Читать книгу Очищение. Рикошет - Эдгар Грант - Страница 7
Польша. Варшава
ОглавлениеПуть к цели оказался не просто непростым, а нарочито витиеватым и занял почти два месяца. После того как Виктор на подмосковной даче прошел курс «молодого дивера» и получил свою первую цель, он провел еще две недели с куратором, прорабатывая детали операции. Серый его порадовал тем, что обычно такие акции планируются месяцами, но сейчас времени нет, поэтому придется импровизировать по ходу. Главное, чтобы этап внедрения был завершен в сентябре. Как только наемник окажется на месте, можно будет планировать дальнейшие шаги. Вот путь к месту как раз и оказался долгим и витиеватым.
Вначале Виктор попал на Донбасс на «фотосессию». Там его переодели в хохляцкого теробороновца и сделали около сотни снимков. В окопах, с «побратимами», на фоне сожженной русской техники с обгоревшими «Z» на броне, даже рядом с трупами «орков», которые на самом деле были украинскими двухсотыми, переодетыми в русский пиксель40. Весь этот трэш потом будет залит на его смарт как подтверждение его херойских подвигов.
После этого по чужому российскому паспорту наемник въехал в Турцию. Там получил новый комплект украинских документов, который соответствовал его легенде. Василь Бурко, 34 года, уроженец Днепра, преподаватель английского, участник Майдана 14-го года, состоял в резерве нацбата «Днепр»41. Позывной «Бурый». После начала СВО вступил в тероборону. В апреле в составе 20-го батальона теробороны был отправлен в район Угледара, который на тот момент был в полукольце русских. Там теробороновцев основательно проредили. В результате артобстрела получил контузию и вдобавок крупный осколок в броник. Пластина выдержала удар, но образовалась обширная заброневая травма грудной клетки с переломом нескольких ребер. Потом госпиталь и реабилитация. После лечения купил себе справку о негодности к строевой и потихоньку свалил в Турцию. Через знакомых в Минздраве Украины попал в спонсируемую волонтерами программу реабилитации раненых бойцов ВСУ в Германии. Правда, уже в Турции выяснилось, немцы перенесли программу на две недели, но это было даже хорошо, потому что давало возможность импровизировать.
На руках Виктора-Бурого был полный комплект документов, начиная от безупречно изготовленного украинского паспорта, заканчивая переведенной на английский выпиской из медкнижки, выданной госпиталем в Днепре, и приглашением в Берлин в реабилитационный центр. Конечно, при детальной проверке могли вскрыться нестыковки, которые у дотошного дознавателя вызвали бы неприятные вопросы. Но расчет был на то, что никто хероя серьезно проверять не будет. За легендой стоял реальный персонаж – Василь Бурко, теробороновец, получивший легкое ранение под Угледаром и сбежавший в Турцию, где был аккуратно изъят ГРУ из обращения. Его место как раз и занял наемник.
После входа в легенду «Бурый» недельку пошатался по Стамбулу. Сменил пару отелей, чтобы его можно было легко отследить. Засветился у местных хохлов. Даже сделал щедрый взнос на поддержку ячейки стамбульских активистов.
В отличие от Европы, украинцы в Турции вели себя тихо и незаметно, и не только потому, что не были беженцами в полном смысле этого слова. В Турцию из Украины перебралась зажиточная публика: коммерсанты, бизнесмены, успевшие наворовать на безбедную жизнь, чиновнички местного уровня или их семьи. Этим привлекать к себе внимание смысла не было никакого. К тому же местные власти с первых дней дали понять, что будут жестко пресекать любые попытки организовать публичные акции в поддержку Киева. Из-за такой позиции вся активность была направлена на приобретение нужных фронту вещей: раций, квадрокоптеров, ночных и телевизионных прицелов. При этом было заметно, что разъезжающий на новом мерсе «смотрящий» ячейки на собранные для фронта деньги ни в чем себе не отказывал.
Засветившись среди турецких активистов, Виктор пропал с радаров и через пару дней на пароме отправился в Румынию, а оттуда перебрался в Варшаву. Благо европейский «безвиз» для граждан Украины и приглашение на лечение в Берлин давали такую возможность.
