленных родителями машинах, в то время как я по всем карманам своих немногочисленных брюк искал деньги на проезд в автобусе. Признаться честно, меня все это вполне устраивало. Я понимал, что никому ничем не обязан, что у меня всегда есть возможность добиться чего-то в этой жизни самостоятельно. Но, к сожалению, я не горел желанием стремиться к тому, чтобы быть примером для кого-либо. Я понимал насколько это глупо – полагаться на судьбу, надеясь, что все само придёт к тебе в руки, но на тот момент я считал, что всему свое время.

Большинство дней своего детства я проводил на улице. Первые друзья, первые драки и первая скуренная сигарета, как старые книги, откладывались на дальние полки в моих воспоминаниях. К слову, я много читал. Рисовать в голове иллюзорные миры казалось мне в разы приятнее, чем пытаться сделать ярче свое времяпрепровождение в этом бренном мире. Я с головой уходил в классику, был без ума от романов Достоевского и пытался найти смысл в книгах Коэльо. Пытаясь лучше устроить свою жизнь, я зачитывался деловой литературой или книгами, которые должны были быть направлены на мое самосовершенствование. Но я не делал никаких выводов из них и просто пополнял свою библиотеку, которая формировалась постепенно в моем асоциальном мозге.

Времена менялись, а вместе с ними менялись и люди, которые каким-то образом находили точки соприкосновения со мной или моим необычным мировосприятием. Никто из тех, кого я считал близким человеком, не задерживался в моей жизни надолго. И только один человек всегда оставался неизменным. Его звали Тим.

Чтобы понять, как он выглядит, достаточно просто представить себе массивного мужика с заросшим не совсем густой бородой лицом. Вы бы знали, что он только не пытался испробовать на своем лице для роста той самой бороды. Если немного коснуться его личной жизни, то можно узнать, что с девушками у него ничего не затягивалось. Он был чересчур мужиковатым и, на мой взгляд, не всегда правильно умел расположить к себе девушку. Он вел себя с ними чаще всего непристойно, так, как обычно вел себя со мной. Ведь я понимал все его заумные, незаурядные и местами индивидуальные шутки. Ростом он был выше среднего, и на моем фоне не сильно отставал. Некоторые считали нас братьями и находили что-то общее в чертах наших лиц. У нас были одинаково темные волосы, относительно схожий стиль одежды и безгранично неадекватное чувство юмора. Да мы и сами порой считали, что нас объединяет нечто большее, чем просто дружба, ведь были знакомы с «пелёнок». Этот человек всегда был рядом и готов был помочь в трудную минуту. В редких случаях он заменял мне всех: родителей, знакомых и даже психолога. Мы могли днями и ночами разговаривать об одном и том же, помогать друг другу переосмыслить какую-либо ситуацию или найти решение. Хотя наш образ жизни не так часто ставил перед нами такого рода задачи. Он знал меня лучше, чем мог бы и сам подумать. Мне порой казалось, что он – мое отражение. Наши мысли и интересы настолько были схожими, что порой это даже пугало. В наших разговорах не было рамок. Едкий черный юмор раз за разом соскакивал с наших губ. Не могу даже представить, насколько мне было бы стыдно, если бы Вы застали хотя бы часть из этих шуток. Хотя наше поколение все больше становится крайне аморальным и сомневаюсь, что Вы и Ваши знакомые шутите на иные темы, но сейчас не об этом. И пусть иногда между нами и возникало недопонимание, но оно незаметно забывалось и все возвращалось на свои места. Найти наиболее родственную душу в этом мире было бы не реально. Да я и не искал…

С каждой уходящей минутой я все больше понимал, что сегодня опоздаю на учебу. Меня это не особо волновало, но находиться дома, я не горел желанием. Взяв рюкзак с парой небрежно заполненных тетрадей, я покинул стены родного дома и пошёл на остановку, с которой в дальнейшем должен был отправиться в колледж.

Холодный северный ветер с каждым разом все сильнее бил по лицу своим резким порывом. О малейших проблесках света оставалось только мечтать. Громоздкие черные тучи так и намекали, что дождя не миновать, и оставленный дома зонт мог бы пригодиться. Засунув наушники в уши и включив не громко расслабляющую музыку я попытался отвлечься от всех пакостей сегодняшней погоды. Я понял, что это явно не мой день, когда нужный автобус уехал прямо перед глазами.

« Лучшего начала дня и не придумаешь…»

Дождавшись автобуса, я занял место в конце салона и постарался полностью абстрагироваться от этого мира. Но, к сожалению, я не мог отвлечься от своих мыслей. Меня охватывали монологи о безуспешном будущем, о бесконечных поисках себя в этом мире, о моем одиноком и бессмысленном существовании.

Отсидев четыре изнуряющих урока, я отправился домой. Мимолетно успел позвонить Тиму и договориться о встрече. Хотя в принципе я и не ожидал отрицательной реакции с его стороны. Спонтанность этого человека была, наверное, лучшим его качеством. Предложив ему сделать что-то безрассудное, от него я не мог ожидать ничего, кроме ответа «давай».

