Читать книгу Чужие причуды – 3. Свободный роман - Эдуард Дворкин - Страница 11

Владимир Борисович Коренев просил по дороге завезти его в синагогу, а после – в устричную залу Елисеева.

– Каприз испорченного желудка! – он объяснил.

Черты лица Владимира Борисовича все были на своих местах, а борода обрита; великоватый нос, впрочем, напоминал о еврее.

«Обрита борода – пропали стены!» – наворачивались строки.

Поэма, впрочем, была еще не написана.

Визит был щедро проплачен; приехавший спрашивал Александру Станиславовну, какому Богу она молится, и та отвечала – Пушкину.

Общаться было легко.

Владимир Борисович видел Вронского, и Александра Станиславовна объяснила, что Алексей Кириллович принял католичество и установил контакт с папским престолом.

Гостю отвели лучшую комнату, в его распоряжение предоставлены были вещи покойного Павла Васильевича – за предметами личной гигиены к Левину был послан человек.

Из аптеки посыльный отчего-то поехал к Карениным и передал Анне Аркадьевне целый мешок покупок.

Первым делом, приняв, наконец, ванну, она воспользовалась патентованным средством для выпрямления ресниц, после чего вывела пятна со щек и в изящной вышиванке вышла к ожидавшим ее мужу и сыну.

Алексей Александрович нисколько не удивился, что Анна возвратилась другая (он чувствовал появившуюся в ней холодность) – его религия говорила, что через это другое должно было прийти самое то.

Сережа был ребенок по опытности и не понимал, что можно умереть и остаться живым; как Бог мыслит вещами и отчего мальчик должен завидовать девочкам, имевшим что-то между собою; не мог взять в толк, с чего это задаются дни, а тысячи фактов нам доказуют противное; главное же, чего он не мог уразуметь, – почему мама пришла по вымощенной дорожке прямиком из сада, а не приехала с вокзала в собственном их экипаже.

Француз-гувернер месье Октав отчего-то называл их сад Садом мучений.

– Кто умер? Пенультьема?! – вздрагивая, спрашивал его отец.

– Никто не умер. Это – женщина из Сада мучений, – выспренно однажды француз ответил.

И тогда вошла мама.

Сережа знал, что она привезет подарки, но в дороге ей подменили чемодан, и оттуда посыпались странно бесстыдные вещи, предметы из розового каучука.

Анна была бледна, ее бескровные губы отвисли, а голос, похожий на предсмертное хрипение, нагнал на Сережу страх.

– Скорей! Скорей! Мама умирает!

Отец и гувернер грубо кивнули.

– Нет, это всегда так бывает, когда она возвращается оттуда.