До начала курса реабилитации оставалось чуть больше недели. Куратор предложил, как ее провести с пользой для дела. По его задумке, будет плюсом к легенде, если Вик появится в Германии в сопровождении какой-нибудь известной среди нациков персоны, желательно женского пола. Херой-теробороновец и красотка-патриотка в бандеровской среде беженцев должны смотреться очень органично.
В Варшаве наемник поселился в трехзвездочном отеле «Гетман» недалеко от центра. И вскоре получил наводку на местную украинскую активистку Марысю, которая так рвалась поддержать воюющих на фронте бойцов ВСУ, что присоединилась к тысячам других отбитых на голову хохлушек и стала выкладывать для них в соцсети свои нюдсы42.
Девчонка была молодая, симпатичная и, судя по постам, совсем неглупая. Жаль только, что относилась она к поколению, чье сознание формировалось нациками, захватившими власть в Киеве после Майдана. С первого взгляда бросалось в глаза, как ее мозги были напрочь засраны бандеровской пропагандой, причем не просто на уровне «Слава Украини», а реально фашистской жестью типа «резать русню, пленных вешать».
Просмотрев ее страницу в сети и прочитав короткое досье, пересланное куратором, Виктор послал ей свою фотку, где позировал на фоне «сгоревшего» российского БТРа в боевой экипировке с автоматом, весь в синих повязках43, с медалями на груди. Вдогонку – короткое сообщение, мол, израненный в боях с москалями херой имеет желание познакомиться с настоящей патриоткой. А чтобы та поняла серьезность намерений, перевел ей на карту пятьсот евро – огромные деньги для простого беженца.
Вопреки ожиданиям, на такое щедрое предложение Марыся ничего не ответила. Тогда Вик решил взять инициативу в свои руки. Девушка состояла в одной из небольших разрозненных ячеек молодых активистов. Серьезные дела им в Варшаве не поручали, а вот пошуметь, покричать в людных местах в поддержку ВСУ за пару злотых – это сколько угодно. Одна из таких акций должна была на неделе пройти в центре. Об этом сама Марыся и написала на своей странице. Судя по тому, что местом проведения был выбран небольшой пятачок у ворот российского посольства, толпы там большой не соберется, поэтому Марысю отыскать будет вполне реально.
В день акции, чтобы изучить место, Виктор прошелся по улице Бельведерской вдоль забора посольства, где она планировалось. Прогулялся по расположенному рядом парку, потом устроился в одной из кафешек рядом, заказал кофе и принялся ждать, когда соберутся молодые активисты.
Как и было заявлено, движуха началась в полдень. Судя по четкости действий, механизм таких акций был неплохо отработан. В течение пяти минут к главным воротам посольства, словно муравьи, с разных сторон собрались человек сто. По команде все набросили на себя украинские флаги и принялись кричать антироссийские лозунги по-польски и по-английски. Два десятка активистов, взявшись за руки, перекрыли проезжую часть. Быстро собралась пробка из автомобилей, которые начали недовольно сигналить. Когда она растянулась метров на сто в обе стороны, блок дороги был снят и движение возобновилось. Все происходящее с расстояния снимали три группы операторов разных новостных каналов.
Как только перекрыли улицу, подъехала машина полиции и встала в стороне, спокойно наблюдая за развернувшимся у посольства шумным шоу. Двое полицейских, которые охраняли ворота, чтобы не мешать активистам, благоразумно отошли в сторону.
Виктор не торопясь допил кофе и направился в сторону толпы. В этот момент в вывеску посольства полетели несколько бутылок с красной краской. Хохлы, как заведенные, начали скакать на месте и довольно стройно скандировать речевки вроде «Русские орки, go home». Наемник достал из кармана украинский флаг и, накинув на плечи, смешался с молодежью.
Найти Марысю оказалось непросто, потому что в толпе были в основном девушки с разукрашенными в цвета украинского флага лицами. Наскакавшись, активисты чуть успокоились и приступили к фотосессии на фоне забрызганной красной краской вывески посольства. Здесь Виктор и заметил ту, которую искал. Марыся покрутилась у вывески, сделала пару селфи и отошла в сторону, рассматривая фотки на смартфоне. В это время к ней и подкатил наемник.
