Читать книгу Служу Престолу и Отечеству: Служу Престолу и Отечеству. Триумвират. Вперед, на Запад! - Дмитрий Зурков - Страница 5

Без четверти семь к входу в ресторан подкатывают две пролетки, из которых высаживается десант в составе четырех уже хорошо подгулявших господ офицеров.

– Хвалю, любезный! С ветерком прокатил!

– Вас подождать, ваши высокоблагородия? – Старшему «бомбиле» ужас как не хочется терять таких выгодных клиентов, даже в званиях нас повысил.

– Нет, мы здесь надолго… Вот, получи…

Сунув лихачам по «синенькой» и радостно переговариваясь, компания устремляется внутрь – продолжать праздник жизни. Низенький полный мэтр очень вежливо провожает нас за предназначенный столик и улетучивается, пообещав на прощанье прислать официанта, который буквально тут же вырастает как из-под земли. Оживленно споря, делаем заказ, вполне соответствующий аристократически белоснежной скатерти с шикарной сервировкой, и в ожидании материализации чуда с интересом осматриваемся вокруг. Блин, как же я со всеми этими приборами обращаться буду? В данной области – полный пробел в воспитании! Придется присматриваться к действиям других, чтобы случайно по незнанию вилкой для рыбы не хватать какой-нибудь шматок сала.

Ресторан выглядит непривычно и как-то даже величественно. Довольно уютное чистое помещение с большими окнами, обрамленными тяжелыми портьерами, яркий электрический свет дробится тысячей лучиков в хрустальной люстре под потолком, отражается в натертом до зеркального блеска паркете из натурального дуба. В углу, на небольшом подиуме, расположился скрипично-виолончельный квинтет. Хотя – нет, там еще вроде флейта наличествует. Играют что-то негромко-спокойное. Пока… Скоро, ребята, мы и до вас доберемся!

Свободных столиков – всего два, остальные заняты блестящими представителями губернского интендантства – куда ж без них-то, бравых героев – земгусаров. Пока все тихо, спокойно. Никто не хохочет, не визжит, не лезет лобызаться через стол, не спит лицом в тарелке. Старших офицеров нет, значит, можно слегка расслабиться, чем Анатоль тут же пользуется:

– Господа, вы уверены, что здесь достаточно приличное место? Excusez-moi[1], но мне показалось, что потянуло этаким крысиным складским душком. – Поручик, играя по сценарию роль бретёра, нагло и бесцеремонно оглядывает весь зал. – Не находите, что присутствие этих господ здесь вовсе не обязательно?

– Анатоль, друг мой, успокойтесь. – Валерий Антонович заступается за тыловиков, притихших от осознания того, что «здесь вам – не тут» и перчаточки с папахой, поднесенные в дар какому-нибудь его превосходительству, в данном конкретном случае не сработают. – В конце концов, потерпите чуть-чуть, скоро придет время – доберемся и до них. Вот тогда будет вам карт-бланш.

Пока господа офицеры развлекаются беседой, не обращая внимания на бледнеющие и зеленеющие мордочки за соседними столами, вопросительно смотрю на корнета. Астафьев отрицательно качает головой, значит, наша мадам еще не прибыла. Ну что ж, начинаем пока разминаться беленькой… Прозрачненькой и чистенькой водичкой, припасенной для такого случая. Запах от нас есть, перед отъездом «замаскировались» по паре рюмок, Ганна сделала что-то вкусное на закуску и пообещала, что не так сильно будем пьянеть. Дежурная бутылка уже стоит открытой, рюмки налиты, на столе одновременно с ней появилось блюдо с нарезанной ветчиной и прочими вкусными изделиями из хрюшки, буренки и кого-то еще. Смотрю на действия старших товарищей и повторяю за ними. Ох, ну и морока! Взять с тарелки с нарезкой отдельной «общей» вилкой буженинку, положить себе на небольшую тарелочку, затем в руки – уже индивидуальная пара «вилка – нож». Отрезать маленький, на «один кусь», ломтик, отправить в рот, заедая такой же микроскопической порцией хлеба, отломанной от кусочка, лежащего на отдельном блюдце. Бр-р, как так можно наесться? То ли дело в походных условиях! Копаешь ложкой тушенку из банки, пока донышко не покажется, – вот и весь этикет…

Корнет пару раз негромко цокает вилкой по тарелке, привлекая внимание. По глазам вижу, что начинаем игру. Делаем вид, что оживленно болтаем, выдерживаю паузу, затем рассеянно оглядываюсь. За одним из пустующих столиков уже сидит клиентка. Дамочка на вид лет двадцати пяти – тридцати, выглядящая достаточно эффектно и красиво. По-моему, таких, как она, скоро будут называть la femme fatale, или леди-вамп. Изысканное платье с претензией, наверное, на парижскую моду последнего сезона, яркий макияж с вызывающей карминовой помадой и специально подрисованные черным глаза.

