Читать книгу Ведьма из Бэйля - Дмитрий Власов - Страница 4

Лошадь действительно была в плачевном состоянии. Старая кляча тяжело выдохнула, когда наездник забрался в седло, но не пошатнулась, стояла ровно. Шкура была вся в проплешинах и коростах, а о копытах никто давно уже не вспоминал, подковы вообще были непозволительной роскошью. Зазубренный палаш, завернутый в грязное тряпье, что нашелся под сеном в каморке конюха, а так же перевязь с ножнами – вот и все что ему было нужно. Следующим шагом был поход к кузнецу, который выправил оружие и согласился сменять трофейный кинжал на поношенные подковы да сносную упряжь. Приторочив к седлу скудную провизию, полученную у ростовщика, инквизитор направился к дороге, довольно толково начертанной на клочке чистой тряпки. Как только лошадь ступила с камня мостовой на землю проселочной дороги, он ощутил зов. Словно ветер дул в лицо, мешая ему двигаться вперед. Он попробовал ехать в разных направлениях и выяснил, что тяжелее всего двигаться на восток, в сторону моря. Ну да ладно, подумал он, в плавание пока никто не собирается, а судя по каракулям Борео, ехать нужно было на север. Погруженный в свои мысли, он не разглядел в грязи придорожной канавы труп священника из городской церкви, лежавшего на животе с аккуратной кинжальной раной под лопаткой.

Часы текли под размеренный шаг пожилой лошади, и путник занимал себя тем, что изредка сверялся с картой и слушал окружающий мир. Пара зайцев и дикая коза, что он спугнул с дороги- вот и все, что встретилось ему на пути к концу первого дня. Но тревожное чувство не покидало путника – лошадь ступала тихо, ведь на скорость старого скакуна надеяться было глупо, и ему показалось, что по дороге едет не он один. Пару раз инквизитор спешивался и уходил в лес, дабы пропустить вперед возможного попутчика, но никто не изъявил желание показываться из-за очередного поворота лесной дороги. И лишь местные обитатели оглашали лес своими привычными звуками – пели птицы, шныряли в траве ящерицы, отрывисто стучал дятел, выискивая себе еду. Но ощущение преследования все не проходило, и на ночевку он удалился подальше от дороги. Проследив, что лошадь может свободно добраться до сочной травы, он устроил лежанку под разлапистой елью. Кляча с шумным фырканьем принялась уплетать предложенное лакомство, а Ной развел почти бездымный костерок в наскоро выкопанной ямке, и занялся приготовлением нехитрой пищи. Перекусив, инквизитор направился к ближайшему дереву по естественному зову природы, как вновь ощутил чье-то присутствие.

– И почему я не удивлен? – спросил он, не оборачиваясь к незваной гостье.

– Как грубо. Даже не поприветствовал гостью, не предложил присесть, не говоря уже о прочих манерах, – Анна подошла к потухшему костру и присела на старый пень, подобрав под себя ноги. На ней был кожаный камзол и штаны для верховой езды, однако лошади Ной не увидел. Волосы были сплетены в тугую косу, а на ногах красовались бархатные сапожки без намёка на дорожную пыль.

– Я солдат, девочка. Я не любезничаю с людьми, по мне скорее другое обращение. Позволь спросить, ты теперь всегда будешь появляться вот так, когда я оправляюсь или это просто импровизация? – он подвязал штаны и вернулся к костру. Маленькая ведьма с интересом разглядывала его, и воин отметил, что глаза у нее были изумрудно-зелеными.

– И снова фи. Я не собиралась подглядывать за тобой, пришла, когда захотела. Больно надо, – она вздернула курносый носик и отвернулась от него в сторону леса. Ной прикинул, стоит ли попытаться снова достать эту дьяволицу, но помятуя прошлый опыт, решил выбрать более удачный момент. Да и злить понапрасну этого демона в ангельском обличье совсем не хотелось.

– В следующий раз, будь добра, обозначай заранее свое присутствие. Например, подойдя ко мне ногами, чтобы я слышал тебя. -он поудобнее устроился на своей подстилке из хвойных веток и отвернулся от дквушки.

