Читать книгу Исповедь (сборник) - Эдуард Аминов - Страница 4

Что я могу вам о себе рассказать? По-моему, обо мне многие знают из моих произведений, из журналистских отзывов на мои произведения, из выстовок моих картин и скульптур, из моих научных трудов, изобретеней и справочников. Почти всю жизнь я был на виду, меня уважали и любили, но мне ещё и по хорошему завидовали: какой я сильный (бывший мастер спорта по гимнастике), какой я сдержанный, какой умный и талантливый, какой счастливый не только здесь в Америке, но там в бывшем Союзе. В производстве: на стройках стал руководителем крупным строительным управлением, заместителем председателя Госгидромета Узбекистана. В науке – замдиректора Средазгидрометеорологического института, в проектировании – главным инженером ГИПРОНИИ СССР и главным конструктором ВПТИТРАНСТРОЯ СССР, заведовал научной лабораторией строительных материалов и конструкций в УЗГИПРОВОДХОЗЕ и ТАДИ. Был профессором на кафедре «Мосты и тоннели». И заметьте постоянно я учился и получил разностороннее образование – став доктором технических и географических наук, профессором, академиком инженерной академии СССР, Чл. Корр. Международной Академии информатизации, Академиком Международной Академии внедрения технологий и рядом других академий в Узбекистане, и в США. Но мало кому приходило в голову, сколько вложено мною в себя, без ложной скромности, в шлифовку своего характера, в развитие чуткого отношения к людям, явлениям, поступкам, в воспитание качеств руководителя как в науке, руководстве с аспирантами и студентами.

Все мое восприятие классической зарубежной и современной литературы с самого юного детства не покидало меня. А в иммиграции как бы появилась тяга самому примкнуть к этому мастерству словесности, причем глубже познавать психологию, паропсихологию, священописание и каббалу(тайну тайн).

«Мои университеты» продолжаются ещё и сей день.

Вообще-то говорят, что перед юбилеем (а мне завтра будет восемдесят) люди обычно ощущают внутренний дискомфорт – состояние подавленное, тревожное, самочувствие скверное. Но это не про меня сказано: самоистязанием не занимаюсь, в себе не копаюсь, о прошлом не сожалею, а наоборот доволен, что я прошел этот путь. То есть: я умею извлекать из прошлого все то замечательное, что было и поделиться своим ощущением с моими потомками и учениками. А как это я делаю вы видите сами в моих поэтических произведениях и в живописи.

Вот недавно, несколько недель в Европе, пока путешествовал, я вел дневник, в котором попутно оставлял и какие-то заметки для памяти. То, что кто-то из писателей назвал когда-то «опавшими листьями». В Нью-Йорке я эти «опавшие листья» собрал, что-то оставил в том виде, как это записывалось в путешествии, а что-то возникло заново, как комментарии к написанному.

Я много работал и от этого получал удовлетворение, не зависимо, где был и чем занимался. А после, когда стал уже профессором, на мои лекции приходили слушать не только те, кому их читал, но и многие приходили просто послушать.

Мои бытовые условия всегда были и сейчас довольно скромные. С годами сложились скорее какие-то привычки, традиции. И в этом мне всегда помогали родные и близкие: мама и жена. А свой дом я всегда любил. Иногда люблю готовить плов или что-нибудь пофантазировать на природе, чтобы расслабиться вместе с друзьями. Как это здорово – когда душа с душою говорит!.. А сердце радует, что мысль за все благодарит…

Я по натуре – интроверт и глубоко стеснительный и часто стараюсь не выделяться. Но в последнее время стал очень узнаваемый и это иногда даже тяготит.

Мне часто приходилось выступать по телевидению RTN – «круглый стол», который вел известный публицист, политолог и ученый Борис Рабинер. За двадцать лет этой программы я привлекал к нашим выступлениям многих своих талантливых соотечествиников и послов из среднеазиатских республик. Много печатался в журналах и газетах, а также часто выступал по русскому радио в Нью-Йорке.