Элегантно-хищная грация пантеры, томный взгляд кошки, ясно говорящий о том, что она не оставит ни малейшего шанса никому, и притягивающий взоры почти всех присутствующих мужчин, как магнит. Ее поза, движения, манера держаться – все говорит о том, что она видит всех насквозь, заставляет трепетать от самых неприличных и потаенных чувств, рождающихся в одурманенных алкоголем и гормональными взрывами мужских головах, да и не только там… Да, красивая, холеная, изящная… самка, от которой за версту прёт сексапильностью. В голове – только холодный аналитический расчет, никаких эмоций. Типа – бизнес, ничего личного. Этакий биоробот, работающий по однажды заложенному алгоритму… Ну что ж, попробуем поменять программное обеспечение.

Идя на посылаемые флюиды, как корабль на свет маяка, к ее столику пытается пришвартоваться уже изрядно пьяненький чинуша из интендантского управления. Блин, так он всю игру может нам испортить! Смотрю на Михаила Владимировича, тот успокаивающе улыбается, мол, все под контролем. Возле дамочки уже никого нет, видно, господин был вежливо послан по старому, как мир, маршруту. Дольский разливает по рюмкам уже настоящую водку, Валерий Антонович встает и так, чтобы было слышно не только за нашим столом, провозглашает тост за победу русского оружия. Дружно подрываемся, лихо выпиваем, пьяно рявкаем троекратное «Ура!», затем плюхаемся обратно и начинаем закусывать, оживленно дискутируя на тему якобы предстоящего наступления. Оборачиваюсь в очередной раз и ловлю на себе равнодушный взгляд мадам, который тотчас перескакивает на капитана Бойко, направляющегося, слегка пошатываясь, к оркестрантам. Ну да, какой-то подпоручик и капитан с аксельбантом Генштаба. Почувствуйте разницу, как говорится.

Взгляд дамочки вызывает ассоциацию с командиром подводной лодки, высчитывающим в перископ дистанцию и пеленг на цель. Валерий Антонович, давя авторитетом погон и состоянием подвыпившего офицера, заставляет музыкантов исполнять «Песнь о вещем Олеге», неловко дирижируя и фальшиво напевая. Тут же в три глотки поддерживаем командира, заставляя в очередной раз недовольно замолчать компании за соседними столами. Всецело отдаемся музицированию, пока не кончается песня. Дольский разливает очередную порцию, Бойко, сунув главному маэстро в руку ассигнацию, возвращается к столу. Не садясь, подхватывает рюмку и с той же громкостью произносит тост-поздравление:

– Желаю еще раз поздравить вас, сударь, с получением высокой награды! Право же, подвиги вашей роты и вас лично оценены по заслугам!.. Здоровье подпоручика Гурова, господа! Денис Анатольевич, давайте по-нашему, как на передовой!

Опять подрываемся с мест, и все орут «Ура!» уже мне персонально. Беру фужер с водой, ставлю на правое предплечье ближе к локтю, зубами захватываю ободок, резко запрокидываю голову, выпивая содержимое без помощи рук, затем подхватываю и ставлю на место. Немножко изящнее все-таки, чем Яшка-Цыган в «Неуловимых». Компания хлопает меня по плечам и выдает бурные и продолжительные аплодисменты… Давнишний чиновник подкатывается к нашему столу с просьбой-порицанием:

– Господа, господа! Будьте так любезны, немного потише! Мы, конечно, понимаем-с, что офицерам, прибывшим с фронта, необходимо отдохнуть-с, но, право же слово, не так громко!

– Эт-то кто мне здесь будет указывать, что громко, а что – нет?! – Анатоль вылезает из-за стола и медведем нависает над низеньким просителем. – Вы, кх-м… сударь, хоть раз были под артобстрелом?.. Вот там действительно громко! Здесь по сравнению с окопной жизнью – вообще мертвая тишина!.. А если кому-то не нравится, как мы себя ведем… – je vous prie,[2] пожалуйста – к барьеру!!