– А то что? Отшлепаешь меня? – она игриво встала и направилась к лежанке рыцаря.

– Нет, успею натянуть штаны, чтобы не срамится перед… кто бы ты ни была. Будь добра, раз уж ты не собираешься прикончить меня – посторожи несколько часов. Мне сон не помешает, а тебе, я так понял, все равно, чем заниматься.

Она словно наткнулась на невидимую стену на полпути, плечики ее гневно передернулись, и он даже спиной почувствовал ее ярость.

– Я что, прислуга тебе, дворовая девка, что ли? Черствый чурбан! Да я сама волков к тебе приведу, чтобы разорвали тебя вместе с твоей клячей на тысячу кусочков! – лицо ее пылало, а глаза горели опасным огнем.

– Ну, давеча в таверне ты выглядела именно такой. Да и судя по виденному мной ранее, ты если бы хотела, давно бы мне подмешала того яду, которым травишь местных детей. В благодарность на отношение крестьян к твоей покойной мамочке. Спаси господь ее душу от мук адовых.

– Они предали нас!! Рассказали где искать!! И это после того, как мы помогали их детям излечиться от болезней!! Я лишь забираю долги- грудь девушки ходила ходуном, а ярость маленькой ведьмы уже ощущалась физически.

– Милая, поверь мне – мы умеем спрашивать. – ведьма не видела кривую ухмылку на лице инквизитора, но издевка в его голосе достигала своей цели.– В этом ты сама бы убедилась, если вдруг пришла ко мне без своих магических игрушек. Крестьяне да лесорубы не причем. Так что если уж взялась играться со мной – не мучай других людей. Иначе завтра сигану в болото, будешь искать себе нового болванчика для игр.

С этими словами он поплотнее закутался в покрывало, давая понять, что разговор окончен и почти мнгновенно провалился в сон без сновидений.

Утром инквизитор обнаружил, что все его снаряжение вываляно в грязи, а сам он будто спал в луже на дороге – маленькая месть маленькой девчонки. Ухмыльнувшись своим мыслям, Ной, как мог, просушился у костра и двинулся в путь.

Поход проходил без приключений, как и ночевка у старой заброшенной фермы. Ведьма появляться больше не желала, чем не особо расстраивала путешественника. К исходу второго дня он подъехал к развилке на Истру, возле которой на дереве у дороги раскачивался полуразложившийся труп какого-то бедолаги. Ной срезал веревки, помолился, и, уложив труп в канаву, забросал ветками- увы, достойное погребение требовало времени- и он дал себе обещание сообщить обо всем церковника Бэйля. И вдруг вновь ощутил чье-то присутствие. Некто явно двигался за ним следом, не желая, чтобы он выяснил, кто же именно. По крайней мере – пока. Тогда волкодав решил пойти на хитрость. Затянув поводья лошади, Ной соскочил на придорожный камень, отправив своего скакуна шагать дальше по дроге, сам же затаился за деревом и принялся ждать. Спустя несколько долгих минут он вдруг услышал какую-то возню за поворотом дороги и изготовился к бою. Но встретить соперника лицом к лицу ему было не суждено.

