Читать книгу Ноль К - Дон Делилло - Страница 4

Отец бороду отрастил. Удивил меня. Борода у него поседела чуть больше, чем голова, и, казалось, оттеняла глаза, отчего взгляд делался пронзительнее. Зачем он отпустил бороду? Собрался новую веру принять?

– Когда это случится? – спросил я.

– Готовимся каждый день, каждый час, каждую минуту. Скоро, – ответил отец.

Ему, Россу Локхарту, широкоплечему, подвижному, было уже за шестьдесят. Солнцезащитные очки лежали перед ним на столе. Я привык встречаться с отцом в офисах – то в одном, то в другом. Он и здесь устроил временный офис: в комнате стояло несколько мониторов с клавиатурами, еще какая-то техника. Я знал, что во все это предприятие, в проект под названием “Конвергенция”, отец вложил большие деньги – конечно же, ему любезно предоставили кабинет, создали условия. Должен же он был поддерживать связь со своей сетью компаний, агентств, фондов, трастов, синдикатов и прочих учреждений, общин и кланов.

– Как Артис?

– Готова целиком и полностью. Никаких сомнений, никаких раздумий.

– Мы ведь не о бессмертии души говорим, так? А о теле.

– Тело заморозят. Погрузят в криосон.

– А когда-нибудь в будущем…

– Да. Придет время, и люди найдут способ бороться с осложнениями, из-за которых наступает смерть. Тогда разум и тело возродят, вернут к жизни.

– Идея ведь не новая, правда?

– Не новая. Но эта неновая идея скоро будет наконец воплощена.

Я как-то растерялся. Наступило утро первого дня, который мне предстояло целиком провести здесь, напротив меня сидел отец, но все было непривычным – и ситуация, и обстановка, да и этого бородатого мужчину я не узнавал. Наверное, только по пути домой начну хоть что-нибудь понимать.

– И ты веришь в эту затею безоговорочно.

– Безоговорочно. С медицинской, технической и философской точки зрения.

– Домашних животных в такие программы вписывают, – заметил я.

– Не здесь. Здесь – никаких сомнительных экспериментов. Никакого самообмана и ничего второстепенного. Мужчины и женщины. Смерть и жизнь.

Ровный тон человека, бросающего вызов.

– А мне можно посмотреть, где это все происходит?

– Вряд ли.

Сразу несколько болезней сделали Артис, жену отца, инвалидом. Насколько я знал, в основном ей становилось хуже из-за рассеянного склероза. Отец приехал сюда, чтобы сначала стать преданным свидетелем ее ухода, а затем – сведущим наблюдателем, то есть проследить за процедурами, которым первоначально подвергнут тело, дабы сохранить до того года, недели, дня, когда его повторное пробуждение сочтут безопасным и разрешат.

– Меня здесь встретили два вооруженных конвоира. Провели через охрану, потом в комнату, и двух слов не сказали. Больше мне ничего не известно. Да, еще название – с религиозным оттенком.

– Технология, основанная на вере. Вот что это такое. Иной бог. Не слишком уж и отличающийся, как выясняется, от предыдущих. Исключая только, что он реальный, он существует и делает свое дело.

– Жизнь после смерти.

– Наконец-то да.

– Конвергенция.

– Верно.

– Это что-то из математики.

– А еще из биологии. И психологии. Не будем углубляться.

Мама умерла дома. Я сидел у ее постели, а мамина подруга – женщина с тростью – стояла в дверях. Так всегда вспоминалась и будет вспоминаться мне эта минута, вместившая только женщину на постели, постель, женщину в дверях, железную трость.

Росс продолжал:

– Здесь есть место, вроде хосписа, я иногда бываю там с людьми, которых готовят к процедуре. Смесь предвкушения и трепета. Они гораздо ощутимей, чем страх или неуверенность. Люди благоговеют, люди потрясены. Они переживают это вместе. Такого они и вообразить не могли. У них одна миссия, один пункт назначения. И я невольно пытаюсь представить, как выглядело такое место много веков назад. Приют, убежище для странников. Для пилигримов.

– Для пилигримов. Понятно. Назад, к раннему христианству. А мне можно в этом хосписе побывать?

– Вряд ли.

Отец передал мне браслет, к нему крепился маленький диск. Сказал, это вроде GPS-браслета, с помощью которого полиция отслеживает местонахождение подозреваемого, ожидающего суда. Мне разрешен доступ в некоторые помещения на этом этаже и на следующем, больше никуда. А если я сниму браслет, охрана сразу же узнает.

– Не спеши судить обо всем, что видишь и слышишь здесь, – сказал отец. – Все это создали серьезные люди. Отнесись к их замыслу с уважением. И к самому месту тоже. Артис говорит, нужно понимать, что работа здесь не завершена, это как раскопки, как некая форма наземного искусства, лендарта. Выстроено из земли и в то же время уходит в землю. Доступ сюда ограничен. Границу установила тишина – молчат люди, молчит природа. А еще это место чем-то напоминает гробницу. Земля – определяющее начало. Вернуться в землю, выйти из земли.

От нечего делать я бродил по коридорам, почти пустым – в общей сложности мне встретилось три человека, и каждому я кивнул, и каждый лишь быстро и неприязненно глянул на меня. Стены зеленые, разных тонов. Широкий коридор, поворот, новый коридор. Стены голые, без окон, двери далеко друг от друга и все заперты. Двери приглушенных смежных оттенков – я смотрел на них и раздумывал, стоит ли искать в этом разъятом спектре какой-нибудь смысл. Всякий раз занимаюсь этим в незнакомой обстановке. Пытаюсь внести смысл, объяснить или хотя бы определить свое положение в новом месте, узаконить свое неудобное присутствие.

В конце последнего коридора в потолочной нише я увидел экран. Он поехал вниз, раздвигаясь до самых стен, и опустился почти до пола. Я медленно приблизился. Сначала показывали только воду. По лесам бежали ручьи, волны накатывали на берега. Я видел дождь, хлещущий по террасным полям, а потом один только дождь и ничего больше, а потом людей: одни бежали, другие беспомощно сидели в скачущих по порогам лодочках. Я видел затопленные храмы, домики, сползающие с горных склонов. Я смотрел, как на улицах города поднимается вода, как тонут автомобили вместе с водителями. Видеоряд на экране такого размера сложно воспринять как новостной репортаж. Да и картинка расплывалась, и длинные эпизоды не умещались в рамки обычной телепередачи. Прямо передо мной, на уровне глаз, на кривобоком стуле в руинах разрушенного оползнем дома сидит женщина, близкая, реальная, в натуральную величину. Лицо мужчины, его глаза пристально смотрят на меня из-под воды. Я не мог не отступить, но и взгляд отвести не мог. Трудно было оторваться. В конце концов я оглянулся, ожидая, что в коридоре кто-нибудь появится, другой свидетель, который встанет рядом и тоже будет смотреть, как на экране одна за другой возникают и повисают картинки.

Звука не было.