– Ах, боже мой, господин поручик, прошу вас… Вот-с, например, даме, кажется, не нравится ваш шум…

Дольский небрежным движением руки отстраняет чинушу, заинтересованно смотрит на мадам, затем щелкает пальцами, подзывая официанта:

– Ну-ка, милейший, бутылку самого лучшего шампанского за тот столик!.. Мигом у меня!.. Аллюром – марш!

А дамочка уже не так равнодушно смотрит на нашу компанию. Глаза – как два прожектора в ночной тьме, высвечивают каждого из нас по очереди. Клюнула рыбка? Вот сейчас и проверим…

Обогнув «замершего в восхищении» Анатоля, подхожу к столику и слегка заплетающимся языком выдаю очень вежливую, на мой взгляд, фразу:

– Сударыня, будьте милосердны! Покорнейше просим-с простить за некоторый шум!.. Сейчас идет война-с, а в случае боевых действий все ценности империи, и именно такой восхитительный бриллиант, как вы, должны быть под защитой армии. Снизойдите к нашим мольбам-с и украсьте своей фантастической красотой скромное общество офицеров-фронтовиков!.. Пзвольте ручку-с облобызнуть!..

Мадам выжидает, как бы в раздумье, отрепетированные несколько секунд, затем с милой улыбкой соглашается и протягивает мне руку, чтобы помог ей встать. На столе усилиями официанта, подгоняемого Дольским, тут же материализуется еще один столовый прибор в компании с обещанной бутылкой шампусика, вся компания вежливо встает и по очереди представляется гостье. Меня она выслушивает внешне равнодушно, только глаза на миг вспыхивают то ли торжеством, то ли азартом. Сама же в ответ представляется баронессой Амандой Леопольдовной Вэльо. Ага, почти баронесса фон Грей фон Штурм или маркиза дю Карамболь из «Летучей мыши». Интересно, почему эти дамочки любят представляться всякими титулованными фамилиями с пышными, хоть и мифическими родословными? Потому что их профессия начиналась с того, что упомянутые бароны их пороли и имели на своих конюшнях? Или это просто зависть к аристократии?..

Оркестр негромко наигрывает мелодии из популярных оперетт. Накатив очередную рюмку за знакомство, продолжаем начатый ранее разговор о военных делах. Сначала Валерий Антонович делится очень секретными сведениями о готовящемся наступлении 4-й армии и о том, что мы, в смысле, наша 2-я будет наносить отвлекающий удар. Затем эстафету принимает наш лихой кавалерист Дольский и в течение пятнадцати минут вешает лапшу на уши баронессе в лучших традициях армейского трёпа. Дамочка уже влилась в диспут и пытается даже им руководить, во всяком случае, задает достаточно хитрые вопросы, вынуждая нас спорить друг с другом. Почему-то на ум приходит сравнение с богиней раздора Эридой… или ее земной коллегой Клеопатрой из «Египетских ночей». Как там у господина Пушкина?

В нашем случае вместо жизни объектом торга, наверное, является важная информация… Все остальное – аналогично. Дождавшись окончания очередной байки Анатоля с подыгрывавшим ему корнетом, «баронесса» атакует меня:

– А почему вы, Денис Анатольевич, молчите? – Дальше интонация становится кокетливо-капризной. – Расскажите же что-нибудь про свои подвиги! Ведь, насколько я понимаю, вас наградили орденом?

– Я не совершил ничего особенного, мадам. Как говорят наши союзники, à la guerre comme à la guerre… Мы стреляем, в нас стреляют…

– Извините его, баронесса, Денис Анатольевич у нас – известный скромник. – Капитан Бойко начинает потихоньку раскрутку темы. – А между тем на счету его роты, да и лично его самого, немало славных дел в тылу у германцев… Ну же, подпоручик, расскажите про последний рейд!

– Валерий Антонович, вы же прекрасно все знаете… Ну, повоевали малость. Обозы германские громили, несколько артиллерийских батарей уничтожили, железнодорожную станцию взорвали. Да и так по мелочи порезвились… – Пытаюсь выглядеть подвыпившим, обиженным и непризнанным гением. – И дальше бы тевтонов громили, если бы не этот чертов… Пардон, мадам!.. Этот англичанин. Как его… лейтенант Джеймс Бонд. Бросай всё, сиди и жди, пока эта подлодка не приплывет… И что это за формулировка: «Поступаете в полное распоряжение…»? Да он не то что с нижними чинами, со мной обращался, как со слугой… Ничего не объясняет, только командует… Вся рота – как его личный почетный эскорт, без разрешения никуда не отлучаться… Как бараны, сидим несколько дней на одном месте, вокруг германцы туда-сюда ходят, а мы в кустиках отдыхаем… Потом пароход этот, корыто старое, захватываем неизвестно зачем… А потом мистер Бонд перегружает на подводную лодку пару каких-то ящиков – и нет чтобы уплыть вместе с ними на свой Туманный Альбион, тащится с нами в Ново-Георгиевск. Слава богу, хоть там от нас отвязался, сразу к генералам кинулся… Еще пару дней, господа, и, честное слово, – не выдержал бы!..

