Читать книгу Измена. Ты нас потерял - ДОМИНАТРИКС - Страница 4

Перематываю снова, ловлю тот самый момент, всматриваясь в наши лица. Ну вот же оно. Мы реально счастливы. Свадьба была такая веселая, и нам все говорили, какая мы с Максом красивая пара.

Нажимаю на паузу, опять тру под глазами бумажным платочком, так отчаянно, что кожа уже болит и горит. Не знаю, зачем весь день смотрю на репите наше свадебное видео. Думала, что посмотрю, все вспомню и прощу. Но нет, не работает так. Вижу не нас, а его с этой бабой.

Виноват, ага. Изменщик, предатель… А я что? Ребенка ему так и не родила. Так еще и забила на все: на него, на нас в погоне за этой мечтой с крохотными ручками и его глазами. Моей, да. А он просто хочет жить, наверное. А я не даю ему этой жизни.

Слышу шум в прихожей, быстро захлопываю крышку ноутбука.

Не заходит. Пошуршал чем-то и затих.

– Макс, – зову я, пересилив себя. Встаю и иду туда, на ходу приглаживая растрепанные волосы.

– Привет, – стоит, прислонившись затылком к двери. Сумки на полу.

– Привет, – киваю я. – Ты чего?

Как же больно… Говорить с ним. Даже просто смотреть. Вести себя как ни в чем не бывало.

– Поживу у родителей, Лис, – проговаривает он. – Работы нет пока. И не знаю, как дальше с ней будет, но ты не волнуйся, я что-нибудь придумаю, ты не будешь ни в чем нуждаться.

– Я и сама могу работу найти, – пожимаю плечами, внутри себя радуюсь, что вероятно, он ее послал, раз с работы попросили. – Квартира большая, оставайся.

– Если честно… – мнется он, раньше рассказывал мне все. – Проблемы начнутся. Походу, большие. Но я не делал ничего, клянусь тебе.

– Ты о чем вообще, Максим? – у меня сердце кровавым комом бухается куда-то в желудок. – Чего ты не делал?

– У нее документы. Вроде я воровал. Скорее всего, они уже полетели в прокуратуру, – закусывает губу. – Прости меня.

– И ты меня, – вдруг говорю я, словно вернувшись из своего зацикленного оцепенения. – Ты есть хочешь? Сейчас что-нибудь приготовлю.

– Не нужно, детка, – мягко улыбается уголками губ. – С обысками придут, скажи, что не живу здесь больше. Подставил тебя, обидел… Прости, но может быть, твой организм раньше нас обоих знал, какой хреновый из меня вышел бы отец. Прости.

– Глупости не говори, – выдаю я нервно, хватаю его за руку. – Пускай приходят со своими обысками, нам скрывать нечего. Сам знаешь, одни мои вечные коты и прочие животинки. Пошли, яичницу сделаю.

– Не все сказал, – говорит он, все так же не приближаясь ко мне.

– Ты, что, убил кого? – чувствую, как холодеют кончики пальцев. – Ты меня пугаешь, Максим.

– Она сказала, что расскажет тебе о своей… беременности.

– О чем? – переспрашиваю осипшим голосом и стекаю по стене на пол – просто ноги не держат. – Беременна. Значит, это со мной все не так.

– Да ни черта она не беременна, – злится Макс. – Просто лучше от меня узнаешь. А то она расскажет так, что…

– И что ты будешь делать, если она реально беременна? – сжимаю горящие виски пальцами. – Бросишь своего ребенка?

– Я не хочу этого ребенка. Я не хочу ребенка от нее. Мне жениться теперь на ней? Нет уж. Найду работу, буду платить алименты. На этом все.

– Хочешь или не хочешь, а ребенок у тебя уже есть, – с трудом встаю на ноги. – Если женишься на ней, то проблем с работой и законом не будет, да?

– Нет, – он злится от этих разговоров. – Нет у меня ребенка. Мы, что, на Кавказе, только в обратную сторону? Это репродуктивное насилие называется. Не может она быть беременной, я не идиот, Лис.

– Не идиоты предохраняются, – горько усмехаюсь.

– И я о том, именно это и имею в виду.

– Так ты с ней предохранялся? – боже, как же мерзко в этом копаться.

– Ну конечно, – фыркает он. – Черт…

– Хоть на этом спасибо, – смотрю на него и не злюсь. Жалко. И стыдно за себя… – Пойдешь есть?

