Читать книгу Как написать зажигательный роман. Инсайдерские советы одного из самых успешных литературных агентов в мире - Дональд Маасс - Страница 9

Мы разобрались, как быстро продемонстрировать героические черты в протагонистах, которые героями вовсе не являются. А что делать с протагонистами, которые и правда герои? Если ваш протагонист волевой, справедливый, принципиальный и честный человек, то вам не о чем волноваться, так ведь?

Не так. Настоящие герои – это такой же вызов для писателя, как и неудачники. Благородные и праведные герои или героини могут запросто выйти картонными. Вспомните пылких героинь из любовных романов, крутых сыщиков из детективов, спасителей мира из фантастики, сирот королевского происхождения из фэнтези, дерзких истребителей вампиров… Невозможно на протяжении целого романа удерживать внимание читателей похождениями таких заезженных персонажей, если они одномерны. Для того чтобы за их судьбой хотелось следить дольше парочки глав, они должны быстро обрести человеческие черты.

Автор детективов Тэми Хоуг хорошо умеет создавать несгибаемых протагонистов. В ее романе «Алиби-клуб» (The Alibi Man, 2007) в дело возвращается Елена Эстес, прежде работавшая в полиции под прикрытием (она уже появлялась в романе Хоуг «Темная лошадка»[10]). Раненная на прошлом задании, Елена терзается чувством вины из-за того, что ее друг и коллега погиб во время неудачного ареста. Теперь Елена гостит в Палм-Бич у своего богатого приятеля и владельца конюшни, в которой она обрела некоторое подобие счастливой жизни:

Я больше не коп. Я не частный сыщик, что бы там ни болтали. Я зарабатываю на жизнь выездкой лошадей, хотя не получаю за это ни цента. Я изгой в профессии, которую выбрала, но не желаю никакой другой.

Понимаете, да? Елена – волевая героиня известного типажа, наводнившего современные женские детективы. Прямолинейная и самоуверенная, Елена не выносит хождения вокруг да около и быстро ввязывается в конфликты. Ну и как она вам? Ее сильные черты привлекают или бесят? Вероятно, и то и другое сразу, но второе в данный момент существеннее. Хоуг знает, что мы должны поскорее увидеть и другую сторону Елены, поэтому она демонстрирует ее на следующей же странице:

Всю свою жизнь я предпочитала компанию лошадей обществу людей. Лошади – честные, простые создания, которые не обманут и не предадут. С лошадью всегда понимаешь, что происходит. Не могу сказать того же о людях.

…

Тем утром я не сидела с привычной первой чашкой кофе возле лошадей, тихо жующих свою еду. Я плохо спала – как в целом и всегда. Но сегодня все-таки было хуже обычного. Двадцать минут тут, двадцать минут там. Та ссора бесконечно крутилась в мозгу, билась о стенки черепа и доставляла мне тупую, пульсирующую головную боль.

Я повела себя как эгоистка. Трусиха. Сука.

Что-то из этого правда. Возможно, сразу все.

Вот и еще одна сторона волевой героини: она несовершенна, понимает это и (отчасти) сожалеет об этом. Сейчас для нас не важно, о какой ссоре идет речь или с кем она произошла, – нам достаточно знать, что Елена Эстес – обычный человек. Совсем не воплощение недостижимого идеала. У нее, как у всех, есть проблемы в личной жизни. Спуская свою героиню с небес на землю, Хоуг делает ее персонажем не только правдоподобным, но и способным на перемены. Что, в свою очередь, сигнализирует нам, что нас ждет история поинтереснее.

И мощная история, надо сказать. Елена обнаруживает в канале тело красивой юной девушки, с которой работала в конюшне. Втянутая в расследование, она встает на пути у группировки негодяев с Палм-Бич, которые при необходимости обеспечивают друг другу алиби. Один из них – ее ненавистный бывший жених. Впрочем, вопрос «кто преступник?» остается без ответа до последних страниц.