– Как тут у вас здорово! – он не стесняясь обнял ее за талию. – Гарно вы москалей потревожили. И ты, смотрю, така гарна дивчина. Красуня ще краще, чим на фотках.
– Ой, – девушка испуганно взглянула на незнакомца, чуть присмотрелась и, узнав, аккуратно сняла его руку с талии. – Это вы тот парень с фотки.
– А то ж. Точно я. Марыся, так ведь? Что ж ты мне, херою войны, так и не ответила, – он чуть отстранился, чтобы получше рассмотреть ее лицо, и, увидев, что девушка не знает, что сказать, спросил: – Грошики хоть мои получила?
– Грошики? – рассеянно переспросила девушка и испуганно оглянулась по сторонам. – Вы мне переслали деньги?
– А то ж. Полтыщи евро перевел на твою карту. Что ж ты, красава, ее не контролируешь?
– Пятьсот евро? – девушка подняла на него глаза, в которых сквозила детская обида.
– Ну да, – Вик краем глаза заметил, как из толпы к ним направились два молодых парня. Один, упитанный такой, с холеной бородкой держал в руках рацию. – Давай отойдем, поговорим спокойно.
– Не. Не могу, – Марыся оглянулась и, заметив подошедших парней, испуганно отступила в сторону.
– Что тут у вас за обнимашки? – голосом хозяина спросил толстяк и бесцеремонно ткнул короткой антенной рации наемника в грудь. – Ты кто такой?
Виктор перехватил руку, завернул кисть наружу вбок и потянул вниз. Толстяк заскулил от боли и упал на колени.
– Слушай, ты, пидор свинорылый, обращаться ко мне будешь «пан офицер». Еще раз вякнешь, я тебя, нахрен, депортирую домой и пойдешь на фронт под москальскую арту окопы рыть. Больше ты ни на что не способен. Понял?
– Понял, понял, – сквозь зубы простонал толстяк, с испугом глядя на Виктора снизу-вверх.
Наемник чуть ослабил хватку, хохол встал и хотел сделать шаг назад, но Виктор, увидев, что к ним повернулись стоящие с краю толпы активисты, удержал его.
– Стоять! – командным голосом рявкнул наемник. – Имя, фамилия.
– Михаил я, Иванько.
– Москаль, что ли?
– Та ни, ни москаль, пан офицер, – извиняющимся голосом ответил толстяк.
– Тоди чому Михаил, а не Михайло?
– Так. Случайно вырвалось.
– Дивись у мене44, – он отпустил руку, обвел взглядом обступившую их толпу и, чуть повернувшись к ним левым плечом, задрал рукав майки, чтобы показать набитую там по предложению Серого временную татуху – недобро нахмурившуюся сову, держащую в лапах направленный острием вниз меч.
– Это ГУР45. Гуровец. Херасе. Наверно, на задании, – зашептались девушки в передних рядах.
– Извините. Вернее, пробачте, пан офицер. Я ж не знал, – побледнев от страха, пролепетал толстячок.
– Ладно. Прощаю, – Виктор по-пански похлопал его по пухлой щеке. – Слухайте мене сюди, патриоты. Я забираю Марысю по государственному делу. О том, что здесь произошло, никому ни слова. Инакше, хто шо вякне, буде затриман и, нахрен, депортирован додому. Зразумило? – он обвел притихший молодняк суровым взглядом. Увидев, что те молча закивали, взял девушку за руку и зашагал в сторону парковки.
Когда сворачивали за угол, полицейская машина, наблюдавшая за акцией, несколько раз противно тявкнула сиреной. Толпа, как по команде, попрятала украинские флаги и стала расходиться небольшими группками.
Марыся шла молча, не сопротивляясь. Они свернули за угол на соседнюю улицу, где наемник припарковал прокатную машину.
– Садись, – наемник открыл перед ней переднюю дверь.