– Лис… – он обрывает себя, кивает, плетется следом.

– Макс, – начинаю я, разбивая яйца в раскаленное масло, – я не смогу так сразу тебя простить, но и бросить в такой момент не могу. Ты же мне не чужой.

– Я это понимаю. Очень понимаю, – опускает лоб на ладони, массирует его.

– Как мы до этого докатились, а? – вопрос в открытый космос.

Я же была с ним счастлива. Он столько для меня сделал: дал возможность сидеть дома и заниматься любимым делом.

– Ты плакала все время, – неожиданно отвечает он. – Так хотела ребенка. А я не мог сказать прямо, что больше всего хочу тебя, а не какого-то ребенка, которого я вообще сначала не понимал, зачем нам заводить. Так же хорошо вместе, вдвоем. Пару лет пытался проникнуться этой идеей, и, знаешь, получилось. А беременности все не было. И я говорил много, но, походу, все не то, потому что ты не успокаивалась. И все становилось только хуже. А потом стал бухать после работы в кабинете. Не мог идти домой, потому что и жить в этом уже не мог, и сделать ничего не мог и… уйти тоже. Потом она пару раз со мной просто поговорила по душам, пока я бухал. Пару месяцев назад все началось. Вот так вот.

– Я просто хотела, чтобы у нас была полноценная семья, – снимаю сковородку с огня, жгу руку маслом и игнорирую боль. – Давай честно, Макс. Ты хочешь развестись?

– Хотел одно время, – пожимает плечами. – Казалось, что так всем проще будет. Не смог.

– Из жалости не смог? – сажусь на стул напротив него, кладу локти на стол и обжимаю пальцами голову. – Мне плевать на твои проблемы, то есть они меня не пугают. Но быть со мной из тупой жалости не надо.

– Да потому что не знаю вообще, как без тебя, поэтому и не смог, – стучит вилкой по столу. – Я не знаю, как без тебя, Лис. Я всю жизнь с тобой. Не знаю, как по-другому. И знать не хочу.

– Может, в этом дело? – улыбаюсь ему через силу. Лучше бы отпустить и не делать дальше больно ни себе, ни ему. – Может, тебе просто нужен кто-то другой, а ты не знаешь об этом, потому что в твоей жизни была только я?

– Нет, – качает головой. – Мне нужна ты. Чтобы все… как раньше, до всего этого. Мы же были счастливы несколько лет назад. Я хочу быть счастливым с тобой.

– Макс, – тянусь к нему и не решаюсь коснуться. Просто кладу свою руку рядом с его, – не будет уже как раньше. Просто не будет.

– Знаю, – смотрит в тарелку, сжимая челюсти.

– Что будем делать? – кладу подбородок на сложенные на столе руки, смотрю на него. – Не будет как раньше, и не понятно, что там за поворотом.

– Я не хочу расставаться, – проговаривает он.

– И я, – выдыхаю в ответ. – Только мне даже смотреть на тебя тяжело. Все время вижу те фото и видео.

– Понимаю, детка, – тоже тянется ко мне рукой, и тоже застывает на полпути. – Я уйду. Все будет хорошо.

– Не уходи, – все же хватаю его за руку. – Я…

– Я люблю тебя, – Макс судорожно вздыхает. – И я жесть какой идиот. Посплю на диване. Не волнуйся только. Насколько это возможно, конечно.

– Мне жаль, что так, – ком в горле мешает нормально говорить. – Мне жаль, что я так с тобой поступала. Я постелю тебе в зале. Прости, не могу пока в одну постель.

– Тебе не о чем… Это я до тебя не дорос, – усмехается. – Давай сам, отдыхай.

– Хорошо, – киваю я. – Доброй ночи.

Не жду ответа, ухожу. Так спешно, словно бегу от него. Переодеваюсь, ложусь в постель, прислушиваюсь к звукам из зала.

Сворачиваюсь под одеялом комочком и беззвучно реву. Так хочется пойти к нему. И бежать прочь из квартиры тоже хочется.

Телефон коротко вибрирует, и я беру его уже с опаской.

“Уйди сама. Это мой человек, и я все равно добьюсь своего. У тебя три дня. А потом я заявлю на него по поводу мошенничества, изнасилования и избиения. Порти жизнь ему дальше, только он узнает, какая она твоя любовь”.