Лиза Гарднер – еще одна писательница, набившая руку на создании крутых сыщиков. В «Клубе непобежденных» (The Survivors Club, 2002) она знакомит нас с Роуном Гриффином, детективом полиции города Провиденс, Род-Айленд, и сразу же обозначает, что он совсем не супергерой:

Утром в понедельник, в восемь часов тридцать одну минуту, детектив полиции штата Род-Айленд по городу Провиденсу сержант Роун Гриффин опаздывал на утреннюю летучку, назначенную на половину девятого. Это было нехорошо. Сегодня был его первый рабочий день после полуторагодового перерыва. Конечно же ему следовало прийти точно к сроку. Черт побери, ему бы следовало прийти даже заранее! Появиться в штаб-квартире в четверть девятого, в полной боевой готовности, в безукоризненно отутюженном костюме, отдавая честь уверенными, отточенными движениями. «Вот он я, готов к службе!»

А потом…

– Добро пожаловать снова в наши ряды! – приветствовали бы они его. (С надеждой.)

– Спасибо, – ответил бы он. (Вероятно.)

– Как вы себя чувствуете? – спросили бы они. (С подозрением.)

– Хорошо, – ответил бы он. (С излишней готовностью.) А, черт! Хорошо – это очень глупый ответ. Уж слишком часто произносят это слово – для того, чтобы так же часто ему верить. Ответь Гриффин «хорошо» – и они бы жестче, пристальнее уставились на него, стараясь прочесть что-то между строк. «Хорошо в том смысле, что ты готов открыть папку с делом, или же в том, что мы можем положиться на тебя, когда ты с заряженным огнестрельным оружием?» Это интересный вопрос.

Гриффин побарабанил пальцами по рулю машины и начал все сызнова.

– Добро пожаловать обратно! – скажут они.

– Приятно вернуться в строй, – ответит он.

– Как ваши дела? – спросят они.

– Уровень возбудимости в пределах нормы, – ответит он.

Нет. Никуда не годится. От одной перспективы такой псевдомедицинской болтовни ему захотелось надрать собственный зад. Забудь об этом. Надо было последовать совету отца и прийти в футболке с надписью: «Вам просто всем завидно, что я слышу голоса».

По крайней мере, они могли бы все вместе хорошенько посмеяться[11].

Какие чувства вызывает у вас Роун Гриффин после такого представления? Это самый обычный травмированный сыщик. (Почему он полтора года отсутствовал на службе? Его жена умирала от рака.) Что в нем привлекает, несмотря на типичнейший психологический изъян? Полагаю, что самокритичное чувство юмора, которым наделяет его Гарднер. Этот чувак хотя бы способен посмеяться над собой.

В следующих абзацах мы узнаем, что до отпуска по семейным обстоятельствам Роун Гриффин был ведущим следователем на многих резонансных делах. Если бы Гарднер начала с этих сведений, ее протагонист уже вызвал бы у нас отторжение. Он выглядел бы слишком безупречным, картонным – примером, за которым никому из нас не угнаться. Но Гарднер первым делом рисует его нормальным человеком, и он начинает нравиться нам, не успев еще толком ничего сделать.

А Роуну Гриффину предстоит серьезная работа. Он немедленно погружается в запутанное дело: жестокого насильника убивают в первый же день суда над ним. Через пару минут машина убийцы взлетает на воздух. Таким образом, все следы преступления оказываются заметены. Главными подозреваемыми становятся три жертвы, сбежавшие от насильника живьем, – титульный «Клуб непобежденных». К делу примешиваются и другие проблемы Роуна, что делает чтение еще более интересным.

С травмированными героями и героинями легко перегнуть палку. Чрезмерный груз прошлого и нервозность – не самые соблазнительные для читателя черты. Как найти правильный баланс? И что важнее – сила или слабость? Это не важно. Важно, чтобы одно следовало вплотную за другим.