Короткий вскрик, звон тетивы лука – и лишь звук копыт по дороге. Из-за деревьев показалась лошадь без всадника, которая сначала перешла на шаг, а потом и вовсе остановилась, не дойдя до укрытия Ноя пары дюжин шагов. Выждав некоторое время, вслушиваясь и вглядываясь в наступающие сумерки, инквизитор аккуратно двинулся вдоль дороги минуя животное, но не покидая покрова леса. Всадник нашелся через полста шагов от места, где он увидел коня – им оказалась девушка, кинувшаяся на него с кинжалом в таверне. Бледное лицо исказила гримаса ужаса, а руки намертво вцепились в охотничий лук, с помощью которого девушка, скорее всего, намеревалась отомстить за брата. Красивая шея была аккуратно перерезана от уха до уха, и Ной присвистнул, прикидывая, какого роста надо быть, чтобы так аккуратно перерезать горло всаднику, едущему верхом. Следов по близости вообще не наблюдалось – лишь четкие отпечатки копыт лошади незадачливой мстительницы. Быстро обшарив труп, он счел излишним задерживаться в месте, где обитают некие сущности, способные проделать такое. Вернувшись по дороге, он вскочил в седло чужой лошади и пустился в галоп догонять своего скакуна. Этот конь была явно в лучшей форме, чем его собственная кобылка, нужно было лишь сменить седло. Быстро проведя ревизию припасов, он привязал своего прежнего скакуна к седлу неожиданно обретенного, и они бодро двинулись дальше по дороге. Старая кляча без седока шла намного бодрее, и Ной перестал переживать, что ему придется бросить хоть и бесполезное теперь, но все же послужившее ему верой и правдой живое существо в столь странном месте.

Спустя час напряженной скачки путник дал отдых животным, и сам занялся поиском места для ночлега. Но спокойной ночевки не случилось, он даже не успел почувствовать присутствие врага. Незнакомец вышел из-за дерева, направив ему в грудь допотопный тяжелый арбалет, и судя по звукам – еще двое надвигались из леса справа.

– Здравствуй, странник. У тебя есть десять секунт назваться и обяснит, что тыт шастаеш, прежде чем я парни утыкаю тебя стрелами. – говоривший имел страшный шрам от уха до подбородка, и говорил, постоянно коверкая слова.

– Я вольный наемник, звать Титом. Ищу Истрицкого душителя, хочу вступить в банду.– Ной медленно отстегнул перевязь с мечом и положил все это на траву. Что же, по-тихому не вышло, остается только проклинать себя за неосторожность. Бандиты хоть и были сбродом со слов Борео, но секреты в лесу вокруг логова все же оставили.

– И кто же тебе сказал, что ты найдешь его здесь? – говоривший обошел Ноя сбоку, не приближаясь, однако, слишком близко.– Да и на простого наемника ты не особо похож – скорее на сквайра или рыцаря. Что вдвойне странно, учитывая, как далеко мы от замка наместника.

– Это Истра, ведь так? Люди сказали, где искать, – пленник держал руки так, чтобы бандиты постоянно их видели, – наместник прогнал меня из дружины, вот я и подался к вам. Говорят, здесь нужны крепкие парни.

– Что есть, то есть. Ладно, посидишь до завтра в яме, там решим, что с тобой делать, – арбалет бандита сместился с линии груди Ноя, и тот позволил себе выдохнуть.-Но смотри у меня-чуть забалуешь – и старина Крестус вмиг продырявит тебе брюхо.

Обезображенное шрамами лицо бандита с арбалетом расплылось в некоем подобии улыбки, и на голову гостя накинули грязный мешок.

Утром его вытащили из ямы, которую бандиты приспособили под тюрьму, и повели под ясные очи главаря. Ивар по кличке Душитель восседал на троне, накрытом шкурами и увенчанном несколькими человеческими черепами. Ни дать ни взять шамирский хан, отметил про себя Ной. У Ивара отсутствовал один глаз, а его место занимала повязка с грубо намалеванным на ней оком демона. Видимо, для устрашения противников. Пленнику не развязали руки и подвели к столу в центре комнаты.

– Итак, у нас тут добровольное пополнение, – голос главаря был сиплым, словно он серьезно застудил горло, а единственный глаз выражал безразличие к окружающему миру.– Значит, сам пришел, просишься к нам? А ну как ты шпион наместника, да имеешь чего рассказать? Не отдать ли тебя для начала нашему заплечных дел мастеру, душегубу да насильнику, чтобы он познакомил тебя со щипцами да каленым железом? Как сам считаешь?

Ной с хрустом расправил затекшие плечи и и хмуро воззрился на циклопа.

– Довольно стращать, давай по делу. Хочешь проверить – выходи против меня на кулаках- поглядим кто чего стоит. А то даже руки связали, уж не боишься ли ты меня? – Ной с силой потянул веревки, отчего путы на руках затрещали, но не поддались.