– Куда вы меня ведете? Зачем я вам? – с обреченным видом девушка забралась внутрь.
– Куда веду? Подальше от этой шоблы46, – Вик бросил на нее быстрый взгляд и ему до боли в сердце стало жалко эту потерянную, загнанную русскую девчушку, оказавшуюся в чужой стране без будущего, без надежды. – Есть хочешь? – вдруг спросил он.
– Хочу, – тихо ответила Марыся.
– Сколько вам платят за акцию?
– Сто злотых. Но половину забирает Миша.
– Это тот свинорылый мудак, что в меня рацией тыкал?
– Ага. Он, типа, у нас старший.
– Кому подчиняется?
– Вроде никому. Собрал по сети группу человек в пятьдесят и командует.
– Это он деньги забрал, которые я перевел?
– Ага. У него моя карточка. И паспорт был у него. Но беженцам в Варшаве без паспорта нельзя, поэтому Миша его вернул.
– Зачем ему паспорт? – спросил Вик и, увидев, что девушка отвернулась к окну, добавил: – Не бойся, Марыська. Я не сделаю тебе ничего плохого. Может, сейчас я твой единственный шанс выбраться из этого дерьма.
Девушка резко повернулась к нему, и наемник заметил в ее глазах слезы, сквозь которые едва пробивался исчезающий лучик надежды.
– Он заставлял меня и других девчонок трахаться за деньги с поляками, – с горечью в голосе сказала она.
– Тю-ю. Так этот мордастый еще и сутенер. Вот сука. Жаль, я ему не сунул в рыло пару раз, когда была возможность.
– А еще он забирал у меня и девчонок почти все пособие. А потом покупал еду, ну и гигиену всякую. Это он меня заставил голой фоткаться. Я бы сама никогда в жизни.
– Ладно. Забудь. Больше ты к нему не вернешься, если сама не захочешь, – Вик взял руку девушки в свою и почувствовал, как она вздрогнула.
– То есть я могу в любой момент уйти? – осторожно спросила Марыся.
– Ну да. В любой момент. Сейчас мы пообедаем и, если тебе со мной некомфортно, можешь идти к Мише. Даже денег на такси дам.
По забитым трафиком улицам Варшавы навигатор вел Вика к отелю. Рядом он присмотрел уютную кафешку, где хотел побеседовать в спокойной обстановке. Когда пересекали Вислу по Домбровскому мосту, Марыся тихо спросила:
– А вы точно из ГУР?
– Давай на «ты». Я Василь, с Днепра. Боец теробороны. Был ранен на передке. Сейчас направляюсь на реабилитацию. Это все, что тебе надо знать. Договорились? – он многозначительно посмотрел на девушку и протянул ей повернутую ладонью вверх руку.
– Я Марыся, – девушка положила свою ему на ладонь. – Только на «ты» надо после брудершафта, – в ее глазах блеснул озорной огонек.
– Вот такой ты мне еще больше нравишься, – рука наемника опустилась девушке на бедро, туда, где заканчивались коротенькие джинсовые шортики, и он внутренне улыбнулся тому, что не встретил сопротивления.
Вначале Вик хотел пригласить свою новую подружку на кофе с пирожным, но по дороге понял, что та уже давно не ела нормальной еды. Поэтому они устроились в кебабной, расположенной как раз напротив отеля. Запахи там стояли такие, что даже после хорошего завтрака живот наемника призывно заурчал. Он заказал огромную тарелку мясного ассорти, овощи на гриле с жареной картошкой и пива. Марыся, изредка бросая на него извиняющиеся взгляды, с жадностью набросилась на еду.
– Это чмо вас что, на голодном пайке держало? – довольный тем, что девушка наконец расслабилась, спросил наемник.
– Почти, – она не стесняясь облизнула пальцы и взяла очередное баранье ребрышко. – Одна дешевая пицца в день и полторашка47 колы. – Поесть нормально удавалось только после клиента. Миша оставлял девчонкам двадцать процентов. Остальное забирал для организации акций.
– Он действительно тратил ваши бабки на акции типа той, что вы устроили у москальского посольства?