– Ах, Денис Анатольевич, вы так интересно рассказываете! – Баронесса аж раскраснелась от удовольствия, в смысле, волнения. – Но прошу меня простить, я вас покину, господа, на одну минуточку!

Проводив взглядами удаляющуюся фигуру, негромко переходим на трезво-серьезный тон, пока есть время.

– По-моему, она в достаточной степени уже заинтригована. – Валерий Антонович довольно потирает руки. – И в качестве жертвы выбрала вас, Денис Анатольевич. Так что нам осталось только чуть-чуть подыграть и удалиться…

Мимо нашего столика проходит давешний складской хомяк, останавливается и начинает пьяно разглагольствовать про единение боевых офицеров и доблестных кладовщиков в погонах, одновременно роняя на стол перед Астафьевым маленькую бумажку. Чирикнув напоследок еще пару ничего не значащих фраз, чинуша удаляется на свое место. Корнет разворачивает записку, затем негромко поясняет:

– Мадам куда-то телефонирует. Абонента узнаем чуть позже… Что вы так улыбаетесь, Денис Анатольевич?

– Да вот вспомнил по подходящему случаю анекдот… Некий господин сидит в ресторане с дамой, и приспичило ему… по малой нужде. Но ведь надо как-то объяснить это спутнице, вот он и говорит: «Простите великодушно, мадам. Я вынужден вас покинуть буквально на минуточку, дабы помочь одному своему другу… С которым надеюсь познакомить вас чуть попозже…»

Кажется, обстановку разрядили, все ржут. Чуть позже возвращается с довольным видом баронесса, и спектакль продолжается. Пока мы с Дольским соревнуемся в армейском красноречии, Валерий Антонович вновь идет терроризировать музыкантов. После недолгих переговоров, где главным аргументом послужила пара «красненьких», капитан с довольным видом возвращается на место, а спустя минуту главный маэстро, тихонько наигрывая модный и популярный романс «Сияла ночь» на слова Фета, неторопливыми шагами приближается к нашему столику, на зависть высокопоставленным смотрителям портянок, не догадавшимся или не успевшим заказать что-нибудь из музыки своим фифкам. Старый седой музыкант, обойдя наш столик, останавливается перед баронессой, и его скрипка начинает выдавать красивую импровизацию на мелодию романса. А мне почему-то вспоминается старый скрипач, повесивший сюртук на спинку стула, про которого пел Константин Никольский…

Улучив минутку, под благовидным предлогом покидаю разудалую компанию и спешу в туалет – кое-что дополнить в своем костюме в районе брючного ремня. В коридоре меня останавливает тот самый «хомяк», который пытался клеиться к нашей даме. Совершенно трезвым голосом шепчет:

– Мадам звонила на Старо-Виленскую. Все идет по плану…

Молча киваю в ответ. А с виду и не скажешь, что он из Отдельного корпуса. Ладно, у них своя работа, у нас – своя… В туалетной комнате быстренько произвожу все необходимые манипуляции, затем оглядываю себя в зеркало. Внешне ничего не видно, только полы кителя снизу чуть-чуть раздвинуты. Да оно и понятно. Спокойно сидеть рядом с такой… кх-м… женщиной может только полный импотент. Во всяком случае, она так считает. Вот и не будем ее разочаровывать. Еще раз оглядываю себя в зеркало и иду обратно.

За столом продолжается оживленный разговор, в котором тут же приходится принять самое активное участие. Баронесса с невинным видом подкидывает очень заковыристые вопросики, ответы на которые граничат с разглашением секретных сведений. При условии, что эти сведения правдивы и соответствуют действительности, а не сочинены вчера вечером специально для такого случая. Мое появление встречено ослепительной и очень многообещающей улыбкой, а затем следуют новые проявления простодушного дамского любопытства. Блин, ей что – лекцию о проведении диверсионных действий прямо здесь прочитать?..