– Хех! Да этот парень мне нравится. Дерзкий, да по виду и дубиной орудовать умеет. Будь по-твоему, но драться с тобой буду конечно не я, а наш лучший кулачник, Данила. Не далее как после обеда за тобой пришлют, потешишь разбойничков, – и Ивар подмигнул Ною единственным голубым глазом.– А там уж как покажешь себя – стоишь ли ты того, чтобы ходить с нами по лесам плечом к плечу.

Ноя увели в яму, накормили тушеной капустой и велели ждать. К полудню показалось солнце, и словно камень упал с души пленника. Зов ведьмы не прекращался, но лучи светила давали сил и разгоняли тучи на душе. И на песчаную арену посреди брошенного села он вышел чистым от сомнений и ободренным молитвой солнцу.

Бой длился недолго. Здоровенный детина устрашающего вида был огромен, но неповоротлив, как беременная корова, и точный тычок в челюсть быстро отправил его отдыхать на песок. Разбойники разбрелись кто куда, разочарованные столь скоротечным весельем, а Ивар пожелал говорить с победителем. При этом он отослал охрану и велел развязать ему руки, на что Ной лишь порадовался удаче и глупости разбойничьего атамана. И хотя кривая сабля все время была под рукой, а единственный глаз внимательно следил за гостем – главарь Ивар по кличке Душитель похоже не ждал от пленника ничего дурного.

– Итак, дружина наместника, говоришь? – главарь бандитов налил в деревянные кружки дешевого вина из кувшина и подал один гостю.– Видел я тех парней, даже драться приходилось. Ну так вот – ты двигаешься по-другому, твой взгляд выдает твою сущность. А еще парни слышали, как ты молился. Что скажешь? -рука говорившего как-бы невзначай поглаживала эфес сабли.

– Мне нечего сказать, кроме того что уже сказано. – Ной дождался, когда единственный зрячий глаз атамана окажется скрыт кружкой с вином и аккуратно нащупал в отвороте сапога кусок ржавой железной скобы, найденный на полу арены.– Берешь в банду или я зря притащился в ваши дебри?

– На том пока и порешим, понаблюдаю за тобой, но раз ты пришел- то скажу, что мне нужны парни вроде тебя. Сам видишь, с каким сбродом приходится ходить в набеги. Подозреваю, что с саблей ты обращаешься намного лучше, чем с кулаками, а ты и тут играючи Данилу отправил отдыхать на солнышке. Сдается мне, что голов ты срубил больше, чем в этой деревне картошки. Недавно в провинцию заявились инквизиторы, так мы вообще носа не кажем, но удача есть – не про нас была та песня. Говорят, они свою ведьму отыскали, и сгинули восвояси. Скоро и нам будет, где развернуться. Есть тут у меня одна деревенька на примете. Будешь тут в почете и сытости, как сыр в масле, держись меня- вмиг карманы набьешь! – главарь бандитов так увлекся, яростно вращая своим глазом и рассказывая, как все будет у них отлично, что приблизился на достаточное расстояние.

Ной аккуратно метнул зазубренную железяку прямо в выпученный глаз. Главарь бандитов взвыл от боли и досады, и ничего не видя, ринулся по направлению к двери. Ловко уложив его на землю подножкой, Ной ударом ноги по черепу отправил бандита в страну грез, затем быстро запер внушительную дверь, и водрузил главаря на трон. Кровь хлестала из остатков глаза, но это мало беспокоило инквизитора. Услышав гулкие удары в дверь и ругань бандитов, спешивших на помощь своему командиру, Ной взвел арбалет, висевший на стене, и уселся рядом с атаманом разбойников так, чтобы железный болт был направлен в шею Ивара.

Когда головорезы ворвались в комнату, им предстала следующая картина. Их главарь, весь в крови, сидел на своем троне с приставленным к горлу арбалетом, а давешний пленник попивал вино, держа руку на спусковой скобе.