– Хрен там. Купил флаги и так, по мелочи. Остальное они с парнями пробухивали.
– И часто были клиенты? – Вик внимательно посмотрел на девушку.
– Когда как, – вздохнула Марыся и подняла на него полные надежды глаза, какими смотрит на хозяина несмышленый щеночек в ожидании, что его погладят. – Иногда несколько за день. Иногда вообще нет никого. Давай не будем об этом.
– Давай, – согласно кивнул он, махнул официанту и по-английски попросил, чтобы тот принес еще пива.
– А у тебя хороший английский, – сообщила Марыся, надолго приложившись к бокалу.
– А ты откуда знаешь, какой хороший, какой плохой, – улыбнулся он, но потом театрально хлопнул себя ладонью по лбу. – Ах да, я же забыл. У тебя три курса филфака Мариупольского университета.
Услышав это, девушка перестала жевать и испуганно взглянула на Вика.
– А ты откуда знаешь?
– Работа такая, – как можно более доброжелательно улыбнулся он. – Ты не парься. Я же сказал, что не сделаю тебе ничего плохого. Можешь мне верить.
– Ладно, – она взяла рукой картошку фри и отправила в рот. – С тобой по-любому лучше, чем с Мишей.
– Вот и славно, – он поднял бокал с пивом и протянул руку через стол. Марыся взяла свой, и они звонко чокнулись.
После мясного ассорти был десерт и кофе. Затем Вик пригласил подругу к себе в номер, чтобы выпить игристого на брудершафт.
Примерно через час, когда после бурного секса Марыся, даже не потрудившись обернуться полотенцем, вышла из душа, наемник снова принял ее в свои объятья. Еще через час она, уставшая и довольная, прижавшись всем телом, словно боясь потерять, уснула у него на плече.
Ближе к вечеру, когда девушка наконец выспалась, они после очередных страстных объятий вышли в ресторан. На этот раз Марыся заказала себе скромный салатик, а Вик, основательно вымотавшийся в постели за последние несколько часов, то самое мясное ассорти, которое днем с таким аппетитом съела его подруга.
– И что теперь? – спросила девушка после того, как они чокнулись бокалами с пивом.
– Ты где сейчас живешь? – вместо ответа задал он вопрос.
– В какой-то старой казарме под Варшавой. В центре для беженцев.
– Вещей много? Там у тебя осталось что-нибудь ценное?
– Небольшой чемодан. Шмотки всякие старые. Я много сюда не брала. Думала, дома война быстро закончится. А тут … – она отпила пива и с надеждой посмотрела на Вика. – Все ценное с собой. Паспорт, UKRPESEL48 и смартфон. А банковскую карточку Миша забрал.
– Я не хочу, чтобы ты возвращалась в ночлежку. Если у тебя там ничего ценного нет, можешь все там оставить. А мы после ужина забуримся в торговый центр и купим тебе все новое.
– Новое? – недоверчиво переспросила она. – И джинсы, и блузку, и косметику?
– И косметику тоже, – улыбнулся такой наивной реакции наемник. – Самое лучшее, что там есть. Я хочу, чтобы моя подруга выглядела на все сто.
– Ура! Мы идем шопиться49! – по-детски искренне обрадовалась она и захлопала в ладоши. – А можно я девчонкам напишу, чтобы они забрали мои старые шмотки, а то у нас и переодеться было не во что.
Где в Варшаве можно шопиться, Вик понятия не имел, поэтому по поиску выбрал в центре рядом с отелем Мариотт один из самых крупных моллов. И не прогадал. В огромном здании оказалось несколько этажей магазинов и бутиков на любой вкус и кошелек: от бюджетных до эксклюзивных. Он поначалу даже пожалел, что привел Марысю именно сюда, в этот храм женского счастья, где реальный шопоголик может провести весь день и обойдет только половину охотничьих угодий. Но девушка оказалась с пониманием, что не всем мужчинам нравятся магазины. Они купили объемистый чемодан и буквально в течение часа наполнили его одеждой, бельем и всем, что нужно молодой девушке для путешествия. А то, что они скоро уедут из Польши, наемник успел сообщить еще за ужином.