Тим был старше меня на год, имел водительское удостоверение и машину отца, которую тот не кривя душой, отдавал в пользование, пока она простаивала за ненадобностью. Однажды мы сидели в местном кафе, как обычно ели что-то не совсем здоровое и говорили о всякой ерунде, которая только могла возникнуть в наших неокрепших умах.

– Знаешь, если честно, настолько все наскучило тут. Весь это город кажется каким-то однообразным… – сказал Тим. – Эти улицы, дома, люди. Такие чувства, как – будто я знаком с каждым в этом городе.

Наш город и правда был не самым крупным. В основном, местом скопления людей был центр города. Порой даже мне казалось, что все лица, которые встречались мне во время прогулок, были уже неоднократно замечены мной ранее.

– Ну, так давай уедем! – вроде как в шутку сказал я. В тот момент меня действительно ничего не останавливало. Это было летом прошлого года. Сессия была успешно закрыта, Тим находился в отпуске (про его работу расскажу чуть позже).

– Без проблем, куда отправимся?

Он воспринял мою шутку, как вызов. Обычно это ничего хорошего не означало, ведь если мы с ним что-то задумаем, то нас уже не остановить. По крайней мере, так было чаще всего.

– Предлагаю на «Соленое озеро»! ответил Тим. – Я там так давно не был.

Я чувствую нотки замешательства в Вашем взгляде, так что давайте расскажу подробнее.

«Соленое озеро» – это озеро (как ни странно), которое находится в ста километрах от нашего города. Концентрация соли в воде настолько большая, что в нем невозможно утонуть. Вы могли бы подумать, что это описание напоминает Мертвое море, но, к сожалению, данному месту оставалось желать лучшего. Умные люди сделали вокруг него курортную зону, заселили свободную площадь палатками с восточной выпечкой, и начали завлекать туристов этим диковинным водоемом.

– Тогда завтра выезжаем! – сказал Тим.

– В восемь утра я буду ждать тебя около твоего дома. И только попробуй проспать. Я буду стучать в твою дверь, пока у тебя не случится нервный срыв.

Как вы поняли, слов на ветер Тим не бросает, да и я нашёл в себе силы для встречи с неизвестным. На следующий день мы отправились в небольшое путешествие, но к счастью или сожалению, речь далее пойдёт не об этом.

Ради того, чтобы уходящий день хоть как-то запомнился нам, мы готовы были пойти на безумные поступки. И это в какой-то мере делало нашу дружбу особенной. Порой было приятно осознавать, что именно мне достался такой «отбитый» друг.

Подъезжая к моей остановке, плеер, как назло разрядился, и мне пришлось заканчивать поездку под беседу хриплого кондуктора и недовольной старухи. Я мог бы более галантно обозначить эту женщину преклонного возраста, но есть такой тип пожилых людей, которых сложно назвать словами «бабушка» или «дедушка». Это старые дети, которые могут часами ругаться на кассах, когда им не додали сдачу или подсунули якобы не свежие фрукты. Им даже не нужна компания или собеседник, чтобы начать обсуждать свои болячки, маленькую пенсию и прочее. Лишь бы создать шум. Боюсь, что в старости я буду ни чем не лучше. Время покажет…

Птицы, улетающие на юг неровным косяком, пролетая над моей улицей, раз за разом скандировали слово «крах». Этим они могли в полной мере описать мою недолго прожитую жизнь. Возможно, все мои ощущения и размышления мог бы разбавить поход к психотерапевту, но я не нуждался в этой помощи. Меня вполне устраивало самобичевание. Может это и не совсем разумно (скорее даже совсем не разумно), но у меня в любом случае не было возможности покрыть финансовые расходы на походы к врачу. Поэтому приходилось довольствоваться тем, что имел.

Не успев закрыть за собой входную дверь, я заметил чье-то присутствие в доме. Мама вернулась домой раньше, а это означало только одно, мой «идеальный» одинокий мир будет нарушен периодическими перепалками. Не подумайте, я любил свою маму. Всем сердцем. Не скажу, что у нас были частые ссоры, но про нас можно было сказать «не сошлись характерами». Моя точка зрения на многие вещи, не всегда устраивала маму. Не мне судить кто из нас прав, а кто виноват, но если бы я мог сейчас вернуть время назад, то постарался быть с ней более лояльным

– Ты пришел? – спросила она.

Никогда не понимал смысл этого вопроса, если человек и так видит тебя перед собой. Сравниться с этим может только не менее банальный вопрос: «Ты уходишь?», когда ты стоишь полностью одетый и зашнуровываешь уже второй ботинок. Ничего не ответив, я снял обувь и ушел переодеваться в свою комнату, предварительно закрыв за собою дверь.

Оставшаяся половина дня шла своим чередом. Я не заметил, как из мелкого и непринужденного дождя, он перерос в самый настоящий ливень. В такие моменты во мне просыпалась творческая личность, которая была готова усыпать весь этот пасмурный мир стихами. До того, как одиночество стало моим приговором, стихи спасали меня от депрессии. Я писал их, как только на меня накатывала грусть или тоска. Именно благодаря стихам я мог забыть о своем существовании и полностью погрузиться в плоды своей фантазии.

Моё тусклое солнце свети!

Рассекай мою тьму будто молотом.

Покажи в этой жизни пути,

Грей меня своим ветром и холодом…