Видимо поэтому меня часто узнавали, восхищались, благодарили так же, как и сейчас. И можно сказать, что ещё живу и для изобразительного искусства, и для науки, и для поэзии словом – для своего народа. Это видимо и есть подарок судьбы быть не одиноким, а всегда в кругу друзей и благородных людей. И это не зависит от того, есть ли со мной друзья, подруга или нет. Со мной всегда есть Бог. Ведь не даром меня на еврейском назвали «Иммануэль» (с тобою Бог).

Надеюсь, что ты, дорогой читатель, знакомясь с моими трудами найдешь разгадки моих тайн по отношению к Б-гу, смерти, бессмертию, женщине, искусству, к природе, к науке, то есть всему тому, что вкладывал в понятие «миросозерцание».

Такого рода миросозерцание полнее выражается, конечно, в искусстве. Как вы заметили свою биографическую повесть я описывал в своих книгах в трех стадиях: 1) Вступление на путь… 2) Накопление и сбрасывание баласта… и 3) Нахождение творчества к завершению пути. У всех трех этапов судьба вела к общему делу. Этапы как внутренние, так и внешние описывались в разном темпе и ритме.

Ещё, здесь, хочу отметить – Неправда, будто у человека с возрастом ослабевает память. Она не ухудшается, просто мы, старея, подчас становимся лентяями. Лично я стараюсь каждый день её тренировать и как видите ещё многое помню.

Я достою из глубокой своей памяти что-то соответствующему моменту, как положено старикам, вспоминая прошлое с большой ясностью чем то, что произошло вчера. Это, как говорится, уже подошел к «уходящей натуре». Правда от всей «натуры» остался только дух, который, надеюсь, умрет последним. Это, еще думаю, при затухающем теле, иногда великолепно работает мозг. Правда, только здесь, в США я приобрел любовь к настоящему слову, которое часто не совпадает с тем, о чем я сам пишу. Скажу иначе: я как человек думаю гораздо более масштабно, чем то, что я написал. Тут можно применить старую шутку В.Катаева (из очерка о Станиславском). «В виду того, что очевидцы, как известно, отчаянно врут, а историки тоже врут, то более правдоподобно, – предупреждаю, что, будучи очевидцем, не смогу не врать» и еще хочу обратить внимание на одно стилистическое ухищерение. Для усиления эффекта, я как и каждый писатель, употребляю невинный оборот «как известно». При помощи двух слов желаемое выдается за действительное. Да, еще одна моя особенность здесь в Америке, где некому гордиться образцовым произношением. Все пришельцы. Инородцы (кроме индейцев). Сотни языков и наций перемешались в этом громадном котле (melting pot – главная метафора, синоним Америки).

И ещё со мною всегда мои дети, внуки, родные и близкие, а также благородные и подопечные мои друзья. Но среди всех есть близкий друг Михаил Ниязов с которым уже дружу более 65 лет и с которым могу поделиться самым сокровенным. Свои переживания и чувства выражаю через творчество в тексты стихотворений, поэм, басен и песен.

Много лет уже себя учу видеть всё с разных точек зрения, уметь признавать свои ошибки, научиться прощать по-настоящему, до конца!

Счастлив ли я?..

Наверно, да. Я люблю жизнь. Ведь ещё так много надо успеть сделать и достойно принимать старость. Не знаю, как у читателя, взявшего в руки настоящий мой сборник «Исповедь», а у нас в Нью-Йорке сейчас сильный проливной дождь. Он с порывистым ветром и зловещ. Особенно когда с громом и молниями. Я вспоминаю, как в детстве ждали после дождя яркий луч солнца и радугу откуда-то всплывающую на небосводе и радостно становилось на душе. Так и ныне после завершения своей «исповеди» жду отклики своих почитателей…