– Ну что, касатики, допрыгались. Подавайте мне сюда следующего по старшинству, говорить будем. Если, конечно, жизнь вашего атамана для вас хоть что-нибудь значит. Если нет, то будем беседовать прямо сейчас. – для наглядности Ной вытащил из-за пояса атамана кривую шамирскую саблю и демонстративно положил её на стол перед собой.

Бандиты пошушукались, и один из них бегом сбежал по лестнице вниз. Спустя несколько минут на лестнице вновь послышались шаги и вместе с убежавшим бандитом в комнату вошел низкорослый сухой старик, при доспехах и оружии. Злобные глазки выдавали в нем беспощадного командира, а осанка – бывшего военного. А доспехи хоть и были старыми и искромсанными временем да дешевой сталью, но совершенно не производили впечатление декорации. Он молча оглядел всю комнату, задержавшись взглядом на зияющей глазнице Ивара, и жестом велел всем остальным удалиться, оставив при себе двоих с длинными подобиями алебард, явно не желая повторить ошибки своего атамана.

– Слушаю тебя, пришлый. Ты весь этот спектакль затеял неспроста, так что выкладывай, я весь внимание. – голос у пожилого вояки был не под стать внешности – вкрадчивый и спокойный, даже успокаивающий. Крючковатый нос и смуглая кожа делали его похожим на крупного грызуна в железном панцире.

– Сначала скажи мне, любезный, ты знаешь, что это за знак? – с этими словами инквизитор положил арбалет на стол и закатал рукав. глаза старика расширились, но внешне он больше никак виду не подал, – Вижу, знаешь. Говори.

– Этот знак означает, что мы сейчас ходим по опасному краю, – старик убрал руки с эфеса своей сабли и сделал шаг к столу, – Ты без отряда, один, и довольно безрассудно устроил тут весь этот балаган. Однако судя по знаку – ты в одиночку стоишь всех местных горе-рубак помноженных на три. И раз мы сейчас разговариваем, а ты не пытаешься меня убить – у тебя есть предложение, так?

Инквизитор смерил собеседника оценивающим взглядом и довольно хмыкнул.

– Ты не глуп, не в пример твоему атаману. И, глядя на тебя, подозреваю, головой в банде был вовсе не он. Мое предложение такое. Я уезжаю восвояси, и увожу с собой голову вашего Ивара. До вас мне дела нет, хотя не скрою – прорядить местную грядку не мешало бы. Увы – ни сил, ни времени гонятся за вами по окрестным лесам у меня нет. Банда выберет себе нового атамана. – с этими словами инквизитор указал саблей на старого бандита. – Хотя, скорее всего, ты и так знаешь, кто тут всем заправляет. Как на твой взгляд, честное предложение?

– Но ведь ты инквизитор, к тому же – каратель. Ты пришлешь сюда своих ищеек, и они довершат начатое, – старый разбойник прищурил глаз, наматывая жидкую бородку на указательный палец. – Отпускать тебя опасно. С другой стороны, я видел таких, как ты, в бою. И я не так глуп, чтобы думать, что мои соколики одолеют тебя, не спалив при этом половину хутора и не лишившись дюжины голов.

– И здесь угадал – нынче я пришел не по ваши души, но мой долг положить этому конец. Сюда прибудет карательный отряд, рано или поздно. Но скорее всего это будут не братья Ордена, а вашего полета птицы – после моей указки наместнику придется пошевелить задом и отправить сюда свою дружину. Поэтому мой вам совет, забиться в такую глубокую нору, какая только бывает в вашем захолустье, а еще лучше – вернуться туда, откуда вы пришли к этой жизни. Тогда есть шанс, что ищейки вас не выследят и не повесят сушиться на солнышке, как вы повесили того бедолагу у дороги.

– Я услышал тебя, инквизитор. Даю слово – мешать не будем. Когда собираешься ехать? – серые бусинки глаз буровили переносицу собеседника – но угрозы в них не было.

– Да прямо сейчас и отправлюсь, гостить не намерен, – с этими словами Ной взял саблю со стола и резким ударом отсек бывшему атаману голову, – Верните мне моего коня и сумки, затем поступайте, как знаете.