Разговор прерывается алкогольной паузой, в смысле – налить, выпить и закусить, затем возобновляется.

– Денис Анатольевич, расскажите еще что-нибудь о своих подвигах! Когда я буду на ближайшем балу у… княгини Оболенской, то обязательно блесну знакомством с такими героическими боевыми офицерами. – Мадам моментально переключается с Валерия Антоновича, которого только что пыталась обаять с целью вызнать ближайшие планы командования армии, на мою скромную персону. – Это же так романтично! Красться в ночной тьме к вражескому бивуаку, замирая при каждом шорохе… Внезапно напасть и захватить в плен какого-нибудь важного штабного офицера с множеством секретных документов… Рискуя жизнью, доставить пленного к своему начальству…

Кажется, дамочка достаточно серьезно информирована. И достаточно самонадеянна, рассчитывая на наше опьянение и невнимание. Очень хочется пристально прищуриться и задать вопрос, традиционный для всех поколений контрразведчиков: «А с какой целью интересуетесь?» Но вместо этого начинаю пьяно-хвастливо рассказывать о том, как в некоей усадьбе некоего аристократа… Пардон, но вы же понимаете, мадам, что это очень секретно и – т-с-с, никому!.. Так вот, в его замке мы захватили в плен целого оберст-лёйтнанта, который оказался начальником оперативного отдела какого-то там корпуса… Уже и не помню какого… А, ну да, германского, разумеется, спасибо, Анатоль, что напомнил… Так вот, мы еле ноги унесли от погони… Или погоня от нас?.. Нет, скорее мы, – их было гораздо больше… И выручили как раз драгуны Анатолия Ивановича, рванувшись в контратаку на преследовавших нас рыцарей Тевтонского ордена… Что?.. Их давно уже не существует?.. Пардон, господа, – тогда германских кирасиров… Как, их тоже там не было?.. Ну, тогда…

Мой алкогольный бред прерывается в результате появления нового действующего лица. Молодой щеголеватый поручик, придерживая рукой шашку, останавливается на входе в зал, окидывает взглядом всех сидящих, затем, увидев машущего рукой капитана Бойко, быстренько подходит к нам.

– О, Игорь Николаевич!.. Какими судьбами?.. Вы же, кажется, сегодня дежурным адю… адию… адъютантом?.. Впрочем, неважно!.. Ф-фициант!.. Еще один прибор за стол! Живо!.. Присаживайтесь, га-аспдин поручик, поднимите чару за компанию!.. – В меру сил пытаюсь изображать, что меня понесло, развезло и окосевшую тушку можно брать голыми руками.

Талантливо изобразив на лице мимолетную брезгливую гримасу, дежурный адъютант командующего решает не замечать пьяного в зюзю подпоручика и обращается к капитану Бойко, как старшему по званию, но так, чтобы всем остальным хорошо было слышно:

– Валерий Антонович! Насилу вас разыскал!.. Командующий приказал срочно собрать всех офицеров штаба. Из Ставки получен секретный приказ… Только между нами: его императорское величество отстранил великого князя Николая Николаевича от поста главкома и сам принял Верховное командование… Авто ждет.

Ну, для нас это – не секрет, приказ доведен еще утром, но многозначительно сгустить таинственность можно. В интересах дела…

– Анатоль! Собирайся, нас вызывают в штаб! – господин капитан окликает Дольского, который тем временем буквально раздевает взглядом баронессу. – Мадам, покорнейше прошу простить, – служба.

Дамочка в свою очередь переводит несколько растерянный взгляд с Бойко на меня и обратно. Похоже, находится в роли Буриданова осла, не зная, кого выбрать. С одной стороны – капитан-штабист, прекрасный долгоиграющий источник сведений, с другой – пьяная тушка подпоручика, за которого обещаны очень неплохие деньги. В конце концов Валерий Антонович «помогает» сделать выбор:

– Денис Анатольевич… – В его взгляде явно читается сомнение, что подчиненного в таком виде стоит показывать генералу. – Вы, сударь, вроде как – виновник торжества, посему разрешаю на службу явиться завтра поутру. Сегодня же препоручаю вашим заботам нашу очаровательную баронессу, с которой, несомненно, мы еще встретимся в самое ближайшее время… Мадам, примите еще раз мои глубочайшие извинения, надеюсь, наше знакомство не закончится сегодня вечером…

– Благодарю вас, господин капитан! – Пытаюсь подняться и встать в стойку смирно, что со второй попытки вполне удается.

