Читать книгу Перейти море. Лёка (сборник) - Эдуард Качан - Страница 7

На следующее утро Максим разобрал старый велосипед. Вообще-то велосипед был сломан уже давно, и Максим все откладывал и откладывал ремонт, но сейчас этот ремонт пришелся как раз кстати – он давал возможность побыть одному и спокойно подумать.

А подумать было о чем. Вчера вечером он понял – скорее даже не понял умом, а ощутил всем своим существом – простые, в общем-то, вещи, о которых не задумывался раньше. Что жизнь у него, Максима Карташова, есть не просто так – она дана Кем-то. Кем именно? Богом? Пожалуй, что да, хотя Максим не мог четко ответить на этот вопрос. О Боге он, воспитанный в семье атеистов и в атеистической советской школе, не знал ничего. Эх, поговорить бы с Раисой Павловной – она бы наверняка кое-что объяснила! Или она уже что-то важное говорила, но он не слушал? Ничего – можно поговорить еще раз! Главное, что теперь Максим и без чужих подсказок был уверен твердо – жизнь ему именно дана.

Но если жизнь дана, она дана зачем-то! Зачем? Максим не знал. Но ощущал – в жизни есть какая-то цель, а может – несколько целей. А если в жизни есть цель, значит – есть правильные и неправильные пути. Правильные – это те, которые ведут к цели, неправильные – те, которые от цели уводят. Эх, знать бы, что это за цель, тогда было бы проще понимать, по какой дороге идти! Но и сейчас Максим знал кое-что важное: та жизнь, которой он живет сейчас – есть дорога неправильная! Неправильно бить незнакомых парней просто потому, что они живут не на соседней улице, а в километре от тебя! Это – подло, глупо, бессмысленно! Слишком бессмысленно для настоящей войны и слишком серьезно для простой игры! И – неправильно, потому что нельзя тратить жизнь на подлые и бессмысленные вещи.

А на какие вещи нужно тратить жизнь? Что именно сто́ит того, чтобы посвятить этому жизнь? Или – Кто именно этого сто́ит? Максим не знал, но был уверен – ответы на эти вопросы есть и их нужно искать! Но сейчас главное – уйти с неверной дороги, не тратить жизнь на то, на что нельзя ее тратить!

Но уйти – трудно. Есть масса вещей, которые мешают. Если уходить, то нужно объясниться – с Фиделем, с Длинным, с Пелей, наконец! Как объяснить, что он не трус, что он уходит не потому, что боится? Нет, он боится, конечно, но это не главное! Главное – так просто нельзя! Это – неправильная дорога, и уйти с нее лучше бы всем – и ему, и Фиделю, и Длинному. И даже Пеле. Им всем нужно поискать дорогу правильную. Но как объяснить, чтобы это поняли?! Чтобы не смеялись за спиной? В шестнадцать лет это почему-то кажется очень важным – чтобы не смеялись… Так как же объяснить? Как?!

Он не находил ответов, мучился, отказывался от завтрака – не хотел, чтобы родители отвлекали его вопросами. Но в половине одиннадцатого его все-таки отвлекли – к нему пришли Фидель и Длинный.

– Привет, боец! – сказал Фидель, рассматривая разложенные по двору детали от велосипеда. – Мастеришь?

– Камеру уже заклеил, раму подправил, а вот в сидении втулка лопнула, менять надо, – буркнул Максим, вытирая тряпкой руки, измазанные в машинном масле. – Где я другую втулку возьму?

– Там, где и все люди – на базаре, – сказал Фидель.

– Вижу, что рожа чистая, без синяков, – заявил Длинный. – Это хорошо. Значит – тебя не догнали!

– Не догнали, – согласился Максим. – Но я до темноты в чужом дворе прятался. Думал, что поседею!

– Нас тоже не догнали, – Длинный почесал внушительных размеров нос. – Но не волнуйся – поседеть мы еще успеем!

– Это еще почему? – не понял Максим.

Фидель с Длинным переглянулись. Они вообще выглядели растерянными и подавленными.

«Неужели и они решили уходить?» – пронеслось в голове у Максима.

– Проспектовские и микрорайоновские вызывают нас на бой, – сообщил Фидель. – Надеюсь, у тебя нет на сегодня никаких планов?

– Я вообще-то велосипед хотел доделать… – начал Максим, до которого не сразу дошел смысл сказанного. – Да ладно, блин, прикалываться – шуточки у тебя дурацкие! – закончил он зло.

Фидель взял в руки колесо, покрутил его, зачем-то внимательно рассматривая.

