Читать книгу Авторы XXI века. Декабрь 2020 - Дмитрий Волгин - Страница 4

Преломлённый свет вечерний,

ослепительно ничей.

Шёпот стих остывших в стерне

переломленных мечей.

И, судьбу свою сверяя

с твердью сине-голубой,

я до света растворяюсь,

преломляя хлеб с тобой.

Сакура нежная сакура

снегом сад укрыт

как одеялом ватным

сахарным – сахарным.

Бог улыбается – сам тебе

где-то в будущем

сядем, соберёмся соцветьем

на ветке

Божьей сакуры…

о, заснеженный сад мой…

…сатори.

В краю, где розовых зорь с сиреневыми ветрами

не счесть,

где песен размер – так щедр,

мон шер,

как кедр,

что растёт и цветёт

за большими горами,

где изумрудно небо и серебрится вода —

Летают бабочки с огромными крылами

и жизнь полна – как никогда, как никогда!..

Они смеются в усики, но и в ус

не дуют,

они садятся на пышную пальму

голубую,

и обнимаются лапками, водят хоровод,

и жёлто-алых крыльев беспечен тот полет.

А для морских прогулок припрятано

каноэ,

ручной работы, и весло, конечно,

цветное,

искрится радугой ливней весёлая

вода,

и жизнь полна, и добра —

как никогда, никогда, никогда!..

А мы живём, теченью жизни – потакая,

в быту увязши, вечно тянемся к весне.

Как хочется, чтоб бабочка такая

была с тобой всегда в твоём счастливом сне!

Утешься, царица!.. Вот зелень, влага

День и ночь рабы поднимают вёдра,

день и ночь душа твоя жаждет напиться,

дочь мидийской земли, о Аманис – дева.

Утешься, царица! Вавилон – шумен, пылен,

но, любя тебя, я построил сад сей.

Он на небе должен бы находиться,

но спустился на нитях к тебе, на землю.

Утешься, царица. Ты это знаешь,

что союз военный – не пыл любовный.

Но взгляни: да разве ж эта прохлада,

тень соцветий – не краше любого пыла?..

Пирамиды строят лишь фараонам.

Для тебя я выстроил пирамиду,

вознеся над всеми дарами мира.

Только для тебя… Чтобы ты смеялась.

Утешься, царица… ещё не скоро

та волна нахлынет, размыв колонны…

И прекрасный сад в том грядущем рухнет

и исчезнет сказкой, оставив дивный

аромат легенды… и твоё имя.

В бесконечности игры

мы сошлись на бездорожье,

мы забыли, что пиры

нам беспечности дороже.

Снова выстроить миры

в полусферах: век и хаос

мы сошлись, и для игры

взяли в горсть всё, что осталось.

Тонким лучиком тоннель

просветил фонарь маячный,

словно сто звенящих стрел,

словом, «самый настоящий»,

этот луч от маяка —

он такую сделал малость,

защитил от дурака

всё, что лучшего осталось

у нас в горсти.

И будет снова снег идти,

и скрипнет под полозьями,

и книги будут свет нести,

и счастья снова просим мы

у Бога – так уставшего,

за всех его молившего —

без устали игравшего…

Нас к маяку пустившего.