Читать книгу Буду популярен после смерти - Дмитрий Завадский - Страница 5

А в саду пели громче вала, что падал с гор, что падал вниз.

И звон бокалов был всем мил, и жизнь, казалось, процветала.

Смеялся грузчик и водитель самосвала, петлю цепляя на карниз.

Пройдя тысячу раз по сотне миль, ломались люди, отказавшись начинать сначала.

Изгоем рос среди зверят если не каждый пятый, то шестой,

И редко получалось не сдаваться. А зверям что? Им лишь бы пободаться.

Дома война – то вЕлят, то велЯт… Домашний враг жесток.

И дома нет у тех ребят, и непонятно на кого равняться…

Шедевр – купюры в кошельках, на шее камни, ожерелья, бусы…

Пороги зря не стоит обивать, решает каждый, опустивший руки.

Бежать, остаться, воровать, не брать – у всех разные вкусы.

Кто-то таскал всю жизнь руками, а кто-то грыз гранит науки

Мужик стакан опустошил и отрешенно прыгнул в бездну.

Толпа гудит, толпа орет, толпа не знает, что случилось.

Толпа на помощь не зовет. С толпой общаться бесполезно.

Толпа всегда нас волочет, только куда, скажи на милость!

«Бесстрашный! Идиот! Придурок! Он совсем поехал! Поделом!

Дурак! Не жалко! Все равно! Ты снять успел? Он был морпехом?»

Для любящих утрата – траур, остальным – лишь повод быть треплом,

И то, что для одних важнее всякого, другим глумиться не помеха.

Прораба нет, долги исчезли, проблемы больше не волнуют.

Пусть говорят, пусть судят, пусть шипят – да грош цена молве.

И вообще, ушел мужик, и его нет. Чего кричат? Чего лютуют

Просто так принято: облаять нужно каждого. Менталитет!

Вновь в саду пели громче вала, шутили, плакали и ели оливье…