Уже поздним вечером, когда они бросили чемодан в номер и спустились в кафешку, чтобы выпить по коктейлю, Марыся осторожно спросила:
– И куда мы собираемся, если не секрет?
– В Германию. Там у меня дела.
– Понятно. Реабилитация.
– Типа того, – он подозвал официанта, чтобы тот обновил бренди, и посмотрел на девушку. – Мы едем в Берлин. Как только будем на месте, я тебя отправлю к юристам. Они переоформят статус беженца с Польши на ФРГ. У тебя по универу немецкий, а я на нем только пиво могу заказать. Так что будешь мне переводчиком. Если все пойдет нормально, может, устроишься в Германии на работу и заживешь как человек в нормальной стране, а не в этой помойке, где пшеки50 считают нас холопами.
– Юристы, квартира, – в ее голосе звучало нескрываемое сомнение. – Это ж все стоит денег. А у меня… Я и так не знаю, как тебя благодарить за новые шмотки.
– Не парься, – наемник взял ее руку в свою. – Будут у тебя деньги. Во всяком случае, на первое время. Хватит, чтобы начать новую жизнь.
– Спасибо, – чуть слышно проговорила она, и Вик заметил, как в тусклом свете барных ламп в ее глазах блеснули слезы благодарности.
На следующее утро он заказал машину с водителем в отеле, дал Марысе пачку злотых и отправил докупить всякие мелочи. А еще попросил девушку прибрести на ее паспорт новый смартфон, дешевый кнопочный мобильник и две симки к ним с польским тарифом, ориентированным на роуминг. Это было одной из причин, почему куратор предложил перед приездом в Германию найти себе подружку в Варшаве. В идеале он будет пользоваться для связи ее телефонами, а свои держать только на крайний случай.
Пока девушка гуляла по магазинам, он связался с Серым через кодированный мессенджер.
– Ну как наша подружка? – поинтересовался тот.
– Нормально. Завтра выезжаем.
– Отлично. Завидую тебе. Такая молоденькая горячая красотка попалась.
– Да ладно, – отмахнулся Вик. – Бедной девчушке хохлы засрали мозги, аж жуть. Даже жалко ее.
– Э-э… Да ты, я вижу, потек, – хохотнул Серый. – Ты смотри, поосторожнее с этим. Бабы в нашем деле только помеха. Или инструмент для достижения цели.
– Нихрена не потек. Просто удивляюсь, как они за восемь лет из русских хохлов сделали.
– Удивляться будешь, когда вернешься, – отрезал куратор. – А сейчас принимай данные по первой фазе. Прочитай и, если есть вопросы, перезвони.
– Что с целью? – спросил наемник.
– Пока не определились. Есть три кандидата. Пока ты доберешься до места, осядешь, осмотришься, мы дадим тебе наиболее подходящего для операции.
Следующие полчаса Виктор изучал присланный куратором материал, в котором была детально расписана его следующая неделя. Где взять машину напрокат, чтобы добраться до Берлина, в каком отеле остановиться, к каким юристам отправить Марысю, чтобы занялись оформлением статуса беженца, в каких хохляцких ячейках засветиться. И еще много того, что необходимо сделать, чтобы подготовиться к выходу на пока еще неизвестную цель.
40
Разновидность камуфляжа, используемая в ВС РФ.
41
Одно из запрещенных в РФ украинских нацистских формирований с базой в Днепре (бывший Днепропетровск). Отмечено карательными операциями на территории ДНР и ЛНР.
42
Обнаженные фото.
43
Синие и желтые повязки на форме и экипировке – отличительные знаки ВСУ.
44
укр. Смотри у меня.
45
Главное управление разведки Минобороны Украины. Занимается подрывной, террористической и диверсионной деятельностью за рубежом.
46
жарг. Компания, банда.
47
Полтора литра.
48
Powszechny Elektroniczny System Ewidencji Ludności – универсальная электронная система регистрации населения, включающая национальный идентификационный номер для украинских беженцев.
49
Заниматься шоппингом, делать покупки.
50
жарг. Поляки.