Майкл Коннелли – один из самых успешных авторов детективных романов, заслуживший этот статус преимущественно благодаря Гарри Босху, горящему своим делом и слишком уж человечному детективу полиции Лос-Анджелеса. В романе «Пуля для адвоката» (The Brass Verdict, 2008) Коннелли сталкивает Босха и его сводного брата – адвоката Микки Холлера (который впервые появился в книге «“Линкольн” для адвоката»[12]).

Коннелли начинает «Пулю для адвоката» со сцены, которая демонстрирует компетентность Микки в качестве адвоката защиты. Во время суда над наркодилером, обвиненным в убийстве двоих студентов, Микки раскрывает ложь со стороны тюремного стукача – ключевого свидетеля обвинения. Он полностью разваливает дело обвинения. Помощник окружного прокурора Джерри Винсент предлагает смягчить приговор, но гнусный клиент Микки желает испытать судьбу. Микки добивается для него оправдания.

Джерри Винсент разбит в пух и прах. Возвращаемся в настоящее время. Коннелли знает, что, несмотря на то что Микки показал, как силен в своей профессии, в моральном отношении он был неправ. Он выпустил на свободу серийного убийцу. Для того чтобы мы встали на сторону Микки, нужно выровнять моральный баланс. Поэтому мы узнаем, что в последовавшие за тем делом годы Джерри Винсент преуспел в частной практике, защищая знаменитостей в судах. Джерри даже поблагодарил Микки за то, что тот указал ему путь к успеху.

Однако этого недостаточно, чтобы поместить Микки Холлера на сторону праведников. Микки должен поплатиться за то, что слишком рьяно защищал убийцу, и Коннелли его наказывает. Когда председатель Верховного суда Лос-Анджелеса Мэри Таунс Холдер вызывает его, чтобы сообщить, что он унаследовал адвокатскую контору и прибыльные открытые дела недавно убитого Джерри Винсента, Микки объясняет ей, почему год не занимался юридической практикой:

– Ваша честь, пару лет назад у меня было одно дело. Клиента звали Луис Рулет…

– Я помню это дело, мистер Холлер. В вас тогда стреляли. Но вы сами сказали, что это было два года назад. Потом вы еще какое-то время работали. Кажется, в прессе писали, что вы вернулись к адвокатской практике.

– Верно. Проблема в том, что я вернулся слишком быстро. Ранение было в живот, мне следовало хорошенько подлечиться. А я сразу взялся за работу. Вскоре начались боли, и врачи определили, что у меня грыжа. Пришлось сделать операцию, она прошла неудачно, возникли осложнения. Снова боли, вторая операция… в общем, на время это выбило меня из седла. Я решил, что не стану возвращаться до тех пор, пока не почувствую себя лучше.

Разумеется, я не стал упоминать о том, что пристрастился к обезболивающим и прошел курс лечения в центре реабилитации.

– Деньги у меня имелись, – продолжил я. – Кое-что накопил, к тому же мне выплатили страховку. Спешить было некуда. Но теперь я в порядке. Собирался дать объявление в газетах.

– Значит, унаследованные вами дела придутся как нельзя кстати, не так ли? – Ее вкрадчивый тон заставил меня насторожиться.

– Могу заверить вас, ваша честь, что буду добросовестно заботиться о клиентах Джерри Винсента[13].

Обратите внимание на некоторые моменты в этой беседе. Прежде заносчивый Микки теперь ведет себя сдержанно. Общаясь с судьей Холдер, он придерживается спокойного и уважительного тона. Судья имеет право отказать Микки в тех делах, которые оставил ему Джерри Винсент, но здесь кроется нечто большее. Микки стоит на зыбкой почве. И знает об этом. Он не в том положении, чтобы требовать, но умолять тоже не собирается. Он просто презентует факты. Микки – травмированный (в буквальном смысле) протагонист, но Коннелли не придает этому чрезмерного значения. Напротив, он ставит Микки выше экзистенциальных переживаний и наделяет его чувством собственного достоинства. Микки Холлер не из тех, кто упивается страданиями. Как результат, он становится тем героем, который черпает силу из своего жизненного опыта и учится на собственных ошибках.