– Господа, прошу поторопиться, его высокопревосходительство ждать не любит. – Адъютант с Валерием Антоновичем направляются к выходу, за ними, попрощавшись, следуют Дольский с корнетом, которого Анатоль на правах начальства прихватил с собой из вредности и на всякий случай. Ну-с, а мы продолжаем игру в кошки-мышки.

– Скажите, ваше сиятельство… Пардон, милая Аманда Леопольдовна, какая несправедливость судьбы заставила вас осчастливить своей неземной красотой сей прифронтовой городишко? Неужели ваш муж настолько бессердечен, что отпустил такую хрупкую, нежную женщину одну?

А вот не всё вам вопросики задавать, придумайте чего-нибудь, мадам. И желательно – достаточно правдоподобное. Ага, глазки забегали, на лбу все свои морщинки в кучку собрала, сейчас услышим ненаучную фантастику… Да еще и с примесью пафоса…

– Видите ли, Денис Анатольевич, в такую суровую для Отчизны годину никто не должен оставаться в стороне и сидеть сложа руки. Каждый должен внести свою лепту, свой вклад в общее дело победы над врагом…

Ох, блин, сейчас расплачусь. Интересно, в какой же газетенке она понахваталась таких фразочек?..

– …С началом этой жуткой войны мы с подругами вместо обыкновенных приемов стали устраивать небольшие дамские посиделки с представительницами общества Красного Креста, нарезали бинты, готовили перевязочные пакеты, компрессы, подарки для раненых. На днях вот пришлось самой сопровождать очередную партию для минских лазаретов – муж очень занят по службе, занимает ответственную должность в Департаменте…

Ну, сейчас расплачусь от умиления. В четыре струи… Актриса, что и говорить!.. И выражение личика – ну прям натурально сострадательное.

– Ах, Денис Анатольевич, если б вы только знали, как иной раз грустно и тоскливо одинокой женщине… – С этими словами баронесса включает завораживающе-обволакивающий взгляд, делая соответствующее выражение лица. – Так иной раз хочется почувствовать рядом крепкую мужскую руку, на которую слабая, беззащитная женщина может доверчиво опереться…

После таких слов ничего не остается, как сломя голову броситься на помощь.

– Бога ради, прекраснейшая Аманда Леопольдовна! Я буду бесконечно счастлив развеять вашу грусть и печаль! Одно только слово – и мы едем в Цну, где квартирует моя рота! Там оч-чень живописные места! Речка, лес, ночная тишина и прохлада…

– Вы разве не в Комаровке квартируете? – удивляется мадам.

– Нет, там у нас только склады и обоз… Нет, право же, едемте прямо сейчас! – Осталось только пустить слюни от переизбытка неприличных желаний. Типа клиент дошел до нужных кондиций…

– Я с огромным удовольствием приму ваше предложение, Денис Анатольевич… Но только не сегодня. – Дамочка вся подобралась, как кошка перед прыжком, так и сверлит взглядом.

Изображаю жуткое недоумение и напряженную работу мыслей в окончательно затуманенных алкоголем извилинах. Как так, мальчика лишают вкусного!.. Наверное, все изобразил правдиво, потому что, немного расслабившись и добавив в голос эротично-бархатные нотки, баронесса продолжает:

– Я обязательно побываю у вас в гостях… Но сегодня уже поздно… – Еще один взгляд, ставящий окончательный диагноз, затем она решается: – Как вы посмотрите на то, чтобы сменить обстановку на более уютную и конфиденциальную? Эта ночь так располагает к любви… Я знаю неподалеку одно местечко…

Она уже даже шифроваться перестает, не считает нужным ломать комедию перед напившимся придурком. А мы что? Мы на все согласные. Почти по Грибоедову:

– Мадам, едем! Немедленно! Я прямо сгораю от нетерпения!.. Увидеть это маленькое уютное гнездышко, где нам никто не будет мешать, где мы останемся наедине!.. – Стараюсь выглядеть достаточно пьяным и страшно озабоченным сексуальным маньяком. – Ф-фисиант, счет!..

Очень скоро на столе появляется тарелочка с листком бумаги. Мельком заглядываю в цифры, достаю из бумажника и небрежно кидаю сверху несколько катеринок. Затем, поизучав пару секунд официанта нетрезвым взглядом, добавляю четвертной. Типа чаевые. Сумма заранее согласована с господами из Отдельного корпуса и, сильно подозреваю, даже с руководством ресторана…