– Я не прикалываюсь, – сказал он. – Вчера проспектовские поймали только Корня…

– Подъезды обыскали! – воскликнул Максим и ощутил прилив гордости.

Оказывается, вчера он поступил очень умно – не стал прятаться в подъезде!

– Именно, – Фидель кивнул. – Они не стали его сильно бить, а так – отпустили несколько подзатыльников… Но передали, что хотят с нами драться. А сегодня утром на базаре к Пеле подходил Кербс.

– Это который из воров? – уточнил Максим. – Который у проспектовских «старший товарищ», как у нас Пеля?

– Да, – сказал Фидель. – Кербс предложил Пеле, чтобы «молодые» – то есть мы – решили все дело одним большим боем. Толпа на толпу, мы против них. Разумеется – только кулаки, никаких дрючков, железок и прочего. Как бы не закончился бой, все счеты закрыты, никто никому не должен, и наступает мир.

– Зачем это Кербсу? – не понял Максим. – Ему-то что – мир у нас или не мир?

– Кербс говорит, что менты нервничают – толпы по пятьдесят человек по городу ходят. Непорядок! Боятся, как бы чего не вышло, вот и намекнули ему – нужно, чтобы молодежь «сбавила обороты». Так Кербс сказал Пеле. А уж правда это или нет – я не знаю. Может, Кербс врет. Мало ли…

Максим задумчиво почесал подбородок. На подбородке появились грязные пятна.

– Вот сволочи, а! – сказал он задумчиво. – Объединились с микрорайоновскими, и сразу – давайте биться! Раньше они нас не вызывали, а теперь – конечно, спешат, пока и мы никого на помощь не позвали!

– Бесполезно звать, – покачал головой Длинный. – Никто не станет нам помогать. Скорее – к ним еще кто-то присоединится.

– Это почему так? – не понял Максим.

– Потому что мы слишком долго были самыми сильными, и слишком многих обидели! – Фидель сплюнул на землю. – Говорил же я Пеле – нельзя беспредельничать, нельзя бить всех подряд! С людьми по правде нужно поступать. Если бы мы дрались только с теми, кто напросился, ничего этого не было бы… Эх, разве Пеля кого-то слушает?! Теперь мы расплатимся сразу за все!

– М-да, дела… – поежился Максим. – И что – Пеля согласился на бой?

– Ясное дело! – сказал с раздражением Фидель. – Чтобы Пеля да не бросил нас под танки – когда такое было?! Бой сегодня.

– М-м-да-а, – протянул Максим. – А я тут хотел…

Он не договорил. Уйти сейчас и бросить друзей в такой ситуации он, конечно, не мог.

Неправильная дорога не хотела его отпускать. Она держала его, и крепко держала!

– Ты хотел – что? – спросил Длинный.

– Ничего! – Максим отвернулся. – Где мы будем драться? – спросил он, глядя в сторону.

– За Комсомольским парком есть поле, – сказал Фидель. – Знаешь, там сусликов раньше ловили?

– Да, знаю. Это поле так и называют – Суслики.

– Да. Так вот – бой сегодня, на Сусликах, в три часа. В два собираемся в школе на футбольном поле и оттуда выдвигаемся.

– Пеля будет?

– Нет, – покачал головой Фидель. – Не хочет попасть в ментовку, если что-то пойдет не так. Но он там и не нужен – сами разберемся, не маленькие. Кербс гарантировал, что никто из проспектовских не притащит оружия, а Пеля дал слово, что и мы будем с пустыми руками.

– М-да, – Максим тяжело опустился на корточки, – новость!

Настроение было – хуже некуда. Максим с тоской оглядел разобранный велосипед. Вот ведь – грязь развел по всему двору! Теперь убирать нужно…

– Слушайте, мужики, а вы точно не шутите?! – спросил он с надеждой.

– Ты чего, какие шутки! – возмутился Длинный.

– Да, тут не до шуток… Нужно кеды новые одеть, а то в старых подошва отпасть может…

– Пеля говорит, что проспектовские – сопляки, мы их всегда били и бить будем, – сказал Длинный, вложив в эти слова всю иронию, на которую был способен. – А Корень говорит, что вчера их было человек семьдесят!

– Может, Корню показалось? – Максим криво усмехнулся. – У страха глаза велики!

– Хорошо, если так, – сказал Фидель. – Мы посчитали – наших не больше тридцати наберется.

– Блин, во попали, а?! Во попали! – Максим обвел взглядом своих друзей.

Те молчали.

– Ладно, – махнул рукой Максим. – Подождите меня на улице. Я пойду у матери новые кеды выпрашивать.